Она внимательно посмотрела на снимок.

— Нет. Это не он.

— Вы хотите сказать, что не узнаете в нем человека, который жил здесь, или что это абсолютно не тот человек?

Она проговорила медленно:

— Я не скажу, что это абсолютно не тот человек, он чем-то похож на него и все-таки не похож. Это… о, подождите минутку.

Она опустила снимок, быстро заморгала глазами и сказала:

— Я знаю теперь, на что похожи его глаза.

— На что? — спросил Селби, снова почувствовав волнение.

— Я знала когда-то женщину, которой сделали операцию на лице. Какое-то время лицевые мускулы должны были находиться в покое, чтобы не растянуть кожу. Поэтому ей наложили несколько полосок пластыря от глаз ко лбу — вы знаете, не от самых глаз, а от висков. Это сильно оттягивало кожу назад, и у нее был напряженный остановившийся взгляд. Вот что напомнил мне тот человек.

Селби еще больше заволновался.

— То есть вы полагаете, что на его лоб был наложен пластырь, чтобы изменить выражение глаз и лица?

— Ну, я бы не стала заходить так далеко, просто его глаза напомнили мне об этой женщине. Я знала, что-то в них есть. Просто не могла определить — что.

Селби попросил:

— Посмотрите снова на эту фотографию. Представьте, что кожа от висков подтянута вверх полосками пластыря и оттого разрез глаз кажется странным, необычным. Можно тогда было бы сказать, что это тот же человек?

— Пожалуй, — с запинкой произнесла она. — Я думаю, что такое возможно, но это просто предположение, а не утверждение. Сомбреро, жилет и усы делают облик знакомым — даже если глаза были другими.

— Понимаю, — сказал Селби, — и хочу, чтобы вы обдумали все в целом. Я полагаю, что человек, который жил здесь, был переодет, усы у него фальшивые, а разрез глаз он изменил полосками пластыря, спрятанными под шляпой. Я собираюсь показать вам настоящую фотографию человека, жившего здесь, как я думаю, с загримированным лицом. Но пока я хочу, чтобы вы все это выбросили из головы. Ладно?! Не пытайтесь представить, как бы выглядел этот человек, если бы у него были другие глаза. Вы понимаете?

— Я так и сделаю, мистер Селби, и буду здесь, когда бы вы ни захотели меня видеть.

Селби оставил ее, отправился на телефонную станцию и вызвал Брэндона.

— Ты в Финиксе, Дуг? — В голосе Брэндона звучало изумление.

— Да, — подтвердил Селби. — Пытаюсь отработать эту версию с Аризоной.

— Полиция все уже там проверила, — сказал Брэндон. — Показания владелицы «Пайонир-Румз» ничего не дали. Полиция в Финиксе сделала все, что могла, но ничего не узнала.

— А у вас есть что-нибудь новое? — спросил Селби.

— Мы задержали Лейси, — сообщил шериф. — Дуг, у тебя просто нюх. Перед тем как лечь спать, я позвонил властям в Нью-Мексико. Они перекрыли все посадочные площадки и в каком-то отеле в Альбукерке зацапали Лейси, миссис Берк с ребенком и пилота.

— Где они сейчас?

— Здесь, в тюрьме, — ответил Брэндон. — Утверждают, что собирались вернуться, как только вам потребуются, что они вовсе не убегали — ну и все такое прочее. Так что власти Нью-Мексико решили экстрадировать[2] их и вернули самолетом обратно. В отеле в Альбукерке они были зарегистрированы под вымышленными именами.

— Ну а что поделывает Инес Стэплтон? — поинтересовался Селби.

— Шумит изо всех сил, — ответил Брэндон. — Утверждает, что содержание матери под арестом грубо нарушает права ребенка, и, вероятно, потребует применения habeas corpus[3]. Я бы хотел, чтобы ты был здесь, Дуг, — добавил он, поколебавшись. — Похоже, готовится какой-то юридический фейерверк, и твое отсутствие будет не очень хорошо выглядеть.

— А я и не покидал округа, — быстро ответил Селби. — Я заболел. Простудился. Доктор предписал мне полное уединение, хотя бы на сутки. Инес Стэплтон ничего не сможет сделать такого, что дало бы результат раньше понедельника. Так что сиди спокойно, и пусть она добивается применения основного закона или чего она там хочет. Я вернусь сегодня вечером, может быть, завтра во второй половине дня. Сегодня суббота — законный день отдыха. У меня же есть право на весь уик-энд — я болен.

— Береги себя, сынок, — участливо сказал Брэндон. — Как ты себя чувствуешь?

— Прекрасно, — ответил Селби. — До свидания, Рекс, — и повесил трубку.

Он нанял машину, чтобы доехать до Туксона. Управляющий местным филиалом шорного магазина «Холл и Гарден» был загорелым кривоногим молчаливым человеком, который не тратит слов даром. Он посмотрел на кусок одеяла, который вручил ему Селби, на его удостоверение и мрачно подтвердил:

— Да, это от нашего одеяла.

— Сколько их у вас было?

— Четыре.

Селби посмотрел ему в глаза.

— Кому вы их продали?

— Не думаю, что могу сразу вспомнить.

