– Ну, я не знаю, сэр. Наверное, решила, что ей понадобятся личные вещи… даже в тех далеких странах.

– Кто приходил за ее вещами? Мужчина?

– Приходил Картер Патерсон, сэр.

– Вы упаковывали их?

– Нет, сэр, все уже было запаковано и перевязано веревками.

– Вот как! Интересно. Выходит, уходя из дому в среду, она уже знала, что не вернется. Ведь так?

– Да, сэр, – немного растерянно ответила Анни. – Хотя я не подумала об этом. Но все-таки, сэр, ведь возможно, что ее увезли эти проклятые поставщики? – мечтательно добавила она.

– Несомненно! – серьезно ответил Пуаро и продолжил: – У вас с ней была общая спальня?

– Нет, сэр, мы жили в отдельных комнатах.

– А Элиза когда-нибудь говорила вам, что не очень довольна своим нынешним местом? Вас обеих устраивала работа здесь?

– Она даже не упоминала, что собирается уходить. Место это вполне хорошее… – Девушка нерешительно умолкла.

– Говорите откровенно, – доброжелательно сказал Пуаро. – Я ничего не скажу вашей хозяйке.

– Ну, конечно, сэр, наша хозяйка со странностями, никогда не знаешь, что она может учудить. Но кормят хорошо. Всего вдоволь, и никаких ограничений. Обязательно что-нибудь горячее на ужин, удобные выходные, и масла бери сколько душе угодно. Да и в любом случае, если бы Элиза подыскала новое место, я уверена, что она никогда бы не ушла так неожиданно. Она бы отработала свой положенный месяц. Пожалуй, за такой поступок хозяйка могла бы лишить ее месячной зарплаты!

– А работой вас не слишком перегружают?

– Ну, хозяйка очень дотошная… вечно снует по углам, выискивая пылинки. Кстати, у нас есть еще и жилец, или доходный гость, так его обычно здесь называют. Но он только завтракает и обедает, как хозяин. Они весь день проводят в Сити.

– Вам нравится ваш хозяин?

– Да, он очень спокойный человек, хотя немного скуповат.

– Я надеюсь, вы сможете вспомнить, что Элиза говорила перед уходом?

– Да, могу. «Если от обеда останется персиковый компот, – сказала она, – то мы с тобой полакомимся им за ужином, а также беконом с жареной картошкой». Она до ужаса обожала персиковый компот. Я даже не удивилась бы, если бы ради него она осталась без выходного.

– У нее всегда был выходной по средам?

– Да, у нее по средам, а у меня по четвергам.

Пуаро задал еще пару вопросов и, поблагодарив, отпустил девушку. Анни удалилась, а миссис Тодд поспешно вошла в гостиную с горящими от любопытства глазами. Я был уверен, что она обиделась на то, что ей не разрешили присутствовать при разговоре с Анни. Но Пуаро дипломатично объяснил ей необходимость беседы со служанкой без нее.

– Вам, мадам, обладающей столь незаурядным умом, – заметил он, – было бы нестерпимо скучно следить за теми окольными путями, которые вынуждены использовать мы, несчастные детективы, чтобы выудить нужные нам сведения. Остроумный человек с трудом может мириться с тупостью.

Мгновенно исцелив обиженную душу миссис Тодд таким комплиментом, Пуаро перевел разговор на ее мужа и выяснил, что тот работает в Сити, в какой-то фирме, и бывает дома после шести вечера.

– Разумеется, его крайне встревожил и обеспокоил внезапный и совершенно необъяснимый уход вашей кухарки, не правда ли? Или я заблуждаюсь?

– Он никогда ни о чем не беспокоится, – заявила миссис Тодд. – «Ну-ну, дорогая, не переживай, наймем другую». Вот и все, что он сказал! Его спокойствие и невозмутимость порой сводят меня с ума. «Неблагодарная женщина, – бросил он. – Нам повезло, что мы избавились от нее».

– А что вы скажете о вашем постояльце, мадам?

– Вы имеете в виду мистера Симпсона, нашего доходного гостя? Ну, судя по тому, что он по-прежнему с аппетитом завтракает и ужинает, я думаю, что он ни о чем не беспокоится.

– Каков род его занятий, мадам?

– Он служит в банке. – Она упомянула название банка, и я слегка вздрогнул, вспомнив, что прочел в «Дейли блэр».

– Он молод?

– По-моему, ему двадцать восемь лет. Приятный и скромный молодой человек.

– Мне хотелось бы немного поговорить с ним и с вашим мужем, если возможно. Я загляну к вам еще разок сегодня вечером. Осмелюсь дать один совет, мадам: вам нужно немного отдохнуть, вы выглядите усталой.

– Я сама уже подумывала об этом! Во-первых, я переживаю из-за Элизы, и, кроме того, вчера весь день я толкалась по распродажам, а вы можете себе представить, месье Пуаро, как они утомительны и какая куча дел накопилась в доме, поскольку одна Анни, конечно, не в силах справиться со всем хозяйством… Хотя вполне вероятно, что эти неприятности ее тоже выбили из колеи… В общем, я совершенно вымоталась от всех этих забот и треволнений!

Пуаро коротко выразил ей сочувствие, и мы вышли на улицу.

– Странное совпадение, – заметил я. – Но тот сбежавший кассир, Дэвис, работал в том же банке, что и Симпсон. Вы не думаете, что между этими событиями есть какая-то связь?

