На стойке красовалась непочатая бутылка виски «Чивас Регал».

Любовно открыв ее, я налил себе щедрую порцию, разумеется не оскорбляя драгоценную влагу никакими плебейскими добавками.

Я уже допивал благородный напиток, когда послышались быстрые шаги, кто-то вошел в бар и резко остановился.

— Бойд? — В голосе звучало искреннее удивление. — Что, черт возьми, ты тут делаешь?

Начало диалога повторялось. Подавив желание ответить «пью на халяву», я повернулся к нему. Джерри Торстон был, как всегда, безукоризнен — в том же твидовом костюме, что и накануне, но, как я с удовлетворением заметил, не в кричащих вишневых башмаках, а в дорогих светлых туфлях «Оксфорд».

— Я здесь гость без хозяина. Я приглашен к обеду, который, сильно подозреваю, никто еще не готовил.

— Ты — гость? Это что — шутка?

— Да никакая не шутка! Лейкман пригласил меня сегодня к обеду на семь часов. Уже восьмой час, но это единственное, что я могу записать на свой счет.

Он пошел к стойке бара, налил себе виски, тот же «Чивас Регал», что свидетельствовало о том, что у него все же есть вкус (если не говорить об обуви).

— Конрада здесь нет. Полчаса назад его вызвали телефонным звонком, и ему пришлось уехать. Думаю, скоро вернется. А куда все подевались?

— Вышли на улицу.

— Тогда кто же тебе открыл дверь?

— Сюзи.

— А сейчас она где?

— Она ушла сразу после того, как открыла мне.

Он нахмурился.

— Но Чарли-то должен быть здесь.

— Его я тоже видел. Думаю, он пошел искать Сюзи. Если они там ищут друг друга, возможно, их не будет некоторое время — уж очень ночка для этого неподходящая.

— Послушай, Бойд, эта твоя манера шутить…

— Это чистая правда, да поможет мне Бог!

Несколько секунд он внимательно смотрел на меня, потом одним глотком прикончил виски.

— Так зачем Конрад пригласил тебя на обед?

Я пожал плечами:

— Сегодня днем я позвонил ему, чтобы поблагодарить за тысячу долларов, которую ты принес мне сегодня в офис. Мистер Лейкман несколько удивился, когда я ему об этом рассказал, и сразу после этого пригласил на обед.

— Эти деньги тебе заплатили, чтобы ты не совал нос в чужие дела! — рассвирепел Торстон. — И первое, что ты сделал, — влез туда, куда не следует, с этим дурацким звонком Лейкману. Разве я сказал тебе, что деньги от него?

— Нет, не говорил, но ведь я знаю, что ты был его правой рукой. Или ты — правая рука Чарли?

Золотая поверхность зажигалки поблескивала у него в руке, когда он прикуривал.

— Кажется, придется преподать тебе урок, Бойд, — зло сказал он. — Похоже, ты легко пришел сюда сегодня, но тебе будет чертовски трудно уйти!

— О, бабушка, почему у тебя такие большие глаза?

Вдруг Торстон отвернулся от меня и прислушался.

Я последовал его примеру и услыхал шаги, приближавшиеся к бару. Шли несколько человек.

Затем они появились в баре, следуя за Сюзи, хотя я и не узнал ее в первый момент: она была похожа на беженку из прачечной-автомата. Мокрые пряди волос облепили череп, с лица все еще лилась вода в три ручья. Свитер заметно сел, он туго облегал ее небольшие острые груди, выставляя на обозрение полоску белой кожи над поясом брюк. Шерстяные брюки тоже съежились настолько, что не поддавались пристойному описанию.

Прямо за ее спиной я увидел еще двоих — старые друзья: с одной я переспал, другой меня избил. Вперед выдвинулся бородач, сжимая в руке «магнум». Дуглас Читэм был одет по погоде — в габардиновый плащ, шляпу-панаму от дождя, высокие дождевые боты и прекрасные кожаные перчатки с крагами.

Я все еще слышал отдаленные ритмы гитар, хотя тропический рассвет несколько отсырел. Но все же Пандоре повезло больше, чем Сюзи, дождь был ей к лицу. Он придал ей блеск и свежесть, голубые глаза засверкали еще ярче. Она тоже была одета в непромокаемую куртку, доходившую ей до бедер, габардиновые слаксы и сапоги, выглядевшие очень мило, с хрустальными пряжками в виде буквы «П» на подъеме.

Несколько мгновений все молча смотрели друг на друга, как при игре в «живые картины». Сюзи сосредоточилась на мне, и под ее взглядом я ощутил то, что чувствовали первые переселенцы за миг до того, как индейские скво принимались обрабатывать их своими маленькими острыми ножами.

Торстон выглядел удивленным, он быстро потянулся к внутреннему карману и так же быстро отдернул руку назад, когда на него нацелилось дуло «магнума» Дугласа.

— А я и не знал, что тут собирается вечеринка, — бросил я. — А не пора ли появиться самому хозяину?

— Пандора, забери у них пистолеты, — жестко распорядился Дуглас.

Улыбаясь, Пандора двинулась к Торстону, стараясь не попасть на линию между ним и «магнумом» Читэма, вытащила его пистолет из наплечной кобуры и положила его в карман своей куртки. Потом она подошла ко мне.

