Найджел покраснел от возмущения, слушая, как далеко зашел жалкий братец, обвиняя сестру. Не имело смысла теперь его щадить. Внезапно он вспомнил, как Эдвард бежал перед ним к бараку… Что-то в этом было странное. Наконец он понял, что именно…

В это время инспектор говорил:

— Я еще раз просмотрел ваши записки. В свете того, что сообщил Эдвард Кавендиш, обвинения против мисс Кавендиш делаются более весомыми. Вы отметили, что она была единственным человеком, которому полковник полностью доверял. Ей легко было нанести неожиданный удар…

— Все это в равной степени относится и к Люси Трайл. Она была с ним в близких отношениях. Между прочим, мисс Кавендиш рассказала мне о яде. Она всегда брала его с собой на тот случай, если попадет в безвыходное положение.

Посмотрев задумчиво на Найджела, Блаунт сказал:

— Вижу, вы уже изменили свое мнение. Прекрасно! Но все же я должен еще раз допросить мисс Кавендиш. Возможно, она расскажет мне больше, нежели вам.

При этом он улыбнулся.

Найджел не обратил внимания на его улыбку. Он вновь обращался к тому факту, что Кавендиш старался его обязательно опередить. Необходимо побыстрее узнать все детали о семье О'Браена. Нот-Сломен назвал некоего Джимми Хоупа… Надо к нему немедленно поехать.

— Могу я воспользоваться машиной О'Браена? — спросил он инспектора.

— Пожалуйста! Куда вы хотите поехать?

— Надеюсь, что после возвращения смогу сообщить вам нечто интересное. Не спешите однако с арестом Джорджии Кавендиш, чтобы не попасть в неловкое положение, когда ее будет необходимо освободить из-за отсутствия вины.

Через час он сидел уже в захламленной гостиной Джимми Хоупа, который готовился угостить его чаем с кексами, используя для этого воду, подогретую на плитке.

Сам хозяин потягивал виски.

— Эта привычка осталась еще с войны, — признался он. — Приходилось успокаивать нервы. Вот Слип-Слопу этого не требовалось. Сам убил бы того, кто совершил с ним такое! Что вы хотели узнать? Трудно поверить, что его больше нет, но выглядел он плохо, когда мы виделись в последний раз.

— Давно это было?

— В августе. Он поселился по соседству и пригласил меня в гости. Выглядел он ужасно, но настроение у него было отличное. Он шутил. Говорил, что составляет завещание, где оставит половину денег на безболезненное устранение штабных офицеров. Позднее я подписал это завещание как свидетель.

— Мы об этом не знали… А вторым свидетелем был Беллани?

— Нет! Какая-то старуха. По-моему, повариха…

Найджел был поражен. Почему же тогда нападали на Беллани? К тому же О'Браен должен был отметить в завещании преданного ему слугу, а не брать его в свидетели… А миссис Грант? Она скрыла, что свидетельницей была именно она. Ведь Блэкли ее об этом, конечно же, спрашивал.

— Говорил вам полковник о том, как собирается поступить с завещанием? Он решил передать его адвокату или держать дома?

— Об этом, я ничего не знаю. А как продвигается расследование? Или это тайна?

— Определенные сдвиги есть. Сейчас нам мешает то, что мы ничего не знаем о довоенном прошлом полковника.

— Если вы это узнаете — будет просто чудо. Он не любил об этом говорить. Он появился в моем подразделении с молодым парнем, которого звали Файр. Они дружили. Мне казалось, что они добавили в анкетах себе количество лет, чтобы попасть на фронт. Файр тоже был ирландцем. Его семья жила в Вексфорде. Он много рассказывал о родных. Потом пошли слухи, что О'Браен кого-то пристрелил до того, как оказаться у нас. Я бы этому не удивился, если учесть его характер.

— Он с самого начала был таким?

— Удивительно, что вы об этом спрашиваете. Он вел себя, когда мы познакомились, разумно. Потом неожиданно захотел получить отпуск. Что он только не делал, чтобы добиться его, но ему это не удалось. Ожидалось наступление. О'Браен буквально не находил себе места, он был похож на грешника перед казнью. Потом я однажды застал, как он с Файром читал какое-то письмо. У них был ужасный вид. Казалось, что-то случилось. После этого О'Браен изменился. Создалось впечатление, что он искал смерть, но ему в этом не везло. Он был отличным летчиком, хоть и выглядел, как призрак.

— А что с Файром?

— Он был тоже прекрасным летчиком. О'Браен его всегда опекал, что сердило Файра, но когда их разлучили, он погиб.

— Каким образом?

— Его назначили начальником звена. Он был сбит во время атаки. О'Браен тоже потерял тогда свое звено, но сам спасся. После этого, казалось, в него вселился черт.

