Вудкок был отчаянно серьезен. Морган внимательно разглядывал его, пытаясь понять, что им движет. Коммивояжер – неожиданное препятствие; но, помимо угрозы, он внушает и жалость. Вудкок не переживал и не смаковал забавную ситуацию, в которую попал важный правительственный чиновник из-за женщины. Подумаешь – старика засняли на пленку в неподходящий момент. Дело житейское. По всей вероятности, он решил, что, раз уж правительственный чиновник попал в затруднительное положение, ситуация непременно связана с женщиной, и не преминул воспользоваться удачным стечением обстоятельств. Морган посмотрел на Уоррена и понял, что тот достаточно правильно расценивает ситуацию.

– Ясно, – угрюмо проворчал Уоррен. – У вас есть право предъявлять мне подобное предложение. Валяйте! Но не пойму, чем я-то могу быть вам полезен?

Вудкок глубоко вздохнул.

– Мне нужно подписанное рекомендательное письмо с фотографией, – объявил он, – для газет и журналов.

– Рекомендательное письмо? Черт побери, я дам вам любую рекомендацию, на что угодно. – Уоррен удивленно уставился на него. – Но что вам пользы от меня? Что… Погодите минутку. Господи боже! Неужели вам нужно рекомендательное письмо для вашего порошка?!

– Да, – кивнул Вудкок. – Мне нужна рекомендация на определенный товар, который моя фирма собирается выпустить на рынок и который изобрел я. Послушайте, старина, если бы я не был уверен в том, что товар классный, я не посмел бы предложить вам ничего подобного. И я не собираюсь продавать вам кота в мешке. Я намерен показать вам мое изобретение. – Внезапно мистер Вудкок жестом фокусника извлек из-под куртки длинный сверток, словно анархист, который заводит свою жертву в уголок и достает бомбу. – Я намерен показать вам, что реклама не врет и это маленькое приспособление действительно незаменимо в своем роде. Да, старина, мне нужны рекомендации… Но не от вас.

– Керт, он хочет сказать, – Пегги завороженно и с ужасом наблюдала за мистером Вудкоком, – понимаете, он имеет в виду…

Вудкок кивнул:

– Совершенно верно, леди. Мне нужна рекомендация и поддержка от достопочтенного Таддеуша Дж. Уорпаса для противомоскитной электрической пушки «Русалка», оснащенной жидким инсектицидом номер два. Скажем, он заявит, что лично пользуется этим устройством в своем загородном доме в Нью-Джерси и настоятельно рекомендует его всем. Это мой шанс, и я не собираюсь его упускать. Долгие годы мы пытаемся добыть рекомендацию на свои изделия у важных шишек или светских дам. И не можем. А все почему? А все потому, что, как они заявляют, рекламировать тараканью морилку ниже их достоинства. Но какая разница? Сигареты, зубную пасту, крем для бритья, крем для лица они рекламируют охотно. Я не прошу вас рекомендовать потребителям порошок от насекомых; речь идет о чистой, красивой, посеребренной и эмалированной трубочке. Позвольте, я объясню, как работает мое устройство – сочетает все преимущества большого электрического фонаря с… – И он нетерпеливо, испуганно поглядывая на Уоррена и Моргана, начал срывать с устройства оберточную бумагу.

Каким бы смешным ни казалось поначалу предложение Вудкока, судя по всему, он сделал его серьезно. Уоррен нахмурился.

– Послушайте, да будьте же благоразумны! – возразил он, взмахивая рукой. – Будь это что угодно другое – зубная паста, сигареты… Нет, это невозможно. Он будет выглядеть по-дурацки…

– Да? – холодно переспросил Вудкок. – В таком случае ответьте на мой вопрос. Когда он будет выглядеть более по-дурацки – когда будет рекламировать мое устройство или выступая в роли порнозвезды? Извините, старина, но деваться вам некуда. Вот мое предложение. Принимайте его или отказывайте.

– Иначе вы не скажете, кто украл фильм?

– Именно так, – подтвердил Вудкок почти равнодушно. – Вот что я вам скажу, старина. Пошлите ему радиограмму; известите его, что он может спасти свою шкуру, если сыграет в игру с Чарли Вудкоком…

– Но он ни за что не согласится!

– Тем хуже для него, верно? – чистосердечно заявил Вудкок и скрестил руки на груди. – Вы славный малый, и вы мне нравитесь. В деле нет ничего личного. Однако мне приходится заботиться и о себе… Да, и не пытайтесь меня запугать, – добавил он, видя, как Уоррен внезапно вскочил на ноги. – Только притроньтесь ко мне, и я, возможно, не получу нужную мне рекомендацию, но история о том, как Т.Дж.Уорпас засветился в коротком фильме, распространится по свету с небывалой скоростью! Понятно? Дело в том, старина, – мистер Вудкок пытался сохранять доверительную игривость, однако дыхание его стало прерывистым, – если до того, как мы высадимся на берег, я не получу определенных гарантий… если я не буду уверен, что Т.Дж. Уорпас все правильно понял и примет предписанное лекарство, я могу… нечаянно выпить лишнего в баре и утратить бдительность.

– Вы этого не сделаете! – сказала Пегги.

Наступило молчание. Вудкок отвернулся к окну и стал смотреть через штору на море, теребя пальцами костлявый подбородок. Потом рука его безвольно упала вниз, и он обернулся.

