«Мисс Джейн Марпл, деревня Сент-Мэри-Мид.

Это письмо будет передано Вам после моей смерти моим поверенным и душеприказчиком, Джеймсом Бродриббом. Ему я препоручаю все свои личные дела, не связанные с бизнесом. Он — здравомыслящий и опытный адвокат, но, как и большинство из нас, грешных, страдает чрезмерным любопытством. Я не стал ничего ему объяснять. Пусть хотя бы отчасти все это останется между нами. Наш пароль, моя дорогая леди, — „Немезида“. Уверен, что вы помните, где и при каких обстоятельствах вы сказали мне это слово. За Свою долгую жизнь в бизнесе — а это была очень долгая жизнь, поверьте — я твердо понял одно: тот человек, услугами которого я собираюсь воспользоваться, должен прежде всего обладать талантом.

Ни знания, ни солидный опыт не заменят того, что можно определить одним словом: чутье. Этот особый природный дар играет решающую роль во всяком деле.

Вы, моя дорогая, если позволите Вас так называть, обладаете уникальным даром — чувством справедливости. А отсюда и ваше редкое чутье в отношении расследования преступлений. Я хочу, чтобы Вы расследовали одно преступление. Я приказал, чтобы на Ваше имя положили определенную сумму. Если Вы примете мое предложение и в результате Вашего расследования это преступление получит должное объяснение, указанная сумма поступит в Ваше полное распоряжение. Даю Вам год на исполнение этой миссии. Вы уже не молоды, но я позволю себе сказать, что Вы — крепкий орешек. Надеюсь, что судьба будет милостива и сохранит Вам жизнь по меньшей мере еще на один год.

Мне кажется, что мой „заказ“ не будет Вам в тягость, ведь Природа даровала Вам гениальную интуицию. Деньги на текущие расходы будут Вам выдаваться по первому же требованию. Взамен той жизни, которую Вы теперь ведете, я предлагаю Вам интересное дело.

Представляю, как Вы сидите в кресле — в особом кресле, удобном для человека, страдающего ревматизмом.

В Вашем возрасте эта напасть изрядно Вам досаждает. Если этот недуг поразил Ваши суставы или мышцы, Вам нелегко передвигаться и Вы почти все свое время проводите за вязаньем. Я Вас представляю такой, какой увидел, когда Вы без всяких церемоний подняли меня с постели. Хрупкая воительница, закутанная в пушистую розовую шаль.

Представляю себе, сколько Вы еще свяжете разных там жакетиков, шарфиков и прочих вещиц, названия которых мне неизвестны. Если вам угодно продолжать свое вязание, извольте. Если же Вы предпочтете послужить делу правосудия, я надеюсь, что Вам это, по крайней мере, будет интересно».

«Пусть как вода течет суд, и правда, как сильный поток»[232].

Глава 3

Мисс Марпл действует

1

Мисс Марпл трижды перечитала письмо, после чего, слегка нахмурившись, принялась обдумывать содержание и трудности, которые оно ей сулило.

Прежде всего она подумала о том, что ее подбивают принять участие в весьма сомнительном дельце, снабдив при этом поразительно скудной и неопределенной информацией. Сможет ли мистер Бродрибб сообщить ей что-нибудь еще? Она почему-то очень в этом сомневалась. Это шло вразрез с замыслом мистера Рафиля. Интересно, как мог мистер Рафиль на что-то надеяться, если ни единым словечком даже не намекнул, что это за «преступление». Головоломка! Поразмыслив еще немного, она решила, что мистер Рафиль нарочно морочит ей голову. Это, пожалуй, в его духе. При всей его немощи и отвратительном характере ему вряд ли можно было отказать в остром уме. И с чувством юмора у него тоже было все в порядке. Ему нравилось подначивать ближних своих. Он и сам сообщил об этом в письме — что ему очень приятно было помучить мистера Бродрибба, изнывавшего от вполне естественного любопытства.

Увы, в этом послании не было ни единого намека на то, что ей, собственно говоря, надо искать. Впрочем, мистер Рафиль, похоже, вовсе и не собирался ей помогать, У него были — как бы это сказать? — свои соображения на этот счет. Но, как бы то ни было, она не может отправляться туда — не знаю куда, искать то — не знаю что, как в одной старой доброй сказке. Попробуй-ка решить кроссворд, если определения слов начисто отсутствуют.

И все же они должны быть! Она должна знать, чего именно от нее хотят. И что ей делать — то ли ехать бог знает куда, то ли сидя в кресле разгадывать этот ребус, только отложить вязанье, чтобы получше сосредоточиться? А может, мистер Рафиль рассчитывал на то, что она возьмет билет на самолет или пароход и отправится в Вест-Индию, или в Южную Америку, или еще куда-нибудь на край света? Похоже, ей придется самой выяснить, что она должна делать, или ждать других, более точных инструкций. Может, он возомнил, что она настолько умна, что сумеет извлечь интересующий его ответ совершенно из ничего? Нет, это уж слишком.

