Агата Кристи - Партнеры по преступлению

Подумав немного, он начал быстро писать.

– Как вам это понравится? – Томми протянул Димчерчу завершенное послание:

– Франсис? – осведомился лжеинспектор, подняв брови. – Разве она так вас называла?

– Так как вы не присутствовали на моем крещении, – ответил Томми, – я не думаю, чтобы вы знали мое имя. Но полагаю, портсигар, который вы вытащили у меня из кармана, послужит достаточным доказательством, что я говорю правду.

Димчерч шагнул к столу, взял портсигар, прочитал надпись «Франсису от Таппенс» и с усмешкой положил его на стол.

– Рад удостовериться в вашем благоразумном поведении, – сказал он. – Коггинс, передайте эту записку Василию. Он сторожит снаружи. Скажите, чтобы отнес ее сразу же.

Следующие полчаса тянулись удивительно долго. Димчерч ходил взад-вперед; лицо его становилось все более мрачным.

– Если вы посмели нас обмануть… – проворчал он, угрожающе глядя на Томми.

– Если бы у вас была колода карт, мы могли бы сыграть в пикет, чтобы скоротать время, – промолвил Томми. – Женщины всегда заставляют ждать. Надеюсь, вы не будете нелюбезны с малюткой Таппенс, когда она придет?

– Нет, – заверил его Димчерч. – Мы отправим вас вдвоем в одно и то же место.

– Как бы не так, свинья, – пробормотал Томми себе под нос.

Внезапно в приемной послышались шаги. Человек, которого Томми еще не видел, просунул голову в кабинет и что-то буркнул по-русски.

– Отлично, – сказал Димчерч. – Она идет, и идет одна.

На секунду в душе Томми шевельнулось беспокойство.

В следующую минуту он услышал голос Таппенс:

– А, это вы, инспектор Димчерч! Я принесла письмо. А где Франсис?

Она вошла в кабинет, и Василий тут же бросился на нее сзади, зажав ей рот ладонью. Димчерч вырвал у нее сумочку и стал рыться в ней с лихорадочной быстротой.

Внезапно он издал радостный возглас и вынул голубой конверт с русской маркой. Коггинс хрипло выкрикнул нечто неразборчивое.

В этот момент торжества дверь в комнату бесшумно открылась. В кабинет вошли вооруженные револьверами инспектор Мэрриот и двое мужчин, резко скомандовав:

– Руки вверх!

Сопротивления не последовало. Преступники были захвачены врасплох. Пистолет Димчерча лежал на столе, двое других не были вооружены.

– Недурная добыча, – одобрительно заметил инспектор Мэрриот, щелкая последней парой наручников. – Надеюсь, со временем у нас появятся и другие трофеи.

Бледный от гнева Димчерч уставился на Таппенс.

– Маленькая ведьма! – зарычал он. – Это вы натравили их на нас!

Таппенс рассмеялась:

– Не только я. Мне следовало обо всем догадаться, когда вы днем упомянули число «шестнадцать». Но дело решила записка Томми. Я позвонила инспектору Мэрриоту, велела Элберту встретить его с дубликатом ключа от офиса и пошла сюда с пустым голубым конвертом в сумочке. Письмо я отослала, согласно указаниям, как только рассталась с вами днем.

Но внимание Димчерча привлекло лишь одно слово.

– Томми? – переспросил он.

Томми, которого только что освободили от пут, подошел к ним.

– Отличная работа, братец Франсис, – сказал он Таппенс, взяв ее за руки, и добавил, обернувшись к Димчерчу: – Как я уже говорил, дружище, вам следовало читать классику.

Была дождливая среда. В офисе Международного детективного агентства Таппенс рассеянно выронила из рук «Дейли лидер».

– Знаешь, о чем я думала, Томми?

– Это невозможно определить, – ответил ее муж. – Ты думаешь о слишком многих вещах, и притом одновременно.

– Я думала, что нам пора снова пойти на танцы.

Томми спешно подобрал «Дейли лидер».

– Наше объявление хорошо выглядит, – заметил он, склонив голову набок. – «Блистательные сыщики Бланта». Сознаешь ли ты, Таппенс, что блистательные сыщики Бланта – это только ты одна? Вот тебе и слава, как сказал бы Шалтай-Болтай.

– Я говорила о танцах.

– Занятную вещь я обнаружил в этих газетах. Интересно, обращала ли ты когда-нибудь на это внимание? Возьми три номера «Дейли лидер». Можешь сказать, чем они отличаются друг от друга?

Таппенс с любопытством посмотрела на газеты.

– По-моему, это очень просто, – сказала она. Одна из них сегодняшняя, другая – вчерашняя, а третья – позавчерашняя.

– Блестяще, мой дорогой Ватсон! Но я имел в виду не это. Обрати внимание на название – «Дейли лидер». Сравни три экземпляра, видишь какую-нибудь разницу?

– Нет, не вижу, – ответила Таппенс, – и более того, не верю в ее существование.

Томми вздохнул и соединил кончики пальцев в излюбленной манере Шерлока Холмса.

– Вот именно. Хотя ты читаешь «Дейли лидер» не меньше меня, фактически даже больше. Но я заметил это, а ты нет. Если ты посмотришь на сегодняшний номер, то увидишь, что в самом центре нижней перекладины буквы Д в слове «ДЕЙЛИ» есть маленькая белая точка, как и в букве Л в том же слове. Но во вчерашней газете в слове «ДЕЙЛИ» нет белых точек, зато две такие точки имеются в букве Л слова «ЛИДЕР». А в позавчерашнем номере снова две точки в букве Д слова «ДЕЙЛИ». Фактически точка или точки каждый день расположены по-другому.

