Эрл Стенли Гарднер - Отведи удар

– Ну, я пошел.

Я вышел на улицу, сел в автомобиль агентства и поехал к дому Мариан.

В ее квартире я включил свет и стал изучать содержимое сумочки. Там оказалась губная помада, пудреница, тридцать семь долларов наличными, несколько карточек, напечатанных на газетной бумаге, с надписью: «Мисс Мариан Джин Дантон».

В сумочке лежали еще носовой платок, записная книжка, карандашик и связка ключей – видимо, от каких-то дверей в Оуквью.

Я открыл сумочку и швырнул ее на пол. Перевернул одно из кресел, скомкал и бросил в угол ковер. Потом подошел к двери и ударил ладонью по своему бедному больному носу. Кровь, как назло, не потекла, хотя до этого капала почти весь день. На глазах у меня выступили слезы, но мой бедный нос оставался сухим, как пересохший колодец.

Я собрался с духом и попробовал еще раз. Теперь кровь все-таки полилась, и я стал ходить по квартире, стараясь оставить следы во всех местах, где пятна крови будут выглядеть наиболее эффектно. Потом с трудом остановил кровь и пошел к дверям. Тишину комнаты разорвал телефонный звонок.

Я мгновение подумал, потом вышел и запер дверь, не обращая внимания на непрекращающиеся звонки.

На обратном пути я заехал в магазин, где, как я знал, была телефонная будка. Я купил себе дюжину носовых платков и позвонил в полицейское управление Санта-Карлотты.

– Соедините меня, пожалуйста, с сержантом Харбетом, – сказал я дежурному.

– Кто его спрашивает?

– Детектив Смит из лос-анджелесского отдела по расследованию убийств, – ответил я.

– Одну минутку…

Через некоторое время дежурный снова взял трубку:

– Послушайте, Смит, сержант Харбет должен быть у вас. Сегодня днем ему позвонили от окружного прокурора, и он сразу поехал к вам.

– Спасибо. Наверное, он остановился где-нибудь по дороге перекусить. Мне нужно с ним поговорить. – И я повесил трубку.

Пока все складывалось как надо.

Я позвонил Берте Кул:

– Я контролирую ситуацию. Вы пока сидите тихо. Не паникуйте и не пытайтесь что-то выяснить насчет меня.

– Дональд, чем ты, черт возьми, сейчас занимаешься?

– Жарю яичницу.

– Ладно. Смотри не потеряй нюх. Ты парень умный, но и ты можешь промахнуться.

– Сейчас я действую сам по себе, – ответил я. – То, о чем вы не знаете, не может вам повредить.

– Я уже знаю так много, что вряд ли мне можно повредить еще больше.

Я положил трубку, вернулся к себе и постучал в дверь Мариан. Она сразу открыла.

– Привет, красавица! Я только что получил отпуск. Берта разрешила мне быть свободным до утра. Мне не придется даже докладывать ей по телефону, где я. Теперь мы можем спокойно отдыхать. Правда, с твоими вещами придется подождать. Когда я подъехал к дому, какие-то двое мужчин стояли у двери и явно наблюдали за входом. Я подожду, пока они уберутся, и попробую еще раз.

– Дональд, я потеряла свою сумочку, – сказала она.

Я вошел в комнату и поставил стул так, чтобы дверь не могла закрыться.

– Куда она девалась? – спросил я.

– Кто-то забрал ее из этой комнаты, – очень решительно сказала Мариан.

– Чепуха.

– Но кто-то ее взял.

– Это вполне респектабельный дом. Миссис Элдридж никогда не поселила бы сюда человека, который…

– И тем не менее сумочка была со мной, когда я уходила из той квартиры. И я точно помню, что входила сюда с сумочкой.

– Плохо дело! – присвистнул я. – Боюсь, что ты забыла ее в машине, а я много раз оставлял ее прямо на улице. А что в ней было?

– Все мои деньги до последнего цента.

– Сколько?

– Все, что я имела.

– Помощник прокурора просил меня проследить, чтобы у тебя были деньги. Так что я могу сразу выдать тебе на расходы.

Мариан решительно подошла к двери и убрала стул. Дверь захлопнулась.

– Не делай этого, – сказал я. – Ты опорочишь свое доброе имя. Миссис Элдридж выбросит тебя отсюда. Она может устроить настоящую бурю…

Девушка подошла ко мне вплотную:

– Теперь ты послушай, Дональд Лэм. Я делаю для тебя все, а ты ко мне относишься как к наивной деревенской девчонке. Наверное, я такая и есть, но кое-что все-таки могу сообразить. Ты мне очень нравишься, и я тебе доверяю. Но это не значит, что ты можешь стащить мою сумочку и увезти ее куда-то.

– Стащить твою сумочку!

– Да, ты стащил мою сумочку. Я знаю, что ты детектив. Я знаю, что ты занимаешься делами, о которых предпочитаешь мне не рассказывать. Я знаю, что ты использовал меня, чтобы повернуть ход расследования, куда тебе хочется. Я понимаю, что у тебя были для этого серьезные основания. Сначала ты дал мне правильный совет. Но сегодня ты целый день врешь, и это мне не нравится.

– Вру тебе? – Я удивленно поднял брови.

– Да, врешь мне! Я даже думаю, что ты не был в прокуратуре, а просто шатался вокруг дома.

– Почему ты так думаешь?

