Эрл Стенли Гарднер - Отведи удар

– Проследите, чтобы они все записали правильно.

Через несколько минут я попробовал встать. Меня качало, ноги были как ватные.

– Как ты себя чувствуешь, парень? – спросил человек в белом халате. – Сможешь сам дойти до машины?

– Я останусь здесь, с моей тетушкой, – ответил я, едва сдерживая слезы.

– Ему плохо не только от газа, – прозвучал где-то рядом голос Берты, – он ужасно переживает из-за тетушки. Дональд знал, что она была крайне подавлена, но ничем не смог ей помочь.

Человек в белом халате приставил к моей груди стетоскоп.

– Его нужно сейчас же вывести на свежий воздух!

– Сперва я должен узнать, что здесь произошло! – слабо сопротивлялся я.

– Вы можете зайти в номер, – сказал врач.

– Да, я обязательно должен подойти к ней!

– Бедный мальчик! – проворковала Берта Кул. – Это была его любимая тетушка!

Я вошел в номер. Там уже дежурили полицейские.

– Слишком поздно! Ей уже ничем не поможешь, – сказал один из них. – К телу нельзя прикасаться, пока не придет коронер. Кто перекрыл газ?

– Я.

– По моей просьбе они выбили окно фрамуги, – вмешался портье. – Другого выхода у меня не было.

Берта Кул выразительно посмотрела на меня:

– Милый, по-моему, тебе лучше пойти в «Скорую помощь».

– Я не могу. Здесь осталось важное письмо…

– Я знаю, милый. Предоставь это Берте. Она обо всем позаботится.

– Пойдем, парень. – Врач осторожно положил мне руку на плечо. – У тебя сильнейшее сердцебиение. Похоже, ты крепко надышался газом. Ты бы и сам это понял, если бы мог почувствовать запах своего дыхания. От тебя пахнет, как из открытого газового баллона.

Я спустился к машине. Бледные, взволнованные люди, столпившиеся в холле, рассматривали меня, как какого-то диковинного зверя. Я забрался в салон «Скорой помощи» и растянулся на носилках. Тут же в мою руку вонзилась игла, и через минуту раздался вой сирены.

Вскоре я почувствовал себя лучше и только теперь понял, что сейчас это самое безопасное для меня место – «Скорая помощь» и больница, куда меня положат. Слишком во многих местах и по слишком многим причинам меня сейчас разыскивает полиция.

Берта Кул приехала в больницу через час после меня.

– Как ты себя чувствуешь, милый? Внизу ждет такси, и мы можем уехать, как только тебе станет получше.

Медсестра заглянула в мою карточку.

– У него общее истощение. К тому же он перенес нервное потрясение и надышался газа.

– Не удивительно, – вздохнула Берта. – Бедняга! Ему приходится работать по двадцать четыре часа в сутки, а он к этому совсем не приспособлен.

– Вы должны найти себе работу полегче, – посоветовала медсестра.

– Мне уже лучше. Я думаю, что могу уехать уже сейчас.

– Одну минутку, – заволновалась сестра. – Я не могу вас отпустить без разрешения доктора.

Она вышла в коридор. Я слышал, как она набирает номер, потом тихо говорит в трубку что-то, чего я не мог разобрать.

– Рассказывайте, – сказал я Берте.

– Ты был прав, – сказала Берта, поглядывая в коридор. – Это она убийца.

– А насчет признания? – спросил я. – Доктор Альфмонт там упоминается?

– Нет. Признание не окончено и не подписано, но это ее почерк. Оно начинается со слов: «Тем, кого это касается». Фло прямо пишет, что это она убила Эвелин Харрис.

– А имя Харбета она упоминает?

– Нет. О нем Фло пишет в письме, на котором был написан мой адрес.

– Вы хотите и это письмо запустить в дело?

– Нет, вряд ли.

– Если все-таки придется им воспользоваться, – сказал я, – помните, что мы оставили ей конверт с марками и адресом агентства, чтобы она сообщила нам сведения по другому делу. Письмо она отправила собственноручно…

– Ради бога, Дональд! Не считай, что все вокруг тебя придурки. Я поняла, в чем дело, как только ты выбросил мне конверт. Думаю, что нам не придется его использовать. Конечно, это заманчиво, но чересчур опасно.

– Что она пишет о Харбете?

– Выложила все как есть. О том, как Харбет пытался прижать доктора Альфмонта.

– Я хочу позвонить Харбету, – сказал я. – Нужно конфиденциально сообщить ему, что у нас есть…

– Черта с два ты ему дозвонишься, – сказала Берта. – Харбет смылся. Из прокуратуры позвонили в Санта-Карлотту и сообщили о самоубийстве. Харбет встал из-за стола, вышел и не вернулся. Он уже никогда не вернется.

– Очень жаль. Я хотел сам рассказать ему обо всем.

– Какой же ты мстительный мальчик, Дональд!

– Она пишет, что случилось с настоящей миссис Линтиг?

– Она не знает. Амелия вышла замуж за Вилмена и уехала куда-то в Центральную Америку. В этих краях они больше не появлялись. Перед отъездом Амелия оставила Фло свой чемодан. Та сначала возила его с собой, потом оставила на хранение и в конце концов открыла его и вытащила все, что ей было нужно. Она считала, что Амелия умерла.

– Но доказать этого не могла?

