Агата Кристи - Отель «Бертрам»

– Так эта девушка, которую вы упомянули, вам кажется, нуждается в заботе и защите?

– Да. Именно так.

– Она одна во всем мире?

– О нет, – сказала мисс Марпл. – Совсем наоборот, если можно так выразиться. На поверхностный взгляд она очень даже хорошо оберегается и окружена неусыпной заботой.

– Интересно, – заметил Папаша.

– Она жила в этом отеле, – сообщила мисс Марпл, – под присмотром некоей миссис Карпентер. Я заглянула в регистрационный журнал, чтобы узнать имя. Девушку зовут Эльвира Блейк.

Папаша быстро поднял на нее глаза, полные любопытства.

– Очень красивая девушка. Юная и очень, как я уже сказала, заботливо оберегаемая. Ее опекун полковник Ласкомб – прекрасный человек. Очаровательный. Конечно, немолодой и, боюсь, совершенно невинный.

– Опекун этой девушки?

– Вот именно, – подтвердила мисс Марпл. – Насчет девушки я ничего утверждать не могу. Но мне кажется, что она в опасности. Я случайно наткнулась на нее в парке Баттерси. Она сидела там в кафе с молодым человеком.

– А, так вот в чем дело? – отозвался Папаша. – Неподходящий молодой человек? Какой-нибудь битник, жулик или головорез?

– Очень хорош собой, – продолжала мисс Марпл. – Не так уж молод. За тридцать. Относится к тому типу мужчин, который очень привлекает женщин, лицо у него жестокое, ястребиное, хищное.

– Может, он не так плох, как кажется, – возразил Папаша.

– Боюсь, что он еще хуже, чем кажется, – ответила мисс Марпл. – Я в этом убеждена. Он водит большую гоночную машину.

Папаша снова быстро поднял на нее глаза:

– Гоночную?

– Да. Пару раз я видела ее у отеля.

– А номер вы не помните?

– Помню, конечно. FAN-2266.

Папаша выглядел озадаченным.

– Вы не знаете, кто он? – спросила мисс Марпл.

– Коли на то пошло, знаю, – признался Папаша. – Наполовину француз, наполовину поляк. Очень известный гонщик, был чемпионом мира три года назад. Зовут его Ладислав Малиновский. Вы во многом правы насчет его. У него дурная репутация в том, что касается женщин. То есть он совершенно неподходящая пара для юной девушки. Но тут трудно что-нибудь поделать. Думаю, она встречается с ним тайно?

– Я почти уверена в этом.

– А вы не говорили с ее опекуном?

– Я с ним незнакома, – сказала мисс Марпл. – Меня только представила ему наша общая знакомая. Мне бы не хотелось идти к нему и вроде бы сплетничать. Я просто подумала, вдруг вы сможете что-нибудь предпринять.

– Могу попробовать, – пообещал Папаша. – Между прочим, вам будет, наверное, приятно узнать, что ваш друг каноник Пеннифезер нашелся.

– Правда? – оживилась мисс Марпл. – Где же?

– В местечке под названием Милтон-Сент-Джон.

– Как странно! Что же он там делал? Он знал, где находится?

– По-видимому,– старший инспектор Дэви сделал ударение на этом слове, – с ним произошел несчастный случай.

– Какого рода?

– Его сбила машина, сотрясение мозга. Или, что тоже возможно, его просто ударили по голове.

– Понятно. – Мисс Марпл задумалась. – А сам он не знает?

– Он говорит, – старший инспектор снова сделал ударение на слове, – что ничего не знает.

– Весьма примечательно.

– Не правда ли? Последнее его воспоминание – что он ехал на такси на аэровокзал Кенсингтон.

Мисс Марпл озадаченно покачала головой.

– Я знаю, что такое возможно при сотрясении, – пробормотала она. – А он ничего не сказал… полезного?

– Он что-то упоминал насчет «стен Иерихона».

– Иисус? – высказала догадку мисс Марпл. – Или археология, какие-то раскопки? Или, помнится мне, очень давно была такая пьеса, написанная мистером Сутро.

– И всю эту неделю к северу от Темзы в кинотеатре шел фильм «Стены Иерихона», в котором играют Ольга Рэдберн и Барт Левинн, – сказал Папаша.

Мисс Марпл с подозрением взглянула на него.

– Он мог пойти в кино на этот фильм. Мог выйти оттуда около одиннадцати и вернуться сюда. Хотя, если это так, кто-нибудь должен был его увидеть, ведь еще не было полуночи…

– А если он сел не в тот автобус? – предположила мисс Марпл.

– Если он вернулся сюда после полуночи, – продолжал Папаша, – тогда он мог пройти к себе незамеченным. Но что же произошло потом? И почему он снова вышел через три часа?

– Единственное, что приходит мне в голову, – начала мисс Марпл, но, не договорив, вскочила, так как услышала с улицы звук, похожий на выстрел.

– Это выхлоп автомобиля, – успокоил ее Папаша.

– Простите, что я так вскочила. Я сегодня страшно нервничаю. Какое-то предчувствие…

– Предчувствие какого-то происшествия? Мне кажется, не стоит беспокоиться.

– Мне никогда не нравился туман.

– Я хотел вам сказать, – переменил тему старший инспектор Дэви, – что вы мне очень помогли. То, что вы здесь подметили, разные мелочи, хорошо укладывается в общую картину.

