Картер Браун - Поклонник

Вейсман тащился за мной по пятам, как карликовый пудель, который ищет местечко на тротуаре, но боится сделать дело, потому что его накажут.

Я вышел на площадку и на секунду обернулся, чтобы кое-что ему сказать. Сигарета все еще болталась в уголке его рта, «бабочка» съехала набок.

— Я надеюсь, у вас есть в Пайн-Сити неотложные дела, которые требуют вашего присутствия, — сказал я ему. — А если таких дел до сего момента не было, то теперь они появились.

— Что вы имеете в виду? — недовольно пробурчал он. — Вы думаете, я убил ее?

Я смерил его быстрым взглядом, затем с сожалением покачал головой:

— Не думаю. По-моему, кишка у тебя тонка, приятель!

Я спускался вниз по лестнице, и в голове у меня занозой сидел вопрос: зачем надо было тащиться так высоко, да еще пешком?

Два «континенталя» светлели в ночи серыми призраками.

Я оставил свой «хили» позади того, что с открытым верхом, и поднялся на веранду. Дверь открыла Стелла Гибб. В этот жаркий вечер на Стелле было легкое, дающее ощущение прохлады платье; сквозь эту «прохладу» комнатный свет ясно очерчивал все ее округлости. До этого момента я не чувствовал, что вечер действительно выдался очень теплым.

— Привет, Эл, — нежно сказала она. — А я-то думала, вы меня избегаете. Подсылаете ко мне разных маленьких людей со смешными фамилиями. Они задают мне разные смешные вопросы. Вот я и подумала: может, вы меня слегка побаиваетесь?

— Я был занят, — сказал я. — А вас я не боюсь. Просто, направляясь к вам в дом, опасался, как бы не забыть прихватить с собой пушку да плетку с наручниками в придачу.

— Не хотите ли войти? — предложила она.

Я прошел за ней в дом — прямо в гостиную «а-ля Стелла Цинь».

— Скотч, лед и немного содовой, — сказала она. — Если мне не изменяет память?

— Вы абсолютно правы, — согласился я.

Она занялась приготовлением напитков. В комнату вошел Корнелиус Гибб и, увидев меня, остановился как вкопанный.

— Вы знакомы с моим мужем, лейтенант? — спросила Стелла безразличным тоном. — Кажется, знакомы. Он все время здесь болтается. Собираешься куда-то, дорогой?

На Корнелиусе был белый спортивный пиджак, шелковая рубашка и темные летние брюки. Он кивнул мне. На его лице было написано явное раздражение.

— Наверное, я вернусь поздно, — сказал он Стелле. — Поеду в центр, посмотрю, что ребята делают.

— Развлекайся, дорогой, — сказала Стелла. — Тебе нужны деньги, да?

Тень молнией пробежала по его лицу.

— Никак не могу подобрать подходящего словца, — сказал он сбивчиво. — Но скоро подберу! — Он вышел из комнаты быстрым шагом, и через несколько секунд послышалось, как за ним с треском захлопнулась входная дверь.

— Бедняжка Корнелиус, — невозмутимым тоном произнесла Стелла. — Временами он бывает таким впечатлительным.

Она приготовила напитки и принесла их с собой на диван. Села рядом и тепло мне улыбнулась.

— Я рада, что вы заглянули ко мне сегодня, Эл. А то меня уже начала заедать скука. Никак не могла придумать, чем бы себя развлечь.

— А почему бы вам не прокатиться в центр с мужем? Чем не развлечение?

— Все друзья Корнелиуса — такие же, как он. Никто из них не способен ни развлечь, ни увлечь. Даже на съезде старых дев они вряд ли пользовались бы успехом.

— Как вы зовете его ласкательно… Корни?

— Я его вообще не зову, — сказала она. — Он сам приходит, когда ему нужны деньги. А деньги ему нужны всегда.

Я выпил немного виски и вспомнил, что явился по делу.

— Я хочу задать вам несколько вопросов, — сказал я.

— Я, вероятно, автоматически отвечу утвердительно на все, — улыбнулась она. — Надеюсь, вы не возражаете.

— У Джулии Грант был парень, — сказал я. — Его имя — Харри Вейсман. Вы что-нибудь о нем знаете?

— Мне кажется, я слышала это имя от нее несколько раз, — сказала она. — Вы думаете, он ее убил?

— У него алиби, — сказал я. — Я его еще не проверял, но у меня такое ощущение, что оно чистое. Меня вот что интересует: он — сторонник веры Учителя?

— Я его никогда не видела, — сказала она. — Видимо, придется познакомиться. Ему теперь без Джулии так одиноко.

Я отпил еще виски из бокала.

— Что скажете по поводу той вашей драки с Джулией?

— Драки? — Она удивленно пожала крупными плечами. — Что-то не припомню никакой драки.

— Как? Вы же сами ударили ее по лицу два раза, — напомнил я. — Ведь там был и видел.

— Ах, это! Это была не драка, а просто размолвка. У нас всю дорогу с ней были размолвки. И все из-за мужчин.

— Это была размолвка из-за всех мужчин сразу или из-за какого-то конкретного мужчины?

— Джулия могла сильно докучить своей моралью, когда речь заходила о чужих интересах, — сказала Стелла и артистично зевнула. — У нее сложилось странное мнение, будто я должна быть верна Корнелиусу только потому, что я замужем за ним.

