В голосе Дрейка, уже наполовину проснувшегося, зазвучал протест:

— Черт возьми, Перри, это почти невозможно.

— Поговорим о проблемах утром, — парировал Мейсон.

— Мы должны будем подключить гостиничного детектива.

— Для чего?

— О, Перри, побойся Бога! Если ты начнешь выслеживать постояльца в коридоре отеля в такой час, то гос-гиничный детектив через час или час с чем-нибудь засечет тебя. Это будет стоить десять зеленых, а может, и двадцать пять.

— Продаю тебе информацию, Пол. Только что освободился номер пятьсот десять. Твой человек может прямо сейчас занять его.

— О’кей, Перри. Это уже шанс. Отель «Ричмелл», так?

— Так. И еще кое-что, — сказал Мейсон. — Не засыпай после того, как твой человек приступит к работе в «Ричмелле». У меня для тебя есть еще дело.

— Я подозревал это, — застонал Дрейк. — Что еще?

— Я хочу, чтобы ты нашел лошадь.

— Ну разумеется, — съехидничал Дрейк. — Какую-нибудь спокойную и милую скотину, на которой Делла могла бы прокатиться? Или ты предпочитаешь несколько более темпераментного жеребца для себя, Перри? Я могу достать…

— Кончай умничать, — перебил Мейсон. — У нас нет времени. Лошадь, которая мне нужна, принадлежит танцовщице с веерами.

— Кому?

— Танцовщице с веерами.

— Послушай, — сказал Дрейк тоном, в котором прозвучало подозрение, — я надеюсь, ты не выступаешь, приняв хорошую дозу, Перри…

— Да нет, черт возьми, — раздраженно прервал его Мейсон. — Это очень важно. Семилетняя гнедая лошадь, выращена в Америке, высота в холке — пять с половиной футов, на лбу — белая отметина, правая задняя нога — белая. Одно время она принадлежала человеку по имени Каллендер, который большая шишка. У него ранчо в Империал-Вэлли, недалеко от границы с Мексикой. Он подарил лошадь танцовщице с веерами из одного залихватского ночного клуба в Бро-ули. Лошадь похитили, когда она там находилась, или, что тоже может быть, она забрела куда-нибудь. Я хочу, чтобы ты прочесал весь Империал-Вэлли. Начни искать. Когда найдешь, держи в укрытии. Сделай так, чтобы твои люди были на деле, как только забрезжит рассвет.

— Сколько тебе нужно людей?

— Ровно столько, сколько хватило бы найти лошадь.

— Они найдут ее, черт возьми, — заверил мрачно Дрейк. — У меня хорошие детективы, но это не означает, что они смогут точно опознать именно твою лошадь. Они будут так рваться домой, чтобы скрыться от этой дикой жары, что каждый, кого я пошлю для этого, уже к десяти утра будет звонить мне, сообщая, что нашел твою гнедую с белой отметиной на лбу и с белой правой задней ногой. А я должен буду мчаться туда сам, чтобы определить, та ли эта лошадь… Вообще, Перри, каким образом, я, черт возьми, смогу определить, та эта лошадь или нет? На какую кличку она отзывается?

— Я не знаю, как ее кличут.

— Но, во имя всех святых, Перри, в Империал-Вэл-ли, быть может, миллион таких лошадей и… Черт возьми, Перри, когда тебе поручают найти собаку, то говорят хотя бы, на какую кличку она отзывается.

— Как, по-твоему, лошадь должна отзываться? — спросил Мейсон.

Дрейк обдумал этот вопрос и ответил:

— Понятия не имею!

— Значит, ты мало что смыслишь в лошадях?

— Я смыслю в них достаточно, чтобы ответить тебе, что, если у нас не будет лучшего описания, чем то, которое ты дал, к десяти часам утра ты будешь иметь две дюжины лошадей.

— Вряд ли, если твои люди будут действительно в полной готовности, — возразил Мейсон. — Лошадь потерялась примерно неделю назад. Это должно быть заблудившееся животное, забредшее на чье-нибудь ранчо. Это должна быть оседланная гнедая американская лошадь пяти с половиной футов…

— Та-а-ак, — устало перебил Дрейк. — Я все это записал еще в первый раз. И опять скажу тебе, что к десяти утра у нас будет целый табун лошадей, если я не получу от тебя каких-то более определенных примет.

— Хорошо, — сказал Мейсон. — Я дам тебе нечто более определенное. Если я не ошибаюсь, у нее есть пулевое ранение.

— Пулевое ранение?!

— Да. Если у самой лошади нет раны, то пуля должна застрять в седле. Седло очень хорошее, ручной работы, сделанное Биллом Уайаттом из Остина, штат Техас. А теперь за работу, и немедленно засылай своего человека в «Ричмелл».

Глава 6

Было девять тридцать утра, когда Мейсон открыл дверь своей частной конторы.

Делла Стрит уже распаковала почту, разложив ее в три аккуратные кучки на столе Мейсона: самые важные письма, на которые Мейсон должен ответить немедленно; менее важная корреспонденция, которая может подождать; и третья, самая объемистая пачка, содержавшая почту, на которую ответить могла она сама.