Пуаро улыбнулся:

– С одной стороны, удравший с деньгами служащий, а с другой – пропавшая без вести кухарка. Трудно углядеть какую-то связь между ними, хотя, конечно, Дэвис мог навещать Симпсона, влюбиться в кухарку и уговорить ее пуститься в бега за компанию с ним!

Я рассмеялся. Но Пуаро оставался серьезным.

– Но могло быть и хуже, – укоризненно произнес он. – Как известно, Гастингс, если вы собираетесь жить в изгнании, то хорошая кухарка может оказаться гораздо полезнее, чем юная красотка! – Он помедлил немного и задумчиво добавил: – Любопытный случай, сплошные противоречия. Я заинтересовался… я решительно заинтересовался нашей кухаркой.


Вечером мы вернулись на Принц-Альберт-роуд и поговорили с мужской половиной обитателей дома восемьдесят восемь – с Тоддом и Симпсоном. Первому было слегка за сорок, и его худощавое вытянутое лицо выглядело весьма унылым.

– Да, да, – неопределенным тоном сказал он, – Элиза… хорошая кухарка, насколько я понимаю. И экономная. Я обращаю особое внимание на вопросы экономии.

– Можете ли вы объяснить, по какой причине она так внезапно покинула ваш дом?

– Ну, в общем… – туманно ответил он, – вы же знаете этих слуг. Моя жена принимает все слишком близко к сердцу. Совсем измоталась от всех этих переживаний. А проблема-то, в сущности, совершенно элементарная. «Найми другую, дорогая, – говорю я ей. – Просто найми другую». Вот и все, что нужно сделать. Что толку плакать над сбежавшим молоком.

Разговор с мистером Симпсоном оказался столь же бесполезным. Он был тихим, неприметным молодым человеком в очках.

– Должно быть, я сталкивался с ней, как мне кажется, – сказал он. – Она ведь уже довольно пожилая женщина, я прав?

А вот другую служанку, Анни, я встречал довольно часто. Симпатичная девушка. Очень милая и услужливая.

– Эти служанки ладили друг с другом?

Мистер Симпсон сказал, что не может наверняка утверждать это, но, вероятно, так оно и было.

– Увы, mon ami, нам не удалось разжиться полезной информацией, – сказал Пуаро, когда мы выходили из дома Тоддов. Наш уход задержало громогласное словоизвержение миссис Тодд, которая в значительно более растянутом варианте повторила нам свой утренний рассказ.

– Вы разочарованы? – спросил я. – Неужели вы ожидали услышать от них что-то важное?

Пуаро отрицательно покачал головой.

– Конечно, я не исключал такой возможности, – заметил он, – но считал ее маловероятной.

Очередным событием стало письмо, которое Пуаро принесли с утренней почтой на следующий день. Прочтя его, он покраснел от возмущения и протянул его мне.

Миссис Тодд сожалела, что в дальнейшем не сможет пользоваться услугами мистера Пуаро. Обсудив данный инцидент со своим мужем, она поняла, как неразумно было нанимать детектива для расследования чисто житейского дела. Миссис Тодд прилагала к письму чек на одну гинею в качестве вознаграждения за консультацию.

– Ну уж нет! – сердито вскричал Пуаро. – Зря они думают, что им удастся так легко избавиться от Эркюля Пуаро! В виде одолжения… великого одолжения… я согласился расследовать их ничтожное, пустячное дельце… а они comme ça беспардонно смеют отказываться от моих услуг! Я наверняка не ошибусь, если скажу, что к этому приложил руку мистер Тодд. Но я говорю: нет и нет! Тридцать шесть раз – нет! Я готов потратить мои собственные гинеи, а если понадобится, истрачу хоть тридцать шесть сотен гиней, но раскрою-таки тайну нашей кухарки!

– Отлично, – сказал я. – Но каким образом?

Пуаро слегка угомонился.

– D’abord, – сказал он, – мы поместим объявление в газетах. Дайте-ка подумать… нечто в таком роде: «Элиза Дани сможет получить сведения о своем выигрыше, обратившись по данному адресу…» Поместите это объявление во всех популярных газетах, Гастингс. А я пока проведу небольшое частное расследование. Живо беремся за дело, нужно действовать как можно быстрее!

Встретились мы лишь вечером, и Пуаро сообщил мне, чем занимался весь день.

– Я навел справки в конторе мистера Тодда. В среду он никуда не отлучался и в целом имеет хорошую репутацию. Пожалуй, его можно сбросить со счетов. Теперь Симпсон. Во вторник он приболел и не приходил в банк, но в среду уже вышел на работу. С Дэвисом он поддерживал хорошие отношения, хотя и не числился в его друзьях. В общем, ничего из ряда вон выходящего. Вероятно, тут нам тоже не за что зацепиться. Остается надеяться на объявления.

Во всех популярных ежедневных газетах появилось наше объявление. Его должны были печатать ежедневно в течение недели, как и заказывал Пуаро. Его увлечение таким прозаичным и скучным делом было просто экстраординарным, но я понимал, что успешное завершение этого расследования является для него вопросом чести. На днях ему предлагали взяться за несколько очень интересных дел, но он решительно отклонил все предложения. Каждое утро Пуаро с нетерпением поджидал почту и, тщательно просмотрев все письма, со вздохом откладывал их в сторону.

Но наконец наше терпение было вознаграждено. В среду, практически через неделю после визита миссис Тодд, наша квартирная хозяйка сообщила нам о приходе некоей особы, назвавшейся Элизой Данн.