Картер Браун - Плутовка

– Скажу, что вы правы.

Я отпустил ее сосок и поднялся с кушетки. Лора легким движением вскочила на ноги, проворно скинула белые шелковые трусики и замерла, стоя ко мне лицом. Я обратил внимание, что кустики золотистого пуха у нее между ног выглядели слегка влажными. Затем она сошла с кушетки и двинулась в спальню, а я за ней. Я довольно быстро скинул одежду, и мой дружок приветственно покачался перед Лорой, когда она легла на кровать, широко расставив ноги.

Лора оказалась строго пассивной партнершей. Она стонала и вздыхала, но лежала совершенно неподвижно, пока я ласкал и облизывал почти все ее тело. Когда я ласкал ее, она крепко удерживала ногами мою голову, хныча в экстазе, а затем, когда я проник в нее и начал ритмичные движения, вскрикнула и плотно закрыла глаза. Я двигался в спокойном легком ритме, а она просто лежала подо мной, вообще не шевелясь, закинув руки за голову и широко расставив ноги, которые вообще не касались моего тела.

– В чем дело, черт возьми? – проворчал я. – Вам скучно?

– Это насилие! – уверенно заявила она и повернула голову набок. – Я беспомощна! Я не способна хоть как-то воспрепятствовать этому, гадкий насильник, но помогать вам не буду!

– О, – заметил я рассудительно.

– Кроме того, – прохныкала она, – я знаю, о чем ты сейчас думаешь.

– О чем же?

– Ты собираешься через мгновение перевернуть меня на живот и войти в меня сзади, чтобы довершить мое оскорбительное унижение. И я права!

– Читаешь мысли, – сказал я с уважением.

Позже ночью она высказала еще несколько полезных догадок, и я без споров претворил их в жизнь. Не каждую ночь мне выпадает шанс стать главным сувениром из туристического набора «Санта-Байя».

На завтрак я без всякого интереса съел яйца, бекон, сосиски и бутербродный хлеб, намазанный вареньем. Лора, сидя напротив меня, выпила чашку черного кофе, время от времени облизываясь, как кошка, съевшая сливки. На ней были лишь белые шелковые трусики для защиты от холода, который, как я уже убедился, нисколько не угрожал ее груди. Я был полностью одет, поскольку не люблю есть нагишом. Единственный вариант, который я признаю, – это возлежать на кушетке, когда пышная рабыня кладет виноград тебе в рот, примерно как это было у римлян. Но виноград на завтрак – глупая концепция для любителя яичницы с беконом.

– Знаете что? – сказала Лора. – Мне этой ночью очень понравился один момент. Вы не просто получали удовольствие, трахаясь, но и старались доставить удовольствие и мне.

– Что за удовольствие трахаться с тем, кого вы ненавидите?

– Поинтересуйтесь у Дэнни Лабланша, – сказала она. – Он в этом эксперт.

Я съел еще кусок хлеба с вареньем, налил себе вторую чашку кофе и подумал, что, даже если сейчас весь мир вдруг погибнет, я не смогу пожаловаться на злую судьбу.

– Ну а теперь пора заняться насущными делами, – сказала Лора. – То есть вернуться к вонючему Дэнни Лабланшу.

– Есть альтернатива?

– О, несомненно, – сказала она. – Можно выбрать голодную смерть, можно остаться здесь с вами, – но ведь это не продлится больше нескольких дней, да? Я могу с уверенностью сказать, Бойд, что семьянин из вас никудышный.

– Вы правы, – согласился я.

– Поэтому я полагаю, что мне предстоит вернуться к перхоти.

– Я поеду с вами, – сказал я.

Она слегка удивилась:

– Зачем, черт возьми?

– Думаю, это мой долг перед клиенткой, – сказал я. – Спасти ее от такой участи, как Дэнни Лабланш.

– Вчера вечером это вас не беспокоило.

– Вчера вечером я занимался гораздо более важными вещами.

Через несколько секунд ее самодовольная улыбка поблекла.

– Дэнни это не понравится, – сказала она. – А Хэнк ждет не дождется случая поквитаться с вами.

– Я воспользуюсь вами как ложной целью, – пояснил я бодро. – Вы ворветесь в гостиничный номер с оружием в руке, а сам спрячусь за вашей спиной. И пока Хэнк будет убивать вас, я…

– Сволочь! – сказала она горько. – Я только что передумала. Я остаюсь, а вы расскажете мне, чем все закончилось, когда вернетесь. Если вернетесь.

Она явно не шутила. Минут через пятнадцать, оставив ее в своей квартире, я сел в автомобиль. «Магнум» уютно устроился в моей наплечной кобуре. Было около полудня, когда я подъехал к гостинице «Звездный свет». Поднявшись в лифте на восемнадцатый этаж, я прошел по коридору к «Императорским апартаментам». Дверь открылась быстро, через несколько секунд после моего первого стука, и Дэнни Лабланш сдержанно улыбнулся мне.

– Однако, – сказал он добродушно. – Вы стараетесь появляться внезапно, как частный детектив из анекдотов, мистер Бойд.

Я достал «магнум» из наплечной кобуры и упер в его выпирающий живот.

– Я пришел забрать свою клиентку.

– Разве я могу возражать при такой демонстрации силы? – Он спокойно расчесал рукой волосы, и перхоть потоками хлынула на его плечи. Затем он отступил на несколько шагов.

