Агата Кристи - Подвиги Геракла

— Угрозы? — не поняла она. — Это вы о чем?

— Собирались ли вы, — пояснил Пуаро, — в случае отказа выплатить выкуп, отрезать собакам уши и хвосты?

— Что вы, господин Пуаро, — ужаснулась Эми Карнаби. — У меня и в мыслях такого не было. Это был только артистический трюк.

— Отличный трюк! — отметил Пуаро. — И сработал безотказно.

— Конечно, — сказала Эми Карнаби, — я предполагала, как это будет воспринято. Я знаю, что бы я почувствовала сама, случись подобное с моим Августом, и была уверена, что женщины никогда не скажут об этом своим мужьям, хотя бы до тех пор, пока собака не будет возвращена. Каждый раз все оканчивалось прекрасно. В девяти случаях из десяти компаньонкам передавали письмо с деньгами, чтобы они их отправили по почте. С помощью пара мы открывали конверты, доставали деньги и заменяли бумагой. Раз или два хозяйка отправляла деньги сама, а компаньонка по ее указанию должна была сходить в отель и забрать письмо с полки после того, как собака была возвращена. Но это нам не мешало, так как времени у нас было достаточно.

— А трюк с няней? — спросил Пуаро. — Это всегда была няня?

— Ах, знаете ли, господин Пуаро, — сказала Эми Карнаби, — старые девы известны своей глупой сентиментальной привязанностью к маленьким детям. Поэтому все выглядело совершенно натурально — будучи поглощены младенцами, они ничего не замечали.

— Ваше знание психологии великолепно, — вздохнул Пуаро. — А организация дела — выше всяких похвал, и к тому же вы — первоклассная актриса. Ваша игра в тот день, когда я беседовал с леди Хоггин, была безупречной. Никогда не думайте о себе так плохо, мисс Карнаби. У вас может не быть образования, но ума и мужества вам не занимать.

— И все же меня разоблачили, господин Пуаро, — с легкой улыбкой сказала мисс Карнаби.

— Только потому, что дело вел я, — сказал Пуаро. — А я, как вы знаете, никогда не проигрываю. Расспрашивая миссис Хоггин, я сделал вывод, что похищение Шан Танга — очередное из целой серии. Я узнал, что однажды вы получили в наследство пекинеса и что у вас есть сестра-инвалид. Я только попросил моего помощника Джорджа поискать маленькую квартирку в определенном радиусе, где живет женщина с больной сестрой-инвалидом, которую она навещает один раз в неделю и у которой есть пекинес. Все так гениально просто.

Эми Карнаби поднялась со стула.

— Вы очень добры ко мне, господин Пуаро, — собравшись с духом, обратилась она к Пуаро. — Я хочу попросить вас, если это возможно, об одном одолжении. Я понимаю, что тюрьмы мне не избежать. Но нельзя ли не предавать это дело огласке? Ради Эмилии… и тех немногих друзей, которые знали нас в старые, добрые времена… Нельзя ли сделать так, господин Пуаро, чтобы я пошла в тюрьму под другим именем. Или это нахальство с моей стороны просить вас об этом?

— Думаю, что смогу сделать большее, — сказал Пуаро. — Но сначала давайте выясним одно обстоятельство. Необходимо прекратить рэкет. Никаких исчезновений собак больше не должно быть.

— О, конечно, господин Пуаро, — оживилась Эми. — Об этом не может быть и речи.

— Второе, — сказал Пуаро, — деньги, которые вы вытянули у леди Хоггин, должны быть возвращены.

Эми Карнаби пересекла комнату, подойдя к буфету, открыла ящик и, вынув из него конверт, вручила Пуаро. Он пересчитал деньги и положил их в карман.

— Я собиралась отдать их сегодня в фонд, — сказала Эми Карнаби.

— Думаю, мисс Карнаби, — сказал Пуаро, — что, возможно, мне удастся убедить сэра Джозефа не возбуждать дела против вас в судебном порядке.

— О, господин Пуаро! — воскликнула сияющая мисс Карнаби. — Это было бы замечательно!

Она захлопала в ладоши, Эмилия восторженно закричала, Август залаял и завилял хвостом.

— Что касается тебя, мой друг, — ласково сказал Пуаро, обращаясь к пекинесу, — у тебя есть одна вещь, которую я хотел бы взять. Это твой плащ-невидимка, он мне так нужен. Во всех случаях похищения никто и не догадывался, что в дело вовлечена вторая собака. Август поистине обладал львиной шкурой-невидимкой.

— Как вы правы, господин Пуаро, — сказала Эми Карнаби. — Ведь согласно древней легенде, пекинесы некогда были львами. И от львов у них осталось львиное сердце.

— Август, по-видимому, это тот пес, — поинтересовался Пуаро, — который достался вам в наследство от леди Хартенфилд и в смерти которого вы так успешно всех уверили? И вы не боялись за него, когда он один возвращался после операции домой? Один среди интенсивного уличного движения.

— О нет, господин Пуаро, — гордо сказала Эми Карнаби. — Ничуть не боялась. Август такой умный. Я научила его переходить улицу, он даже постиг принцип одностороннего движения на некоторых улицах.

— В таком случае, — улыбаясь, сказал Пуаро, — он превзошел в этом многих людей.

Сэр Джозеф принял Пуаро в своем кабинете.

