— Да, да, у него их было целых два, он говорил, что так ему спокойнее. Может, он и прав был, все-таки глушь. Хотя я ни разу не слышала, чтобы их до того случая кто-то беспокоил, я имею в виду до того, как заявился этот прощелыга… Скажу вам, он сразу мне не понравился. Хотел поговорить с генералом. Дескать, в молодости он служил у него в полку. Генерал стал его расспрашивать, ну и сразу догадался, что тот врет. Так его в дом и не впустил, проходимца. Не на таковского напал.

— Вы полагаете, что их кто-то убил?

— Да ведь ничего другого и не придумаешь, верно? Я вам честно скажу: очень мне садовник их не нравился, хоть и был старательным, каждый день приходил. Всякое об этом парне поговаривали, будто он несколько раз мог в тюрьму угодить. Но генерал, конечно, принял его, пусть, дескать, попробует начать новую жизнь.

— Значит, вы думаете, что их мог убить садовник?

— Да я… я, по правде говоря, всегда так думала. Но как знать, может, зря на него грешу. А все эти сплетни, что у кого-то из них был… ну, сами понимаете… и что вся эта пальба из-за ревности — глупости все это, уж вы мне поверьте… На них кто-то напал. Знаете, из тех, которым все нипочем.

Тогда еще, правда, ни за что ни про что не убивали, это теперь в почете. Поглядите, что нынче в газетах пишут. Совсем ведь еще мальчишки — нанюхаются наркотиков и давай палить в людей. Детей воруют прямо из-под носа у матерей. Позовут девчонку на танцы, а затем изобьют или придушат по дороге домой, потом ее находят в канаве мертвую. Теперь полно таких мерзавцев. Вот и тогда: генерал вышел с женой прогуляться, все тихо да мирно — и вдруг обоих находят с простреленными головами.

— С простреленными головами?

— Ну, точно не скажу, меня при том не было. Но что они пошли прогуляться, это точно.

— А случалось, что они ссорились?

— Иногда бывало и повздорят, да у кого ж без этого?

— Но говорите, никаких дружков или подружек?

— Не знаю, можно ли называть так людей их возраста… Какие-то слухи ходили. Язык-то у людей без костей.

— А может, все-таки кто-то из них был серьезно болен?

— Леди Равенскрофт пару раз ездила в Лондон на прием к врачу, и ей будто бы даже собирались делать операцию. Мне она, правда, об этом не говорила. Но в больнице пробыла совсем недолго. И никакой операции ей не делали. А когда вернулась, ее прямо было не узнать — помолодела, похорошела. Врачи здорово ее приукрасили разными там хитрыми процедурами. А в том парике с кудряшками она была такая хорошенькая, глаз не оторвешь. Словно ее подменили, помолодела лет на десять.

— А генерал Равенскрофт?

— Очень был достойный джентльмен, никогда не слыхала, что бы кто-нибудь о нем отзывался плохо, что с ним, дескать что-то не так. Это уж потом стали всякое болтать — когда случилась беда… Мне кажется, что у него что-то было с головой — может, кто-то ударил в Малайе, а может, сам разбился. У меня был двоюродный дедушка, так он как-то упал с лошади и ударился головой и с той поры был не в себе. Со странностями. С полгода все было будто бы ничего, а потом пришлось отправить его в сумасшедший дом — все время бросался с кулаками на свою жену. Твердил, что она его преследует, а то говорил, что она вражеский агент. Ох, чего только на свете не бывает. В каждой семье — свое, и никогда не знаешь, что еще тебя ждет.

— Может, они и в самом деле не так уж ладили Слухи слухами, но ведь дыма без огня не бывает?

— Да нет, вряд ли.

— А дети в то время были дома?

— Нет. Мисс — как же ее звали — Рози? Пенелопа?

— Селия, — подсказала миссис Оливер. — Она моя крестница.

— Как же, как же, помню. Вы как-то раз при мне приезжали и забрали ее с собой. Она была девочка с норовом, иногда с ней сладу не было, но родителей очень любила Нет, тогда она была в школе, где-то в Швейцарии. И слава Богу, а то мыслимое ли дело — ребенку увидеть такое.

— У них, по-моему, еще и сын был?

— Да, был. Эдвард, молодой хозяин. Сдается мне, отец из-за него сильно переживал. Похоже, не очень-то он любил своего отца…

— Да нет, не думаю. У мальчиков такое бывает — отец ведь в строгости его держал. Зато к матери, наверное, был очень привязан?

— Да как сказать — очень уж она докучала ему своими заботами. Сами знаете, как мальчишки не любят, когда их опекают и то и дело напоминают; не забудь шарфик, надень еще один свитерок. А отцу не нравилась его прическа. Ну вы помните, конечно, тогда такими косматыми, как сейчас, не ходили, но кое-кто норовил отрастить гриву подлиннее…

— Эдварда ведь тоже в то время не было дома?

— Да, уберег Господь.

— Бедный мальчик, лишиться сразу и отца и матери Наверное, он здорово переживал?

— Должно быть. Я-то ничего об этом не слышала. Да разве они сами решились бы двух сирот оставить? Нет, как хотите, а садовник очень мне не нравился… Как его звали-то? Да, кажется Фредом. Фред Визелл. Он ведь успел и у них что-то натворить — а генерал проведал и едва было его не выгнал. И поделом бы, этот мошенник был способен на что угодно.

