Когда они отплыли от берега, с моря задул несильный, но холодный ветер.
— Зябко нынче, — сказал лодочник.
Колгари кивнул: в самом деле, вчера было теплее.
Он заметил — или ему показалось, — что старик поглядывает на него с затаенным любопытством. Вот, мол, странный малый. Туристский сезон уже закончился. Да еще едет в такой час — в кафе на молу чаю уже не подадут, поздно. Багажа при нем нет, стало быть, оставаться не собирается. И правда, спрашивал себя Колгари, почему он поехал так поздно. Неужели бессознательно оттягивал отъезд? Откладывал до последней минуты то, что ему давно уже надлежало сделать? Перейти Рубикон…[222] Река-река… Его мысли вернулись к другой реке — к Темзе.
Неужели это было только вчера? Только вчера он сидел, уставясь невидящим взглядом на Темзу. Потом посмотрел на лицо человека, сидящего за столом напротив. Эти внимательные глаза… В них было что-то, чего Артур никак не мог понять. Что-то затаенное, какая-то невысказанная мысль… «Видимо, они хорошо научились скрывать то, что на уме у их обладателя», — подумал он тогда.
Теперь, когда нужно было действовать, его охватил страх. Он обязан исполнить свой долг, а потом — поскорее все забыть!
Припоминая вчерашний разговор, он нахмурился. Приятный, вальяжный, вкрадчиво-вежливый голос произносит:
«Доктор Колгари, вы твердо решили выполнить свое намерение?»
«А разве у меня есть выбор? Вы же знаете. Вы должны меня понять. Я не могу от этого увиливать!» — воскликнул он с жаром.
«Тем не менее следует рассмотреть проблему со всех сторон, мы должны учесть все аспекты».
Артур Колгари был несколько озадачен таким советом, однако в непроницаемом взгляде серых глаз он не смог прочесть ничего.
«Но ведь с точки зрения справедливости существует всего лишь один аспект, разве не так?» — резко проговорил он, вдруг заподозрив в словах собеседника постыдное предложение замять дело.
«В известном смысле, да. Однако, есть кое-что поважнее. Поважнее… справедливости. Вы не согласны?»
«Нет, не согласен. Нельзя не считаться с чувствами его близких».
«О да! Безусловно. Как раз с ними-то я и считаюсь».
«Чепуха, — подумал Колгари. — Потому что если бы с ними считались…»
«Доктор Колгари, — не ожидая ответа, продолжил его собеседник своим хорошо поставленным голосом, — это исключительно ваше дело. Разумеется, вы вольны поступить так, как находите нужным…»
Лодка причалила к берегу. Рубикон перейден.
— Четырехпенсовик пожалуйте, сэр. Или, может, рассчитаетесь на обратном пути? — с мягкой интонацией уроженца западных графств проговорил лодочник.
— Нет, — сказал Колгари, — обратного пути не будет.
Как зловеще прозвучали эти слова!
— Не знаете ли вы дом, который называется «Солнечный мыс»? — спросил он, расплатившись со стариком.
Вежливой сдержанности как не бывало: в глазах лодочника полыхало жадное любопытство.
— Как не знать! Знаю, конечно. Как раз по правую руку будет, там увидите за деревьями. Сперва поднимитесь на взгорок, по правой дороге, а после по новой дороге — к домам, там теперь целая улица. В самом конце — последний дом.
— Спасибо.
— Стало быть, «Солнечный мыс», сэр? Это где миссис Аргайл…
— Да-да, — быстро перебил его Колгари. Ему не хотелось об этом говорить — «Солнечный мыс».
Губы старика медленно расползлись в какой-то странной улыбке. Он вдруг стал похож на лукавого фавна[223].
— Это ведь она сама дом так назвала, в войну еще. Дом был новый, только-только построенный, еще без названия. И знаете, где он стоит? На лесной косе, на Змеином мысе! Но ей Змеиный мыс был не по нраву, не пожелала она, чтобы ее дом так назывался. Переименовала в Солнечный, ну а мы все по-старому Змеиный да Змеиный.
Колгари торопливо поблагодарил лодочника и, пожелав ему доброй ночи, пошел вверх по склону. Вокруг не было ни души, все уже попрятались по домам. Но у него было странное ощущение, что из окон чьи-то глаза украдкой за ним следят. И всем известно, куда он идет. Смотрите, шепчутся там, за окнами, он идет в Змеиный мыс…
Змеиный мыс. Подходящее название, прямо не по себе становится…
«И жало змеи ранит не так больно».[224]
Он решительно себя одернул. Сейчас ему надо сосредоточиться и хорошенько обдумать, что он будет говорить…
Колгари прошел всю новую нарядную улицу, застроенную по обеим сторонам новыми нарядными домами, при каждом из которых зеленел небольшой сад. Камнеломки[225], хризантемы, розы, шалфей, герань — словом, всякий домовладелец демонстрировал свои личные вкусы и пристрастия.
