— Ну ладно, Шерлок, выкладывай.

— Сперва я посчитал, что это офицер, потому что я не представлял себе, как рядовой может познакомиться с медсестрой. Они не ходят на одни и те же танцы, не посещают те же самые рестораны. Это должен был быть офицер. Предполагая, конечно, что убийца Клер Коул знал ее.

— А дальше?

— Эта Дворак говорит мне, что Клер ездила с кем-то в Уилмингтон на выходные. Две недели назад. Я проверил список. Трое офицеров отдыхали в те дни.

— Кто именно?

— Карлуччи. Он ездил в Нью-Йорк повидаться с женой.

Хаверфорд. Он ездил в Норфолк, и ты знаешь, что он там делал. Когда он вернулся, от него все еще разило. Я знаю, что он сошел на берег с тридцатью долларами и без смены белья. Он совершенно точно не готовился к уик-энду в Уилмингтоне. Кроме того, я видел его в Норфолке в то воскресенье.

— Кто был третий офицер?

— Ты, Майк.

— Черт меня подери, — сказал Рейнольдс.

— Так что офицеры вне подозрения. Если только не ты ее убил.

— Не валяй дурака, — сказал Рейнольдс, немного обиженный.

— Я не думаю, что ты это сделал, Майк. Я начал выяснять, у кого из рядовых были увольнительные в ту неделю.

— Должно быть, у многих.

— Так оно и оказалось. У всего второго полувзвода.

— Это сильно сужает круг.

— Едва ли. Но есть кое-что еще, однако.

— Что?

— Клер Коул была убита в радиолокационной рубке. В День Военно-Морского Флота рубка была заперта. Это значит, что у убийцы был ключ.

— Мы уже обыскали все шкафы, — сказал Рейнольдс. — Если ты думаешь…

— Я не говорю, что у него все еще есть ключ, Майк. Но он у него был. Без него ему бы в рубку было не попасть. Это точно.

— Хорошо, продолжай.

— Я спросил себя, у кого из рядовых мог быть ключ от радиолокационной рубки?

— На самом деле, у кого?

— У операторов радара, конечно. Это было моей первой мыслью. Ты знаешь эту компанию. Они там вечно варят кофе и черт его знает, что еще, и если ключ есть у одного из них — он есть у всех. Но ключ мог быть еще кое у кого.

— У кого?

— У писарей.

— Не понял?

— В их каюте есть ключи от всех помещений на корабле.

— Ключ от радиолокационной рубки все еще там, — сказал Рейнольдс.

— Да, но это ничего не значит.

— Если тот, кто убил ее, планировал встретиться с ней на борту, он также планировал, куда ее отвести, когда она поднимется на корабль. У него мог быть дубликат ключа, хранившегося в их каюте.

— Хорошо, согласен. Значит, это мог быть либо оператор, либо писарь. У скольких из них были увольнительные на той неделе?

— У шестерых операторов и трех писарей.

— Это действительно сужает круг.

— Значительно. А я сузил его еще больше.

— Как?

— Мне было непонятно, как рядовой мог познакомиться с сестрой и так хорошо узнать ее, что предложил провести вместе уик-энд в Уилмингтоне. Так вот, очень просто.

Рейнольдс тяжело вздохнул.

— Как это?

— Он лежал в госпитале.

Рейнольдс с интересом прищурился.

— Продолжай, Чак.

— Я проверил, Майк. С тех пор как мы стоим на базе, в госпитале побывало тридцать человек. За последние три месяца там лечилось двенадцать человек. И из них одиннадцать пробыли неделю или больше. Из одиннадцати восемь лежали в палате Клер Коул.

— И что?

— Двое из этих восьми — операторы радара. Трое — писари.

— Высокий процент заболеваемости среди этих "белых воротничков”. Что еще ты обнаружил?

— Я довел дело до конца, Майк. Из двух операторов у одного было увольнение в те дни, что Клер провела в Уилмингтоне. Из писарей — увольнительные тогда были у двоих.

— Что же мы сейчас имеем?

— Имена. Три имени. У каждого из этих троих была возможность познакомиться и хорошо узнать Клер Коул. У всех троих увольнительная была в то же время, что и у нее. И все трое имели доступ к ключу.

— Кто они?

— Альфред Джоунс, оператор радара третьего класса, Пери Дэниелс, писарь второго класса, и Ричард Шефер, писарь второго класса, — секретарь в твоей комиссии.

Рейнольдс с минуту подумал. Затем сказал:

— Одно только, Чак.

— Что?

— Я думаю, ФБР уже знает все это.

— Пошел ты к черту.


Он выглядит честным, подумал Мастерс. Конечно, он не похож на убийцу.

Он изучал худого парня, стоящего перед столом в кают-компании. Высокого роста, с проницательными голубыми глазами и угловатым лицом. У него были большие руки, и сейчас он их нервно сжимал.

— Тебя зовут Альфред Джоунс? — спросил Мастерс.

— Да, сэр. Вы знаете меня, сэр. Я работаю на радаре. Оператор третьего класса, сэр. Сэр, фебеэровцы уже допрашивали меня. Я имею в виду, если это насчет…

— Вольно, Джоунс. — Мастерс посмотрел на парня, а затем в другой конец каюты, где Шефер, секретарь комиссии, деловито стенографировал. — Присядь, Джоунс, — он указал рукой на стул.