– Правильно, леди, – пробурчал он слегка охрипшим голосом. – Вы меня раскусили. Да, скорее всего, я не смогу так поступить. – Он обрушился на Уоррена: – Я не жулик! Просто на минуту потерял контроль над собой, вот и все. По крайней мере, об этом вам беспокоиться не придется. Я бываю иногда несдержан, но я не подлый шантажист. Я делаю вам честное предложение, и вот моя позиция. Ну же, не сердитесь; я погорячился. Ну как?

Уоррен молча бил себя кулаком по колену. Он посмотрел на Пегги. Потом обернулся к Генри Моргану.

– Я рад, что вы это сказали, мистер Вудкок, – заявил Морган.

– Что сказал? А, что я не жулик? Спасибо, – с горечью отреагировал коммивояжер. – Ничего страшного. Я не принадлежу к числу льстивых и вкрадчивых мафиози, которые пытаются запугать вас, чтобы заставить плясать под свою дудку. Только они называют это торговой сметкой… Что?

Морган старался держать себя в руках. У него возникла одна мысль, и он боялся, как бы все не испортить.

– Скажите, вы бы не хотели предстать перед судом за укрывательство убийцы?

– Ах, бросьте, – отмахнулся Вудкок. – А я-то все ждал, когда вы начнете блефовать…

Однако его светло-голубые глазки беспокойно забегали. Он вытащил носовой платок и стал промокать мокрый лоб; видимо, переговоры его утомили. Вдруг его костлявая рука замерла. В деловых переговорах слово «убийство» звучит нечасто. По мере того как в голове Моргана вырисовался план, благодаря которому они могли бы уже через несколько минут услышать имя Слепого Цирюльника, ему все труднее было удержаться и не выказать своего нервного возбуждения. «Спокойно, – повторял он себе. – Спокойно». А вслух спросил:

– Итак, вы знаете имя человека, укравшего кусок кинопленки из каюты Керта Уоррена?

– Я могу показать его вам. Вряд ли он сумеет незаметно покинуть корабль.

– Вчера ночью он совершил убийство. Перерезал глотку женщине в каюте, соседней с каютой Керта. По-моему, честнее всего предупредить вас заранее, только и всего. Хотите, покажу вам бритву, которой он зарезал женщину?

– Ради бога, – дернулся Вудкок, – придите в себя!

В белом почтовом салоне, среди зеркал в позолоченных рамах и мрачных, словно в морге, стульев с высокими спинками, царили полумрак и духота. Белые столы, покрытые стеклом, чернильницы и подставки для ручек подрагивали от легкой качки «Королевы Виктории»; в тишине слышался сонный шелест воды. Морган полез в нагрудный карман пиджака и достал сложенный носовой платок, испачканный темными пятнами. Сквозь штору пробивался солнечный луч; Морган развернул платок на свету. Тускло блеснуло лезвие бритвы.

Снова наступила тишина…

Однако на мистера Вудкока это не подействовало. Он сидел прямо, опустив руки на колени; на лице его заиграла бледная улыбка. Любопытный психологический факт, но предъявленная улика – испачканная кровью бритва окончательно убедила коммивояжера, что его искусно разыгрывают.

Он укоризненно покачал головой:

– Теперь все понятно, старина Хэнк! Ведь вы у нас сочинитель. Я преклоняюсь перед вашим талантом. Признаю, в первое мгновение я готов был вам поверить. – Судя по виду Вудкока, он искренне наслаждался зрелищем. – Замечательно. Ценю вашу находчивость. Сам бы я до такого не додумался. А сейчас уберите это, старина; спрячьте, и поговорим откровенно.

– Мы не знаем эту девушку, – гнул свое Морган с отчаянием человека, который понимает, что проиграл, – то есть, пока не знаем. Мы как раз собирались пойти к капитану, чтобы выяснить, кто она такая. Это будет очень просто доказать…

– Послушайте, – Вудкок поморщился; розыгрыш начинал ему надоедать, – до меня дошла ваша хохма; отлично придумано. Великолепно! Но зачем продолжать? Я уже говорил, что не попался на вашу удочку; я для этого слишком стреляный воробей. Так почему не поговорить о деле?

– Но мы говорим правду, мистер Вудкок! – Пегги стиснула руки. – Ну неужели вы не видите, что это правда? Мы признаем, что пока не знаем, кого убили…

– Ладно, ладно!

– Но мы это выясним. Ну почему вы нам не скажете? Могли бы хоть намекнуть!

– Вам ни за что не догадаться, – заявил Вудкок. Он мечтательно улыбнулся и посмотрел в потолок с видом отличника, который знает, как решить трудную задачку, сводящую с ума остальных учеников. По крайней мере, на троих друзей его вид произвел именно такое впечатление. Знать, что разгадка тайны заключена в тщедушном тельце сидящего перед ними человечка, и выслушивать его насмешки… – Я отвечу вам, – заметил Тараканья Смерть, – сразу же после того, как, в свою очередь, получу тот ответ, которого жду, от мистера Уорпаса. Не раньше.

– Я постараюсь, – начал было Уоррен, однако Вудкок состроил такую гримасу, что стало ясно: дипломат его не убедил.

– Вы не верите, – мрачно продолжал Морган, – что человек, укравший фильм, совершил убийство. Ладно; а если мы предоставим вам доказательства? Погодите, погодите минуту! У вас свои соображения, так выслушайте, по крайней мере, и мое мнение. Предположим, убийство все же было совершено и мы можем это доказать. Таким образом, окажется, что своим молчанием вы покрываете убийцу. Если окажется, что мы правы, вы скажете нам, кто этот человек?