Над ними, зловеще подмигивая из-под таблички со словом «удача», висел зеленоглазый кот.

Кот взирал на мистера Паркера, а мистер Паркер на кота. Это был не обычный кот. Это был кот с характером. Крохотное изогнутое тело переливалось бриллиантами, лапки из платины были соединены, выпрямленный сияющий хвост свидетельствовал об удовольствии и наслаждении. Головка, слегка наклоненная в сторону, так и требовала, чтобы его почесали под подбородком. Это было истинное произведение искусства, а не поделка ремесленника. Мистер Паркер порылся в своем бумажнике и извлек свой экземпляр. Он был идентичным тому, что висел в витрине. Мистер Паркер вошел в магазин.

— У меня тут есть бриллиантовый котик, — обратился мистер Паркер к молодому человеку за прилавком, — очень напоминающий того, что у вас на витрине. Окажите мне такую любезность, скажите, пожалуйста, сколько он стоит?

— Конечно, мсье. Он стоит пять тысяч франков, — с готовностью ответил молодой человек. — Как вы можете видеть, он изготовлен из драгоценных материалов. Более того, это истинное произведение искусства, так что цена его выше, чем рыночная стоимость камней.

— Это, кажется, талисман?

— Да, мсье, он приносит удачу, особенно в картах. Многие дамы охотно покупают его. У нас есть и другие талисманы такого же качества и стоимости. Так что мсье может быть уверен, что его котик хороших кровей.

— Я думаю, эти коты повсюду продаются в Париже, — безразлично заметил мистер Паркер.

— О нет, мсье. Если вы хотите приобрести пару своему котику, я советую вам поспешить. У мсье Брике их было всего два десятка, а сейчас у нас осталось три штуки, включая того, что на витрине. И боюсь, он больше не будет их делать. При повторении вещица зачастую становится вульгарной. Конечно, будут другие коты…

— Мне не нужен другой, — с неожиданным интересом заявил мистер Паркер. — Я вас правильно понял, что такие коты продаются только у мсье Брике? Значит, мой кот тоже из вашего магазина?

— Несомненно, мсье, это один из наших котиков. Этих зверюшек делает один из наших мастеров — истинный талант — автор наших лучших изделий.

— Наверное, невозможно будет выяснить, кому он был первоначально продан?

— Если он был куплен за наличные, это будет довольно сложно, если же покупка была зарегистрирована в наших книгах, это не составит сложности, если мсье это нужно.

— Нужно, очень нужно! — воскликнул Паркер, доставая свою визитную карточку. — Я агент Британской полиции, и мне чрезвычайно важно выяснить, кому принадлежала эта безделушка.

— В таком случае, мсье, я должен поставить в известность владельца магазина, — сообщил молодой человек.

Взяв карточку, он удалился в служебные помещения, откуда вскоре появился с полным джентльменом, которого представил как мсье Брике.

Бухгалтерские книги были вынуты и разложены на столе в личном кабинете мсье Брике.

— Видите ли, мсье, — пояснил мсье Брике, — я могу сообщить вам имена и адреса только тех покупателей, которые расплачивались чеками. Впрочем, я сомневаюсь, чтобы такое дорогое изделие кто-либо покупал за наличные деньги. Хотя с богатыми англосаксами такое и могло случиться. Эти коты появились у нас в начале года, так что слишком далеко нам не придется углубляться, — и он заскользил коротким толстым пальцем по строчкам гроссбуха. — Первая покупка была сделана девятнадцатого.

Мистер Паркер записывал имена и адреса, и по прошествии получаса мсье Брике подошел к концу.

— Вот и все, мсье. Сколько у вас человек?

— Тринадцать, — ответил Паркер.

— Три кота у нас еще осталось — первоначально их было двадцать, — значит, четыре было продано за наличный расчет. Если мсье желает уточнить, можно справиться в журнале.

Изучение журнала оказалось более длинным и утомительным делом, но в конце концов все четыре кота были обнаружены: один был продан 31 января, другой — 6 февраля, третий — 17 мая и наконец четвертый — 9 августа. Мистер Паркер поднялся, пустившись в длинный поток комплиментов и благодарностей, и тут неожиданное сопоставление дат и догадок заставило его достать фотографию Каткарта и спросить мсье Брике, не узнает ли он того.

Мсье Брике покачал головой.

— Я уверен, что он не принадлежит к числу наших постоянных покупателей, — заметил он, — у меня очень хорошая память на лица. Я знаю всех, кто когда-либо совершал у меня значительную покупку. А у этого джентльмена запоминающаяся внешность. Впрочем, мы еще спросим моих помощников.

Большая часть персонала не признала Каткарта на фотографии, и Паркер совсем уже было собрался убрать ее в бумажник, как к нему подошла молодая продавщица, только что закончившая продавать обручальное кольцо тучному пожилому еврею.

— Mais oui, je l'ai vu, се monsieur-la [19] , — ни секунды не сомневаясь, произнесла она. — Это англичанин, который купил бриллиантового котика для jolie blonde [20] .

— Мадемуазель, — нетерпеливо обратился к ней Паркер, — я прошу вас, сделайте одолжение — постарайтесь припомнить все, что было связано с этой покупкой.

