Груди вздымались как паруса, когда она легла на другой галс и поплыла через зал.

Я одним глотком опорожнил бокал и обменял его на полный с проносимого мимо подноса. Еще полдюжины людей вошло в помещение, и постепенно начали возникать разговоры. Пара парней, стоявших рядом со мной, оказались втянуты в оживленную дискуссию о точном назначении ритуального диска и о том, действительно ли он является символом Неба. Разговор явно был предназначен для того, чтобы к нему прислушивались, затаив дыхание.

Затем, подобно миражу в бесплодной пустыне, появился единственный вид нефрита, в котором я разбирался — если весьма вольно трактовать Шекспира. Нефрит в образе блондинки, высокой, с плавными изгибами тела, которые вряд ли могли хоть одного скульптора оставить равнодушным. Ее белокурые с земляничным оттенком волосы, были гладко зачесаны и собраны в высокий пучок, который касался основания ее шеи. У блондинки было на удивление высокомерное лицо с очень пухленькой нижней губкой, которая презрительно кривилась, а в темно-серых глазах светился неприкрытый цинизм. Она была в коротком черном платье из шелкового крепа с глубоким вырезом, отделанным черным кружевом, которым более замысловато был обшит подол. Над линией выреза открывался впечатляющий вид глубокой ложбинки между выступающих грудей, и я подумал, что если и она начнет нести чушь насчет Чжоу и династии Тан, то я выкину нечто дикое, например, вылью содержимое своего бокала в вырез ее платья.

— Привет, — произнесла она звучным и одновременно скучающим голосом. — Я Юдит Монтгомери, а заодно и секретарь Общества. Вы, очевидно, новичок?

— Дэнни Бойд, — представился я, слегка поворачивая голову, чтобы она получила возможность полюбоваться моим профилем слева. — Мой друг просил встретиться с ним здесь, но где-то задержался. Я его не вижу.

— Может быть, я смогу помочь вам найти его?

— Джонатан Кук.

— Нет, его здесь нет, — заявила она уверенно.

— Кроме того, я ожидал, что встречу здесь еще одну свою знакомую, но и ее не вижу, — добавил я мрачно. — Лаку Тонг.

Блондинка нахмурилась.

— Лака Тонг? Не думаю, что я ее знаю.

— Ну, — сказал я, уныло улыбаясь, — похоже, мне не повезло с обоими.

— Уверена, что один из ваших друзей скоро будет здесь, мистер Бойд, — объявила она привычно вежливым голосом, поскольку находилась при исполнении служебных обязанностей. — Не хотели бы встретиться с нашим почетным гостем, Виатом Торпом?

— Я всегда считал, что ритуальный диск — это то, что подросток берет на свидание, — ответил я. — Ненавижу разочаровываться. В моем-то возрасте!

— Вы не являетесь поклонником китайского искусства, мистер Бойд?

Я бегло осмотрел восхитительные изгибы ее тела, выгодно подчеркнутые черным шелковым крепом, потом с сожалением покачал головой.

— Только не того, о котором вы говорите, мисс Монтгомери.

Ее нижняя губка изогнулась еще на четверть дюйма.

— Что за блеск в ваших глазах, мистер Бойд, да еще в вашем-то возрасте!

— Вам никогда не приходило в голову, мисс Монтгомери, что ваша жизнь течет по неверному руслу? — вежливо спросил я. — Глупо слоняться среди этих статуэток из нефрита, когда вы могли бы удирать от меня босиком в Центральном парке.

Она чувственно облизнула кончиком языка верхнюю губу.

— Давно я не встречала такого искреннего примитива, — заметила она скорее в свой, чем в мой адрес. — Сочетание грубой мужской силы с в общем-то не таким уж плохим профилем. У вас есть на полу тигровая шкура, мистер Бойд?

— Для вас я возьму ее напрокат, — пообещал я.

— По крайней мере, вы не подкатываетесь к девушкам втихую, — с издевкой сказала она. — Действуете безо всяких этих обманчивых интеллектуальных подходов вроде того, что «вы должны прийти и полюбоваться на мои средневековые гобелены!» — Ее серые глаза какое-то мгновение изучали мое лицо.

— Однако ожидать от вас интеллектуального подхода, мистер Бойд, конечно же столь же смешно, как поверить, что кролик может говорить на двух языках.

— Я хотел бы знать, — спросил я ее с энтузиазмом, — что появилось раньше: вы или этот вырез на платье? Вдруг вы родились в этом одеянии, как другие в рубашке.

— Вы находите подобный предмет разговора занимательным? — осведомилась она ледяным тоном.

— Полагаю, во мне говорит все та же грубая мужская сила, — признался я, — в сочетании с не столь уж плохим телом. У вас есть вращающаяся круглая кровать, мисс Монтгомери?

Медленная, оценивающая улыбка скривила ее губы.

— А такое бывает? — пробормотала она как бы в раздумье. — Зачатки остроумия в сочетании с такими-то мускулами?

Она изогнула плечи и сделала глубокий вдох. На какой-то головокружительный момент я подумал, что глубокий вырез не выдержит такого напряжения и расползется по швам.

— Могу предложить вам следующее, мистер Бойд, — сказала мисс Монтгомери тихо. — Признаюсь, я стала немного уставать от антиквариата. Небольшое исследование по части методов, практикуемых в современной физиологии, может оказаться освежающим.

