Агата Кристи - Прилив

Да, Розалин Хантер проделала немалый путь с тех пор, как доила ирландских коров. Но, глядя на нее, Роули едва мог в это поверить. Ее лицо имело простодушное, глуповатое выражение, какое бывает у людей, у которых вообще нет прошлого. И выглядела она куда моложе своих двадцати шести лет.

В ней ощущалось нечто трогательное и вызывающее жалость, как в тех телятах, которых Роули сегодня утром отвел к мяснику. Он смотрел на нее так же, как смотрел на них, думая: «Бедняги, как жаль, что их убьют…»

В глазах Розалин мелькнула тревога.

– О чем вы задумались, Роули? – с беспокойством спросила она.

– Хотите взглянуть на ферму и сыроварню?

– Конечно!

Роули, которого забавлял интерес девушки, показал ей ферму. Но когда он предложил ей чашку чаю, ее взгляд снова стал тревожным.

– Нет, благодарю вас, Роули… Я лучше пойду домой. – Она посмотрела на часы. – Господи, как поздно! Дэвид должен вернуться поездом в пять двадцать. Он удивится, что меня нет дома. Я… Мне надо спешить. – Розалин робко добавила: – Мне у вас очень понравилось, Роули.

Он подумал, что это правда. Она наслаждалась возможностью вести себя естественно, снова стать самой собой. Розалин явно побаивалась брата. Дэвид был мозгом семьи. Сегодня у нее оказалась свободной вторая половина дня – как у горничной. Ничего себе, богатая миссис Гордон Клоуд!

Роули мрачно улыбнулся, стоя у ворот и наблюдая, как девушка быстро поднимается на холм к «Фарроубэнку». Когда она приближалась к перелазу, через него перебрался какой-то мужчина. Сначала Роули подумал, что это Дэвид, но он был гораздо выше и массивнее. Розалин шагнула в сторону, пропуская его, затем легко перескочила через перелаз и пустилась дальше почти бегом.

Да, у девушки было свободное время, и она больше часа потратила на него, Роули Клоуда! Хотя, возможно, потратила не зря. Ему казалось, что он понравился Розалин. Это может оказаться полезным. Она хорошенькая – впрочем, бедные телята сегодня утром тоже выглядели такими симпатичными.

Погруженный в размышления, Роули вздрогнул, услышав голос, и резко обернулся.

На дорожке, по другую сторону ворот, стоял высокий мужчина в широкополой шляпе и с рюкзаком за плечами.

– Эта дорога в Уормсли-Вейл? – повторил он свой вопрос.

Роули с усилием отвлекся от своих мыслей.

– Да, идите по ней через поле, а когда дойдете до большой дороги, сверните налево и минуты через три доберетесь до деревни.

Теми же словами он сотни раз отвечал на этот вопрос. Люди шли по дорожке от станции, поднимались на холм, но, спустившись по другому склону, думали, что заблудились, не видя никаких признаков деревни, так как Блэкуэллская роща скрывала из виду Уормсли-Вейл. Деревня находилась в лощине, откуда виднелся только шпиль церкви.

Следующий вопрос был не столь обычным, но Роули и на него ответил не раздумывая:

– «Олень» или «Бубенчики и колпак». Обе гостиницы одинаково хороши или плохи. Думаю, и там, и там найдется свободная комната.

Вопрос заставил его повнимательнее приглядеться к незнакомцу. В эти дни люди обычно заранее заказывали гостиничный номер в любом месте, куда они собирались…

Перед ним стоял высокий бородатый мужчина с загорелым лицом и ярко-голубыми глазами. Выглядел он лет на сорок и был довольно красив – правда, в несколько своеобразном «бесшабашном» стиле. Тем не менее лицо его едва ли можно было назвать приятным.

Прибыл откуда-то из-за моря, подумал Роули. Действительно ли в его речи слышался колониальный акцент? Странно, но это лицо не выглядело абсолютно незнакомым…

Где же он видел его или похожего на него?

Пока Роули ломал себе голову над этой проблемой, незнакомец задал очередной вопрос:

– Не скажете, есть здесь дом под названием «Фарроубэнк»?

– Да, – ответил Роули. – На том холме. Вы проходили мимо него, если шли по дорожке от станции.

– Да, верно. – Мужчина повернулся и посмотрел вверх. – Значит, это «Фарроубэнк» – вон то белое новое здание?

– Да, это он.

– Здоровый домина, – заметил незнакомец. – Должно быть, его содержание стоит кучу денег.

«Еще какую, – подумал Роули. – И притом наших денег…» Вспышка гнева заставила его на момент забыть о собеседнике.

Взяв себя в руки, Роули увидел, что незнакомец по-прежнему задумчиво разглядывает холм.

– Кто там живет? – поинтересовался он. – Не миссис Клоуд?

– Она самая, – подтвердил Роули. – Миссис Гордон Клоуд.

Незнакомец поднял брови. Казалось, ответ его позабавил:

– Вот оно что? Миссис Гордон Клоуд? Очень рад за нее! Ну, спасибо, приятель.

Кивнув, мужчина поднял рюкзак и зашагал в сторону Уормсли-Вейл.

Все еще озадаченный, Роули медленно двинулся во двор своей фермы. Где же, черт возьми, он видел этого парня?

Вечером, около половины десятого, Роули отодвинул в сторону кипу анкет, лежащую на кухонном столе, и поднялся. Бросив рассеянный взгляд на фотографию Линн, стоящую на каминной полке, он нахмурился и вышел из дому.