— Даже застрелить самого генерала, а потом и его жену?

— Да нет, скорее он застрелил бы одного генерала. Но, если жена была тут же, пришлось бы убить и ее. Ведь в книжках именно так пишут.

— Да, — задумчиво произнесла миссис Оливер. — В книжках чего только не пишут.

— У них еще был репетитор. Тоже себе на уме.

— Какой репетитор?

— Они наняли его для мальчика. Он не смог сдать экзамены в какой-то там школе — в подготовительной, что ли. Так что пришлось взять репетитора. Он жил у них около года. И мне кажется, он очень приглянулся леди Равенскрофт. Она обожала музыку, и он туда же. Мистер Эдмондс, так его кажется звали. Такой чистюля, такой неженка, просто мочи нет. А генералу Равенскрофту он не очень-то нравился, это сразу было видно.

— Зато нравился леди Равенскрофт?

— Просто у них были схожие характеры, ну и интересы Как пить дать, это она его нашла, а не генерал. Конечно, он умел себя вести, мог кому угодно угодить, этого у него не отнимешь.

— И своему подопечному?

— Эдварду? Да, тот его наверняка любил. Даже восхищался им и пытался на него походить. Но только вы не подумайте, что у хозяйки с ним что-то было или что у генерала были шашни с той его помощницей, которая помогала ему писать и вечно изображала из себя святошу. Говорю же: их убил кто-то пришлый. Полиция так никого и не поймала. Видели там рядом какую-то машину, но ее и след простыл, кто в ней был — неизвестно. Они бы лучше поискали среди старых их знакомых — из Малайи и прочих мест Или хотя бы среди прежних соседей — в Борнемуте Глядишь, кого и поймали бы.

— А что говорил тогда ваш муж? Разумеется, он не знал их так хорошо, как вы, но мог что-то и услышать.

— Это уж точно. По вечерам, когда заходил в пивную Чего только там не услышишь. Говорили, что будто бы она пила и из дома ящиками вывозили пустые бутылки И как только язык поворачивается такое городить? Вранье. Племянника поминали. Ну да, навещал их изредка. У него были когда-то стычки с полицией, да мало ли у кого чего было… Я думаю, полиция так же думает…

— Выходит, они все время жили только вдвоем, если не считать прислуги?

— Да нет, была у леди Равенскрофт сестра, наезжала довольно часто. Кажется, они сводные сестры, но все равно очень похожи. Так вот, когда она появлялась, в доме сразу все шло наперекосяк. Она из тех, кто любит воду мутить, понимаете? Так и норовит сказать что-нибудь обидное, хлебом не корми, дай стравить людей.

— А леди Равенскрофт ее любила?

— Если говорить начистоту — не очень. По-моему, эта сестра им сама навязывалась, а леди неудобно было ей отказывать. Генерал-то к ней хорошо относился, потому что она отлично играла в карты. И в шахматы. Ему все веселее. Она вообще была горазда на выдумки да игры всякие. Миссис Джеррибой, так, кажется, ее звали. Мужа-то у нее не было, умер. Вот и приезжала развеяться. Мало того, что жила у них, еще и денежки одалживала, не стеснялась.

— Вам она не нравилась?

— Душой кривить не стану, мэм, совсем не нравилась. Да и кому может понравиться такая особа, из-за которой в доме одни раздоры. Но когда случилась беда, ее уже давно не было. Сейчас я уже и не вспомню толком, какая она была из себя. И сынок ее приезжал с ней раз или два. Тоже какой-то несимпатичный. Я бы сказала — скользкий, да.

— Ну что ж, — сказала миссис Оливер, — боюсь, что правды так никто никогда и не узнает. Слишком много лет прошло. Между прочим, я недавно виделась со своей крестницей.

— Да что вы, мэм! С мисс Селией? Как она поживает?

— Вроде бы неплохо. Замуж собирается. По крайней мере, у нее уже есть…

— Постоянный ухажер? — подхватила миссис Бакл. — Ну, это у всех у нас бывает. Только не все мы выходим за первого, кто нам полюбился. Оно и к лучшему — чаще всего.

— Вы случайно не знаете такую миссис Бартон-Кокс? — спросила миссис Оливер.

— Бартон-Кокс? Фамилию будто слышала… Нет, не знаю. Может, приезжала к ним в гости? Нет, чтобы приезжала, не помню. Но фамилию слышала. Может, старая знакомая генерала Равенскрофта — из Малайи. Но точно не знаю. — И она покачала головой.

— Однако, — сказала миссис Оливер, — мне уже пора. Рада бы еще поболтать, но и так уж засиделась. Приятно было повидать вас и Марлен.

Глава 7

Результаты охоты на слонов

— Вам звонили, — доложил Эркюлю Пуаро его дворецкий. — Миссис Оливер.

— Да-да, Джордж. И что она сказала?

— Спрашивала, можно ли зайти к вам сегодня вечером, сэр, после обеда.

— Это было бы прелестно, — сказал Пуаро. — Прелестно. У меня был трудный день, сплошная рутина. Миссис Оливер немного меня развлечет С ней ведь не соскучишься, она умеет сказать что-нибудь в высшей степени неожиданное. Кстати, не упоминала ли она о слонах?