Его лицо на мгновение потемнело, но он тут же запрокинул голову в новом приступе хохота:

— Представляю реакцию Джима.

Дорис быстро подошла к нему, тронула его руку и взмолилась:

— Нет, нет! Прошу вас, ни слова Джиму!

— Тогда вам придется заплатить штраф, — произнес он, не оставляя шутливого тона, — Сделайте мне одно маленькое одолжение.

— Смотря какое, — нервно рассмеялась она, поправляя волосы.

— Поищите в доме один предмет?

— Но меня скоро здесь не будет. Я уеду с минуты на минуту.

— Даже не верится! — воскликнул он. — Вы же только что приехали. Паула так скучает по вам… Да и я был бы очень рад встретиться с вами еще раз.

— Через час меня уже здесь не будет, — повторила миссис Кейн. — Вот только дождусь Паулу.

— Послушайте, миссис Кейн, дайте мне шанс искупить вину. Погостите у Джима и Паулы еще хотя бы два дня. На завтра я приглашаю вас в ресторан. Я знаю одно местечко…

— Нет, я поеду.

Взглянув на ее лицо, Парлин понял, что она не уступит.

— В таком случае, может быть, вы оставите мне свой адрес?

— Зачем?

— В ближайшее время я как раз буду в ваших краях. Пообедаем, как договорились.

— Но мы ни о чем не договаривались.

— Это вы так считаете.

— Ладно, поговорим об этом позже. Теперь скажите, какую вещь вы хотели найти?

Он было напрягся, но быстро взял себя в руки и ответил:

— Так, мелочь. Но если вы собираетесь ехать, то, увы, мне вы уже не поможете.

— Почему бы вам не обратиться к Джиму или Пауле?

— Можно, конечно, но мне хотелось, чтобы мою просьбу выполнили вы.

— Но вы же не знали, что я здесь, когда вошли.

— Совершенно верно, госпожа государственная обвинительница, — отшутился он. — Но я и не думал искать эту вещь в доме, надеясь, что она была потеряна на лужайке.

— Что это за предмет? Почему вы так беспокоитесь о нем?

— Эта вещь принадлежала одному человеку, который был здесь в понедельник вечером, — нахмурясь, ответил Парлин. — Должно быть, он обронил ее, когда… да, кажется, этот человек должен был встретиться с Евой Даусон. Мне нужно кое-что уточнить, и, будь у меня эта вещица, моя задача существенно упростилась бы.

— Почему вы решили, что пропажа находится здесь?

— Потому что я знаю, что он ее потерял, и я также знаю, что он очень из-за этого переживает. Он голову потерял, стараясь вспомнить, где это могло произойти.

— Допустим, я найду ее и передам вам? Что дальше?

— Вы не найдете, — рассмеялся он. — Вас же здесь не будет.

— Вы считаете, что этот предмет имеет отношение к убийству Евы Даусон?

Мужчина осторожно обнял ее и ответил:

— Он может оказаться важной уликой, но давайте не будем пока упоминать об убийстве. Джима, да и нас всех, устраивает версия самоубийства Евы Даусон. Ее уже не вернешь, зато можно избежать скандалов и грязи в газетах. Если же будет твердо доказано, что ее смерть была насильственной, допустим, кто-то признается в совершении преступления, тогда другое дело. Мы ничего не имеем против справедливого суда. Блуждание во тьме — вот что опасно. Ева близко общалась с политиками, и теперь они опасаются…

— Чего?

— Огласки.

— Потому что один из них убил ее?

— Не говорите глупостей. Политик никогда никого не убивает. Политик говорит. Он и занимает кабинеты власти именно с помощью слов. Он будет разоблачать* обличать, повышать голос в справедливом негодовании, но на убийство он сам не пойдет.

— Так кто убил ее?

— Во всяком случае, это человек не нашего круга.

— Вы уверены?

— Да.

— Значит, вы знаете, кто это сделал.

— Вы нашли там, что искали? — раздался снизу громкий голос Селби.

— Да, — ответил Парлин. — Сейчас спускаемся.

Он снова коснулся плеча Дорис Кейн и уже тихо добавил:

— Итак, моя красавица, решено. В ближайшие три недели я буду у вас. И запомните: у нас с вами одни и те же интересы. Я всеми силами буду отстаивать версию самоубийства, но если окажется, что это убийство, то я передам правосудию вещественные доказательства, которые помогут покарать убийцу.

Когда они шли по коридору, она сказала:

— Полиция не верит, что было самоубийство.

— Вы переоцениваете их возможности, — самодовольно замурлыкал он. — Им придется поджать хвосты. Старшина присяжных надавит — и они не устоят. Попомните мои слова. Большое жюри не даст согласия на масштабное расследование смерти Евы Даусон.

— Но ведь окружной прокурор сам может возбудить дело, если он считает, что кто-то виновен…

Парлин подхватил миссис Кейн под локоть, помогая ей спуститься вниз по крутой лестнице.

— Если Большое жюри посоветует ему заниматься своими делами, а не будоражить общественность, выдавая самоубийство за насильственную смерть, ему придется подчиниться.