Я шагнул в номер. Три шага – и мир вокруг меня начал оседать. Я опустился на колени, оружие выпало из моей руки, затем я и сам повалился вперед. Хотя лучше было бы совсем потерять сознание. Затылок так ломило, словно голова вот-вот взорвется, а в глазах мерцал калейдоскоп темных пятен. Меня больно ударила в ребра чья-то нога, затем она перевернула меня на спину. В голове билась единственная мысль: надо как-то выкрутиться…

Танец темных пятен постепенно затихал, в глазах прояснялось. Надо мной, глядя сверху вниз с глупой ухмылкой, стоял Хэнк Ньюсон. Он был, по обыкновению, одет в первую попавшуюся рубашку и штаны.

– Ну, что ж вы не встаете, Бойд? – сказал он. – Это всего лишь предупреждение.

Я обдумал его слова, и они мне не понравились. Новый пинок в ребра подстегнул меня. Я переместился в сидячее положение, и темные пятна исполнили свой танец на бис. Когда они снова уплыли за кулисы, я осторожно поднялся на ноги.

– Сэр Галахад, мчащийся спасать томящуюся в башне деву, – хмыкнув, сказал Лабланш. – Прелестно!

– Вы знали, что я приеду, – сказал я.

– Милой Лоре хватило благоразумия, чтобы позвонить и сообщить нам, что следует ожидать вашего визита, – сказал он. – Вы такой импульсивный, Бойд!

– И такой глупый, – с довольным видом сказал Ньюсон.

– Ну хорошо, – тон у меня был неприятный. – Я облажался. Что дальше?

– Вы уволены, Бойд, – сказал женский голос. – Вот что дальше.

Из одной из спален появилась Келли Джексон и прошла в центр комнаты. На ней было свободное зеленое платье выше колен, которое не скрывало ни одного изгиба ее тела. Темные глаза смотрели на меня холодно – так, наверное, хирург смотрит на то, что забыл выкинуть в урну. Ничего доброго этот взгляд не сулил.

– Вы верно сказали, Бойд. – Ее голос был холодным, под стать взгляду. – Вы облажались. Во всем. Так что можете пойти и утопиться в океане.

– Лучше в нескольких милях от берега, – добавил Лабланш и снова хмыкнул.

Я осторожно потрогал затылок. Там была шишка, прикосновение к которой вызывало боль. День начался не лучшим образом. Из-за предательства романтичной подруги, с которой провел ночь любви, я получил удар по затылку. Не говоря уж об ударах по ребрам. А теперь моя клиентка снова увольняет меня. Может, стоит сменить деятельность? Например, податься в киллеры? Я решил, что могу начать новую карьеру, попрактиковавшись на Хэнке Ньюсоне.

– Уволен? – спросил я. – Снова?

– И на этот раз окончательно, – сказала она.

– Скажите мне только одно, – попросил я. – У вас когда-нибудь была сестра-близняшка? Я имею в виду – не воображаемая.

– У дорогой Тины невероятное воображение, – заметил Лабланш. – Достаточно буйное, чтобы создать даже сестру-близняшку.

– Так что мне делать с Бойдом? – поинтересовался Ньюсон. – Сломать ему обе руки и выбросить его из окна?

– Заманчивая мысль, – ответил Лабланш. – Но он может приземлиться на голову проходящему мимо туристу, а мы не хотим осрамить Санта-Байю.

– Ты хочешь сказать, мы просто позволим ему уйти? – Ньюсон казался разочарованным.

– Уверен, он надолго запомнит урок, который ты ему только что преподал, – успокоил Лабланш. – Но, если он вдруг снова вздумает надоедать нам, у тебя есть карт-бланш делать с ним все что угодно.

– Я могу забрать оружие? – беспокойно поинтересовался я.

Ньюсон раскрыл пистолет и извлек из него патроны. Затем злобно ткнул меня стволом в солнечное сплетение.

– Конечно, – сказал он. – Забирай.

Дыхание вышло из меня со слабым свистом. Я невольно согнулся, и ствол еще сильнее уперся в солнечное сплетение.

– Я же сказал, забирай! – насмешливо настаивал Ньюсон.

Я взял пистолет за ствол, и он отпустил его. На то, чтобы снова занять строго вертикальное положение, ушло чертовски много времени. Постанывая от боли, я запихнул разряженный пистолет в наплечную кобуру.

– У вас действительно очень нежные внутренности, Бойд, вы знаете? – Ньюсон холодно усмехнулся. – Вам не стоит передвигаться выпрямившись в полный рост, чтоб они не дергались вверх-вниз. Лучше опуститесь на колени.

Я кротко опустился на колени и ждал.

– Хорошо, что дальше?

– Теперь ползите к двери, а затем уматывайте, – сказал он.

Выражая лицом беспокойство, поддельное лишь на десять процентов, я двинулся на коленях к двери. Лабланш наблюдал, хихикая, Келли Джексон несколько раз насмешливо фыркнула. В последний момент Ньюсон обогнал меня и открыл дверь. Поравнявшись с ним, я остановился и умоляюще посмотрел на него:

– Я могу теперь встать?

– Ни черта, – сказал он. – Мне понравилось, как вы это проделали. Продолжайте ползти на коленях, пока не доберетесь до лифта.

Правой рукой я крепко обхватил его колени и резко встал. Ньюсон грузно повалился набок, а я мигом оказался на ногах. Ребенком я любил смотреть по телевизору борьбу и не верил, когда меня убеждали, что все это фальшивка, а встречи тщательно планируются до того, как камеры начинают работать. Из тех поединков я запомнил много приемов. Я встал одной ногой ему на правую лодыжку, его левую ногу поднял высоко вверх и зажал ее захватом. Он взвизгнул от внезапной боли, и его рука зашарила под пиджаком.