— Да, Фэйри. Не знаю, насколько серьезно ранение. Фэйри пытался захватить его. Мы говорили ему, что это чистое самоубийство.

— Это правда. Джонни хорошо стрелял по движущимся мишеням, когда был помоложе, — сказала леди Дарракот. Лицо мистера Паркера вытянулось. Пожалуйста, расскажите мне, что тут происходит.

Роджер выполнил ее просьбу.

— Ладно. Я пойду и поговорю с ним.

— Вы? Леди Дарракот!

— Тетя!

— Но леди Дарракот!

— Да? — Леди Дарракот была безмятежна.

— Но леди Дарракот, вы же не можете, — вяло запротестовал Роджер.

— Да неужели? А почему нет, молодой человек?

— Вы же знаете, что не можете, тетя.

— Не говори чепухи, дитя мое. Ты прекрасно знаешь, что Джонни Бирчу и в голову не придет стрелять в меня.

— Но тетя, ваше сердце! Оно перетрудится, и вам придется долгие недели провести в постели.

— Думаю, мое сердце как-нибудь справится с возвращением Джонни Бирча в его палатку.

Разгорелся спор. Каждый считал своим долгом отговорить леди Дарракот от столь опрометчивого шага. Леди Дарракот лишь улыбалась в ответ.

— Ну хватит, — сказала она наконец, и в ее голосе не было и следа старческой немощи. — Я единственная, кого Джонни послушает. Уверяю вас, для меня здесь нет ни капли риска.

И она направилась к входу в шатер. Все остальные последовали за ней, на ходу выдвигая новые возражения.

— Если вы действительно решились, леди Дарракот, — сказал мистер Паркер, — позвольте мне сопровождать вас.

— Сопровождать меня, мистер Паркер?

— Ну да. Мне бы не хотелось отпускать вас туда одну, — весьма настойчиво произнес мистер Паркер.

— Боюсь, что не могу разрешить вам этого. Подумайте, молодой человек, ведь сэр Джон вполне может выстрелить в вас.

— Не думаю, что он так поступит, если вы примете одну идею, леди Дарракот, — вежливо сказал мистер Паркер. — Если вы согласитесь — разумеется, лишь на этот случай — назваться супругой короля и позволите мне сыграть роль вашего пажа, носящего шлейф платья, то думаю, сэр Джон будет так польщен, что не станет в нас стрелять.

Леди Дарракот изумленно взглянула на него, а затем невесело улыбнулась:

— Хорошо, мистер Паркер, вы будете моим пажом. Но, уж пожалуйста, не поднимайте мой шлейф слишком высоко.

Роджер и Анджела переглянулись. Роджер пожал плечами, Анджела — тоже. Это была новая леди Дарракот, которую не узнавала даже ее племянница.

Леди Дарракот со своим эскортом приостановилась у угла тента, где мистер Паркер с воодушевлением взялся за подол ее платья. Затем они скрылись.

Все затаили дыхание.

— Ее величество, супруга короля, — раздался из шатра голос мистера Паркера, слегка дрожащий, но отчетливый, — и паж ее величества.

Звуков выстрелов не последовало.

Леди Дарракот, решительно взглянув на нелепую фигуру, включилась в игру. Сэр Джон, лишившийся трона и короны, по-прежнему торжественно восседал на столе. На полу перед ним мисс Кросспатрик, миссис Фэйри и миссис Брэй по-прежнему отбивали поклоны, устало и вразнобой.

Выйдя на сцену, леди Дарракот, нахмурившись, внушительно спросила его величество:

— Джонни, что все это значит?

— Забыл сказать тебе, Энн, — смутившись, ответил сэр Джон, — утром я захватил остров. Первый король. Это мой гарем.

— Ты провозгласил себя королем острова, даже не предложив мне разделить с тобой трон? — сурово произнесла леди Дарракот. — Это вовсе на тебя не похоже. Но я провозгласила себя королевской супругой, так что не будем больше говорить об этом досадном упущении.

— Хорошо, Энн, — пробормотал сэр Джон. — Это моя небрежность, клянусь тебе!

— Надеюсь, последняя. Может быть, ты любезно поднесешь мне вина?

— Пошлю одну из своих рабынь. Это мои рабыни возносят мне хвалу. А эти две — мои наложницы, — не без гордости представил женщин сэр Джон.

— Вот как? Боюсь, мне не подобает принимать питье из рук рабынь. Его величество должен сам служить мне. Дайка мне эту штуковину, которая у тебя на коленях, что бы это ни было, пока ты спускаешься со своего трона.

Сэр Джон заколебался, затем протянул ей ружье.

Леди Дарракот передала его мистеру Паркеру, и тот бросился с ним вон из палатки.

Так закончилось царствование короля Джонни Бирча.

Глава 16

* 1 *

Вилли был жив, но его рана казалась весьма серьезной. Пуля попала в правую сторону груди и, видимо, пробила легкое, где и застряла, как решил Роджер.

Первым делом раненого со всеми возможными предосторожностями перенесли в палатку и уложили в постель. Хирурга среди них не было, и все, что они могли — это устроить его с максимальным комфортом и уповать на лучшее. Вилли был в сознании и проявлял полное равнодушие к своей ране и ее возможным последствиям.

