Агата Кристи - Почему не Эванс?

– Да. Можно подозревать, что миссис Темплтон дала ему какое-то «снотворное», но доказать это мы не сумеем, равно как и то, что Роджер, вероятно, подделал письмо к судебному медику. Я полагаю, записку уничтожили, как только она сыграла свою роль на дознании.

– Стало быть, мы возвращаемся к исходному вопросу: чего так боятся Бэссингтон-ффренч и компания? Что такого мы можем обнаружить?

– А тебе ничто не кажется странным?

– Да нет, пожалуй. Разве что одна вещь. Почему миссис Темплтон послала за садовником, чтобы засвидетельствовать завещание, когда в доме была горничная? Почему они не попросили горничную?

– Странно, что ты об этом упомянула, – сказал Бобби. Голос его до того изменился, что Фрэнки удивленно посмотрела на приятеля.

– Почему?

– Потому что я задержался, чтобы спросить у миссис Прэтт фамилию и адрес Глэдис.

– Ну и?

– Фамилия горничной была Эванс!

Фрэнки ахнула. А голос Бобби стал тонким от возбуждения.

– Понимаешь, ты задала тот же самый вопрос, что и Алан Карстэрс: почему не горничная? Почему не Эванс?

– Ой, Бобби, наконец-то мы добираемся до сути! То же самое, должно быть, удивило и Карстэрса. Он, как и мы, повсюду совал свой нос, выискивая что-нибудь подозрительное, и это обстоятельство удивило его точно так же, как и нас. Более того, я полагаю, что он и в Уэльс-то приехал по той же причине. Глэдис Эванс – валлийское имя. Эванс, вероятно, была девушка из Уэльса. Он шел по ее следу до Марчболта. А кто-то шел следом за ним. В итоге Карстэрс так до девушки и не добрался.

– Почему не Эванс? – повторила Фрэнки. – Должна же быть какая-то причина. Вроде глупость, а важно. Зачем посылать за садовником, когда в доме две прислуги?

– Может, дело в том, что и Чадли, и Альберт Миэр были немного свихнутые, а Эванс – девушка в здравом уме?

– Вряд ли только поэтому. Там же был мистер Элфорд, а он весьма проницателен. Эх, Бобби, именно тут собака зарыта, я это знаю. Нам бы только докопаться… Эванс. Почему Чадли и Миэр, а не Эванс? – Вдруг она осеклась и прижала ладони к глазам. – Сейчас, сейчас… Что-то вроде вспышки. Через минуту я все пойму… – Она застыла, потом отняла руки от лица и посмотрела на своего приятеля. В глазах ее горел странный огонек. – Бобби, – сказала она, – если человек живет в доме, где две прислуги, которой из них он дает на чай?

– Горничной, естественно, – удивленно ответил Бобби. – Кухарке на чай никогда не дают. Во-первых, гость ее никогда не видит.

– Да, и она никогда не видит тебя. Разве что мельком, если ты долго гостишь в доме. Горничная же обслуживает тебя за обедом, будит, подает тебе кофе…

– На что ты намекаешь, Фрэнки?

– Они не могли пригласить Эванс засвидетельствовать завещание, потому что Эванс увидела бы, что его составлял не мистер Сэвидж.

– Боже милосердный, Фрэнки, о чем ты? Кто же тогда?

– Бэссингтон-ффренч, разумеется! Неужели ты не понимаешь, что он выдал себя за Сэвиджа? Готова спорить, что именно Бэссингтон-ффренч ездил к доктору и поднял всю эту шумиху насчет рака. Затем послали за стряпчим – незнакомцем, который не знает мистера Сэвиджа и который будет готов присягнуть, что видел, как мистер Сэвидж подписывал завещание. И оно засвидетельствовано двумя людьми, один из которых никогда не видел Сэвиджа, а другой – старик. Он мог быть подслеповат. Мог тоже прежде не встречаться с Сэвиджем. Ну, что ты об этом думаешь?

– Но где же все это время был настоящий мистер Сэвидж?

– О, приехать-то он приехал, но потом они, наверное, накачали его наркотиками, бросили на чердак и продержали там двенадцать часов, пока Бэссингтон-ффренч лицедействовал. Затем его уложили обратно в постель и дали хлорал, а наутро Эванс нашла его мертвым.

– Бог мой, наверное, ты попала в точку. Но можем ли мы все это доказать?

– Да… Нет… Не знаю. А что, если показать Роз Чадли, я имею в виду Прэтт, фотографию настоящего Сэвиджа? Сможет она сказать: «Это не тот человек, который подписывал завещание»?

– Сомневаюсь, – сказал Бобби. – Она такая простофиля.

– Я полагаю, именно поэтому ее и выбрали. Но есть еще одна возможность. Эксперт мог бы определить подделку.

– Но никто еще этого не сделал.

– Потому что вопрос не всплывал. Ведь, по идее, на подделку завещания нужно время. Но теперь все меняется.

– Мы должны сделать только одно, – сказал Бобби. – Найти Эванс. Она может много нам рассказать. Не забывай, что она полгода жила у Темплтонов.

– Это же адский труд! – простонала Фрэнки.

– А что, если попытать счастья на почте? – предложил Бобби.

Они как раз проходили мимо почтового отделения, которое было больше похоже на универмаг. Фрэнки вошла. В здании была только начальница почты – моложавая дамочка, явно любившая во все совать нос. Фрэнки купила двухшиллинговый альбом для марок, обронила что-то насчет погоды и сказала:

– Полагаю, тут у вас всегда более ясно, чем в тех местах, где живу я. Это в Уэльсе, в Марчболте. Вы и не поверите, как у нас льет.