Через десять минут Роули открыл дверь бара гостиницы «Олень». Беатрис Липпинкотт приветливо улыбнулась ему из-за стойки. Мистер Роули Клоуд казался ей видным мужчиной. За кружкой пива Роули обменивался с присутствующими обычными критическими замечаниями в адрес правительства, погоды и перспектив урожая.

Вскоре, чуть отойдя, Роули негромко спросил у Беатрис:

– Здесь сегодня не остановился крупный мужчина в широкополой шляпе?

– Да, мистер Роули. Пришел около шести. Вы про него спрашиваете?

Роули кивнул:

– Он проходил мимо моей фермы и спросил дорогу в деревню.

– Да, он вроде бы здесь впервые.

– Интересно, – промолвил Роули, – кто это такой? – Он с улыбкой посмотрел на Беатрис.

Та улыбнулась в ответ:

– Это нетрудно узнать, мистер Роули.

Она нырнула под стойку, достала толстый том в кожаном переплете, где регистрировались постояльцы, и открыла страницу со свежими записями. Последняя из них гласила: «Енох Арден. Кейптаун. Англичанин».

Было прекрасное утро. Пели птицы, и Розалин, спустившаяся к завтраку в своем дорогом сельском платье, чувствовала себя счастливой.

Сомнения и страхи, еще недавно одолевавшие ее, казалось, улетучились. Дэвид пребывал в хорошем настроении, смеясь и поддразнивая ее. Его вчерашний визит в Лондон прошел удовлетворительно. Завтрак был отлично приготовлен и сервирован. Они как раз закончили его, когда принесли почту. Семь-восемь писем для Розалин, счета, просьбы о пожертвованиях, несколько приглашений к соседям – в общем, ничего особенно интересного.

Отложив в сторону пару мелких счетов, Дэвид вскрыл третий конверт. Текст письма, как и адрес на конверте, был написан печатными буквами:

«Дорогой мистер Хантер!

Я подумал, что лучше обратиться к Вам, чем к Вашей сестре, «миссис Клоуд», так как содержание этого письма может вызвать у нее потрясение. Коротко говоря, у меня есть новости о капитане Роберте Андерхее, которые она, возможно, будет рада услышать. Я остановился в «Олене» и, если Вы заглянете туда этим вечером, буду рад обсудить с Вами это дело.

Искренне Ваш

Енох Арден».

Из горла Дэвида вырвался сдавленный звук. Розалин посмотрела на него с улыбкой, которую сразу же сменило выражение тревоги.

– Что там, Дэвид?

Он молча протянул ей письмо. Девушка взяла его и прочитала.

– Но, Дэвид, я не понимаю… Что это значит?

– Ты ведь умеешь читать, верно?

Розалин бросила на него робкий взгляд:

– Но если это означает… Что нам делать?

Нахмурив брови, Дэвид быстро строил планы в уме.

– Все в порядке, Розалин, беспокоиться не о чем. Я этим займусь.

– Но ведь тут написано…

– Не волнуйся, девочка. Предоставь все мне. Послушай, вот что ты должна сделать. Упакуй чемодан, поезжай в Лондон и оставайся в квартире, пока не получишь от меня известий. Поняла?

– Да, конечно, но…

– Просто делай то, что я тебе говорю, Розалин. – Он ободряюще улыбнулся ей. – Иди упаковывать вещи. Я отвезу тебя на станцию. Ты можешь поспеть на поезд в десять тридцать две. Швейцару скажешь, что не хочешь никого видеть. Если кто-нибудь придет и будет тебя спрашивать, пусть он ответит, что тебя нет в городе. Дай ему фунт. Он никого не должен пускать к тебе, кроме меня.

– О! – Девушка прижала ладони к щекам, глядя на него красивыми испуганными глазами.

– Положение запутанное, Розалин, а ты в таких делах не сильна. Поэтому я хочу, чтобы ты не путалась у меня под ногами и предоставила мне свободу действий, – вот и все.

– А я не могу остаться здесь, Дэвид?

– Конечно, нет, Розалин. Будь благоразумной. Я должен разобраться с этим парнем, кто бы он ни был…

– Ты не думаешь, что он…

– В данный момент я ничего не думаю, – перебил ее Дэвид. – Прежде всего нужно убрать тебя отсюда, чтобы я мог уяснить наше положение. Так что будь хорошей девочкой и не спорь.

Розалин повернулась и вышла из комнаты.

Дэвид нахмурился, глядя на письмо, которое держал в руке.

Вежливое, грамотное послание, составленное в уклончивых выражениях, могло означать все, что угодно, – от искреннего желания помочь в неловкой ситуации до завуалированной угрозы. Он снова и снова вчитывался во фразы. Больше всего ему не нравились кавычки, в которые были заключены слова «миссис Клоуд».

Дэвид посмотрел на подпись. «Енох Арден». В голове у него шевельнулось смутное воспоминание – какие-то стихотворные строчки…

Когда Дэвид вечером вошел в холл «Оленя», там, как обычно, никого не было. На двери слева виднелась надпись «Кофейная», а на двери справа – «Комната отдыха». Табличка на двери подальше предупреждала: «Только для постояльцев». Коридор направо вел к бару, откуда доносился приглушенный гул голосов. На маленькой застекленной будке имелась надпись «Офис» и кнопка звонка возле скользящего окошка.