Он неловко рассмеялся.
— Да просто грех портить такую прогулку,- заметил он.- Как подумаю, готов себя заставить обежать рысью весь парк. Не волнуйся, дорогая, все пройдет. Думаю, просто я еще слишком взвинчен — хотя и пора бы прийти в себя. Служба в авиации или ломает человека, или делает его уверенным в себе на всю жизнь.
— Значит, ничего особенного?
— Да, ничего, и это хуже всего. Если есть что-то реальное, можно бороться. А я просто чувствую смертельную свинцовую тоску — здесь, в груди. Но ты прости меня, малыш! И что я за негодяй — так тебя растревожил!
— Но мне так хочется делить с тобой все — даже маленькие тревоги.
— Ничего, все прошло — ушло — исчезло. Давай больше не будем говорить об этом.
Она бросила на него быстрый проницательный взгляд.
— Нет, Том, видно, что с тобой что-то неладное. Скажи, дорогой, ты часто так себя чувствуешь? Ты выглядишь действительно неважно. Милый, сядем здесь, в тени, и ты расскажешь мне обо всем.
Они сели в тени огромной решетчатой башни, футов на шестьсот тянувшейся вверх.
— У меня есть очень странное свойство, — начал он. — Не знаю, говорил ли я об этом кому-нибудь. Когда мне грозит близкая опасность, у меня появляется странное предчувствие. Конечно, сегодня это просто нелепо — какая-то опасность в таком тихом мирном местечке. Наверное, это доказывает, как странно мы устроены. Но сегодня предчувствие в первый раз меня обманывает.
— А когда оно у тебя было раньше?
— Я был еще мальчишкой, когда однажды утром меня охватило это чувство. А днем я едва не утонул. Потом я чувствовал то же самое, когда в Мортон Хилл пришел грабитель и мне пулей пробило куртку. Дважды это случилось во время войны; я тогда чудом спасся: противник был значительно сильнее. Помню, когда я садился в кабину самолета, у меня возникло то же чувство. Оно появляется внезапно, как туман в солнечный день. Вот и сейчас — то же самое ощущение. Посмотри-ка на меня! Ничего не заметно?
Она действительно заметила перемену. За минуту из осунувшегося, измученного мужчины он превратился в смеющегося мальчишку. Она и сама засмеялась в ответ. Этот смех и развеял странные предчувствия, наполнив его душу живой, пляшущей радостью жизни.
— Слава Богу! — воскликнул он. — Это все сделали твои глаза! Я просто не мог вынести твой грустный взгляд. Да, это все глупый ночной кошмар. Больше я не верю в предчувствия. Теперь, малыш, у нас есть время прокатиться разок до ленча. Потом в парке будет полно народу, не стоит и пытаться. Выбирай, что хочешь: колесо обозрения, летающие лодки, или еще что-нибудь?
— Может быть, башню? — спросила она, глядя вверх. — Я думаю, свежий воздух и вид сверху наверняка немного развлекут тебя.
Он посмотрел на часы.
— Уже больше двенадцати, но, думаю, часа нам хватит. Но похоже, машина не работает. Эй, кондуктор, что там такое? Мотор сломался?
Человек покачал головой и указал на небольшую группу людей, толпившихся у входа.
— Они все ждут, сэр. Немного задерживаемся, сэр, механизм осматривают, но я жду сигнала с минуты на минуту. Если вы присоединитесь к остальным, обещаю, что ждать вам придется недолго.
Действительно, едва они приблизились к группе, стальные двери отъехали в сторону: знак, что машина скоро тронется. Пестрая толпа быстро просочилась сквозь вход и теперь стояла на деревянной платформе в ожидании. Народу было немного: парк обычно наполнялся только к середине дня. Это были добродушные и дружелюбные северяне, которые каждый год приезжают погостить к родным в Нортхэм. Они задрали головы и с любопытством следили за человеком, который опускал вниз стальной каркас. Казалось, это было опасное и рискованное занятие, но он двигался ловко и быстро, как будто спускался по лестнице.
— Вот это да!- сказал кондуктор, глядя вверх.- Похоже, Джим сегодня куда- то торопится.
— А кто это? — спросил Стэгнейт.
— Это Джим Барнес, сэр, наш лучший рабочий на этом аттракционе. Он чувствует себя там, наверху, как рыба в воде. Да, Джим проверяет каждую заклепку, каждый болтик. Этот парень- просто клад.
— Но не советую обсуждать с ним религиозные проблемы, — заметил кто-то из группы.
Служитель рассмеялся.
— Ну, тогда вы с ним уже знакомы,- заметил он.- Да, не стоит спорить с ним о религии.
— А почему? — поинтересовался офицер.
— Да дело в том, что он принимает все слишком близко к сердцу. Но в своей секте он считается просто светилом.
— Ну, это не так уж трудно, — заметил тот, кто знал Джима. — Я слышал, вся паства там — шесть человек. Джим — из тех людей, для которых небо — тот крохотный кусочек над головой, который он видит. Все остальное ему просто не нужно.
— Слушайте, не стоит так разговаривать с ним, когда у него в руках молоток, — поспешно зашептал кондуктор. — Привет, Джим! Ну, как нынче дела?
