В ее голосе послышалась грусть.

– Я хочу сказать, мужчина может забинтовать ногу, как будто страдает подагрой, и никто не подумает, что у него более серьезные проблемы со здоровьем. Его друзья подумают, что он злоупотребил портвейном – принято считать, будто портвейн в больших количествах способен вызывать приступы подагры, хотя я в это не верю. Да, кресло-каталка – и я могу лететь в Мюнхен. Нужно только договориться, чтобы там меня встретили на автомобиле.

– Вы, конечно, возьмете с собой мисс Лезеран?

– Эми? Да, разумеется. Я не смогу обойтись без нее. Значит, вы считаете, что это не принесет мне вреда?

– Я считаю, это может принести вам огромную пользу.

– Вы в самом деле очень милый человек.

Леди Матильда подмигнула ему. Это его не смутило, поскольку он уже начал привыкать к свойственным ей подобным манерам.

– Наверное, вы полагаете, эта поездка взбодрит и развлечет меня благодаря новизне впечатлений. И вы, конечно, правы. Но я хотела бы думать, что еду для того, чтобы пройти курс лечения, хотя, в сущности, лечиться мне не от чего. Не правда ли? Разве что от старости. К сожалению, старость не лечится, а лишь прогрессирует со временем.

– Вопрос в том, действительно ли эта поездка доставит вам удовольствие. Думаю, доставит. Единственная просьба: если почувствуете усталость, когда будете что-то делать, прекратите делать это.

– Я даже буду пить воду с привкусом тухлых яиц. Не потому, что она мне нравится, и не потому, что я очень верю в ее целебные свойства. Это сродни тому, как старухи в нашей деревне всегда выбирали сильнодействующие лекарства, окрашенные в черный, фиолетовый или темно-розовый цвет и обильно сдобренные перечной мятой. Они думали, что такие лекарства гораздо эффективнее белых таблеток и бесцветных микстур.

– Вы хорошо изучили человеческую природу, – заметил доктор Дональдсон.

– Вы очень добры ко мне, – сказала леди Матильда. – Я благодарна вам за это. Эми!

– Да, леди Матильда?

– Принесите мне атлас. Я хочу посмотреть карту Баварии и соседних с нею стран.

– Подождите… Атлас… Нужно поискать в библиотеке. Там должны быть старые атласы, изданные около тысяча девятьсот двадцатого года.

– Неужели у нас нет ничего более современного?

Эми растерянно смотрела на хозяйку.

– Если нет, купите новый атлас и принесите его завтра утром. Старый не годится, поскольку многие географические названия изменились и я не смогу разобраться, куда собираюсь ехать. Но вы мне в этом поможете. И найдите, пожалуйста, увеличительное стекло. На днях я читала в постели с увеличительным стеклом, и оно, вероятно, провалилось в щель между кроватью и стеной.

Выполнение этих заданий не заняло много времени. Довольно быстро получив новый атлас, старый атлас и увеличительное стекло, она подумала, какая славная женщина Эми и какую пользу приносит ей.

– Да, вот он. Как и прежде, называется Монбрюгге. Находится в Тироле или Баварии. Такое впечатление, будто почти все города изменили местонахождение и названия.

II

Леди Матильда с интересом осматривала отведенную ей спальню в гостевом доме. Обстановка выглядела весьма изысканной, но в то же время довольно суровой, словно была призвана постоянно напоминать постояльцу о том, что он приехал сюда для лечения, предусматривающего утомительные процедуры, строгую диету и, возможно, болезненный массаж. Мебель показалась ей чрезвычайно интересной. Она была выдержана в различных стилях и отвечала самым разным вкусам. На стене, в раме, висел большой лист с рукописью, выполненной готическим шрифтом. Леди Матильда основательно подзабыла немецкий язык, который хорошо знала когда-то, но все-таки сумела понять, что в тексте рукописи развивалась пленительная идея возвращения в молодость. Не только молодые держали в своих руках будущее, но и старики могли почувствовать, что они способны пережить пору второго расцвета.

Рукопись содержала руководство, позволяющее постигнуть суть любого из множества жизненных путей, привлекавших людей различных типов. (Каждый раз предполагалось, что они имеют достаточно денег, чтобы заплатить за следование тем или иным путем.) На прикроватной тумбочке лежала гидеоновская Библия, какую леди Матильда постоянно видела в отелях, путешествуя по Соединенным Штатам. Одобрительно взглянув на книгу, она взяла ее, открыла наугад, ткнула пальцем в первый попавшийся стих и прочитала его вслух, удовлетворенно покачивая головой.

Я был молод и состарился, и не видал праведника оставленным и потомков его просящими хлеба[33].

Она переписала стих в блокнот, лежавший на той же тумбочке, что проделывала довольно часто на протяжении всей своей жизни – таков был ее способ обращения к Богу, обретения божественного руководства.

После этого осмотр комнаты продолжился. На нижней полке прикроватной тумбочки скромно расположилось издание «Готского альманаха». Это была бесценная книга для тех, кто хотел познакомиться с аристократическими родами, уходящими корнями в глубь веков, которые все еще представляли интерес для современных аристократов и всех любопытствующих. Будет что почитать, подумала леди Матильда.

