– Такое случается. И леди, насколько я понимаю, тоже замешана в этом?

– Да. Она устроилась сюда на работу благодаря фальшивым рекомендациям. Ее уже разыскивала полиция за убийство.

– За убийство?

– Да. За убийство собственного мужа, Сэма Кортмана, американского посла. Она застрелила его прямо на ступеньках здания посольства, а потом рассказала страшную историю о том, как на них напал молодой человек в маске.

– А каковы были мотивы? Политические или личные?

– Ему удалось разузнать кое-что о ее делах. Он подозревал жену в супружеской неверности и, пытаясь выяснить подробности, столкнулся с деятельностью целого шпионского гнезда, в которой она играла не последнюю роль. Это поставило его в тупик, и он долго не мог решить, что ему делать. Сэм Кортман был хороший парень, но слишком медленно соображал, а она действовала быстро. Какое представление она разыграла на похоронах, изображая горе!

– Мемориал… – произнес профессор Шорхэм.

Все присутствующие с изумлением повернули голову в его сторону.

– Нелегко произносить это слово – мемориал, – но ничего. Лиза, мы с вами вновь приступаем к работе.

– Но, Роберт…

– Я опять живой. Спросите доктора, следует ли мне продолжать жить так, как я жил в последнее время.

Лиза вопросительно взглянула на доктора Маккаллока.

– Если вы будете и дальше жить так, то снова погрузитесь в апатию и сократите себе жизнь.

– Слышали? – спросил Шорхэм. – Последняя медицинская мода – призывать трудиться всех, даже тех, кто стоит на пороге смерти.

Рассмеявшись, доктор Маккаллок поднялся с кресла.

– Недалеко от истины. Я пришлю лекарство, которое должно вам помочь.

– Я не буду принимать его.

– Будете.

Подойдя к двери, доктор обернулся.

– Все-таки интересно, как вам удалось так быстро вызвать полицию?

– Спасибо майору Эндрюсу. Он прибыл сюда минута в минуту. Мы знали, что эта женщина где-то поблизости, но не думали, что она уже находится в доме.

– Ну ладно, мне пора. Неужели все, что вы рассказали, правда? У меня такое ощущение, будто мне снится самый настоящий триллер – шпионы, убийцы, предатели, ученые – и я в любой момент могу проснуться…

Он вышел. В комнате воцарилась тишина.

– Возвращаемся к работе… – медленно, по слогам, произнес профессор Шорхэм.

В ответ Лиза сказала то, что обычно говорят женщины:

– Вы должны соблюдать осторожность, Роберт…

– Нет, не должен. Возможно, у меня осталось мало времени. Мемориал… – снова сказал профессор.

– Что вы хотите этим сказать? Вы второй раз произносите это слово.

– Мемориал? Да. Мемориал Эдварду. Мне всегда казалось, что у него лицо мученика.

На несколько мгновений Шорхэм погрузился в раздумья.

– Мне хотелось бы, чтобы с нами был Готлиб. Его, наверное, уже нет в живых. С ним и с вами, Лиза… заберите материалы из банка…

– Профессор Готлиб жив, – сказал мистер Робинсон. – Он сейчас трудится в Фонде Бейкера, Остин, штат Техас.

– Над чем вы собираетесь работать? – спросила Лиза.

– Разумеется, над «Бенво»! Мемориал Эдварду Олтемаунту. Он отдал за это свою жизнь, разве нет? Никто не должен умирать понапрасну.

Эпилог

Стаффорд Най переписывал телеграмму в третий раз.


ZP 354XB 91 DEP S.Y.

ДОГОВОРИЛСЯ О СВАДЕБНОЙ ЦЕРЕМОНИИ В СЛЕДУЮЩИЙ ЧЕТВЕРГ В СЕНТ-КРИСТОФЕРС В ВЭЙЛ ЛОУЭР СТОНТОН В 2.30 ПОПОЛУДНИ ТЧК ОБЫЧНАЯ АНГЛИКАНСКАЯ ЦЕРКОВЬ ЕСЛИ ТРЕБУЕТСЯ РИМСКО-КАТОЛИЧЕСКАЯ ИЛИ ПРАВОСЛАВНАЯ СООБЩИ ТЕЛЕГРАММОЙ ТЧК ГДЕ ТЫ НАХОДИШЬСЯ И КАКОЕ ИМЯ ЖЕЛАЕШЬ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ДЛЯ СВАДЕБНОЙ ЦЕРЕМОНИИ ТЧК МОЯ СОВЕРШЕННО НЕСНОСНАЯ И ЧРЕЗВЫЧАЙНО НЕПОСЛУШНАЯ ПЯТИЛЕТНЯЯ ПЛЕМЯННИЦА СИБИЛ НЕПРЕМЕННО ХОЧЕТ ПРИСУТСТВОВАТЬ В КАЧЕСТВЕ ПОДРУЖКИ НЕВЕСТЫ ТЧК МЕДОВЫЙ МЕСЯЦ КАК МНЕ КАЖЕТСЯ МЫ УЖЕ НЕДАВНО ПРОВЕЛИ ТЧК ПАССАЖИР ИЗ ФРАНКФУРТА


