– Именно об этом и я себя спрашивал. Но ведь он ничего подобного не сделал. Или не догадался сделать? А если все-таки догадался? Такой вариант стоило обдумать. Предположим, он хотел проговорить «мужчина» и тоже боялся других истолкований.

– Но ни у кого из замешанных в историю имя похоже не звучит, – возразил инспектор.

– Да, но разве мы все имена знали? Отнюдь нет! Вспомни-ка фамилию Лауры! Именно отсюда я и заключил, что она должна начинаться на «муж…». И что же? Лаура действительно оказалась Мужзони. Потому Бенедикт и страшился этого слова. Не закончи он его, и все подозрения упали бы на Лауру, как только мы бы ее раскопали.

Старый инспектор сокрушенно покачал головой.

– С таким каламбуром мне еще встречаться не приходилось. Но ты же утверждаешь, Эллери, что Бенедикт назвал-таки перед смертью убийцу. И ты буквально голову сломал, думая над этим.

– Конечно, ведь поначалу я ничего не понял. – Эллери недовольно поморщился. – У меня и в мыслях тогда не было, что в последнее мгновение он выдаст преступника. А потом это и вовсе позабылось. Помнишь, что он повторил несколько раз в трубку?

– Какую-то чепуху. Вроде того, что находится дома.

– Это для пас была чепуха, а для него – нет. Он выбрал слово «дома». Сперва я предположил, что он не расслышал вопрос. Я ошибался: вопрос он расслышал прекрасно, ибо местоимения «кто» и «что» довольно сильно отличаются друг от друга с точки зрения фонетики.

– И как же ты все объясняешь, Эллери? Ведь «дом» или «дома» совсем не похожи на имя убийцы. Другое дело, если бы такое имя в принципе существовало. Но его нет. – Инспектор был искренне удивлен. – Может, следуя твоей теории, он пытался выговорить совсем другое слово, только начинающееся со слогов «дома…»?

– Да, – ответил Эллери, чувствуя отвращение к самому себе. – Если бы Джонни сумел выразиться поотчетливее, а не просто «ом» и «ома», или будь я подогадливее, мы бы решили головоломку еще в ночь убийства.

Старого инспектора словно осенило. Но тех! не менее, он посмотрел на сына так испуганно, словно не мог поверить собственным мыслям. Сын ободряюще ему кивнул, и инспектор, наконец, произнес:

– Значит, Бенедикт хотел сказать…

Но Эллери не дал ему закончить.

– Да, отец, Бенедикт хотел сказать «гомо»!

Коротко об авторах

Эллери Квин – псевдоним двух американцев, кузенов Фредерика Даннэя и Манфреда Ли. Оба родились в Бруклине (Нью-Йорк) в 1905 году. Там же они получили высшее образование, занимались литературно-издательской деятельностью, пока в 1929 году не опубликовали свой первый роман «Тайна римской шляпы», победивший в конкурсе на лучшее детективное произведение. Роман вышел в свет под псевдонимом Эллери Квин; так же звали и его главного героя – сыщика-любителя, писателя, которые на досуге помогает своему отцу, инспектору нью-йоркской полиции, в расследовании преступлений.

Впоследствии Эллери Квин стал серийным персонажем тридцати девяти романов, десяти художественных фильмов, цикла радиопьес, которые звучали в эфире еженедельно с 1939 по 1948 год. К середине 70-х годов суммарный тираж романов Э. Квина превысил 150 миллионов экземпляров. Его творчество до сих пор считается классикой американского детектива.

В 30-е годы братья под псевдонимом Барнаби Росс издали еще одну серию, состоящую из четырех романов, с актером-детективом Друри Лэйном в главной роли. Публиковали они каждый по отдельности и собственные произведения под настоящими именами.

Ф. Даннэй и М. Ли были сооснователями и сопрезидентами Американского клуба писателей детективного жанра.

М. Ли умер в 1971 году, Ф. Даннэй – в 1982 году.