А потом с первым романом к Корал пришла известность — Лучшая Книга Месяца, экранизация, хвалебные рецензии. Питер, не преуспевший в романах, нанялся в «Ньюсвью» и очень скоро добился популярности как журналист. Успех разлучил их. Корал разъезжала по стране, рекламируя свою книгу. Питера забросило в Каир, он писал репортажи о кризисе на Блнжнем Востоке. Любовь кончилась. Ни упреков, ни сцен — расстались, по — прежнему симпатизируя друг другу. Изредка Питеру вспоминалась Корал — ее стройное красивое тело, темные волосы на подушке, мягкий податливый рот. Но без грусти. Было очень приятно, но все прошло. Итак, миссис Стронг, а для публики по — прежнему Корал Трейн — блестящая писательница, романы которой идут нарасхват.

Питер потянулся к телефону. У Стронгов ответили, что миссис Стронг в отъезде. Секретарша, решил Питер. Наверное, слава обязывает, и без секретарши Корал теперь не обойтись — отвечать на письма, назначать встречи.

— Это Питер Стайлз, ее старый друг, — назвался Питер.

— Ах, Стайлз, — чуть смягчился голос. — Миссис Стронг ваша горячая поклонница.

— Мне необходимо связаться с ней.

— Извините, мистер Стайлз, но давать адрес миссис Стронг не велела. Знаете, иногда она уезжает поработать над книгой в тишине. На критической стадии.

— Но вы‑то имеете с ней связь? Пожалуйста, поинтересуйтесь, нельзя ли мне ее увидеть. Или, может, она позвонит мне.

— Хорошо. Только за скорость не ручаюсь. Понимаете, надо ждать, пока позвонит она.

Едва Питер положил трубку, как дверь распахнулась настежь. В кабинет ворвался Джордж Уилсон, курносое мальчишеское лицо до неузнаваемости искажала бешеная ярость, он метнулся к Питеру.

— Подлец! Трепач! — заорал он и влепил Питеру оплеуху, тот не успел и прикрыться, кое‑как выбрался из‑за стола, а Джордж висел на нем, молотя головой. В самозащите Питер был не новичок, но атака оказалась столь яростной и ошеломляющей, что поначалу растерялся. Короткий удар плашмя по шее Джорджа — и драка мгновенно кончилась. Джордж упал на четвереньки и ошалело мотал головой. Питер коснулся рукой губ: на руке осталась кровь.

Джордж поднял голову, и Питер, смутившись, увидел, что по лицу парня катятся слезы.

— Наврал мне про Элли, — выговорил тот.

— Она в Филадельфии. Поехала туда по моему поручению.

— Опять врешь! — выкрикнул Джордж. Он с трудом поднялся на ноги и оперся о стол Питера: драться ему больше не хотелось. Он сгорбился, плечи тряслись от плача. Питер молча ждал, страшась худшего: с Элли что-то случилось. Звонка от нее так и нет.

— Ее изнасиловали! — задыхаясь, выкрикнул Джордж.

— С чего ты взял?

— Человек. По телефону. Сказал мне, что ее изнасиловали. Двое. И что она ходила к доктору Вордвелу. И за тобой послала. Я звонил Вордвелу. Все правда. Он сам ее осматривал. И ты говорил с ней. Подлец!

— И человек этот?..

— Один из них! — Голос у Джорджа сорвался. — Если мы не отвяжемся, пригрозил он, они… нам отомстят и похлестче. Ну почему она позвонила тебе? Не мне? К чему весь этот бред про Филадельфию?

Глубоко вздохнув, Питер промокнул губу платком.

— Утром она тебе не звонила?

— Нет, зачем? Кто я ей? Муя{всего — навсего! За помощью она кинулась к тебе и Вордвелу.

Питер подошел к шкафу и налил два стаканчика «Джека Даниэла», подвинул один Джорджу и проглотил залпом свой: разбитую губу защипало.

— Возьми себя в руки и выслушай, что произошло. — Он рассказал Джорджу о телефонном звонке среди ночи и о том, как пошел к Вордвелам, где узнал обо всем.

— Но почему ты? — в обиде выкрикнул Джордж.

— Джордж, она же любит тебя. Ей казалось, узнай ты, и у вас все сломается.

— Думала, стану винить ее?

— Нет, не то. Элли чувствовала себя опозоренной, нечистой. Боялась, что, как бы ты ни старался, тебе никогда не забыть. Вот и решила не видеть тебя несколько дней, оправиться немного…

— О боже, Элли!

— Ну что я мог поделать, Джордж? Она же просила! Элли очень мужественная. Я предложил ей съездить в Филадельфию, там и в самом деле есть работенка. При шлось наврать тебе. Я понимаю ее, Джордж, и мне ее очень жалко. А вот сейчас я испугался.

Джордж посмотрел на него покрасневшими глазами.

— Звонок тебе, — пояснил Питер. — Тот тип расстарался, лишь бы ты узнал. Ясно зачем — через тебя известить Девери. Но хоть что‑то объяснил? От чего все-таки мы должны «отвязаться»?

— Ничего не сказал. Лично я работаю по Бракстону Клауду.

— Знаю. И Джейк тоже. И с сегодняшнего утра я. Меня пугает, что Элли все молчит.

— Вордвел сказал, в Филадельфию она уехала пятичасовым.

— Значит, уже пять часов как там, — взглянул Питер на часы. — Уж давно пора бы позвонить.

— А Девери ты говорил?

— Нет. Но теперь ты все равно знаешь — надо. Ему решать: отвязываться или нет?

