Внезапно он умолк, не окончив фразы, отвлеченный тем, что чей-то высокий голос произнес его имя:

— Ну и ну! Да это же Рэйф Кросс!

Все его гости обернулись и посмотрели в том же направлении, что и он. Высокая худая женщина, среднего возраста и с проседью, приближалась к их столу. Она была одета как обычный опытный американский турист. Ее костюм был хорошо скроен, а ее шляпка была модной и располагалась на тщательно завитых волосах под правильным углом. Ее вуаль определенно была новой, туфли и сумочка сочетались по цвету с ее одеждой. Ее утонченность, однако, накладывалась на простую основу — кожа была загорелой, а глаза окружали морщинки, появившиеся под влиянием солнца и ветра прерий.

Лицо Кросса осветилось приветственным выражением. Вскочив со стула, он обнял женщину за широкие плечи и порывисто расцеловал ее, словно мальчик.

— Нелл, — воскликнул он, — Нелл Гейнор! Ни на день не постарела. Ты совсем не изменилась.

— Как и ты, — просияла женщина. — Ей-богу, приятно снова тебя увидеть.

— Он шедеврален, — прошептала Виола. — Это жизнь. Увидев такое на сцене, вы сказали бы, что он переигрывает.

С чувством вины вспомнив о том, как он уклонялся от собственной незамужней тетки, Фом наблюдал за этим воссоединением. Не было сомнений в искренней теплоте приветствия Кросса. Казалось, он позабыл о том, что развлекал мультимиллионера, и нетерпеливо спросил:

— Как ты здесь оказалась, Нелл? Прилетела?

— Нет, приплыла на корабле — тот же самый класс. Я приехала, чтобы устроить тур по Европе. У нас потрясающий маршрут: Франция, Италия, Германия, Нидерланды, Скандинавия — и потом домой. В Лондоне я только на три дня.

— Со мной. Я покажу тебе достопримечательности.

— Знаю я это, Рэйф Кросс — походы по пивнушкам. Нет, спасибо, я буду придерживаться своего графика… А теперь я хотела бы познакомиться с твоими друзьями.

Вспомнив о присутствии своих гостей, Кросс представил ее:

— Это мисс Нелл Гейнор — одна из моих старейших друзей и самая важная дама в США. Когда мы были детьми, мы вместе ловили рыбу и ходили в походы.

— Не верьте ему, — заявила Нелл, приветливо улыбаясь миссис Стерлинг. — Да, мы друзья, но не друзья детства. Он на добрых десять лет старше меня — а ведь и я уже не девочка. И все такой же старый лжец, несмотря на его английскую одежду. Для меня вся она выглядит как-то странно.

Кросс расхохотался:

— Как здорово снова слышать воинственно настроенную Нелл, — сказал он. — Она всегда выдаст вам правду.

— Где вы остановились? — осведомилась миссис Стерлинг.

— В Англоязычном союзе, — ответила мисс Гейнор.

— Как интересно! Моя бывшая секретарша сейчас остановилась там. Ее зовут мисс Херефорд. Я надеюсь скоро увидеть ее. Вы должны связаться с ней — я уверена, она вам понравится, и, вероятно, она могла бы быть полезной для вас. Она знает лучшие способы, чтобы добраться до разных мест. Я позвоню и скажу ей, что все, что она может сделать для вас, будет одолжением лично мне.

— Спасибо за рекомендацию. Я обязательно ее найду. Да, кстати… У меня есть последние новости о ваших людях, Рэйф.

Пока Нелл произносила это, румянец вдруг разом сошел с лица Кросса, будто захлопнули затвор над огнем.

— Не здесь, — быстро сказал он. — Минутку, Нелл. Мне нужно тебе кое-что сказать.

Остальные наблюдали, как он взял ее за руку и немного отошел с ней от стола. Когда он что-то прошептал ей, ее приятное лицо стало серьезным, и она несколько раз кивнула, очевидно, в знак согласия на его просьбу. Затем он снова повысил голос.

— Ты не присоединишься к нам, Нелл? — пригласил он.

— Не могу, — ответила она. — Я зашла сюда только чтобы забрать австралийку, которая здесь обедает. Мы собираемся вместе пойти на шоу, а потом она вернется в Англоязычный союз, чтобы выпить со мной чаю.

— Тогда я провожу тебя.

Вернувшись к столу через несколько минут, Кросс извинился перед своими гостями:

— Я договорился с Нелл о новой встрече, — пояснил он. — Она прекрасная женщина.

К тому времени Фом потерял надежду на личный разговор с Виолой. Теперь она определенно была частью компании Стерлингов, и по окончании обеда ему пришлось стоять и смотреть, как она уезжает с ними.

Он собрался уходить, когда Кросс обратился к нему:

— Я беспокоюсь, Фом. Мне следовало заставить Нелл остаться. Но то, что я устроил вечеринку, а она встречалась с подругой, все испортило. К тому же мне нужно закончить одно дело сегодня днем. И все же, у меня такое чувство, что я оплошал… Когда она разговаривала со мной, вокруг сидели незнакомцы и слушали. Этого было вполне достаточно, чтобы связать ее со мной.

— Она знает, что ваша дочь исчезла? — спросил Фом.