В этом человеке явно чувствовалась враждебность, и это подсказало Селби следующий вопрос:

— Не продавали ли вы одно из них Джеймсу Лейси?

Глаза управляющего стали еще холоднее.

— Лейси, — сказал он, — наш постоянный покупатель. Если вы хотите что-нибудь знать, спросите его самого.

Селби подошел к телефону, вызвал контору шерифа и сказал подошедшему к телефону Рейли:

— Я в городе, Рейли, у меня небольшое затруднение с управляющим местным отделением магазина «Холл и Гарден». Вы не могли бы подъехать?

— Буду через пять минут, — пообещал Рейли.

В течение этих пяти минут управляющий, кажется, обдумывал положение. И все больше и больше нервничал. Один или два раза он как будто хотел заговорить с Селби, но тот держался отчужденно.

Дверь открылась, вошел Рейли. Пожал руку Селби, затем поздоровался за руку с управляющим и спросил у него:

— В чем дело, Том?

— Я не хочу давать информацию о покупателе нашего магазина — Джимми Лейси.

— Ерунда, — заметил Рейли. — Ты же не хочешь попасть в положение человека, отказывающегося помогать правосудию, правда, Том?

— Нет, пожалуй, не хочу.

— Я так и думал, — продолжал Рейли. — А что касается Лейси, то он мой друг. Он имеет политическое влияние. И я не собираюсь наживать в нем врага. Но мой долг — помогать закону, что я и стараюсь делать. Этот человек задал тебе вопрос. Моя контора работает вместе с ним. Так что считай, что этот вопрос задал я. Ты намерен на него отвечать?

— Да, — смирился управляющий.

— Что за вопрос? — Рейли повернулся к Селби.

Тот указал на кусок одеяла.

— Я хочу знать, покупал ли Джеймс Лейси одно из таких одеял в этом магазине?

Управляющий кивнул.

— Когда? — спросил Селби.

— Около года назад, сразу после того, как они поступили. Я знал, что одеяло слишком дорого для наших местных покупателей. А щеголи обычно не сами покупают экипировку для лошади. Их снабжают богатые ранчеро. Но Лейси всегда был иным. Ничто не было слишком хорошо для лошади, принадлежащей Джиму Лейси. Я сказал ему про одеяла, и он купил два.

— Два из четырех? — воскликнул Селби.

— Правильно.

— Можете ли вы сказать точнее, когда это было?

— Если точно… надо посмотреть. Было это в прошлом году, а мои прошлогодние книги отправлены в контору в Финикс.

— Том проверит и даст мне знать, а я сообщу вам, — сказал Рейли прокурору. — Вы, насколько мне известно, чертовски занятой человек, Селби.

Селби кивнул.

Рейли выразительно взглянул на Селби.

— А теперь, если вы здесь закончили, поехали в мою контору, я хочу поговорить с вами.

Селби сел в машину Рейли, но тот не поехал в свой офис, он, миновав примерно квартал, припарковал машину и спросил:

— Действительно так важно опознать одеяло?

— Чертовски важно. Я хочу увязать расследование непосредственно с Лейси. При теперешнем положении дел я не могу этого сделать. У меня есть только косвенные доказательства, и все. Существует сто таких одеял. Лейси купил два из них.

Рейли сказал:

— У меня предчувствие, что я могу вам помочь.

— Что вы имеете в виду? — спросил Селби.

— Вы когда-нибудь ездили верхом?

— Нет, очень редко.

— Я так и думал, — коротко заметил Рейли. — Поэтому вы и проглядели самое лучшее доказательство, которое у вас есть.

— Какое?

— Я заметил пару лошадиных волос, приставших к куску одеяла. Полагаю, он был вырезан из того одеяла, которое вы держите как доказательство. Правильно?

— Да, — согласился Селби.

— Хотите прокатиться? — спросил Рейли.

— Куда?

— Поедем к Лейси домой. Думаю, мы могли бы там кое-что найти.

— Едем, — сказал Селби.

Рейли ехал с большой скоростью. Ранчо было закрыто, и никого не было видно.

— Наш человек находился здесь до самого раннего утра, — объяснил Рейли, — затем ваш шериф позвонил и сообщил, что взял Лейси под арест… Надо полагать, ваше Большое жюри предъявило ему обвинение в убийстве первой степени?

Селби кивнул.

— Должно быть, против него больше доказательств, чем я думал, — сказал Рейли. — Он достаточно вспыльчив и может пальнуть… если на него давят. Вы сами это видели. Сожалею, что посоветовал вам обращаться с ним помягче… Давайте-ка теперь проведем небольшое расследование.

И он завернул на конюшню, где мексиканец чистил стойла.

Рейли заговорил с ним по-испански. Через несколько минут мексиканец неохотно провел их в комнату, которая находилась позади конюшни и была закрыта на висячий замок. Мексиканец достал из кармана ключ, вставил его в замок и открыл дверь. В комнате находился ряд седельных подставок примерно с пятнадцатью седлами. И снова последовал разговор между мексиканцем и помощником шерифа. После этого конюх указал на седло из искусно обработанной кожи, отделанное серебром. Поверх седла было наброшено одеяло.