Агата Кристи - По направлению к нулю

Аллен Дрейк смешал напитки.

– Итак, – сказал он. – Доброй охоты!

Ройд ответил нечто неопределенное, что звучало примерно как:

– М-да… Гм…

Дрейк с любопытством взглянул на него.

– Флегматичен, как всегда, – заметил он. – Не представляю, как ты решился на это. Сколько лет ты не был дома?

– Семь… около восьми.

– Долгий срок. Удивляюсь, как ты не растерял все родственные связи.

– Может, и растерял.

– По твоей немногословности, друг мой, тебя всегда следовало бы относить скорее к братьям нашим меньшим, нежели к человеческому роду! Ты как-нибудь спланировал свой отпуск?

– Ну… да, частично.

Его побронзовевшее под малайским солнцем невозмутимое лицо вдруг приобрело глубокий красновато-кирпичный оттенок.

– Видно, здесь замешана женщина! – оживляясь, удивленно воскликнул Аллен Дрейк. – Черт возьми, старина, да ты покраснел!

– Брось городить чепуху! – хрипловато сказал Томас Ройд и глубоко затянулся, зажав зубами свою старенькую трубку.

Он побил все свои предыдущие рекорды, сам продолжив разговор.

– Вероятно, – сказал он, – там многое изменилось.

– Я до сих пор не пойму, почему ты все откладывал поездку домой, – заинтересованно сказал Дрейк. – А сейчас вдруг в одночасье решился.

Ройд пожал плечами:

– Просто считал, что такое, неожиданное, путешествие может оказаться более интересным. К тому же, сам знаешь, плохие новости из дому.

– Да, конечно, я забыл. Ведь твой брат погиб в автомобильной катастрофе.

Томас Ройд кивнул.

Дрейк подумал, что это все-таки очень странная причина для отмены поездки домой. Там, насколько ему известно, мать и вроде бы еще сестра. Несомненно, в такое время… И тут вдруг ему припомнилось, что Томас тогда отменил путешествие прежде, чем пришло известие о смерти его брата.

Аллен с любопытством взглянул на своего друга. Однако темная лошадка старина Томас!

– Ты хорошо ладил с братом? – спросил он, решив, что сейчас, по прошествии трех лет, он уже может задать такой вопрос.

– С Адрианом? Да нет, не особенно. У нас с ним было мало общего. Каждый шел своей дорогой. Он был адвокатом.

«Да, совсем другая жизнь, – размышлял Дрейк. – Адвокатская контора в Лондоне, деловые приемы, клубы… Зарабатывание денег посредством словесных поединков…» Он подумал, что Адриан Ройд, вероятно, был полной противоположностью молчуну Томасу.

– Твоя матушка ведь еще жива?

– Что? Да, родительница наша в добром здравии.

– Но, по-моему, у тебя есть еще сестра?

Томас отрицательно мотнул головой.

– Нет?.. А я думал, есть. Но кто же тогда на той фотографии…

– Не сестра, – пробубнил Томас, – дальняя родственница в некотором роде. Она осталась сиротой и росла вместе с нами.

И вновь легкий красноватый оттенок проступил сквозь бронзовую кожу.

«О-о! – подумал Дрейк. – Кажется, мы попали в точку!..»

– Она замужем? – спросил он.

– Была… Ее мужем был тот самый парень, Невиль Стрендж.

– А-а… Да, известная личность, он вроде бы изрядно преуспел в теннисе.

– Да, она развелась с ним.

«Все ясно, – сказал себе Дрейк. – Значит, ты спешишь домой к ней, чтобы попытать счастья».

Смилостивившись, он сменил тему разговора:

– А что ты думаешь насчет рыбалки или охоты?

– Сначала надо добраться до дома. Вообще-то я рассчитывал немного пожить в Солткрике, возможно, найму там лодку.

– Я знаю эти места. Очень живописная природа. Помню, там еще был милый старомодный отель.

– Да, «Балморал-Корт». Может, я там и остановлюсь или погощу у друзей. У них дом в Солткрике.

– Звучит заманчиво.

– М-да… Гм… Солткрик – приятное, тихое местечко. Ни сутолоки, ни шума.

– Да, да, – поддержал его Дрейк. – В таких местах никогда ничего не происходит.

– И все-таки это крайне досадно, – сказал старый мистер Тревис. – Уже двадцать пять лет я ежегодно отдыхаю в Лихеде в отеле «Морской». А в нынешнем году, можете себе представить, там собрались все перестроить. Расширить набережную или еще что-то в этом роде. Просто абсурд! Почему им так не терпится испортить такое прекрасное место на побережье?! В Лихеде всегда было свое особое очарование… Регентство – настоящее регентство.

Руфус Лорд утешающе сказал:

– Не стоит, однако, так переживать, я полагаю, можно подыскать еще что-нибудь в этом роде.

– Я даже не могу представить себе, что больше никогда не поеду в Лихед. Миссис Маккей, владелица «Морского», так чутко относилась ко всем моим требованиям. Из года в год я снимал одни и те же комнаты, и обслуживание там было неизменно безупречным. А уж кухня – выше всяческих похвал.

– А что, если вам попытать счастья в Солткрике? Там есть довольно милый старомодный отель. «Балморал-Корт». И знаете, кто его содержит? Чета Роджерсов. Она раньше была кухаркой у старого лорда Маунтхеда… у него были лучшие обеды в Лондоне. Потом она вышла замуж за дворецкого, и теперь они стали владельцами этого отеля. Мне думается, это местечко придется вам по нраву. Тишина… Никаких джаз-бандов… и первоклассная стряпня и обслуживание.