На столе, стоявшем рядом с выложенной фарфоровыми изразцами печью, лежали несколько книг в мягкой обложке с проповедями и догматами известных современных пророков. Те, кто сейчас или некоторое время назад вопил в пустыне, поучали своих молодых последователей с волосами в виде нимбов, в странных одеяниях и с пылкими сердцами, которые благоговейно внимали им. Маркузе, Че Гевара, Леви-Стросс, Фанон. На тот случай, если ей пришлось бы беседовать с золотой молодежью, с этим тоже не мешало бы ознакомиться.

Послышался робкий стук в дверь. Та слегка приоткрылась, и в узкой щели проема показалось лицо верной Эми. Лет через десять, неожиданно подумала леди Матильда, Эми станет похожа на овечку. Славную, преданную овечку. Сейчас же она напоминала милого пухлого ягненка с трогательными кудряшками и добрыми задумчивыми глазами.

– Надеюсь, вы хорошо спали.

– Да, дорогая моя, я спала великолепно. Ты принесла эту штуку?

Эми всегда знала, что ее хозяйка имеет в виду, и протянула ей то, о чем та спросила.

– А-а, меню моей диеты… Понятно.

Леди Матильда быстро просмотрела записи на листе.

– Выглядит крайне непривлекательно, – сказала она. – А какую воду мне предстоит пить?

– На вкус она не очень приятна.

– Я так и предполагала. Зайдите ко мне через полчаса. Мне нужно, чтобы вы отправили письмо.

Леди Матильда встала, отодвинув в сторону поднос с завтраком, подошла к столу и села в кресло. Поразмыслив в течение нескольких минут, написала письмо.

– Это должно решить дело, – пробормотала она.

– Простите, леди Матильда, что вы сказали? – спросила Эми, ожидавшая, когда хозяйка закончит свое дело.

– Я написала своей старой подруге, о которой говорила вам.

– Той, которую вы не видели пятьдесят или шестьдесят лет?

Леди Матильда кивнула.

– Я надеюсь… – произнесла Эми извиняющимся тоном. – Я хочу сказать… Прошло столько времени. Сегодня людям свойственно иметь короткую память. Я надеюсь, она вспомнит все, что вас связывало.

– Конечно, вспомнит. Люди никогда не забывают тех, с кем водили знакомство в возрасте от десяти до двадцати лет. Они остаются в памяти навечно. Вы помните, какие шляпки они носили, как смеялись, помните их недостатки и достоинства. А вот что касается людей, встречавшихся мне двадцать лет назад, я просто не могу вспомнить, кто они такие. Ни когда слышу о них, ни даже когда вижу их. О да, конечно, она помнит обо мне. И о Лозанне тоже. Отправьте это письмо. А у меня есть кое-какие дела.

Она взяла с полки «Готский альманах», опять легла на кровать и принялась внимательно изучать книгу в поисках информации, которая могла бы оказаться полезной. Семейные связи, родство, кто на ком женат, кто где живет, какие несчастья выпадали на их долю. Едва ли в «Готском альманахе» присутствовали сведения о ее давней подруге, которая сейчас была у нее на уме. Но та умышленно поселилась в замке, принадлежавшем некогда благородным предкам, и пользовалась большим уважением среди местных обитателей, особенно аристократов. На благородное происхождение, даже подпорченное бедностью, она – насколько было известно леди Матильде – претендовать никак не могла. Этот недостаток ей приходилось компенсировать деньгами. Океанами денег. Невероятными суммами денег.

Леди Матильда Клекхитон нисколько не сомневалась в том, что ее саму, дочь восьмого герцога, попотчуют чем-нибудь достойным. Вероятно, принесут кофе и кремовый торт.

III

Проехав пятнадцать миль до замка, леди Матильда Клекхитон вошла в величественный зал для приемов. Оделась она перед этой поездкой весьма тщательно, хотя и к некоторому неудовольствию со стороны Эми. Последняя редко давала ей советы, но она была так озабочена тем, чтобы ее хозяйка добивалась успеха во всех своих начинаниях, что на этот раз не смогла удержаться от сдержанных увещеваний.

– Мне кажется, ваше красное платье несколько поношено, если вы понимаете, что я имею в виду. Оно немного протерлось под мышками, к тому же на нем несколько довольно заметных заплаток.

– Знаю, дорогая моя, знаю. Это платье действительно ветхое, но зато оно от Пату. Старое, но чрезвычайно дорогое. Я не стараюсь выглядеть богатой и экстравагантной. Я являюсь обедневшей представительницей аристократического рода. Все, кому нет пятидесяти, вне всякого сомнения, проникнутся ко мне презрением. Но мы находимся в стране, где богатые не сядут за стол до тех пор, пока хозяйка не дождется женщину безупречного происхождения в поношенном платье. Традиция есть традиция. Человек продолжает придерживаться ее, даже сменив место жительства. Кстати, в моем чемодане вы найдете боа с перьями.