— Благодарю за информацию, — сказал Найджел. — Мне уже пора…

Возвращаясь из поездки, Найджел осмысливал все, что узнал. Разговор с Хоупом помог выяснить все, что касается завещания О'Браена. Потом Он вспомнил о Вексфорде. Ведь Джорджия упомянула это местечко, когда рассказывала о брате, который любил проводить там лето. Она даже считала, что он кого-то там полюбил… Но ни О'Браен, ни Кавендиш не упоминали о том, что виделись раньше…

Когда он встретился с Блаунтом, тот сообщил ему, что его просила заехать к ней леди Мерлинворт. Инспектор рассказал о результатах вскрытия. Нот-Сломен был отравлен. Смерть наступила примерно через десять минут после того, как он принял яд. Очевидно, убийца не смог или побоялся убрать скорлупу. Узнав о завещании, Блаунт заявил, что миссис Грант подписала протокол, где говорилось о том, что она ничего не знает о завещании. Инспектор решил освежить ее память. Что касается Блэкли, то он также захотел отправиться с Найджелом к леди Мерлинворт, поскольку ему захотелось поговорить с этой четой еще раз, когда он узнал, что Блаунт намерен ее допросить. Он решил, что инспектор как бы проверяет проделанную им работу.

В холле Найджел увидел Джорджию. По ее реплике он сразу узнал о том, что ее уже допрашивал Блаунт.

— Не думала, что вы ему расскажете о яде:

Пока Найджел решал, что ей сказать, девушка демонстративно покинула холл.

Они приехали в имение лорда Мерлинворта, когда уже стемнело.

— Хотелось бы, чтобы вы побыстрее закончили это дело, — сказала леди Мерлинворт. — Мы не привыкли к скандалам…

— Нас потрясла смерть Нот-Сломена, — признался лорд. — Возможно, он и совершал какие-то ошибки в жизни, но с честью защищал свою страну.

— Глупости! — заявила его жена. — Боевые заслуги не могут оправдать то, что он открыл затем бордель…

— Прошу тебя, Элизабет… — смущенно отреагировал на ее слова лорд Мерлинворт. — Сейчас это называется рестораном… Молодежь ко многому подходит по-другому.

— Согласен с вами, — отозвался Блэкли, — Я хотел бы обсудить некоторые детали этого дела.

Лорд охотно увел его в свой кабинет. Оставшись наедине с тетушкой, Найджел поинтересовался новостями.

— Я наконец вспомнила, где я раньше видела О'Браена!

— Тебе это удалось?!!

— Только не торопи меня! — Она положила руки на старый альбом. — Сегодня вспомнила об этом альбоме, связанном с Ирландией. Мы были там незадолго до войны. Остановились у кузена моей матери в Вексфорде. Однажды мы посетили их соседей. Их фамилия была Файр. Они пригласили нас на пикник. У них были дочь и сын. Сын тогда отсутствовал. А дочь… По-моему, ее звали Юдит… Это была настоящая красавица. Мне пришлось там ездить на осле. Это мне плохо удавалось. Мистер Файр попросил одного из своих людей мне помочь. Мы много фотографировались. Думаю, что эти фотографии тебя заинтересуют…

Леди Мерлинворт показала племяннику фотографию молодого человека. Тогда у него не было шрама и бороды, но было ясно, что это О'Браен.

Найджел был поражен, что тетушка вспомнила о своей встрече с летчиком и об этой фотографии.

— Просто мне повезло, что я обнаружила этот снимок… Но я уверена: тогда он не носил фамилию О'Браен!

— Ты случайно не знаешь, что стало с этой семьей? Я бы с удовольствием их навестил.

Вздохнув, леди Мерлинворт сказала:

— Это грустная история. Я узнала о ней от кузена после войны. Их сын погиб. Он подавал такие надежды… Родители этого не вынесли. Это было для них последним ударом.

— Последним? А что случилось до этого?

— Их дочь утонула. По-моему, это случилось через год после того, как мы там были. Отец нашел ее в озере… Трагическая история…

— У тебя нет ее фотографии?

— Она не захотела сняться, когда Герберт ее об этом попросил, и убежала.

Найджел представил себе красивую и робкую девушку. Юдит Файр! Ему показалось, что он давно ее знает.

Попросив у тетушки фотографию молодого О'Браена, он решил не медлить. Собрав вещи, необходимые для поездки, он бросился к инспектору Блаунту:

— Я решил поехать в Ирландию, поскольку стали известны определенные факты о прошлом О'Браена! Мне кажется, теперь я на верном пути. Мне нужны фотографии всех людей: живых и мертвых!

— Вы их получите в управлении. Я мог бы и не ждать с арестом…

— Вы говорите о Джорджии Кавендиш?

— Ваша теория мне очень помогла.

— А что с миссис Грант?

— Она отрицает свою вину. Блэкли, мол, спрашивал ее о содержании завещания, но об этом ей ничего не известно. Она просто подписала бумагу, но инспектор этим не поинтересовался.

— Хорошо! Прошу вас, инспектор, не трогать пока Джорджию. У меня появилась путеводная нить. Например, следы, которые вели к бараку. Еще никто не знал о том, что полковник был убит, но Кавендиш, за которым я следовал, не пошел кратчайшим путем к бараку, куда вели следы, а старался держаться от них подальше. Почему он не хотел их повредить? Он старался, чтобы они сохранились. Отсюда ясно: он сам их сделал, надев ботинки полковника. Очевидно, он хотел скрыть, что это не самоубийство. Подумайте над этим до моего возвращения. Я вернусь послезавтра!