Взглянув на стол, Мейсон нахмурился:

— Черт возьми, как я люблю читать письма. Почта — это чудесная вещь, Делла. Каждое утро она приносит нам диаграмму людских мыслей. Люди, у которых есть тайны, хотят, чтобы я взялся за их разгадку безвозмездно; люди, которые хотят с кем-то свести счеты; люди, которые хотят занять денег;'люди, которые намекают на дела, которыми я занимался. Они все действуют как бы по одному общему образцу, однако есть что-то такое, что зависит и от индивидуальности каждого. Эти письма помогают мне понять людей — а если ты не понимаешь людей, нет ни малейшего шанса стать преуспевающим судебным адвокатом, — но на них не обязательно цтвечать… Есть что-нибудь от Пола Дрейка, Делла?

— Он хочет, чтобы вы позвонили ему, когда придете. Пишет, что ничего существенного, просто обычная информация. А Артур Шелдон сидит около конторы, как кот перед прыжком.

Глаза Мейсона сузились.

— Кажется, он что-то замыслил, а?

— Герти считает так же. Говорит, что он выводит ее из себя, бродя вокруг и бормоча что-то под нос.

— Хорошо. Давай-ка взглянем на Шелдона, Делла, и разберемся, что его тревожит.

Делла Стрит подняла трубку, дала указание Герти пропустить Шелдона и затем встретила его у дверей конторы.

Шелдон прошел прямо к Мейсону. Его руки были неловко засуцуты в карманы пиджака.

Мейсон сказал:

— Садитесь.

Шелдон, как в забытьи, продолжал приближаться к Мейсону и, подойдя к его столу, достал из внутреннего нагрудного кармана своего костюма толстый бумажник.

— Мистер Мейсон, — произнес он, нервничая так, что слова сливались от спешки и беспокойства, — я хочу, чтобы вы стали моим адвокатом. Хочу, чтобы вы представляли меня. Представляли меня, а заодно — косвенно — и Лоис Фентон. Я хочу, чтобы вы защитили ее интересы.

— В чем?

— Во всем.

— Хорошо, — сказал Мейсон, — когда она придет сюда в половине одиннадцатого…

— Нет, нет. Придет она или нет, я хочу оплатить все. У меня есть деньги.

Шелдон открыл бумажник и начал отсчитывать деньги. Там были купюры в пять долларов, в один доллар, несколько двадцатидолларовых и одна бумажка в пятьсот долларов.

Мейсон мрачно наблюдал за ним.

— Сколько у вас там денег, Шелдон?

— Не знаю. Я не считал. Только и хватило времени, чтобы собрать их.

Мейсон кивнул Делле Стрит.

Делла Стрит быстро пересчитала пачку купюр.

— Здесь девятьсот восемьдесят девять долларов, доложила она.

Мейсон длинными сильными пальцами забарабанил по крышке стола.

— Верни ему половину, — распорядился он. — Оформи расписку в получении оставшихся денег, Делла. Оформи это как гонорар от Лоис Фентон — только от нее и ни от кого иного.

Делла Стрит возвратила Шелдону половину денег и села за пишущую машинку.

— Пометь расписку шестнадцатым числом, — прибавил Мейсон.

Делла с удивлением взглянула на него, затем подошла к отрывному календарю на стене, где стояло: «Сегодня семнадцатое».

— Шестнадцатым, — твердо повторил Мейсон.

Делла Стрит пометила расписку шестнадцатым числом и вручила ее Мейсону. Он поставил свою подпись, отдал бумагу Шелдону и обратился к секретарше:

— Спустись по коридору в контору Пола Дрейка, Делла. Скажи ему, что мне нужны люди на все это дело.

— На все? — переспросила Делла.

Мейсон кивнул.

— Я сейчас вернусь. — Делла исчезла в проеме задней двери, ведущей в коридор.

— Вы сняли с меня тяжесть, мистер Мейсон, — произнес Шелдон. — Вы же понимаете, как я… ну, в общем, может, мне больше ничего и не стоит говорить. Я побежал.

— Сядьте, — сказал Мейсон.

— Вы занятой человек, мистер Мейсон, да и у меня куча дел. Я побегу. Теперь вы представляете Лоис Фетон и…

— Сядьте, — перебил Мейсон.

Шелдон направился к двери. Затем, как бы под воздействием силы взгляда адвоката и непререкаемости его голоса, медленно вернулся назад к большому и мягкому креслу для клиентов и присел на его край.

— Вы съехали из отеля «Ричмелл», как я вам сказал? — Да.

— Когда?

— Ну, прямо после того, каковы ушли.

— Нашли другую комнату?

— С трудом, но нашел.

— Где?

— На Ист-Лагмор-стрит, 791.

— Это отель?

— Дыра.

— Как вы ее нашли? Вы там когда-нибудь раньше останавливались?

— Нет. Просто увидел вывеску. Я покружился по дешевым кварталам. Я знал, что в приличном месте мне оста-нрвиться не удастся. Во всяком случае, в такое время.

— А который был час?

— Я даже не скажу. Я съехал прямо после вашего ухода. Получил этот номер примерно через час.

— Вы на самом деле съехали сразу после того, как я ушел?

— Да.

Мейсон взглянул на часы. Шелдон нетерпеливо заерзал.