Роджер имел краткий разговор с Энид и, казалось, из них двоих судьба Вилли волновала его даже больше, чем ее.

— Я отговаривал его, — сказал он ей. — Предупреждал, что это чистое самоубийство. Мы все так считали. Но он нас не послушал. Это был отчаянно смелый — и совершенно безрассудный поступок.

Энид кивнула. Она не плакала, но ее била едва заметная дрожь. Было видно, что ей трудно говорить, и она прилагает для этого немалые усилия. Ей и без того много пришлось пережить, и в довершение ко всему ее муж был тяжело ранен, поэтому ее состояние было вполне объяснимым. Однако в ней ощущалась еще и некая отстраненность от происходящего.

— Он ведь воевал, и весьма доблестно, — сказала она, ее голос слегка дрожал. — Он награжден Военным крестом. Его выдвигали на крест Виктории.

— Я этого не знал, — сказал Роджер. Он был восхищен и удивлен. Сложившийся у него образ Вилли Фэйри никак не вязался с образом героя.

— И конечно, увидев, что происходит, он пришел в ярость, — продолжила Энид, даже в таких обстоятельствах слегка рисуясь. — Вилли ведь просто обожает меня, — добавила она со вздохом.

— Разумеется, — охотно подтвердил Роджер, оставив при себе свое личное наблюдение, что пребывание на острове слегка охладило чувства Вилли к своей дражайшей половине.

Оставив раненого на попечение Энид, Роджер поспешил проведать других женщин. Выйдя из палатки, он слегка воспрянул духом. Энид любила повторять слова "каждый должен быть отважным", и не было сомнений, что сама она была смелой женщиной. И все же Роджер не ожидал от Энид особой храбрости в критической ситуации. Но еще менее он ожидал этого от Вилли! И тем не менее — думал он на ходу — ее смелость на самом деле не более чем поза; она смела лишь для того, чтобы все думали, что она смела. Свою подлинную смелость она превратила в позу. И эта поза стала сутью ее женственности.

Другие жертвы свергнутого короля Джонни Бирча тоже пытались держать себя в руках, но им это не очень удавалось. Видя, как они потрясены пережитым, Роджер попросил Комбе налить им перед чаем по доброй порции бренди, и когда Роджер подошел, они как раз потягивали бренди. Роджер заметил, что они бессознательно жмутся друг к другу, нервно посмеиваясь. Смеялись, в основном, Кристл и Юнити.

Роджеру было любопытно, как пережитое повлияло на каждую из них. На миссис Брэй, похоже, пережитое не наложило никакого отпечатка.

— Интересно, как на это посмотрит мистер Брэй, — как раз бормотала она, когда подошел Роджер. — Что он об этом скажет? У него и в мыслях не было, что я попаду в такую передрягу. — И она с упреком взглянула на Роджера. — Здесь, в лагере отнюдь не безопасно. Мы с мистером Брэем правильно поступили, что убрались отсюда. Я бы не отважилась тут больше ночевать, это уж точно.

— В лагере все в порядке, — внушительно произнес Роджер. — Сэр Джон слишком много пил, вот и все. Такое может случиться где угодно.

— Гм, — усомнилась миссис Брэй, покачав головой, словно спрашивая, какая же тогда польза от Роджера, если он не в состоянии пресечь подобные инциденты.

— Да, кстати, — сказал Роджер как бы между прочим, — я совсем забыл спросить, что такое стряслось с вашим мужем, миссис Брэй? Он встречает стрельбой дружелюбно настроенных визитеров. Что им движет?

Миссис Брэй приняла неприступный вид.

— Мистер Брэй не желает никаких визитов.

— Но почему?

— Мистер Брэй и я, мы решили, что и вдвоем прекрасно проживем.

— Но нельзя же так просто палить во всех подряд!

— Мистер Брэй говорит, что не хочет больше никаких контактов. Он не знает, кто подстерег и нанес ему удар, и говорит, что будет безопаснее, если мы вообще не будем ни с кем общаться.

— Но ведь должны быть какие-то исключения, а?

— Мистер Брэй говорит, что не может быть никаких исключений.

Роджер пожал плечами и рассмеялся:

— Ладно. В случае чего придется ему самому выпутываться, так ему и передайте. Я умываю руки.

— У мистера Брэя достаточно широкие плечи, чтобы взвалить на них груз ответственности за свое решение, — чопорно ответила миссис Брэй. — Что ж, пожалуй, мне пора.

Все промолчали, и миссис Брэй ушла.

— Ах, дорогая, — обратилась Юнити к Кристл, — мне никогда… никогда не было так жутко. — Юнити поежилась, а затем рассмеялась как-то чересчур звонко. — Так жутко.

— Я не принимала все это всерьез, пока он не начал стрелять, — сказала с дрожью в голосе Кристл. Она перехватила взгляд Роджера и тоже засмеялась. Тебе, Роджер, наверное, смешно, как мы перетрусили, а?

— Ты спасла мне жизнь, — лаконично ответил Роджер. — Такому присутствию духа, как у тебя, можно только позавидовать. Еще стаканчик бренди?

— Пожалуй, — ответила Кристл, нервно рассмеявшись. — Он будет кстати.

Мистер Комбе тотчас ловко налил ей бренди.

— А уж Паркер — тот сыграл свою роль не хуже Дугласа Фербенкса, заметил Роджер.