— Обязательно разыщу этих подонков, — чуть ли не деловито заявил Джордж. — И проучу! Уж я их измордую!

Лицо Девери точно окаменело, когда он слушал рассказ Питера н Джорджа. В мире журналистики угрозы не в новинку. Каждую неделю, стоило журналу появиться в киосках, редакцию захлестывал поток писем — угрожающих, оскорбительных. Иные писавшие были настоящими шизофрениками, притом агрессивными. Но обычно репортеры все‑таки были в безопасности. Правительственные чиновники, служащие крупных корпораций, преступники подпольного мира понимали, что нападать или угрожать газетчикам опасно. Слишком велик риск. Возмездие последует не только от газеты, на которую работает журналист, но и от всей прессы страны. Ни газеты, ни журналы пе публикуют известную им информацию полностью. Ударь журналиста — и с тобой покончено. Но семья репортера? Тут уже таится шанс остановить газетчиков, которые подобрались опасно близко к горячей точке. Доказательство — Девери. Еще никому не удавалось запугать его, но теперь он подумывал, не уступить ли. Джордж Уилсон, совсем крохотный винтик в машине. Ради того, чтобы сломать его, ие стали бы так суетиться. Девери не сомневался — поручение предназначалось ему.

«Передай своему боссу» — приказали Элли, а не «скажи своему мужу».

— На такой риск отважатся только из‑за одного, — заключил Девери. — Из‑за Бракстона Клауда. Кто‑то из наших подобрался опасно близко. Джейк? Он сейчас в бегах, его не разыскать. Ничего особо горяченького он мне не сообщал. А у тебя, Джордж?

Джордж сидел, измочаленный вконец.

— Я под началом у Джейка, — ответил он. — Расследование его.

— Расследование «Ньюсвью», — поправил Девери.

— На мне Лестер Стронг, — продолжал Джордж. — Выясняю, почему он вдруг остыл. Джейк выдвинул версию, что прокурор болен — страшное что‑нибудь. Рак. Или с женой неприятности. Она куда‑то исчезла с горизонта. Про здоровье я ничего не сумел разведать. Нашел врача Стронга. Но он, вполне понятно, распространяться не пожелал. Ни да, ни нет. Миссис Стронг, она же Корал Трейн, писательница, работает, говорят, над новым романом.

— Корал — моя старая приятельница, — вмешался Питер. — Мне Джейк уже про нее говорил, и я сразу же попробовал дозвониться. Где она, мне не сказали, но секретарша обещала передать.

— Самое странное, — покачал Джордж головой, — что раньше ничего такого не бывало. Никогда она не уезжала. Работает дома. Везде с мужем. Это что‑то новенькое. Мне не повезло: так и не разыскал ее. А может, ее отъезд и не имеет никакого касательства к нашей истории.

— Все может быть, — сказал Девери. — Но твоя жена уже пострадала. Неизвестно, Стронга, может, тоже припекло. Может, и его жена в опасности!

— Господи! — воскликнул Джордж.

— Оставь Стронга, — велел Девери. — Питер — друг Корал Трейн. И насколько мне помнится, очень близкий.

— Угу, — подтвердил Питер, избегая чуть насмешливого взгляда Девери. В те старые времена Девери знал об их отношениях и даже, как вспомнил Питер, иногда обедал с ними.

— Вообще, Джордж, — продолжал Девери, — дела Клауда больше не касайся. Подыщу тебе что‑нибудь еще. И вовсю раструбим об этом. И тебя и Элли отошлю из Нью — Йорка. Перемените обстановку.

На селекторе замигал огонек, и Девери снял трубку.

— Тебя! — бросил он Питеру.

Может, Корал, подумал тот. Но тонкий испуганный голосок на другом конце провода принадлежал не Корал. Звонила Элли Уилсон.

— Питер?

— Куда же это ты запропастилась, детка? — воскликнул он. — Мы тут за тебя переволновались.

— Питер, за мной еще в Нью — Йорке начали следить, не успела я от Вордвелов выйти.

— Погоди‑ка, — прервал Питер. — Я у Девери. И Джордж тут, рядом. Он все знает, Элли.

— Ох, Питер, тебе пришлось?..

— Нет, не я. Анонимный звонок. Теперь Джордж знает. И Девери тоже. Так что, пожалуй, я включу микрофон, и мы все будем тебя слушать.

Питер нажал кнопку, и голос Элли раздался в квадратном микрофоне на столе Девери.

— Элли! — воскликнул Джордж.

— Милый… — Голос дрожал.

— Элли, как ты могла вообразить… хоть на минуту… будто я…

Того гляди разрыдаются оба, подумал Питер и вмешался:

— Так, говоришь, Элли, за тобой следят?

— Доктор Вордвел вызвал для меня такси, — ответила Элли. — В такую рань больше ни на чем не доедешь. Я заметила, у тротуара стоит машина. Она тут же тронулась и вроде поехала следом. Но я как‑то не придала значения. А на вокзале, когда покупала билет, увидела человека — такой серенький, незаметный, вертится неподалеку. Но сам понимаешь, я была как в лихорадке и особо не обратила внимания, пока вдруг не заметила его в поезде: сел через купе от меня. Когда я вышла в Филадельфии, он затерялся в толпе: как раз был наплыв служащих из пригородов. Но заказываю я номер в «Хилтоне», смотрю, опять он тут как тут… Я… я позавтракала у себя в комнате, и около девяти вышла купить платье. Фрэнсина одолжила мне свое, но мне все велико. А в вестибюле опять он. И вышел следом. Вот тут, Питер, я струхнула не на шутку.