— Если он считает, что я должна играть в подобные игры, а не дело делать, — вслух сказала мисс Марпл, — то, видимо, к концу жизни он просто выжил из ума. Впал в маразм. Очень жаль…

Но в глубине души она очень в этом сомневалась.

— Я должна получить инструкции. Но какие, где и когда?

И только тут до нее дошло, что неожиданно для себя самой она уже настроилась на этот странный «заказ». Она снова заговорила, обращаясь куда-то в пространство:

— Я верую в то, что душа бессмертна. Не знаю, конечно, где вы теперь, мистер Рафиль, но где-то там вы наверняка есть. И я вам обещаю, что приложу все усилия, чтобы распутать ваше дело.

2

По прошествии трех дней мисс Марпл написала мистеру Бродриббу письмо, очень короткое и сугубо деловое.

«Дорогой мистер Бродрибб,

Я обдумала Ваше предложение и согласна его принять. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы выполнить поручение покойного мистера Рафиля, хотя отнюдь не уверена, что мне удастся с этим справиться. По правде говоря, я не совсем понимаю, как я могла бы добиться успеха. В его письме отсутствуют какие бы то ни было инструкции — кажется, так это называется. Если в Вашем распоряжении имеются еще хоть какие-нибудь сведения, была бы очень признательна получить их. Впрочем, раз уж Вы мне ничего не сообщили при встрече, то вряд ли у вас что-то есть еще.

Надеюсь, мистер Рафиль перед смертью был в здравом уме и твердой памяти? Мне кажется, что теперь, приняв на себя определенные обязательства, я могу спросить, не стал ли он в последние годы своей жизни жертвой какого-нибудь преступления, которое бы затронуло его интересы? Не случалось ли ему в Вашем присутствии гневаться или быть недовольным какой-нибудь несправедливостью или судебной ошибкой? Если случалось, то очень прошу сообщить подробности. А быть может, пострадал кто-то из его родных или знакомых?

Надеюсь, вы поймете, почему я задаю Вам все эти вопросы».

Собственно говоря, об этом должен был позаботиться сам мистер Рафиль.

3

Когда мистер Бродрибб показал письмо мистеру Шустеру, тот откинулся на стуле и присвистнул.

— Да она и вправду хочет в это ввязаться? Ай да старушенция! — И добавил: — Надеюсь, она понимает, на что идет?

— Судя по всему, нет, — сказал мистер Бродрибб.

— А не мешало бы, — заметил мистер Шустер. — Мистер Рафиль был старикан с причудами.

— Да, сложный был человек, — сказал мистер Бродрибб.

— Я лично ничего не понимаю, — сказал мистер Шустер. — А вы?

— Я тоже, — сказал мистер Бродрибб. — Мне кажется, он и не хотел, чтобы вы что-то поняли.

— Что ж, наворотил он изрядно. Какая-то деревенская старушонка должна разгадать замыслы покойника и сообразить, что за бредовые идеи его преследовали. Чушь! А вам не кажется, что он просто решил над ней подшутить? Ну, понимаете — нечто вроде розыгрыша. Может, он подумал, что она чересчур зазналась, потому что у себя в деревне прослыла чуть ли не частным сыщиком. Вот ему и захотелось ее хорошенько проучить…

— Нет, — возразил мистер Бродрибб. — Не могу с вами согласиться. Вот как раз на это он вряд ли способен.

— Не скажите, он был человек коварный…

— Верно, но мне кажется, что тут все очень серьезно. Что-то его действительно мучило.

— И он вам так ничего и не сказал, даже не намекнул?

— Нет, ни единого слова.

— Тогда какого черта он рассчитывал… — И мистер Шустер замолк.

— Рассчитывать ему было не на что, — согласился мистер Бродрибб. — Ведь ей даже начать не с чего.

— Розыгрыш, точно вам говорю.

— Двадцать тысяч фунтов — деньги немалые.

— Само собой; но если он заранее знал, что дельце ей не по зубам, почему бы их было не посулить?

— Да нет, — сказал мистер Бродрибб. — Не мог он так с ней поступить. Должно быть, он действительно верил, что она справится и сделает что надо.

— А нам-то что делать?

— Ждать, — сказал мистер Бродрибб. — Ждать, ждать и еще раз ждать. В конце концов, что-то обязательно произойдет.

— Может, у вас где-нибудь припрятан еще один запечатанный конверт? Признавайтесь!

— Мой дорогой Шустер, — сказал мистер Бродрибб. — Мистер Рафиль всецело мне доверял и знал, что я никогда не нарушу условий сделки. Конверт с инструкциями следует вскрыть только при определенных обстоятельствах, которые пока еще не возникли.

— И не возникнут, — сказал мистер Шустер.

На этом разговор был окончен.

Мистеру Бродриббу и мистеру Шустеру, прямо скажем, было чем заняться помимо разгадывания ребусов покойного мистера Рафиля. А вот мисс Марпл отвлечься было не на что. Сидя за вязаньем, она раздумывала над его завещанием, а время от времени, чтобы лучше думалось, выбиралась прогуляться, за что и получала нагоняй от своей дорогой Черри.

— Вы же сами слыхали, что доктор говорил. Вам нельзя много двигаться.