— Parfaitement [21] , — откликнулась продавщица. — Такое лицо нелегко забыть, особенно женщине. Джентльмен купил бриллиантового котика и заплатил за него… нет, я ошиблась. Заплатила за него леди — помню, я еще удивилась, что она заплатила наличными — обычно дамы не носят при себе таких крупных сумм. Джентльмен тоже сделал покупку. Он купил даме черепаховый гребень с бриллиантами, и тогда она сказала, что тоже должна подарить ему что-нибудь pour porter bonheur [22] , и попросила меня показать талисман, который приносит удачу в карточных играх. Я показала ей несколько драгоценностей, более подходящих для джентльмена, но она увидела этих котиков и влюбилась в них. Она сказала, что хочет подарить ему кота и ничего другого. Она была уверена, что он принесет ему удачу. Она спросила мое мнение, и я сказала: «Несомненно, мсье никогда не должен садиться за стол без него». Джентльмен громко рассмеялся и сказал, что всегда будет носить его с собой.

— А как она выглядела, эта леди?

— Белокурая, мсье, и очень красивая. Довольно высокая, стройная и очень хорошо одетая. В шляпе с широкими полями и темно-синем костюме. Quoi encore? Voyons [23] , — да, она была иностранкой.

— Англичанкой?

— Не знаю. Она хорошо говорила по-французски, очень хорошо, разве что с маленьким намеком на акцент.

— А на каком языке она разговаривала с джентльменом?

— На французском, мсье. Видите ли, мы разговаривали втроем, они постоянно обращались ко мне, так что все говорили по-французски. Джентльмен a merveille[24] 3 говорил по-французски, я догадалась, что он англичанин, только по его одежде и манере поведения. Дама говорила также бегло, разве что акцент проскакивал время от времени. Естественно, я несколько раз отходила от них к витрине, а они продолжали разговаривать, уж не знаю, на каком языке.

— Хорошо, мадемуазель, а не можете ли вы теперь сказать мне, когда это приблизительно было?

— Ah mon Dieu, са c’est plus difficile. Monsieur sait que les jours se suivent et se ressemblent. Voyons [25] .

— Это можно проверить по журналу, — вставил мсье Брике, — когда гребень с бриллиантами был продан вместе с бриллиантовым котом.

— Конечно! — поспешно воскликнул Паркер. — Давайте посмотрим.

Они снова вернулись в кабинет и пролистали журнал за январь, что не принесло никакого результата. Зато за 6 февраля значилась следующая запись:


Peigne en ecaille et diamants f. 7500

Chat en diamants (Dessin C-5) f. 5000 [26]


— Это решает дело, — мрачно заметил Паркер.

— Но мсье, кажется, недоволен, — произнес ювелир.

— Мсье, я вам чрезвычайно благодарен за вашу любезность, но должен честно признаться, что я предпочел бы, чтобы эта покупка была сделана в любой другой из двенадцати месяцев, — добавил Паркер.

Паркер чувствовал себя так обескуражено, что купил два комикса и весь обед читал их, чтобы немного успокоиться. Вернувшись в свою скромную гостиницу, он заказал выпивку и сел сочинять письмо лорду Питеру. Дело это у него продвигалось медленно, и, похоже, он не получал от него никакого удовольствия. Заключительный абзац выглядел следующим образом:

«Все это я рассказываю вам без всяких комментариев. Выводы можете сделать сами не хуже меня, а, наверное, даже лучше, потому что мои умозаключения ставят меня в тупик. Может, все это чушь — надеюсь, что так и есть, что вам удастся со своей стороны выяснить что-нибудь такое, что придаст фактам совсем иную интерпретацию. Но я чувствую, что все это должно быть выяснено. Я бы с радостью передал расследование другому, но любой придет к этим скоропалительным выводам еще быстрее, чем я, и только все испортит. Но, естественно, если вы пожелаете, я скажусь больным в любой момент. Только дайте мне знать. Если вы сочтете нужным, чтобы я продолжал здесь раскопки, пришлите мне фотографию мисс Мэри Уимзи и разузнайте, если возможно, о черепаховом гребне и зеленоглазом коте. Еще хорошо бы знать точную дату, когда мисс Мэри была в Париже в феврале. И еще: хорошо ли она говорит по-французски? Пишите, как у вас идут дела. Ваш навеки Чарлз Паркер».

Он внимательно перечитал письмо и отчет и заклеил конверт. Затем он написал сестре, аккуратно заклеил посылку и позвонил.

— Это письмо нужно послать сразу же заказным, — распорядился он, когда в номер вошел лакей, — а посылку завтра.

После чего Паркер лег в постель и взялся за комментарии к «Посланию к евреям», которые и читал, пока не заснул.


* * *

С обратной почтой пришел ответ лорда Питера:

«Дорогой Чарлз, не волнуйтесь. Мне и самому все это очень не нравится, но я предпочитаю, чтобы этим делом занимались вы, а не кто-нибудь другой. Как вы совершенно справедливо заметили, обычному полицейскому болвану совершенно все равно, кого арестовывать, и хуже не придумаешь, чтобы он копался в наших делах. Я подумываю над тем, как оправдать своего брата — ничего хуже быть не может, если Джерри повесят за преступление, которого он не совершал. Кто бы ни был виновен, пусть уж лучше пострадает виновный, чем невиновный. Так что продолжайте.