– Значит, здесь все-таки что-то неладно.

– Здесь все неладно.

Мисс Марпл вздохнула:

– Сначала все представлялось удивительным – знаете, совсем как раньше, будто я шагнула назад в прошлое. В прошлое, которое так любила, которым наслаждалась. – Она помолчала. – Но на самом деле все оказалось не так. Я узнала (думаю, я знала и до того), что вернуться назад невозможно, и пытаться не стоит. Суть жизни в том, чтобы двигаться вперед. Жизнь – улица с односторонним движением, не так ли?

– Да, что-то вроде того, – согласился Папаша.

– Мне вспоминается, – снова заговорила мисс Марпл, отклоняясь от главной темы, как она это нередко делала, – вспоминается, как я с мамой и бабушкой была в Париже и мы пошли выпить чаю в отеле «Элизе». Моя бабушка огляделась и вдруг сказала: «Клара, мне кажется, я здесь единственная в капоре!» Так оно на самом деле и было. Когда она приехала домой, она собрала все свои капоры и стеклярусовые мантильи и куда-то их отправила…

– На дешевую распродажу? – сочувственно спросил Папаша.

– Нет. Кому они были нужны на распродаже? Она послала их какой-то театральной труппе. Там им страшно обрадовались. Постойте-ка… – Мисс Марпл вернулась на свою стезю. – О чем мы говорили?

– Об этом месте.

– Ах да. Оно казалось тем же, но таковым не является. Все здесь перемешано: настоящие люди и ненастоящие люди. И не всегда их можно различить.

– Кого вы имеете в виду под ненастоящими?

– Были здесь военные в отставке, а были те, кто похож на отставных военных, но никогда не служил в армии. И священники, которые не были священниками. И адмиралы и морские офицеры, никогда не служившие на флоте. Моя приятельница Селина Хейзи – меня сначала забавляло, как ей хотелось узнавать старых знакомых, что вполне естественно, конечно, и как часто она ошибалась, потому что они не были теми, кем, ей казалось, они должны быть. Но что-то уж слишком часто это происходило. И тогда я начала задумываться. Даже Роза, горничная, такая милая, начала мне казаться тоже ненастоящей.

– Если хотите знать, то она бывшая актриса. Хорошая. Здесь она получает больше, чем получала на сцене.

– Но ради чего все это?

– В основном, так сказать, ради полноты декораций. Может быть, за этим стоит и еще что-то.

– Я рада, что уезжаю отсюда, – сказала мисс Марпл. Она слегка вздрогнула. – Прежде чем что-нибудь случится.

Старший инспектор посмотрел на нее с любопытством:

– А что, по-вашему, может случиться?

– Какое-то зло, – ответила мисс Марпл.

– «Зло» – слишком громкое слово.

– Вам это кажется чересчур мелодраматичным? Но у меня есть некоторый опыт. Я довольно часто бываю связана с… убийствами.

– С убийствами? – Старший инспектор покачал головой. – Убийства я здесь не предполагаю. Просто славная, тихая облава на группу чрезвычайно ловких преступников…

– Это не то. Убийство… желание убить – нечто совсем иное. Оно – как бы вам сказать? – вызов богу.

Он взглянул на нее, покачал головой мягко и ободряюще и сказал:

– Никаких убийств не будет.

Резкий хлопок, громче того, который они слышали раньше, прозвучал снаружи. Раздался крик и новый хлопок.

Старший инспектор Дэви вскочил на ноги со скоростью, удивительной для такого грузного человека. Через несколько секунд он был уже за дверью, на улице.

Отчаянный женский крик пронзил туман нотой страха. Старший инспектор Дэви помчался по улице в том направлении. Он смутно различил женскую фигуру, прижавшуюся к ограде. Дюжина быстрых шагов – и он рядом… На женщине было длинное светлое меховое манто, пряди светлых блестящих волос обрамляли лицо. На миг ему представилось, что он узнаёт женщину, потом до него дошло, что перед ним совсем юное создание. У ее ног было распростерто тело человека в униформе. Старший инспектор узнал его. Это был Майкл Горман.

Когда Дэви приблизился к девушке, она ухватилась за него, содрогаясь всем телом и с усилием выговаривая обрывки фраз:

– Кто-то пытался убить меня… кто-то… в меня стреляли… Если бы не он… – Она указала на неподвижную фигуру на тротуаре. – Он меня оттолкнул и встал передо мной… потом еще выстрел… он упал… Он спас мне жизнь. Мне кажется, он ранен… тяжело ранен…

Старший инспектор опустился на одно колено, вытащил фонарик. Высокий швейцар-ирландец пал, как подобает солдату. На левой стороне его мундира было мокрое пятно, которое расплывалось все шире, – кровь лилась из раны. Дэви вывернул ему веко, тронул запястье. Потом поднялся на ноги.

– С ним все кончено, – произнес он.

Девушка громко вскрикнула:

– Вы хотите сказать, что он мертв? О нет, нет! Он не мог умереть!

– Кто в вас стрелял?

– Я не знаю… Я оставила машину за углом и пробиралась вдоль ограды в отель «Бертрам». И вдруг выстрел… и пуля пролетела у меня мимо щеки, а потом он, этот швейцар из «Бертрама», он примчался по улице прямо ко мне… и толкнул меня себе за спину… а тут еще выстрел… Мне кажется, убийца… прятался вон там…