– Как ее зовут?

– Молли.

– Миссис Молли Уэллес?

– Нет, Молли – это дочь.

– А мать как зовут? – поинтересовался Роллинс, подбираясь к цели своего визита.

– Не знаю, – ответил Луис.

– А ее муж? Его имя ты знаешь?

– Майкл, – ответил Луис. – Майкл Уэллес. – И хотя его никто не просил, добавил: – Он работает в окружной прокуратуре.

* * *

– Так вот, – докладывал Роллинс. – Он – заместитель окружного прокурора в Отделе по борьбе с организованной преступностью.

В зеркальце заднего вида Пети и Бобби встретились глазами.

Они втроем ехали в машине Бардо через Куинс. Они знали, что в машине нет подслушивающих устройств, потому что механик проверял ее каждую пятницу. Последняя проверка была только вчера, и Пети не сомневался, что все в порядке. Сейчас он даже жалел, что в ней нет «жучков». Вот бы они там у себя послушали, что Эндрю Фа-виола трахает жену помощника прокурора! Роллинс сидел рядом с ним на переднем сиденье, Бобби Триани – сзади. Машину – новый «Кадиллак-севиль» с надувными подушками безопасности и телефоном – Пети получил в подарок от человека, которому он оказал услугу, – его люди переломали ноги любовнику его жены или что-то в этом роде. Роллинс сидел вполоборота, положив руку на спинку сиденья. Он попеременно обращался то к Бобби, то к Пети.

– Как только испашка-привратник сообщил мне место его работы, я сразу же произвел проверку. Как выяснилось, пять лет назад он провел очень большую операцию – упрятал за решетку банду Ломбарди, всех шестерых. У них у всех пожизненное.

– Как, говоришь, его имя? – переспросил Бобби.

– Уэллес. Майкл Уэллес.

– Майкл Уэллес, – повторил Пети.

– Точно.

– Банда Ломбарди.

– Точно.

– Значит, не исключено, – заметил Бобби.

У Роллинса хватило ума не спрашивать, что именно не исключено.

– Значит, это могла быть она, – сказал Пети.

Роллинс по-прежнему хранил молчание.

– Так ты уверен, что она жена того парня, который упек банду Ломбарди? – уточнил Бобби.

– Абсолютно.

– И как ее зовут?

– До сих пор не знаю.

Бобби вздохнул.

Пети тоже вздохнул и кивнул Бобби в зеркальце заднего вида.

Бобби принялся отсчитывать стодолларовые купюры.

– Спасибо, Рэнди, – сказал он. – Ты хорошо поработал.

Роллинсу нравилось иметь дело с этими людьми.

Они всегда держали свое слово и расплачивались наличными без звука.

* * *

– Я слышала, ты серьезно увлечен какой-то девушкой, – сказала Ида.

Внешне она очень походила на своего отца. Те же мощный нос и иссиня-черные волосы. Глядя на нее, Эндрю всегда вспоминал ту маленькую девочку из детства. Воскресные визиты к бабушке. Совместное катание на роликах по дорожкам во дворе. Телевизор в бабушкиной комнате – иногда казалось, что он тоже давным-давно привезен из Италии на пароходе с грузом оливкового масла. Сама комната – маленькая, уютная и теплая, с красными бархатными шторами и фотографиями в резных рамках на стенах. С фотографий смотрели усатые мужчины в жестких белых воротничках и манжетах.

Всякий раз, когда Эндрю по воскресеньям приезжал в дом Иды, почти все время он проводил в ее обществе. С Бобби он мог увидеться в любое время на неделе. Если уж на то пошло, на неделе он виделся с Бобби гораздо чаще, чем полезно для здоровья. С Идой же он встречался в лучшем случае раз в два месяца.

– И кто она? – спросила Ида.

Она стояла у плиты и пробовала кипевший в кастрюле томатный соус. Не сказать, что она такая уж прекрасная кухарка. В городки она в детстве тоже не очень хорошо играла, что ее, впрочем, ничуть не смущало. Поверх голубого платья, в котором она утром ходила в церковь, Ида надела пластиковый фартук с надписью: ПОЖАЛУЙСТА, НЕ ЦЕЛУЙТЕ ПОВАРА.

– А ты откуда знаешь? – поинтересовался он.

– Твой отец написал мне, – пожала плечами Ида. – Дескать, когда ты был у него, то упомянул о какой-то девушке. Он считает, что между вами это серьезно.

– Ничего подобного я ему не говорил.

Но Ида не собиралась отступаться.

– Ну мне-то ты можешь сказать.

– Говорю тебе, никого у меня нет.

Однако он расплылся в улыбке, как школьник.

– Твой отец решил, что у вас что-то серьезное.

– Он меня не так понял. Я сказал, что ничего серьезного у меня ни с кем нет. Правда. – И он опять осклабился.

– А ты сказал бы мне, если бы было? – спросила она, зачерпнула соус деревянной ложкой и поднесла ее к губам.

– Конечно.

– Или там какие-то сложности? – спросила она.

– Какие сложности?

– Ну, не знаю. Скажем, она чья-то дочь...

– Нет, нет.

– Вот, например, я слышала, что ты встречаешься с дочкой Тони Канниери. На мой взгляд, не следует якшаться с дочкой такого уважаемого человека, как Тони.

– Я с ней порвал.

– Молодец. Мудрое решение. – Она снова принялась помешивать соус. – Надеюсь, ты не влюбился в чью-нибудь жену?

– Говорю тебе, ни в кого я не влюбился, – снова расплылся он.

– Да брось ты, это же я.

– Правда, Ида.