– А это идея… Это решительно неплохая идея. Там есть застекленные балконы?

– Да. И застекленные террасы, и балконы. Можете выбрать солнце или тень по собственному усмотрению. Кстати, я мог бы вам дать кое-какие рекомендации относительно соседей, если желаете. Там живет старая леди Трессильян, ее дом буквально в двух шагах от отеля. Прелестный сад и дом, и сама она – замечательная женщина, несмотря на то что почти прикована к постели.

– Вы говорите о вдове судьи?..

– Именно так.

– Я знавал Метью Трессильяна и, кажется, встречался и с ней. Обаятельная женщина… Хотя, конечно, с тех пор много воды утекло. Ведь Солткрик неподалеку от Сент-Лу? Я бывал у своих друзей в тех краях. Вы знаете, я все больше склоняюсь к тому, что Солткрик именно то, что мне нужно! Надо будет написать в этот отель и оговорить все детали. Мне хотелось бы поехать туда на месяц, примерно с середины августа до середины сентября. Да, мне придется взять с собой шофера. Надеюсь, там есть гаражи для машин?

– Можете не сомневаться. «Балморал-Корт» вполне соответствует современным требованиям.

– Как вы знаете, мне противопоказаны прогулки в горы, и я предпочитаю жить не выше первого этажа. Хотя, вероятно, там есть и лифт.

– Конечно, там есть все удобства подобного рода.

– У меня складывается впечатление, – сказал мистер Тревис, – что ваше предложение разрешит все мои проблемы. К тому же я надеюсь иметь удовольствие возобновить знакомство с леди Трессильян.

Кей Стрендж, одетая в шорты и канареечного цвета свитерок, сидела подавшись вперед и наблюдала за игроками. Шел полуфинал теннисного турнира в Сент-Лу, одиночные игры между мужчинами, и Невиль играл против молодого Меррика, которого считали восходящей звездой теннисного небосклона. Меррик, бесспорно, обладал блестящими способностями, но играл не слишком обдуманно и, случалось, бил наугад. Поэтому на сегодняшний день более опытные и расчетливые игроки могли еще его победить.

Сейчас шел как раз финальный сет игры, и счет пока был три – три.

Присев на скамью рядом с Кей, Тед Латимер прокомментировал небрежным, ироничным голосом:

– Любящая жена следит за продвижением своего мужа к победе!

Кей вздрогнула от неожиданности:

– О, как ты меня напугал! Я не заметила, когда ты появился.

– Я всегда с тобой. Пора тебе уже осознать это.

Тед Латимер, двадцатипятилетний молодой человек, обладал на редкость приятной внешностью, хотя чопорные старые полковники обыкновенно называли его «типичный даго».[2]

У него была смуглая кожа, великолепный шоколадный загар, и, кроме всего прочего, он был замечательным танцором.

Его темные глаза могли быть очень выразительными, и он прекрасно владел своим голосом, как хороший актер. Кей познакомилась с ним, когда ей было пятнадцать лет.

Они вместе жарились под солнцем на пляжах Жан-ле-Пинса, танцевали и играли в теннис. Они стали больше чем приятелями, скорее их можно было назвать родственными душами.

Молодой Меррик подавал из левого угла. Ответный мяч Невиля – точный и сильный удар в противоположный угол – отбить было почти невозможно.

– У Невиля отличный удар слева, – заметил Тед. – Даже лучше, чем справа. А у Меррика удар слева слабоват, и Невиль понял это. Да, он знает, как прижать Меррика, и, думаю, сделает игру.

Этот гейм закончился со счетом четыре – три в пользу Стренджа.

Следующий гейм начинался с его подачи. Юный Меррик слишком разгорячился и бил как попало.

Пять – три.

– Молодец Невиль, – сказал Латимер.

Наконец юный спортсмен овладел собой. Его игра стала более расчетливой и осторожной. Он начал варьировать стиль и силу ударов.

– А парень-то с головой, – сказал Тед. – И скорость у него первоклассная. Должно быть, борьба будет интересной.

Меррику удалось сравнять счет: пять – пять. Потом каждый отыграл по два очка, и в итоге Невиль проиграл партию со счетом семь – девять.

Невиль, усмехаясь, подошел к сетке, сокрушенно покачивая головой. Соперники обменялись рукопожатиями.

– Юность говорит сама за себя, – бросил Тед. – Девятнадцать лет против тридцати трех. Но причина все же не в этом. Знаешь, Кей, я могу сказать тебе, почему Невиль никогда не станет чемпионом. Он слишком легко проигрывает.

– Чепуха!

– Нет, не чепуха! Невиль, черт его возьми, всегда в прекрасной форме. Но я никогда не видел, чтобы он расстроился, проиграв партию.

– Разумеется, – сказала Кей. – Таким людям это не свойственно.

– Нет, свойственно! Мы же видим их на соревнованиях. Теннисные звезды еще как переживают и еще как чертыхаются, загубив хоть один мяч. Но старина Невиль всегда готов с улыбочкой принять поражение. Пусть победит сильнейший, игра есть игра и так далее. Боже, как же я ненавижу это традиционное благообразное воспитание. Слава богу, что я никогда не посещал этих закрытых привилегированных школ.