На это ей ответили, что и здесь бывают жуткие ливни, а в прошлый выходной и вовсе хлестало как из ведра. Фрэнки сказала:

– В Марчболте живет одна уроженка ваших мест. Интересно, знакомы ли вы с ней? Ее зовут Эванс, Глэдис Эванс.

– Разумеется! – простодушно воскликнула моложавая дама. – Она служила тут, в «Коттедже Тюдоров». Но она не местная. Она приехала из Уэльса, потом вернулась туда и вышла замуж. Сейчас ее фамилия Робертс.

– Совершенно верно, – сказала Фрэнки. – Вы, часом, не знаете ее адреса? Я как-то позаимствовала у нее плащ, а вернуть забыла. Будь у меня ее адрес, я бы отправила плащ по почте.

– Знаю, – ответила начальница. – Время от времени я получаю от нее открытки. Они с мужем снова пошли в услужение. Погодите-ка минуточку. – Она отошла в угол, порылась там и вернулась с клочком бумаги в руке. – Пожалуйста, – сказала она, толкнув листок через стойку. Бобби и Фрэнки прочли адрес. Чего-чего, но такого они не ожидали: «Миссис Робертс. Дом викария, Марчболт, Уэльс».

Они не помнили, как выбрались из здания почты. Оказавшись на улице, они переглянулись и одновременно затряслись от смеха.

– В доме викария! Все это время! – выдохнул Бобби.

– А я проштудировала список из четырехсот восьмидесяти Эвансов, – плаксиво сказала Фрэнки.

– Вот теперь я понимаю, почему Бэссингтон-ффренчу было так весело, когда до него дошло, что мы понятия не имеем, кто такой Эванс!

– А между тем ты и Эванс жили под одной крышей!

– Что ж, вперед, – сказал Бобби. – Следующая остановка – Марчболт.

– Мы снова возвращаемся в милый старый дом после долгих странствий.

– Пошло оно все к чертям! – разозлился Бобби. – Надо же что-то сделать для Бэджера. У тебя есть какие-нибудь деньги, Фрэнки?

Фрэнки открыла кошелек и вытащила пригоршню банкнот.

– Отдай ему и скажи, пусть пока умилостивит своих кредиторов, а потом отец купит его гараж и сделает Бэджера управляющим.

– Хорошо, – сказал Бобби. – Самое главное – поскорее отсюда умотать.

– К чему такая спешка?

– Не знаю. У меня предчувствие.

– Какой ужас! Тогда поехали скорее.

– Я пойду к Бэджеру, а ты заводи машину.

– Так я и не куплю зубную щетку, – сказала Фрэнки.

Пять минут спустя они катили прочь от Чиппинг Сомертона. Бобби не мог пожаловаться на маленькую скорость, но Фрэнки вдруг сказала:

– Слушай, Бобби, по-моему, мы едем недостаточно быстро.

Бобби бросил взгляд на стрелку спидометра, которая в этот миг показывала восемьдесят миль в час, и сухо заметил:

– Уж и не знаю, как еще наддать ходу.

– Мы можем взять воздушное такси, – сказала Фрэнки. – Мы всего в семи милях от аэродрома Мидшот.

– Девочка моя дорогая! – воскликнул Бобби.

– Сделав это, мы через пару часов окажемся дома.

– Ну что ж, – сказал Бобби, – давай возьмем воздушное такси.

Все это начинало походить на сказочный сон. Бобби не знал, к чему такая дикая спешка, и подозревал, что Фрэнки тоже не знает. Просто у них возникло какое-то предчувствие.

В Мидшоте Фрэнки спросила мистера Дональда Кинга. К ним вышел неопрятный молодой человек, который, похоже, слегка удивился, увидев девушку.

– Привет, Фрэнки, – бросил он. – Сто лет тебя не видел. Чем могу помочь?

– Мне нужно воздушное такси, – сказала Фрэнки. – Ты ведь именно этим занимаешься, да?

– О да! Куда ты хочешь лететь?

– Я хочу побыстрее вернуться домой, – сказала Фрэнки.

Мистер Дональд Кинг вздернул брови.

– И только-то?

– Не совсем, – сказала Фрэнки, – но это главное.

– Ну что ж, мы тебя вмиг доставим.

– Я выпишу тебе чек, – сказала Фрэнки.

Пять минут спустя они взлетели.

– Фрэнки, – спросил Бобби, – зачем мы это делаем?

– Не имею ни малейшего понятия, – сказала Фрэнки. – Но у меня чувство, что так надо. А у тебя?

– Как ни странно, у меня тоже. Но я не знаю почему. Не улетит же, в конце концов, наша миссис Робертс на помеле.

– А может, улетит. Не забывай, мы не знаем, что задумал Бэссингтон-ффренч.

– Что верно, то верно, – задумчиво сказал Бобби.

День клонился к вечеру, когда Фрэнки и Бобби высадились из самолета и, пересев в «Крайслер» лорда Марчингтона, въехали в Марчболт. Они остановились у ворот дома викария и побежали по подъездной аллее.

«Скоро я проснусь, – подумал Бобби. – Что мы делаем? Зачем? Почему?»

На пороге дома стояла хрупкая фигурка. Фрэнки и Бобби сразу же узнали ее.

– Мойра! – крикнула Фрэнки.

Мойра обернулась. Она слегка покачивалась.

– Ой, как хорошо, что вы здесь! Я не знаю, что мне делать.

– Но почему вы тут оказались?

– Наверное, потому же, почему и вы.

– Вы узнали, кто Эванс? – спросил Бобби.