— Ну как, господин Пуаро, — самодовольно спросил он. — Есть что-нибудь, чем вы можете похвастать?

— Прежде всего, сэр Джозеф, — не обращая внимания на его тон, — сказал Пуаро, — позвольте задать вам один вопрос. Я знаю, кто преступник, и уверен, что смогу привести достаточно доказательств, чтобы вы подали на него в суд. Но я сомневаюсь, что в этом случае вы получите назад ваши деньги.

— Не получу назад свои деньги? — Сэр Джозеф от возмущения побагровел. — Почему?

— Я не полицейский, — спокойно продолжал Пуаро, не обращая внимания на реакцию собеседника. — В этом деле я преследую только ваши интересы. В случае, если вы не будете подавать на этого человека в суд, деньги вам будут возвращены.

— А-а… — сказал сэр Джозеф. — Это совсем другое дело. Об этом надо подумать…

— Какое решение вы примете, такое и будет, — сказал Пуаро. — Строго говоря, в этом деле вам бы следовало принять сторону общественности. Многие люди были бы на вашей стороне.

— А почему бы им не быть на моей стороне, — угрюмо проворчал сэр Джозеф. — Ведь это не их деньги. Больше всего ненавижу быть обманутым. Никто еще, надув меня, не остался безнаказанным.

— В таком случае, — сказал Пуаро, — жду вашего решения.

Сэр Джозеф стукнул кулаком по столу.

— Я предпочитаю деньги! — решительно сказал он. — Никто не отважится сказать, что от меня можно удрать с двумястами фунтов.

Пуаро поднялся, подошел к маленькому столику, на котором стояла чернильница, и, выписав чек на двести фунтов, передал его сэру Джозефу.

— Будь я проклят! — воскликнул сэр Джозеф. — Но кто же этот малый, черт побери?

Пуаро покачал головой.

— Если вы берете деньги, — сказал он, — не надо задавать лишних вопросов.

Сэр Джозеф посмотрел на чек, выписанный Пуаро, и положил его в карман.

— Жаль! — сказал он. — Но деньги — это деньги. А сколько я должен вам, господин Пуаро?

— Мой гонорар в этом деле невысок, — заметил Пуаро. — Это, как я уже говорил, было простое дело. В наше время почти все мои расследования связаны с убийствами…

Сэр Джозеф слегка вздрогнул.

— Они, должно быть, интересны? — полюбопытствовал он.

— Иногда, — сказал Пуаро. — Кстати, сэр Джозеф, довольно странно, но вы напомнили мне одно из моих первых дел в Бельгии. Дело об отравлении. Это было много лет тому назад. Главный герой внешне весьма походил на вас. Процветающий фабрикант, выпускал пользующееся большим спросом мыло. Отравил жену в надежде освободиться от нее и жениться на секретарше… Да-а… — протянул Пуаро, — сходство поразительное.

Слабый звук сорвался с посипевших губ сэра Джозефа. Румянец исчез с его щек. Глаза, словно готовые выпрыгнуть из орбит, уставились на Пуаро. Он слегка сполз со стула.

Затем дрожащей рукой он нащупал что-то в кармане, вытащил чек и разорвал его.

— Считайте, что это ваш гонорар, — с трудом проговорил сэр Джозеф.

— О!.. — воскликнул Пуаро. — Но, сэр Джозеф, мой гонорар не может быть так велик.

— Все в порядке, — ответил сэр Джозеф. — Сохраните эти деньги.

— Я пошлю эти деньги людям, нуждающимся в благотворительности.

— Шлите их, черт побери, — прошептал сэр Джозеф еле слышным голосом, — куда вам нравится.

Пуаро поднялся.

— В вашем положении, сэр Джозеф, — назидательно произнес Пуаро, — следует быть чрезвычайно осторожным.

— Не беспокойтесь, — еле ворочая языком, сказал сэр Джозеф. — Спасибо за совет. Я буду предельно осторожен.

Пуаро покинул дом сэра Джозефа. Спускаясь по ступенькам лестницы, он сказал самому себе:

— Итак… я был прав, как всегда.

— Забавно, но тоник сегодня имеет совершенно другой вкус, — сказала леди Хоггин своему мужу. — Из него исчез прежний горьковатый привкус. Интересно знать почему?

— Химики эти аптекари, — пожал плечами сэр Джозеф, — такие беспечные. Каждый раз готовят снадобья по-разному.

— Должно быть, так и есть, — убежденно сказала леди Хоггин.

— Конечно, что же еще может быть? — удивленно спросил ее муж.

— Этот человек, — вспомнила вдруг леди Хоггин, — он узнал что-нибудь о похищении Шан Танга?

— Да, — ответил сэр Джозеф. — Он вернул мне деньги.

— Так кто же все-таки похитил моего любимца? — поинтересовалась жена.

— Он не сказал, — ответил сэр Джозеф. — Уж очень скрытный субъект этот Эркюль Пуаро. Но ты не должна больше беспокоиться.

— А он такой забавный, этот коротышка, не правда ли? — засмеялась жена.

Сэр Джозеф слегка вздрогнул и посмотрел назад, словно ощущая невидимое присутствие Эркюля Пуаро. У него появилось такое чувство, что это ощущение будет с ним всегда.

— Дьявольски умный парень! — вслух произнес сэр Джозеф, а про себя подумал: