Дороти Л. Сэйерс - Под грузом улик

Фермер, отказавшись от сигары коротким «нет», надолго замолк. Уимзи, раскурив свою, задумчиво разглядывал «собеседника». Это был видавший виды мужчина лет сорока пяти, грубый, неотесанный, с широкими рельефными плечами и короткими толстыми ногами — одним словом, бультерьер с дурным характером. Решив, что тонкие намеки такой организм не проймут, Уимзи начал напрямую.

— Сказать по правде, мистер Граймторп, я заявился без какого-либо повода. Хотя, приходя в чей-то дом, всегда полезно поводом обзавестись. Но вас повидать — это так замечательно, что и повод не нужен. Хотя, если честно, повод все-таки был: я ищу приятеля, который, как он мне сообщил, обретался где-то в округе. Боюсь, я с ним разминулся. Понимаете, я только что приехал с Корсики — интересная страна, я вам скажу, только очень далекая. Из того, что говорил мне друг, он должен был объявиться здесь с неделю назад и искать меня. Но мне, как всегда, не везет — он, не оставив карточки, лишил меня всякой уверенности. Вы его, случайно, не встречали? Высокий, с большой ступней, на мотоцикле с коляской. Может, проезжал мимо. Не знаете его?

Лицо фермера перекосилось и потемнело от бешенства.

— В какой день это было? — прорычал он.

— Речь идет о среде или ночи на четверг, — продолжал Уимзи, держа руку на своей тяжелой малайзийской трости.

— Так и знал, — прохрипел Граймторп. — Эта шлюха и все эти грязные бабьи хитрости… Слушай сюда, мистер. Говоришь, он твой приятель? Так вот, в среду и четверг я был в Степли, и ты это знал. Знал? И твой дружок тоже знал. Раз я его не поймал, тем хуже для тебя. Я бы его в бараний рог согнул, как тебя через секунду! А будете здесь еще рыскать, костей не соберете!

С этими удивительными словами он кинулся на Питера, норовя вцепиться в горло, как бульдог.

— Э, так не пойдет! — воскликнул Питер, освободившись от захвата с ошеломительной для противника легкостью и заломив его запястье загадочным и чрезвычайно болезненным приемом, от чего тот моментально обмяк. — Очень неразумно, так можно и убить. Убийство — дело скверное. Следствие и все такое. Обвинитель станет задавать неприятные вопросы. А потом вам накинут на шею петлю. К тому же ваши методы весьма примитивны. Стойте спокойно, идиот, иначе сломаете себе руку. Вот так. Теперь сядьте. В один прекрасный день вы влипнете в серьезные неприятности, если будете себя вести подобным образом в ответ на вежливый вопрос.

— Убирайся из моего дома! — мрачно потребовал Граймторп.

— Непременно, — кивнул Питер. — Спасибо за вечернее развлечение. Жаль, что не сообщили новостей о моем приятеле.

Фермер вскочил, изрыгая потоки брани, и ринулся к двери с криками:

— Джейбез! Джейбез!

Лорд Питер секунду смотрел ему вслед, затем обвел глазами комнату.

— Что-то здесь нечисто, — пробормотал он. — Этот тип что-то знает. Опасный ублюдок. Интересно… — Он заглянул за скамью и внезапно наткнулся взглядом на лицо женщины — тусклое светлое пятно в плотной тени.

— Вы? — хрипло выдохнула та. — Вы? Вы сумасшедший, раз явились сюда. Быстрее! Быстрее! Он пошел за собаками.

Она уперлась ладонями в его грудь, решительно выталкивая обратно, а когда пламя из камина осветило его лицо, сдавленно вскрикнула и застыла с выражением ужаса, как у Медузы с картины Караваджо…

Предание гласит, что Медуза была красива. Эта женщина тоже. Открытый белый лоб под копной темных волос, блеск черных глаз из-под прямых бровей, широкий чувственный рот такой изумительной формы, что даже в этот напряженный момент в жилах Питера взыграла кровь всех шестнадцати поколений знати. Его руки инстинктивно сомкнулись вокруг плеч прекрасной незнакомки, но женщина сжалась и поспешно отстранилась.

— Мадам, — начал Уимзи, приходя в себя, — я не совсем…

В его голове роилась тысяча вопросов, но прежде, чем он успел облечь их в слова, за домом послышался лай.

— Бегите, бегите! — вскрикнула женщина. — Собаки! Боже, что со мной станется? Скорее, пока меня из-за вас не убили. Уходите! Имейте жалость!

— Послушайте, — попытался успокоить ее Питер. — Я могу остаться и защитить вас…

— Вы можете остаться и погубить меня. Не медлите!

Питер, послав ко всем чертям традиции привилегированной школы, подхватил трость и выскочил наружу. Злобные зверюги преследовали его по пятам, пока он бежал к выходу. Питер ударил палкой первую — собака, зарычав, отпрянула. Человек у забора по-прежнему опирался на ворота. Позади слышался хриплый голос Граймторпа — он требовал, чтобы тот схватил беглеца. Последовала свалка из людей и псов, и Питер вдруг почувствовал, что перелетает через ворота. Он поднялся и на бегу слышал, как фермер отчитывает работника, а тот оправдывается — мол, ничего не мог поделать. Их перебранку перекрывал испуганный женский голос. Питер оглянулся через плечо. Работник, женщина и еще один человек, присоединившийся к веселью, отгоняли собак назад и как будто уговаривали Граймторпа не выпускать их с территории. Слова, судя по всему, подействовали, потому что фермер повернул прочь, а второй работник криками и ударами хлыста продолжал прогонять псов. Женщина что-то сказала, муж сердито накинулся на нее и повалил на землю.

Питер дернулся было, чтобы прийти на помощь, но его остановило твердое убеждение, что от этого будет только хуже. Он стоял и смотрел, как женщина поднялась и пошла к дому, утирая шалью кровь и грязь с лица. Фермер погрозил Питеру кулаком и последовал за ней. Джейбез увел собак, а приятель Питера снова облокотился на ворота.

Питер дождался, когда за семейством Граймторп закрылась дверь, достал платок и помахал работнику, который, проскользнув в ворота, медленно направился к нему.

— Большое спасибо, — поблагодарил Питер, вкладывая ему деньги в ладонь. — Боюсь, я невольно стал причиной скандала.

Мужчина посмотрел на него и на деньги.

— Держитесь отсюда подальше, мистер, если не хотите, чтобы ее кровь пала на вашу голову.

— Послушайте, — заговорил Уимзи, — вы, случайно, не видели в среду или около того молодого мужчину на мотоцикле?

— Нет… В среду я ездил в Степли. За техникой, за зерном.

— Ладно. Если узнаете, что кто-нибудь видел, дайте мне знать. Вот мое имя. Я живу в Риддлсдейл-лодже. Доброй ночи. И еще раз спасибо.

Человек взял визитную карточку и, не прощаясь, пошел прочь.

Лорд Питер медленно брел, подняв воротник пальто и надвинув на глаза шляпу. Этот кинематографический эпизод поколебал его способность логически думать. Он с трудом сортировал свои мысли и организовывал их в некоторое подобие порядка.

«Пункт первый, — говорил он себе. — Мистер Граймторп. Джентльмен, который ни перед чем не остановится. Дюжий. Грубый. Негостеприимный. Сатрап по характеру, ревнует свою потрясающую жену. В прошлую среду ездил в Степли покупать технику. Услужливый человек у ворот это косвенно подтвердил. Так что на данной стадии расследования можно считать это за алиби. Таинственного типа на мотоцикле с коляской не видел, если тот здесь вообще проезжал. Хотя надо думать, что проезжал. А если так, то мало сомнений, с какой целью. Возникает интересный момент. Зачем понадобилась коляска? С ней тут ездить неудобно. Если он приезжал за миссис Г., то — это очевидно — не забрал ее. Пошли дальше.

Пункт второй. Миссис Граймторп. Очень одинокий пункт. Господи! — Питер остановился, вспоминая драматический момент. — Давайте признаем сразу: если человек с ногой десятого размера появлялся здесь с той целью, в которой его подозревают, то у него были на это веские основания. Итак. Миссис Г. страшится мужа, которому ничего не стоит по первому подозрению швырнуть ее на землю. Бог ему судья — я сделал бы все только хуже. Единственное, чем можно помочь жене такого дикаря, — держаться от нее подальше. Остается надеяться, что он ее не убьет. Одного раза достаточно. Итак, к чему я пришел?

Пункт третий. Миссис Граймторп что-то знает и кого-то знает. Она приняла меня за человека, которому никак не следовало являться в это место. Интересно, где она была, когда я разговаривал с Граймторпом? В комнате ее не было. Возможно, ее предупредила девочка? Не годится. Я сказал девочке, кто я такой. Ага! Кажется, осенило. Она посмотрела в окно и увидела человека в поношенном клетчатом пальто. Но Десятый Размер тоже ходит в поношенном клетчатом пальто. Предположим на секунду, что она приняла меня за него. Что она делает дальше? Поначалу благоразумно держится в стороне. Ей непонятно, с чего мне взбрело в дурную голову заявиться в их дом. Когда же муж побежал звать псаря, она отважно рискует жизнью, чтобы поскорее выпроводить своего… своего — скажем прямо — любовника. Тут она понимает, что перед ней не любовник, а просто какой-то любопытный осел (боюсь), причем еще и упрямый. Новый поворот неловкой ситуации. Она велит ослу выметаться из дома, чтобы спастись самому и спасти ее. Осел выметается — не слишком обходительно. Теперь надо ждать следующего акта этой увлекательной драмы. Когда? Вот что интересно знать».

Некоторое время Питер топал по грязи молча, потом заметил:

— И тем не менее, все это ничуть не проливает свет на то, что делал Десятый Размер в Риддлсдейл-лодже.

К концу своего путешествия он так и не пришел ни к каким выводам по этому поводу.

— В любом случае, — сказал он себе, — если это не будет угрожать жизни миссис Граймторп, я должен снова с ней встретиться.

Паркер сидел с несчастным видом в маленькой квартирке на улице Сент-Оноре. В три часа дня Париж был полон мягкого, но радостного осеннего солнца, однако окна выходили на север и помещение наводило тоску простой темной мебелью и застоялым воздухом.