Джоунс опустился на него. Мастерс заметил, что он сел на самый краешек. Он быстро сунул руку в карман рубашки, вытащил пачку сигарет и протянул ее Джоунсу.

— Закуришь?

Джоунс покачал головой, его глаза сузились.

— Вы пытаетесь выяснить, курю я или нет, сэр?

— Да, пытаюсь, — признался Мастерс, ничем не выдав своего удивления.

— Я догадался. Они нашли два старых окурка в радиолокационной рубке, правда ведь? Одну сигарету курила девушка, а вторую — парень, что ее задушил.

— Ты хорошо информирован, Джоунс.

Джоунс пожал плечами.

— Сплетни, сэр. Я также слышал, что фебеэровцы ничего не нашли, кроме смазанных отпечатков на сигарете того парня. — Он замолчал и улыбнулся. — Я курю, сэр.

— Угощайся, — сказал Мастерс.

— Нет, спасибо.

Мастерс положил пачку обратно в карман.

— Ты знаешь, почему ты здесь, Джоунс?

— Конечно. Я работаю на радаре. Вы считаете, раз радиолокационная рубка была заперта в День Флота, открыть ее мог оператор радара. Я на ход вперед вас, сэр.

— У тебя есть ключ от рубки, Джоунс?

— Был.

— Что ты с ним сделал?

— То же самое, что и все остальные из нашего подразделения в первую минуту, как нашли сестру. Выбросил за борт.

— Почему?

— Простите меня, сэр, но как давно вы на флоте? Я выкинул его, потому что все остальные ребята так сделали. Я не хотел быть единственным, кого поймают с ключом.

— Понятно.

На минуту установилось молчание. Мастерс взглянул на Шефера. Голова писаря склонилась над блокнотом, он яростно работал карандашом.

— Чересчур быстро для тебя, Шефер?

Шефер поднял голову. У него было бледное, ничего не выражающее лицо с большими карими глазами, которые казались влажными.

— Нет, сэр.

Мастерс кивнул и обратился к оператору:

— Ты знал Клер Коул, Джоунс?

— Нет, сэр. Я никогда не видел ее. Ни живой, ни мертвой.

— Где находится Уилмингтон, Джоунс?

— Что?

— Где находится Уилмингтон?

— В Делавэре, я думаю.

— Ты когда-нибудь был там?

— Нет, сэр.

— Когда у тебя было последнее увольнение.

— Пару недель назад.

— Когда именно?

— Я не помню томную дату, сэр. Это было несколько недель назад. Я думаю, две недели назад.

— Где ты был, Джоунс?

— В Ньюпорт-Ньюз.

— Где в Ньюпорт-Ньюз?

— В одной гостинице. Я не помню.

— Ты был с кем-то?

— Некоторое время.

— С кем?

Джоунс улыбнулся.

— Вы задаете нескромные вопросы, сэр.

— Не заносись, Джоунс. С кем ты был?

— С какой-то девицей. Я подобрал ее в баре.

— Как ее зовут?

— Кто знает?

— Когда ты был с ней?

— В субботу вечером.

— Как ты думаешь, ты сможешь найти ее?

— Может быть. А что, это так важно?

— Ты точно не помнишь, как ее зовут, Джоунс?

— Ладно, помню. Агнес.

— Агнес, а дальше?

— Не знаю. Вы хотите знать, какие у нее родинки на…

— Это все, Джоунс.

Джоунс поднялся с мрачным видом.

— Вы не думаете, что я убил эту медсестру? Вы не думаете так?

— Проваливай, Джоунс.

Казалось, Джоунс был в нерешительности. Секунду он поколебался, а затем сказал:

— Я не собираюсь садиться в тюрьму по ложному обвинению, сэр. Вы насобирали всяких слухов, сваливаете все на рядового. А мне отдуваться. Я никогда не видел этой проклятой медсестры, и я…

— Убирайся, Джоунс, — сказал Мастерс, — прежде чем действительно попадешь в беду.

Джоунс вытянулся по стойке смирно, резко козырнул и направился к двери.

Когда он вышел, Мастерс обернулся к Шеферу и спросил:

— Что ты думаешь, приятель?

— О чем, сэр?

— Об этом типе. Он говорил правду?

— Я не знаю, сэр, — медленно ответил Шефер.

— Ты помнишь Клер Коул, Шефер?

— Что?

— Ты ведь лежал в госпитале?

— Да, сэр.

— Ты помнишь, что видел ее там?

— Да, сэр, помню.

— Хорошенькая?

— Да, сэр.

— Мужчина бы запомнил ее, если бы увидел?

— Я… я думаю, да, сэр.

— Почему, ты полагаешь, Джоунс сказал, что никогда не видел ее, живой или мертвой? Он тоже был в палате Клер Коул.

Шефер ничего не ответил.

— Так что ты думаешь, Шефер?

— Может, он напуган, сэр.

— А ты боишься, Шефер?

Шефер долго колебался, прежде чем ответить. В конце концов он проговорил:

— С чего мне бояться, старший лейтенант Мастерс?


Вечером в кают-компании после того, как Старик поднялся к себе в каюту, Рейнольдс и Мастерс пили кофе. Рейнольдс держал дымящуюся белую кружку в дочерна загорелых руках, пар обрамлял его лицо, придавая ему какой-то сатанинский вид.