— Пока нет. Я боялся, что она спросит об Эвелин, и не мог заставить себя спокойно объяснить ей это перед другими людьми. Когда я шептался с ней, я предупредил ее, что у меня плохие новости, и попросил ее не упоминать о моей семье и моих делах, пока мы снова не увидимся.

— Когда это случится?

— Сегодня вечером. Она придет к ужину. Я хочу, чтобы вы кое-что сделали на этот счет… Подождите минутку. Сначала мне нужно договориться об одной вещи.

— Верно, — сказал Фом. — Я тоже хочу позвонить в офис, чтобы отложить встречу. Я опоздаю на нее.

Видимо, всем в это время пришла в голову идея позвонить, и Фому пришлось ждать своей очереди, чтобы занять телефонную будку. По случайности первой освободилась будка, примыкавшая к той, в которой громко с кем-то беседовал Рафаэль Кросс. Хотя между ними было стекло, Фом мог слышать его повышенный голос, хотя и не мог разобрать слов. Видимо, у его клиента возникли проблемы — на том конце его не поняли, ибо внезапно он в гневе закричал:

— Я сказал «Херефорд», дурак!

Пока его соединяли, Фом рассеянно задавался вопросом, где он слышал эту фамилию раньше. Он вспомнил об этом, только вернувшись в офис: мисс Херефорд была бывшей секретаршей миссис Стерлинг.

На тот момент это было просто незначительным совпадением. Его важность он осознал только в конце этого кровавого дела.

Глава X. Женская привилегия

Когда Фом вышел из телефонной будки, Кросс ждал его.

— Рад, что смог встретиться с вами в неформальной обстановке, Фом, — сказал он. — Теперь встреча окончена, у меня есть поручение для вас. Это не входит в ваши профессиональные обязанности, но вы должны занять наше время обычным способом.

— О чем вы? — спросил Фом.

— Я говорю о Нелл… Я сказал вам, что сегодня вечером она придет пообедать со мной. Я предложил отправить за ней машину, но она заставила меня отказаться от этого. Она хочет ходить пешком и увидеть в Лондоне все, что только сможет. Мне было бы спокойнее, если бы у нее была компания, ведь она здесь никого не знает. У меня есть одно важное неоконченное дело, и я весь день должен оставаться рядом с телефоном. Так что я был бы рад, если бы вы зашли за ней в Англоязычный союз и доставили ее в мой отель.

Фом собирался порекомендовать ему услуги районного посыльного, но передумал, взглянув на изборожденный морщинами лоб Кросса. Он напомнил себе, что этот человек недавно был гостеприимным хозяином и что важнее сохранить его душевное спокойствие, чем свою собственную мелочную профессиональную гордость.

— Когда? — поинтересовался он.

— Она сказала, что не сможет выйти до шести часов. Нелл всегда точно следует графику и является в назначенное время, даже если ей стоило бы заставить вас подождать. Вы же знаете, это дамская привилегия.

Фом сверился со своей записной книжкой.

— До шести, — заметил он. — Да, я могу это сделать.

Он вернулся в офис раздраженным и был резок с новой машинисткой, которая заверяла его, что причиной грамматических ошибок в его письмах была его диктовка. Фом был сыт и в то же время голоден, так как плотно пообедал, но едва обменялся десятком фраз с Виолой. Тогда ему было достаточно просто сидеть рядом с ней, но теперь, когда было слишком поздно, он проклинал себя за упущенную возможность.

Для него было облегчением покинуть офис и отправиться в клуб Нелл. Фом понимал, что хорошая прогулка успокоит его нервы, а также предоставит ему шанс узнать кое-что о прежней жизни Кросса. Хотя тот предупредил Нелл не распространяться о его личных делах, эта женщина была настолько откровенной и простой, что, вероятно, сама бы все рассказала, когда стала бы сплетничать о старых временах.

Фом добрался до Англоязычного союза без пяти шесть, но только чтобы узнать, что мисс Гейнор ушла примерно десять минут назад. С таким отрывом во времени и к тому же не зная, куда она отправилась, он понимал, что любая попытка догнать ее будет безнадежной затеей, поэтому вернулся в офис. За день он толком ничего не успел сделать, но теперь, когда его начальники и коллеги ушли, он какое-то время бесцельно возился, собирая нити прерванного дела.

Наконец Фом почувствовал, что имеет полное право отправиться домой. Однако, выйдя из здания, он обнаружил, что его разум объят тревогой. Рафаэль Кросс настаивал на том, что мисс Гейнор нужно сопровождать. Несмотря на то, что он разминулся с ней не по своей вине, Фом решил, что, если он убедится в ее благополучном прибытии, впечатление не будет так испорчено.

Фом не хотел возвращаться в офис, чтобы позвонить, а телефонная будка, мимо которой он проходил, была занята, поэтому он решил немного отклониться от своего маршрута и позвонить из гостиницы Кросса. Детектив снова неуверенно повернул и, когда он проходил по тускло освещенным улицам Мейфэра, казалось, что он возвращался к вневременной атмосфере площади Беркли[11]. Воздух был насыщен влажными парами, а мокрые мостовые перемежались с абсолютно сухими участками, отмечавшими те места, где раньше лежали гладкие опавшие листья. Попадая в освещенный круг под каждым уличным фонарем, они выглядели причудливо обесцвеченными и хрупкими, как мертвые бабочки, отпечатавшиеся на камне.