— Я предупреждала, Дэнни, — сказала она, продолжая улыбаться. — Теперь ты ступил на трудный путь!

— Знаете, что я вам скажу? Мы втроем все еще можем законно заработать на моей идее этого плаката, призывающего в Майами.

— С законом мы уже порвали, Дэнни. Сейчас нам нужны только деньги, и на этот раз никому не удастся нам помешать.

С этими словами она выдернула пистолет у меня из-под мышки, из кобуры, и взяла его в обе руки.

— А с этим что делать? — обратилась она к Дугласу. — Он слишком тяжелый, чтобы тащить его в кармане — меня всю перекосит.

— Для такого парня, как я, повидавшего тебя без этого дождевика, это не имеет значения, — заверил я ее.

— Давай сюда, — нетерпеливо приказал Читэм.

Она подошла к нему, и он, отложив в сторону свой собственный пистолет, направил на нас мой «магнум», что было еще оскорбительнее.

— Где Лейкман? — спросил он.

— Ему позвонили, и он уехал, — ответил Торстон. — Я не знаю, когда он вернется.

— Не имеет значения, хотя ему по возвращении, пожалуй, будет здесь одиноко, — сказал Дуглас.

— Что это означает? — сердито спросил Торстон.

— А то, что мы все возвращаемся в Виллидж, — весело ответила Пандора, — там и обговорим все дела.

— Зачем терять время? — ехидно произнесла Сюзи. — Вы здорово лопухнулись и сами это понимаете. Если бы у тебя были мозги, ты бы по-прежнему позировала, выставляя свой перезрелый бюст, для этих забавных портретиков, которые так удаются Дугласу. Они, как я слышала, пользуются неизменным успехом на порноприлавках в аптеках.

— Ну подожди, скоро я опять приволоку тебя в студию, Сюзи, золотко! Там в кладовке для швабр есть сточное отверстие, оно тебе подойдет, тютелька в тютельку! — отвечала Пандора срывающимся голосом.

Сюзи открыла было рот, чтобы продолжить перепалку, но тут же его закрыла. Она, как и все мы, услышала тяжелые шаги, громом отзывающиеся по всему холлу. Я ждал, что сейчас раздастся бой барабанов и звуки труб, но не дождался. Вместо этого из дождя вышло чудовище, монстр, и вступило в бар. Оно постояло несколько мгновений, кровожадно сверкая глазами, огромные отвратительные лапы болтались у колен. Это был доисторический первобытный экземпляр, атавизм древних времен, вылезший из вонючего болота. Черт, это был Чарли, вернувшийся после длительного пребывания под дождем.

Несколько мгновений он смотрел прямо на меня, и я читал в его взгляде желание немедленно меня уничтожить. Потом перевел взор на Читэма и на его пистолет, направленный прямо на Чарли.

— Брось его, — прорычал Чарли.

— Стой где стоишь, или схлопочешь пулю, — чуть дрогнувшим голосом ответил Дуглас.

Чарли оскалил зубы, а потом сплюнул презрительно — прямо под аккуратные клетчатые боты Читэма.

— Брось его, — низким голосом приказала обезьяна, — или я разорву тебя на кусочки.

Он медленно поднял руки, сжал огромные кулаки, похожие на дубовые коряги, и, волоча ноги, шагнул к Дугласу.

— Я сумасшедший, настоящий сумасшедший, — произнес он, и в глазах у него загорелся огонек. — Если ты думаешь, что меня можно остановить, то ты сам сошел с ума!

Читэм побелел, но пистолет в его руке не дрогнул.

— В последний раз говорю, — резко бросил он. — Оставайся на месте!

Чарли продолжал медленно приближаться к нему. Он опять прочистил горло и плюнул в Дугласа. Дуглас взглянул на свои оскверненные боты, лицо его застыло как замороженное.

— О’кей, — сказал он сипло, — ты сам этого хотел, обезьяна!

«Магнум» сработал, издав звук, похожий на оружейный салют. Чарли на мгновение остановился, глянул на кровь, хлынувшую из его груди, и недоверчиво хмыкнул. Он сделал еще один скользящий шаг, вытянув вперед руки и пытаясь схватить художника. Читэм спустил курок еще раз, потом опять, так что неистовый грохот, отраженный еще и стенами, оглушил всех.

На этот раз ему удалось остановить Чарли. Человек-обезьяна упал медленно, как падают большие срубленные деревья. Когда он рухнул, содрогнулся пол, стакан Торстона свалился со стойки и разлетелся вдребезги. Горилла лежала на полу лицом вниз, не двигаясь, ее вытянутые руки едва касались пальцами нарядных бот Дугласа.

— Он сам напросился, — проговорил Дуглас хмуро. — Я ничего не мог поделать.

— Конечно, — быстро подхватила Пандора, — пусть тебя это не беспокоит. И вообще — пора бы вернуться в машину и уехать. Больше здесь незачем оставаться.

— Ты права, пошли! — выдавил Дуглас.

— Вы заберете Бойда с собой? — тихо спросил Торстон.

— Бойда? — Дуглас взглянул на меня. — Думаю, да. Теперь у меня нет выбора.

— Он очень раздражает, это всем известно. Ему не стоит присутствовать при наших разговорах. Он же вечно во все вмешивается, почему бы не избавиться от него?

— Что? — не понял Дуглас.