– Почему? – осведомилась Таппенс.

– Это журналистский секрет.

– Ты имеешь в виду, что не знаешь и не можешь догадаться?

– Могу лишь сказать, что эта практика распространена во всех газетах.

– Ну до чего умен! – усмехнулась Таппенс. – Особенно когда нужно отвлечь внимание от темы разговора. Давай вернемся к тому, о чем мы говорили раньше.

– И о чем же мы говорили?

– О бале в «Три хартс».

– Нет-нет, Таппенс! – простонал Томми. – Только не бал в «Три хартс». Я уже не так молод, уверяю тебя.

– Когда я была симпатичной молодой девушкой, – сказала Таппенс, – меня учили, что мужчины, особенно мужья, беспутные создания, любящие пить и танцевать ночи напролет, и что только необычайно красивые и умные жены способны удержать их дома. Еще одна иллюзия рассыпалась в прах! Все жены, которых я знаю, мечтают пойти на танцы и жалуются, что их мужья не снимают шлепанцы и ложатся спать в половине десятого. А ты ведь так хорошо танцуешь, Томми.

– Не пересоли с лестью, Таппенс.

– Вообще-то, – продолжала Таппенс, – я хочу пойти туда не только ради удовольствия. Меня заинтриговало вот это объявление. – Она снова взяла «Дейли лидер» и прочитала вслух: – «Я пойду с тройки червей. 12 взяток. Туз пик. Необходимо обыграть короля».

– Весьма дорогостоящий способ обучения игре в бридж, – прокомментировал Томми.

– Не будь ослом. Это не имеет никакого отношения к бриджу. Понимаешь, вчера я ходила с одной девушкой на ленч в «Туз пик», любопытный подвальчик в Челси, и она говорила мне, что теперь модно во время балов и разных пышных шоу заглядывать туда, чтобы закусить яичницей с беконом и гренками с сыром. Это богемное заведение с закрытыми кабинками. Кажется, горячее местечко.

– И по-твоему…

– Тройка червей означает бал в «Три хартс»[11] завтра вечером, двенадцать взяток – двенадцать часов, а туз пик – «Туз пик».

– Тогда что означает «необходимо обыграть короля»?

– Ну, я подумала, что нам следует это выяснить.

– Не стану предполагать, будто ты способна ошибиться, Таппенс, – великодушно сказал Томми. – Но я не совсем понимаю, зачем тебе нужно совать нос в любовные дела посторонних людей.

– Я не собираюсь совать нос. Просто я предлагаю интересный эксперимент в детективной деятельности. Нам необходима практика.

– Бизнес, конечно, продвигается не слишком, – согласился Томми. – Но признайся, Таппенс, что тебе хочется пойти на бал в «Три хартс» и потанцевать. А еще обвиняешь меня в умении отвлекать от темы!

Таппенс бесстыдно расхохоталась:

– Попробуй встряхнуться, Томми. Постарайся забыть, что тебе уже тридцать два и что у тебя уже появился один седой волосок в левой брови.

– Никогда не умел отказывать женщинам, – вздохнул Томми. – Значит, мне придется валять дурака в маскарадном костюме?

– Конечно, но костюм ты можешь предоставить мне. У меня отличная идея.

Томми с опаской посмотрел на нее. Он всегда испытывал глубокое недоверие к отличным идеям Таппенс.

Когда он вернулся домой следующим вечером, Таппенс выбежала из спальни ему навстречу.

– Он уже здесь, – объявила она.

– Кто?

– Костюм. Иди и посмотри на него.

Томми последовал за ней. На кровати лежало полное снаряжение пожарника, вплоть до сверкающего шлема.

– Господи! – простонал Томми. – Неужели я поступил в пожарную бригаду Уэмбли?

– Пошевели мозгами, – посоветовала Таппенс. – Ты все еще не понял идею. Используйте ваши маленькие серые клеточки, mon ami. Блесните вашей сообразительностью, Ватсон.

– Погоди-ка! – прервал Томми. – Я начинаю понимать. Во всем этом есть какая-то тайная цель. Что наденешь ты, Таппенс?

– Твой старый костюм, американскую шляпу и очки в роговой оправе.

– Грубовато, – заметил Томми. – Но идея мне ясна. Мак-Карти инкогнито. А я – Риордан[12].

– Вот именно. Я подумала, что нам нужно практиковать не только английские, но и американские детективные методы. На сей раз я намерена быть звездой, а ты только скромным помощником.

– Не забывай, – предупредил Томми, – что на верный след Мак-Карти всегда наводят невинные замечания простака Денни.

Но Таппенс только засмеялась. Она была в хорошем настроении.

Вечер оказался удачным. Толпы людей, музыка, маскарадные костюмы – все словно сговорилось доставить удовольствие молодой паре. Томми забыл о своей роли скучающего мужа, которого вытащили на бал против воли.

Без десяти двенадцать они поехали на машине в пользующийся доброй (или дурной) славой «Туз пик». Как и говорила Таппенс, это был подвальчик, на вид весьма низкого пошиба, но тем не менее переполненный парами в маскарадных костюмах. Вдоль стен располагались закрытые кабинки, и Томми с Таппенс заняли одну из них, намеренно оставив двери приоткрытыми, чтобы видеть происходящее снаружи.