— Поэтому вы ее и ударили?

— Нет, тогда спор зашел из-за другого мужчины. Она считала, что покусилась на ее запасы. Ей не понравилось, что тот мужчина предпочел меня.

— Что за мужчина?

— Эдгар Ромэйр. Вы, кажется, знакомы с ним, не так ли?

— Это тот парень, с чьим отъездом закрылись все бродвейские театры? Конечно, знаком. Вы видели Джулию после того, как она покинула ваш домик прошлой ночью?

— Нет, и не имею понятия, куда она отправилась. Так случилось, что прошлой ночью я и Эдгара не видела. — Она неожиданно хихикнула. — Я немного перебрала с выпивкой на вечеринке и, как говорится, начисто отрубилась. Была в полной отключке, пока ваш дружок, сержант, не разбудил меня. А я спала нагишом!

— Переживет как-нибудь, — сказал я.

— Только представьте себе, — сказала она игривым тоном, — а вдруг Джулия все-таки встретилась прошлой ночью с Эдгаром. Вы его спрашивали об этом, Эл?

— Я возьму это на заметку, — сказал я. — А что конкретно имела в виду Джулия, когда угрожала вам? Помнится, она говорила, что, мол, теперь вам это так просто с рук не сойдет и что вы свое получите по полной программе.

— Я думаю, она имела в виду, что расскажет Корнелиусу о том, что развлекаюсь с Эдгаром, — сказала Стелла просто. — Вроде тому не наплевать!

— Так, — сказал я. — А вы знаете, у кого были веские причины убить Джулию?

— Таких полно, — с ходу заявила она. — Например, у меня. Но я не убивала. Она всегда совала свой нос туда, куда ее не просят. Я ведь обо всем должна честно рассказать, правда, Эл?

— По возможности, — согласился я.

— Так вот, мы все, если сказать по совести, ее недолюбливали. Она всегда разносила по городу всякие злобные сплетни, слухи и ложь! И, думаю, она получила по заслугам.

— Вам что-то известно? — спросил я. — Вы женщина мудрая… как удав боа.

— Я еще пока никого до смерти не задушила, — улыбнулась она. — Но было бы занятно попробовать. Вы не заняты сегодня важными делами, Эл?

— Я сегодня пытаюсь раскрыть убийство, — сказал я. — Но пока безуспешно.

— Я полагаю, вам надо поехать и поговорить с Эдгаром, — сказала она. — Вполне допускаю, что он вам поможет.

Продвигаясь по дивану, она подсела ко мне вплотную. Ее тяжелое бедро всей своей массой уперлось в мое. Я чувствовал себя, как стены Иерихона в преддверии последнего трубного гласа.

— Да, — прошептала она. — Думаю, вам надо поговорить с Эдгаром… потом.

— Почему не сейчас?

— Я вам что, не нравлюсь? Дома мы одни. Корнелиус до утра не вернется. Я думала, что вы, по крайней мере, на несколько часов задержитесь здесь, чтобы развеять мою тоску. Я еще никогда не занималась любовью с офицером полиции. Для меня это приобретение новых впечатлений, Эл.

— Вы уверены, что никогда? — спросил я ее. — Ходит слух, что здешний участковый коп давно уже обходит свой район на четвереньках.

— Ну вы и грубиян!

— Вы правы, — сказал я. — Вы способствуете проявлению самых дурных моих наклонностей. — Я заметил, как быстро на ее лице вспыхнула одобрительная улыбка, и поспешно отодвинулся от нее. — Дурные… но другого рода. Так, я думаю, мне пора поговорить с Ромэйром.

— Ну, если вы такой упрямец, — сказала она вдруг холодным тоном, — тогда, возможно, это и неплохая мысль, Эл. — Затем в ее голосе снова появились нотки надежды. — Почему бы вам действительно не поехать и не разобраться с этим делом побыстрее, а потом бы снова не примчаться сюда? Тогда вас не будут тянуть за душу служебные обязанности или что там еще вас сверлит. Так будет намного лучше. Не люблю мужчин, которые вечно торопятся куда-то!

— Держу пари, что так оно и будет, — сказал я.

Она проводила меня до двери.

— Полник говорил мне, что вы не знаете, как тот кинжал спрыгнул с вашей стены и угодил прямо в сердце Джулии?..

— Не имею ни малейшего представления, — сказала она как ни в чем не бывало. — Я и не догадывалась, что он пропал, пока сержант не сказал мне. Наверное, его кто-то украл. Может быть, сама Джулия. Она всегда зеленела от зависти, когда видела мою обстановку. Но вряд ли можно предположить, что она совершила самоубийство, а?

— Отчего же, — сказал я. — Если предположить, что она как-то сумела подвесить этот кинжал в воздух, а потом разбежалась и в прыжке напоролась на него.

— Я просто так спросила, — сказала она.

— Я просто так ответил.

Я вышел из дома на аллею и направился к своему «хили». Стелла шла за мной. Я обратил внимание, что у веранды стоял лишь один «континенталь». Не было того, что с откидным верхом. Так что машинами они все же пользовались.

— Возвращайся поскорее, Эл, — сказала Стелла, когда я садился в свой «хили». — Ты разве не поцелуешь меня на прощанье?