В конце улицы Артур увидел ворота, на которых готическими буквами[226] было написано: «Солнечный мыс». Он отворил калитку, прошел по короткой дорожке и оказался перед добротным домом в безликом современном стиле, с двускатной крышей и портиком[227]. Такой увидишь в любом респектабельном предместье, в районе новой застройки. Дом, на взгляд Артура, пейзажа собою не украшал. Уж очень живописно было вокруг. Река в этом месте, огибая мыс, делала крутой поворот чуть ли не на сто восемьдесят градусов. Вдали поднимались лесистые холмы. Слева, вверх по течению, открывался вид на дальнюю излучину реки, заливные луга и фруктовые сады.
Колгари постоял минуту-другую, любуясь рекой. Здесь бы замок построить, подумалось ему, забавный сказочный замок. Пряничный, сахарный дворец… А тут стоит эдакий добротный, без всяких затей домина — куча денег и никакой фантазии.
Естественно, Аргайлы здесь ни при чем. Они ведь этот дом не строили, они его купили. Однако они или кто-то из них — может быть, миссис Аргайл — его выбрал…
«Хватит тянуть!» — приказал себе Колгари и нажал кнопку звонка. Постоял, выждал для приличия некоторое время и снова позвонил.
Никаких шагов он не услышал, но внезапно дверь распахнулась. Вздрогнув от неожиданности, он отступил назад.
Возможно, его возбужденное состояние было тому причиной, но ему показалось, что перед ним вдруг возникла обретшая человеческий облик муза Трагедии. В дверном проеме стояла совсем молоденькая девушка. На ее почти детском личике страдание выглядело особенно мучительным. «Трагическая маска, — подумал он, — это всегда маска юности… Беззащитность, обреченность, шаги Судьбы… приближающейся из будущего…»
Приструнив разыгравшееся воображение и спустившись на землю, он отметил про себя: чисто «ирландский тип». Густая голубизна окруженных тенью глаз, непокорные черные волосы, печальная и трогательная красота в изысканной лепке лица, в форме головы…
Девушка держалась настороженно и неприязненно.
— Ну? Что вам нужно? — спросила она.
В ответ он вежливо осведомился:
— Дома ли мистер Аргайл?
— Да, но он никого не принимает. Я говорю о тех, кто ему не знаком. Он ведь вас не знает, правда?
— Да, мы с ним незнакомы, но…
— В таком случае вам лучше ему написать… — Она явно собиралась захлопнуть дверь.
— Простите, но мне необходимо с ним повидаться. Вы ведь мисс Аргайл?
— Да, я Эстер Аргайл, — с досадой сказала она. — Но отец никого не принимает, если не условлено заранее. Лучше напишите ему.
— Я проделал такой длинный путь…
Она не шелохнулась.
— Всегда так говорят. Я-то думала, все это наконец кончилось. Вы ведь, наверное, репортер? — с оттенком осуждения спросила она.
— Нет-нет, ничего подобного!
В ее взгляде мелькнуло сомнение.
— Что же вам нужно в таком случае?
За ее спиной в глубине холла Артур Колгари разглядел еще одно лицо. Случись ему описать это лицо, он бы сравнил его с блином. Лицо женщины средних лет, изжелта-седые волосы завиты и уложены на макушке. Казалось, она бдительно стережет девушку.
— Мисс Аргайл, дело касается вашего брата.
Эстер Аргайл коротко вздохнула.
— Майкла? — недоверчиво проговорила она.
— Нет, Джека.
— Так я и знала! — воскликнула Эстер. — Знала, что вы о нем заговорите! Почему нас никак не оставят в покое?! Ведь все уже кончено! И довольно об этом!
— Никому не дано знать, кончено или нет.
— Но с этим точно покончено! Жако умер. Что вам еще от него надо? Говорю вам, все кончено. Если вы не репортер, значит, врач, психиатр или Бог знает, кто еще. Прошу вас, уходите. Отца нельзя тревожить. Он занят.
Девушка потянула дверь на себя. Колгари торопливо вытащил из кармана письмо — с этого надо было начать! — и протянул ей.
Агата Кристи прекрасно показывает нам мир полный загадок и приключений.
Эта книга Агаты Кристи просто потрясающая! Я был поглощен историей и не мог оторваться до последней страницы. Детективный сюжет происходит в Англии в период между двумя мировыми войнами. Агата Кристи прекрасно передает атмосферу того времени, а также подробно описывает процесс расследования. Она прекрасно передает мысли и чувства главного героя, а также других персонажей. Я очень рекомендую эту книгу всем, кто любит детективы и исторические романы.
Эта книга предлагает интригующую историю о поисках правды и приключениях главного героя.
Эта книга Агаты Кристи была для меня открытием. Я была поражена интеллектуальной и драматической глубиной истории. Я была поглощена проникновенной атмосферой и притягательными персонажами. Книга предлагает невероятно интригующий план и предлагает много возможностей для дальнейшего изучения. Я очень рекомендую эту книгу всем, кто ищет интересную историю и интригующие персонажи.
Эта книга Агаты Кристи была для меня очень захватывающей и интересной. Я был погружен в мир приключений и загадок, которые предлагал автор. Она прекрасно передала атмосферу преступления и преследования за невиновными. Я был под впечатлением от проникновения в душу главного героя и от проникновения в мир преступлений. Эта книга принесла мне много удовольствия и я очень рекомендую ее всем, кто любит детективы.
Эта книга предлагает нам невероятное путешествие в мир приключений и загадок.