СТАФФОРРДУ НАЮ BXY42698

СОГЛАСНА НА СИБИЛ В КАЧЕСТВЕ ПОДРУЖКИ НЕВЕСТЫ ПРЕДЛАГАЮ ТЕТУШКУ МАТИЛЬДУ В КАЧЕСТВЕ ПОСАЖЕНОЙ МАТЕРИ ТАКЖЕ ПРИНИМАЮ ПРЕДЛОЖЕНИЕ РУКИ И СЕРДЦА ПУСТЬ И СДЕЛАННОЕ НЕ ПО ФОРМЕ ТЧК СОГЛАСНА ПО ПОВОДУ МЕДОВОГО МЕСЯЦА НАСТАИВАЮ НА ПРИСУТСТВИИ ПАНДЫ ТЧК НИЧЕГО НЕ МОГУ СКАЗАТЬ ОТНОСИТЕЛЬНО МОЕГО МЕСТОНАХОЖДЕНИЯ ПОСКОЛЬКУ НЕ ЗНАЮ ГДЕ БУДУ НАХОДИТЬСЯ КОГДА ТЫ ПОЛУЧИШЬ ЭТУ ТЕЛЕГРАММУ ТЧК МЭРИ ЭНН


– Как я выгляжу?

Стаффорд Най примерял свадебный костюм, вертясь перед зеркалом и немного нервничая.

– Не хуже, чем любой другой жених, – сказала леди Матильда. – Женихи всегда волнуются, в отличие от невест, которые обычно буквально светятся от счастья.

– А вдруг она не приедет?

– Приедет.

– У меня внутри какое-то… странное ощущение.

– Просто ты знаешь, что тебе предстоит съесть не одну порцию фуа-гра. Ты нервничаешь, как и все женихи. Не суетись так, Стаффи. Когда ты окажешься перед алтарем, все будет в порядке.

– Это напоминает мне…

– Ты не забыл купить кольцо?

– Нет-нет. Но я забыл сказать вам, что у меня для вас подарок, тетушка Матильда.

– Очень мило с твоей стороны, мой мальчик.

– Вы говорили, от вас ушел органист…

– Да, слава богу.

– Я нашел вам нового.

– Что ты говоришь, Стаффи, это просто замечательно! И где же ты его нашел?

– В Баварии. Он поет, словно ангел.

– Нам нужен не певец, а органист.

– Он и на органе играет прекрасно. Очень талантливый музыкант.

– А вы не знаете, почему он захотел перебраться из Баварии в Англию?

– У него умерла мать.

– О господи, то же самое случилось и с нашим органистом… Похоже, у всех органистов матери обладают хрупким здоровьем. Ему требуется материнская забота? Я не очень сильна в этой роли.

– Скорее, ему потребуется забота бабки или даже прабабки.

Дверь комнаты неожиданно распахнулась, и на пороге возникло ангелоподобное дитя в бледно-розовой пижаме, расписанной бутонами роз.

– Это я, – заявила девочка нежным голоском и с такой радостью, словно знала, что ее приход вызовет всеобщий восторг.

– Сибил, почему ты еще не в постели?

– Сейчас в детской не самая лучшая обстановка.

– Это значит, ты не слушалась и няня недовольна тобой. Признавайся, что натворила?

Сибил посмотрела в потолок и захихикала.

– Я посадила на нее гусеницу – такую мохнатую, – и она провалилась, вот сюда.

Сибил ткнула себя пальцем в грудь, в то самое место, которое на жаргоне портных называется «ложбинка».

– Неудивительно, что няня рассердилась на тебя, – сказала леди Матильда.

В этот момент в комнату вошла няня и сказала, что мисс Сибил сильно возбуждена, не хочет читать молитву и отказывается ложиться спать.

Сибил приблизилась к Матильде:

– Я хочу прочитать молитву вместе с тобой, Тильда.

– Очень хорошо – но после этого ты сразу пойдешь спать.

– Да, конечно, Тильда.

Сибил опустилась на колени, сложила перед собой руки и принялась издавать всевозможные звуки, традиционно предварявшие упоминание в молитве Всевышнего. Она пыхтела, стонала, всхлипывала, затем напоследок вздохнула и заговорила:

– Пожалуйста, Господи, благослови папу и маму в Сингапуре, и тетю Тильду, и дядю Стаффи, и Эми, и повара, и Элен, и Томаса, и всех собак, и моего пони Гризла, и моих лучших подруг Маргарет и Диану, и Джоан, последнюю из моих подруг, и сделай из меня хорошую девочку, ради Христа. Аминь. И пусть няня станет доброй.

Сибил поднялась на ноги, бросила победный взгляд на няню, пожелала всем доброй ночи и вышла из комнаты.

– Должно быть, кто-то рассказал ей про «Бенво», – сказала леди Матильда. – Кстати, Стаффи, кто у тебя будет свидетелем?

– Совсем забыл… Обязательно должен быть свидетель?

– Так принято.

Сэр Стаффорд взял в руки маленького плюшевого зверька.

– Моим свидетелем будет панда. Почему бы и нет? Он причастен ко всей этой истории с самого начала – еще с Франкфурта…