– Ты мне сказал, что очень спешил и все время превышал скорость, когда возвращался за мной. Но когда мы сели в машину, мотор был холодным как лед. Тебе даже пришлось включить подсос. Я знаю, что ты не видел мистера Эллиса. А если хочешь знать, откуда мне это известно, то он позвонил мне минут за пять до твоего возвращения и спросил, не могу ли я приехать в прокуратуру сегодня в половине одиннадцатого вечера. Он ожидал приезда полицейских из Санта-Карлотты и хотел показать мне фотографии. И он ни слова не сказал мне ни о том, что ты к нему заходил, ни обо всех этих фокусах, которые ты выкидываешь. С меня хватит. Я тебе настолько доверяю, что, даже если ты не хочешь довериться мне, я все равно сделаю то, что тебе нужно. Но ты украл мою сумочку – это уже чересчур! Она была здесь, в этой комнате. А когда ты ушел, ее не стало.

Я упал на стул и расхохотался.

– В этом нет ничего смешного. – В глазах девушки появилось возмущение.

– Послушай, Мариан. Мне нужно, чтобы ты сделала для меня еще кое-что.

– Я уже много для тебя сделала.

– Я знаю. Тебе будет трудно, но я хочу, чтобы ты это сделала.

– Что? – спросила она.

– Поверь каждому моему слову.

– Ты городской детектив и, наверное, все знаешь, но тебе напрасно кажется, что в деревне живут полные тупицы. Чтобы поверить тому, что ты наговорил, я должна быть слабоумной.

– Если ты мне поверишь, – терпеливо сказал я, – и мы попадем в неприятности, то отвечать придется мне одному. А если ты обо всем будешь знать, то подставишь и свою голову. Неужели ты этого не понимаешь?

Возмущение в глазах девушки уступило место пониманию.

– А что из этого может выйти?

– Будь я проклят, если я сам понимаю, – ответил я, глядя ей в глаза.

Она немного подумала и улыбнулась.

– О’кей. Но я буду чувствовать себя чертовски глупо. Раз такое дело, нам нужно идти ужинать и смотреть кино. А как мне быть с деньгами?

Я вынул из кармана кошелек и дал ей часть денег Берты Кул.

– А как быть с вещами? – спросила Мариан.

– Ты купишь себе новые вещи, чтобы хватило на пару дней. И еще одно, мисс Дантон. Когда я беседовал с мистером Эллисом, он сказал, что вам не следует в ближайшие несколько дней читать газеты.

– Почему?

– Он сказал, что там будут статьи об этом деле, а ему не хотелось бы, чтобы вас сбивали с толку досужие газетные вымыслы.

Она посмотрела на меня большими невинными глазами:

– Я, конечно, сделаю все, как сказал мистер Эллис. Если он не хочет, чтобы я читала газеты, я не буду их читать.

– Очень хорошо. Я уверен, что он останется доволен.

– А что еще просил передать мне мистер Эллис?

– Если он и просил о чем-то еще, я сейчас не могу думать об этом. Я…

Меня прервал возмущенный стук в дверь. Я подошел и открыл ее. С порога на меня гневно смотрела миссис Элдридж. Не говоря ни слова, она оттолкнула дверь, взяла стул и переставила его так, чтобы он не давал двери закрыться. После этого она молча удалилась.

Мариан Дантон посмотрела на меня и весело расхохоталась.

Я постучал в квартиру Берты Кул вскоре после полуночи.

– О господи! Откуда ты взялся?

– Работаю. А вы не знаете, где Мариан?

– Нет. Я звонила ей четыре или пять раз, но не могла застать. Я думала, что она с тобой.

– Днем я с ней виделся.

– Ну ладно, хватит заливать, – усмехнулась Берта Кул.

– А в чем дело? – недоуменно спросил я.

– Пока тебя не было, эта девушка с утра до вечера морочила голову Элси Бранд. Она спрашивала, нет ли от тебя известий, когда мы ожидаем твоего возвращения и как мы думаем, все ли у тебя в порядке. Я готова была поспорить на все мои бриллианты, что в первый же вечер, как ты вернешься, она добьется, чтобы ты пригласил ее на ужин и в кино, а во время сеанса держал за руку.

– Мариан – чудесная девушка, – с чувством сказал я.

– Конечно, она чудесная девушка, – согласилась Берта Кул, – но это не мешает ей все время поворачивать голову за тобой.

– Глупости! Ее очаровал этот помощник окружного прокурора.

– Кто тебе сказал? – презрительно фыркнула Берта Кул.

– Вы.

– Ну так не попадайся на эту удочку. Я просто тебя дразнила. Она от тебя без ума. Влюбилась по уши.

– Ну, что нового? – спросил я. – Вы нашли Фло Мортинсон?

– Она теперь Фло Данцер, – кивнула Берта Кул. – А раньше была Фло Мортинсон. Остановилась в гостинице «Кленовый лист», сняла комнату на месяц. Она там неделю не появлялась, но я сняла номер и поселилась в гостинице.

– У нее там остались вещи?

– Угу. И я взяла такой чемодан, что в него влезут все ее вещи, какими бы большими они ни были. Мои вещи хранятся в подвале. Ее тоже.

– Замечательно. Давайте займемся небольшой переноской багажа. Под каким именем вы там зарегистрировались?

– Берта Кул, – сказала она. – Не вижу причины прятаться, тем более что все равно меня там кто-нибудь узнает.

– Нам придется взять с собой пару чемоданов со старыми вещами.