Человек быстро скользнул вниз, пролетел последние тридцать футов и остановился на перекладине, сохраняя равновесие. Он внимательно рассматривал людей, стоявших в подъемнике. Его фигура в кожаных штанах и куртке, перетянутая коричневым поясом, из-за которого торчали клещи и другие инструменты, порадовала бы глаз художника. Он был высок и сухопар, с длинными руками и ногами. Все в его облике говорило о гигантской силе. Лицо его казалось удивительным: в нем чувствовалось несомненное благородство и одновременно что-то зловещее. У него были темные глаза и волосы, большой орлиный нос и длинная борода, ниспадавшая на грудь. Одной рукой он держался за перекладину, а другой сжимал стальной молоток, покачивая его у колена.
— Наверху все готово,- ответил он.- Я поднимусь вместе с вами, если вы не против.
Он спрыгнул с перекладины и присоединился к остальным.
— Наверное, вы всегда следите за подъемником? — спросила молодая леди.
— Это моя работа, мисс. С утра до самой ночи, а часто и с ночи до утра я здесь, наверху. Иногда мне кажется, что я вовсе и не человек, а птица и лечу по воздуху. Когда я лежу вверху на перекладине, эти создания носятся вокруг меня и кричат мне, пока я не начинаю кричать что-то в ответ этим бедным тварям.
— Да, у вас серьезная работа,- заметил офицер, глядя вверх на удивительную ажурную резьбу из стальных прутьев, которая четко выступала на фоне синего неба.
— Ах, сэр, поверите, нет ни одной гаечки, ни одного винтика, которые я бы не подкрутил. Вот мои помощники- молоток да гаечный ключ. Бог парит над землей, а я- над Башней, и у меня в руках — власть над жизнью и смертью, над смертью и жизнью.
Гидравлический механизм уже заработал, и подъемник медленно пополз вверх. Перед ними все шире открывалась панорама побережья и бухты. Зрелище было настолько захватывающим, что пассажиры даже не заметили, как платформа резко остановилась на высоте пятисот футов. Барнес пробормотал что, наверное, что-то неладно и, перепрыгнув, как кошка, расстояние, отделявшее их от металлической решетки, стал быстро карабкаться вверх и исчез из виду.
Маленькая пестрая толпа, подвешенная в воздухе, потеряла — в этих необычных условиях- свою английскую чопорность и начала обмениваться замечаниями. Одна пара, называвшая друг друга Долли и Билли, объявила, что они звезды цирковой программы и вызвала всеобщий смех своими довольно остроумными шутками. Пышногрудая мамаша, ее не по годам развитый ребенок и две супружеские пары составляли благодарную аудиторию.
— Ты ведь хотел бы быть моряком, верно? — спросил комик Билли мальчика в ответ на какую-то реплику. — Послушай, мальчуган, ты кончишь жизнь цветущим трупом, если не будешь поосторожнее. Вы только посмотрите, как он стоит на самом краешке! Нет, утром, да еще в такой ранний час я не могу этого вынести.
— Не пойму, при чем здесь ранний час? — удивился полный коммивояжер.
— Дело в том, что до полудня мои нервы никуда не годятся. Понимаете, когда я смотрю вниз и вижу людей, похожих на точки, я начинаю весь дрожать. Это у меня наследственное. Вся моя семья ведет себя так по утрам.
— Думаю, — сказала Долли, яркая румяная женщина, — что вчера вечером она вела себя точно так же.
Последовал общий смех, причем первым захохотал комик.
— На этот раз ты просто сводишь счеты, Долли. Я не против, если это касается драчуна Билли. Он все еще без чувств, как сообщили последние новости. Но когда смеются над моей семьей, я удаляюсь.
— Право, пора бы нам всем удалиться, — заявил коммивояжер, краснощекий господин холерического типа. — Что за безобразие — столько времени держать нас наверху! Я буду жаловаться компании!
— Ах, где здесь звонок? — завопил Билли. — Мне нужно срочно позвонить.
— Зачем? Позвать официанта? — спросила дама.
— Я хочу позвать кондуктора, водителя, кого-нибудь, кто водит эту старую калошу вверх и вниз. Что у них там, бензин кончился или пружина в часах сломалась, или еще что-нибудь стряслось?
— Во всяком случае, перед нами прекрасная панорама, — заметил офицер.
— Ну, с меня достаточно, — заявил Билли. — Я уже получил свою порцию панорамы, пора закругляться.
— Ах, я так волнуюсь, — запричитала полная мамаша.- Надеюсь, с подъемником ничего не случилось.
— Послушай-ка Долли, подержи меня за куртку. Я попытаюсь посмотреть, как идут дела. Ах, Боже мой, мне дурно, голова кружится! Представляете, внизу, прямо под нами лошадь, и она не больше мыши! Кроме того, я не вижу никого, кого бы занимала наша судьба. А где этот старый пророк Исайя, который поднимался с нами?
— Он быстренько улизнул, когда увидел, что назревают неприятности.
— Нет, вы послушайте,- возмущенно начала Долли.- Хорошенькое дело, нечего сказать. Болтаемся на высоте пятьсот футов и теряем драгоценное время. А я, между прочим, должна сегодня выступать в цирке в дневном спектакле. Да, не завидую я компании, если они не потрудятся спустить меня вовремя! Во всех афишах объявлено, что я буду петь новую песню.
"Перстень Тота. Сборник рассказов" отзывы
Отзывы читателей о книге "Перстень Тота. Сборник рассказов", автор: Артур Конан Дойл. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Перстень Тота. Сборник рассказов" друзьям в соцсетях.