— Тогда снимайте туфли и рвем отсюда! — посоветовал я в ответ.

— Мне придется еще немного побыть секретарем, — возразила она. — Но вы не уходите, мистер Бойд. Я скоро освобожусь.

— Спросите у присутствующих, может, кто-то знает, что случилось с Джонатаном Куком, — предложил я небрежно. — Мне не хочется думать, что с ним произошел несчастный случай или кое-что похуже. Знаете ли, с людьми случается всякое: например, поскользнулся, вылезая из ванной, и напоролся на кран так, что располосовал себе горло.

— У вас живое воображение, мистер Бойд, — непринужденно сказала девушка. — Но я поспрашиваю.

Следя за возбуждающим колыханием ее бедер под обтягивающим шелком, пока она удалялась, я тупо признался себе в том, что много потерял из-за своего слабого интеллекта.

Зал быстро заполнялся все новыми и новыми людьми. Я прижался спиной к стене неподалеку от дверей и прихватил еще один бокал шампанского с проплывающего мимо подноса. Возможно, прошло около десяти безотрадных минут, показавшихся мне вечностью, прежде чем я ожил, завидев парочку, которая явилась в сопровождении кучки приверженцев изделий из нефрита.

Мужчина был высок и крепок, с впечатляющей, похожей на львиную гриву шапкой густых, преждевременно поседевших волос. Он излучал пренебрежительную самоуверенность, которая заставляет метрдотелей отвешивать поклон уже на расстоянии пятидесяти шагов. Его спутница сменила синее одеяние на такое же, только из парчи цвета слоновой кости с золотой вышивкой, которая слепила глаза буйством красок на груди. Все же остальное — от черных блестящих волос на голове до золотых шпилек на ногах — осталось неизменным, словом, это была та самая Лака Тонг, которая этим утром предложила мне заключить сделку.

Когда они достигли центра зала, я протиснулся через толпу и схватил девушку за локоть. Она вздрогнула, потом медленно, с явной неохотой повернула голову в мою сторону.

— Мисс Тонг, — произнес я. — Я бы хотел поговорить с вами.

— Извините, — ответила она поспешно. — Здесь, должно быть, какая-то ошибка!

— Не валяйте дурака, — сказал я хрипло. — Я Дэнни Бойд, помните?

— Вы, наверное, путаете меня с кем-то, — возразила она. — Я никогда вас не видела!

— Что за бред! — вырвалось у меня сквозь скрежет зубов. — Мы должны поговорить. Дело не терпит отлагательств и…

Вокруг моего запястья словно сомкнулись тиски и сжали его до боли. Я слегка повернул голову и встретился с ледяным взглядом ее спутника.

— Вы слышали, что сказала леди? — пробасил он тоном образованного человека. — Вы ошиблись.

— Я слышал, что сказала леди, но я не ошибаюсь, — огрызнулся я. — А кто вас просит вмешиваться?

Он еще сильнее сжал мое запястье, и я стал ждать, когда хрустнет кость.

— Здесь не место устраивать сцены, — сказал он холодно. — Но если вы настаиваете, буду только рад поучить вас хорошим манерам.

Тут я увидел отчаянную мольбу в сапфировых глазах Лаки Тонг, а за ней неприкрытый страх. Я мгновение усиленно ломал над этим голову, и в конце концов мне удалось изобразить на лице виноватое выражение.

— Какое поразительное сходство, — промямлил я. — Я не видел ее вот уже два года, и когда вы вошли… Извините.

— Все в порядке, — прошептала Лака. — Каждый может ошибиться.

— Согласен, — огрызнулся ее спутник. — Но только немногие ведут при этом себя так по-свински!

Я улыбнулся ему, стиснув зубы.

— Отпустите мою руку! Или я расквашу вам нос!

Его хватка мгновенно усилилась, и я чуть не взвыл от боли, потом неожиданно тиски ослабли, и его рука опустилась.

— Пойдем, моя дорогая. — Он улыбнулся Лаке, беря ее под руку. — Уверен, что большинство здесь — цивилизованные люди.

Я снова протолкался к стене, прижался к ней спиной и закурил. Потом стал размышлять, действительно ли Лака Тонг притворялась, или, может, у меня крыша поехала, и все это плод моего больного воображения. Пока я терзался сомнениями, передо мной вновь возникло черное шелковое платье.

— Я расспрашивала всех, как вы просили, — нехотя сказала Юдит Монтгомери. — Есть тут двое людей, которые хотят встретиться с вами; можете оказать им такую любезность, если хотите, чтобы я ускользнула отсюда с вами через некоторое время, чтобы поиграть в салочки в парке.

— Разве найдется человек, который откажется от такого предложения? — спросил я поспешно.

— Тогда идемте со мной, — сказала она. — И прекратите корчить из себя совратителя. Кто вы такой? Бойскаут или зрелый мужчина? Протрите глаза и оглядитесь по сторонам!

Я послушно последовал за ней из приемной, затем по лестнице на третий этаж, где, очевидно, находился главный офис Общества. Юдит, покачивая бедрами, миновала ряд пустых столов, остановилась у двери, отделанной панелями из тика, и тихонько постучала.