– Нет.

– Этого я и боялся. Настаивайте на том, что эта женщина и есть Амелия Линтиг. Благодаря этому мы сможем получить свидетельство о смерти.

– Дональд, ты по-прежнему считаешь, что меня нужно водить за руку? – возмутилась Берта. – Неужели ты не можешь мне…

В коридоре появилась медсестра. Вместе с ней в палату вошел доктор.

– Мне очень жаль, мистер Лэм, – сочувственно сказал он. – Но мне поручили, как только вы сможете выйти из больницы, немедленно сообщить об этом прокурору.

– Значит, я арестован?

– Похоже на то.

– А за что? – спросил я.

– Не знаю, – ответил доктор. – Но я получил такое распоряжение. По-моему, в последнее время вы сильно переутомились. У вас очень крепкий организм, но даже ваша нервная система не сможет долго выдерживать такие перегрузки. Мне не хотелось бы подвергать вас еще одному испытанию, но таков приказ. За вами уже выехал детектив.

– А миссис Кул сможет поехать со мной? – спросил я. – Мне хотелось бы, чтобы она подтвердила мои показания.

– Не знаю, – ответил врач. – Об этом спросите у детектива.

Он вышел, а медсестра осталась в палате. Через несколько минут вошел детектив.

– Пойдемте, Лэм, – сказал он. – Вам придется заехать в окружную прокуратуру.

– А кто хочет меня видеть?

– Мистер Эллис.

– В чем меня обвиняют? – спросил я.

– Я не уверен, что вам хотят предъявить обвинение.

– У него нервное истощение, – вмешалась Берта. – В таком состоянии его нельзя допрашивать и запугивать.

Детектив пожал плечами.

– Я поеду с тобой, Дональд. – Берта Кул успокаивающе погладила мою руку.

– Вы можете поехать с нами в прокуратуру, – ответил детектив. – А дальше – по усмотрению мистера Эллиса.

Мы приехали в окружную прокуратуру. Секретарша сказала, что мистер Эллис ждет меня. Я двинулся к его кабинету, Берта Кул последовала за мной.

– Только мистер Лэм, – запротестовала секретарша, но Берта ее не слышала.

Сейчас она заботилась обо мне, как наседка о своих цыплятах. Берта открыла дверь кабинета с табличкой «Мистер Эллис» и сказала: «Входи сюда, Дональд» – таким тоном, словно разговаривала с пятилетним ребенком.

Я вошел в кабинет. Мистер Эллис оказался одним из тех симпатичных парней, которые всегда нравятся женщинам. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы рассказать биографию милого школьника, широкоплечего и крепко сложенного, хорошего футболиста в доброй старой Калифорнии, образцового студента университета, у которого везде много друзей, несмотря на то что им восхищаются все преподаватели. Его направили работать в окружную прокуратуру, и он от макушки до пяток наполнен абстрактной ученостью, которой его пичкали в университете.

– Мистер Лэм, ваше участие в этом деле вызывает удивление, – начал Эллис.

– Разве?

Эллис покраснел.

– Для меня было большим ударом услышать, что моя родная тетушка виновна в убийстве.

– И по странному совпадению, – сказал он, – в деле, которое вы расследовали…

– В деле, которое я расследовал? – Я поднял брови и недоумевающе посмотрел на Берту Кул.

– Это какая-то ошибка, – сказала Берта. – Дональд работает у меня. А мы не занимаемся никакими убийствами.

– А зачем он ездил в Оуквью? – спросил Эллис.

– Я не знаю. По личному делу. Он попросил у меня отпуск на несколько дней. Это было как-то связано с поисками его тети. Они долго не виделись, а потом Дональд стал ее разыскивать. Вы же знаете, он нашел ее в Оуквью.

– Знаю, – нахмурился Эллис. – Мистер Лэм, если вы не интересовались убийством Эвелин Харрис, будьте любезны объяснить мне, почему вы взяли на себя смелость переселить мисс Дантон в свой дом под видом кузины и…

– Потому что я считал, что ей угрожает опасность, – перебил я. – Я подружился с мисс Дантон, когда был в Оуквью.

– Допустим, – сказал Эллис.

– Я беспокоился о ней, – сказал я. – Она говорила, что должна опознать человека, который выходил из комнаты убитой. Я, конечно, подумал, что это и был убийца. Вы же понимаете, тогда это показалось мне очевидным.

– Звучит правдоподобно, – сказал он. – Но мне известно, что вы просто пытались вывести ее из игры. Вы спрятали мисс Дантон так, что мы не могли ее найти.

– Вы не могли ее найти? – воскликнул я. – Но как же? Я не знаю… Ведь я сказал ей, чтобы она сообщила вам свой новый адрес. Нет, все правильно. Я забыл это сделать. Началась эта история с моей тетушкой, и…

– Какая история? – перебил Эллис.

– Она собиралась выйти замуж за человека, которого интересовали только ее деньги. Я хотел узнать, что это за человек, и сказал об этом миссис Кул, а она любезно разрешила мне использовать возможности агентства.

Эллис снял трубку:

– Пригласите ко мне мисс Дантон.

В коридоре послышались быстрые шаги, и в комнату вошла Мариан. Кажется, девушка уже знала, что увидит нас. Она улыбнулась Берте и сочувственно посмотрела на меня.