– Потому что если она замужняя женщина, последствия могут быть непредсказуемы.

– Ты не знаешь ее мужа, – сказал Эндрю.

– Значит, она все-таки замужем! – воскликнула Ида и посмотрела ему в глаза.

– Ида, – сказал он с видом серьезного маленького мальчика, – я правда не могу сейчас говорить на эту тему.

Ида прекрасно знала, когда он принимал такой вид.

– Так она замужем?

– Да.

– Но не за кем-то, кто может создать проблемы? Нельзя оскорблять членов семьи...

– Ну что ты, Ида, как ты могла подумать?

– Раз уж ты встречался с дочерью Тони, кто знает, на что ты еще можешь отважиться?

– Ее муж не из таких.

– Тогда в чем проблема?

– А кто сказал, что есть проблема?

– Ну, раз ты делаешь из своей связи такой секрет...

– Я же сказал тебе, Ида. Она замужем. Я не могу болтать о нас на каждом перекрестке.

– Разумеется, нет. Но мы не на перекрестке. Это я, Ида. Помнишь меня? Твоя кузина Ида. Вспомнил?

– Нет. Кто ты такая? – улыбнулся Эндрю. Ида улыбнулась в ответ.

– Или она замужем за кем-то, кто может создать проблемы другого рода? – спросила она, все еще улыбаясь.

– Не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Ну, за кем-то опасным.

– Опасным – чем?

– Понятия не имею. Ты же скрытничаешь. Отсюда я и делаю вывод, что возможны проблемы.

– Она замужем за юристом, так что никаких проблем, – сказал Эндрю.

– Что за юрист?

– Не знаю. Он работает в какой-то городской структуре.

– И чем он занимается?

– Не знаю.

– Как его зовут?

– Честно говоря, тоже не знаю.

– А ее как зовут?

– Ну хватит, Ида.

– Что за секреты? Я спрашиваю всего-навсего имя.

– Я еще не готов ответить тебе.

– А когда будешь готов?

– Когда я буду знать.

– Что?

– Выйдет ли она за меня замуж.

– Ты уже делал ей предложение?

– Делал.

– И почему она так долго не может решиться?

– Ну... У нее дочь. Все не так просто.

– Сколько ей лет? Я имею в виду, дочери?

– Двенадцать.

– И ты готов удочерить двенадцатилетнюю девочку, Эндрю?

– Да, готов.

– Все настолько серьезно?

– Очень серьезно.

– Тогда лучше посоветуйся с другими, прежде чем принять окончательное решение.

– Зачем?

– Потому что ты собираешься привести нового человека в семью. Такой шаг следует обсудить с Пети. И с Бобби. Они должны знать заранее. Если ты действительно решишь жениться на ней.

– Надеюсь, мы поженимся.

– Тогда ты должен сесть и поговорить с ними. Так поступил Бобби, когда собрался жениться на мне. Он поговорил не только с моим отцом, но и с твоим тоже. И с Пети. Не думай, что у тебя нет обязательств, Эндрю. На эту тему обязательно надо поговорить, ты меня понимаешь?

– Ну, подумаю.

– А в чем загвоздка? – спросила Ида.

– Ни в чем.

– По-моему, все-таки есть, – глубокомысленно покачала головой она.

– Говорю тебе, нет.

– Тогда посоветуйся с ними.

– Обязательно – когда я буду готов.

– По-моему, лучше это сделать сейчас. Прежде чем она скажет «да» и застанет тебя врасплох.

– Я очень надеюсь на такой исход.

– Я тоже, – сказала Ида, снова попробовала соус и повторила: – Но сперва поговори со своими. Узнай, что они думают. Окажи им должное уважение. Ты очень важный человек, Эндрю. И такие вещи надо делать должным образом. Встреться с ними. Посоветуйся. – Она снова поднесла к губам ложку.

– Посмотрим, посмотрим, – сказал он.

– Соли не добавить? – спросила она и протянула ложку ему.

* * *

Той же ночью, лежа с мужем в постели, Ида сказала:

– Не думаю, чтобы он от вас что-нибудь скрывал.

– Что он рассказал о ее муже? – спросил Бобби.

– Только то, что он юрист.

– И все? А точнее?

– Он не знает. Ему известно только, что он работает в городской структуре.

– Он не в курсе, что парень – прокурор?

– По-моему, нет, – ответила Ида.

– Он защищает ее или что?

– Сомневаюсь. Я тебе уже сто раз повторила: по-моему, он ничего не знает. А теперь давай спать.

– Потому что если он знает...

– М-м-м-м-м.

– ...и тем не менее никому не говорит...

– М-м-м-м-м.

– ...то это может быть серьезно.

– Да.

– Это может быть очень, очень серьезно, – повторил Бобби. – Жалко, что ты его больше не расколола.

– Я сделала все, что могла, – пробурчала Ида и перевернулась на другой бок. – Давай спать, – зевнула она. – Утро вечера мудренее.

* * *

Сиделка расположилась в дальней части квартиры, в гостиной. Она смотрела по телевизору воскресный фильм. Молли и Вайнона сидели в комнате Вайноны, расположенной рядом с комнатой ее брата, которую тот занимал по старой памяти всякий раз, когда приезжал с женой погостить к родителям. Девочкам нравилась его комната, с огромным постером Тины Тернер на потолке над кроватью, вымпелами всех бейсбольных и футбольных команд высшей лиги на стенах, кувшином, полным мелочи, и моделью «Китти Хок» на туалетном столике. Вайнона нашла его заначку марихуаны на верхней полке шкафа, в металлическом ящике с рыболовными принадлежностями.