— Ужасно несправедливо.

— Конечно несправедливо, но в политике иначе не бывает… Большое спасибо, миссис Кейн, — громко произнес Парлин, подходя к Брэндону и Селби. — Без вашей помощи я бы не нашел эти бумаги… Как жизнь, шериф?

— О’кей.

— Если вам потребуется моя помощь, дайте только знать.

— Миссис Кейн, — сказал Селби, — нам хотелось бы уточнить один момент. Это займет всего несколько минут. Не могли бы вы?.. — Он вопросительно взглянул на Парлина.

— Я побежал, — сообразил Парлин. — Меня ждут с этими документами. — Он повернулся, протянул руку миссис Кейн и улыбнулся. Казалось, больше никого для него сейчас не существовало. — Не забывайте — три недели.

Бизнесмен попрощался с Брэндоном и Селби и открыл парадную дверь. Порыв ветра надул шторы на окнах и чуть было не вырвал бумаги из его руки. Он поспешно закрыл дверь и торопливо направился через лужайку к своей машине.

— Что же вас так напугало? — спросил Селби у Дорис Кейн, когда они остались втроем.

— Я оказалась жуткой паникершей, мистер Селби.

— Я так не считаю.

— Поверьте мне, я знаю, что говорю.

— Тем не менее расскажите нам все подробно.

— Я стояла у окна, выключив свет, — принялась излагать недавние события миссис Кейн. — Вдруг в лунном свете я заметила темную фигуру, которая зигзагами двигалась к дому. Я перепугалась и с трудом соображала, как поступить. Я рассчитывала, что он позвонит, но вместо звонка услышала, как ключ поворачивается в замке.

— Все же мне кое-что не ясно, — произнес Селби.

— Бросьте! Джим решил, что я уехала, когда вызвал Паулу с бумагами. Ему понадобились еще документы, и он отдал ключ Парлину и попросил его срочно привезти их. Мне теперь стыдно за мои глупые страхи.

— Все укладывается в схему, за исключением нескольких моментов, — заметил Брэндон. — Во-первых, почему Парлин оставил свою машину черт знает где и пошел через лужайку? Что он там искал?

— Я буду с вами откровенна, — ответила она. — Ничего не буду скрывать от вас. Но… вы должны понять, мой зять работает на мистера Парлина, а я как никак член их семьи. Шериф, поймите, он со мной говорил доверительно, все объяснил, и теперь недоразумения устранены.

— Вы так и не сказали, чего испугались, — настаивал Селби.

— Этот человек, — смеясь, ответила она, — попытался заигрывать со мной. Я же, перенервничав, подумала, что он собирается задушить меня. Вся эта история с Евой Даусон… Я почему-то вбила себе в голову, что моя участь — стать следующей жертвой.

— Вы что-то долго беседовали там, наверху, — проговорил окружной прокурор.

— Да, он хотел объясниться со мной… Вы понимаете, после того, что произошло… Ему хотелось установить со мной более тесный… э, контакт.

— Он пытался ухаживать за вами?

— Я бы не стала говорить так категорично, но что-то вроде того.

— А больше он вам ничего не говорил? — Миссис Кейн задумалась, собираясь с мыслями. — До сих пор вы были с нами откровенны, миссис Кейн, — напомнил ей Селби.

— Прошу вас, мистер Селби, оставим это. Я говорила с ним о том… Понимаете, он хотел бы, чтобы это осталось между нами… Могу сказать только, что он искал какой-то предмет.

— Какой?

— Откровенно говоря, мистер Селби, меня это не интересовало, я ведь собираюсь уехать.

— Когда?

— Как только Паула вернется на моей машине. Я уже упаковала все вещи.

Селби молча покачал головой.

— Что вам не нравится? — спросила женщина.

— Ваш поспешный отъезд.

— Но мне надо ехать. Мое присутствие раздражает Джима…

— Рано или поздно вы нам понадобитесь в качестве свидетеля.

— Когда?

— Не могу сказать точно. Возможно, очень скоро, если мы вынесем дело на Большое жюри.

— Я тут же приеду, обещаю вам. Но сейчас я не могу оставаться здесь. Так будет лучше для Паулы. И для меня.

— Прежде чем вы уедете, нам бы хотелось закончить с одним вопросом, — сказал Брэндон. — Если вам нетрудно, пройдите в свою комнату, лягте на кровать и постарайтесь расслабиться. Когда один из нас войдет и встанет на пороге с ванной, постарайтесь восстановить в памяти события той ночи.

— В каком смысле?

— Возможно, что-то поможет вам определить, кто это был — мужчина или женщина.

— Я могу попытаться, но сомневаюсь, выйдет ли что-то путное.

— Все же давайте попробуем, — настаивал Селби. — Это не займет много времени.

— Хорошо. Все равно мне надо дождаться Паулы. Я охотно вам помогу, — сказала она, направляясь к лестнице, ведущей на второй этаж.

— Для пущей чистоты эксперимента, — заметил Селби, — давайте зажжем свет так, как он горел в ночь убийства Евы Даусон.