— Знаю.

— Неприятности какого рода?

— Ее судят за убийство Ральфа Экзеттера.

На лице Гораса Шелби отразились удивление, испуг, злоба.

— Вы сказали — за убийство?

— Да. За убийство.

— Ральф Экзеттер,— с негодованием произнес Шелби,— дешевый вымогатель, игрок и нахал. Так он умер?

— Да, он мертв.

— Вы говорите, что это убийство?

— Да.

— Кто его убил?

— Полиция говорит, что Дафния.

— Она не могла бы это сделать.

— Полиция так не думает.

— Где его убили?

— В номере 21 мотеля «Северные огни».

Шелби долго молчал, что-то обдумывая,

Делла Стрит незаметно вытащила из кармана свой блокнот для стенографирования и принялась делать заметки.

Наконец Шелби сказал:

— Что ж, мне думается, я должен держать ответ.

— Ответ? — спросил Мейсон.

— Если его нашли мертвым в той же комнате, которую занимал я, значит, я его убил.

— Каким образом?

— Дал ему повышенную дозу снотворного,— сразу же ответил Шелби.

— А не расскажете ли вы мне все по порядку?

— Рассказывать-то нечего. Я прошел через ад, мистер Мейсон, через самый настоящий ад.

— Мне кое-что известно про ваши переживания.

— Всего вы не знаете. Вы же рассматриваете все это с точки зрения совершенно здорового и психически уравновешенного человека. Я же, к сожалению, далеко не молод, а порой замечаю за собой рассеянность, забывчивость. Временами я чувствую себя превосходно, а временами бываю каким-то вялым, сонным. Я не реагирую так, как следовало бы. Я засыпаю под чужие речи. Да, да, я не юноша!

Но с другой стороны, я не рамолик... Я вполне в состоянии позаботиться о себе. Я прекрасно знаю, как мне следует поступать с моими деньгами, что мне выгодно, а что нет. Я хочу сам заниматься бизнесом. И вы не можете себе представить, что чувствует человек, когда все это отнимают, оставляют без центовой монетки в кармане, лишают буквально всего, заставляют подчиняться другим лицам, смиряться с бесконечными уколами, с тем, что тебя привязывают к койке. Я не согласился бы пройти снова через эти муки.'

Мейсон сочувственно кивнул головой.

— Дафния вырвала меня из этого кошмара, дай ей Бог всего хорошего в жизни. Она привезла меня в эту комнату мотеля «Северные огни».

— Что было потом?

— Она велела мне сидеть тихонько, никуда не вылезать, сама же отправилась за пищей.

— Ну и привезла ее?

— Да, она сходила в китайский ресторан и принесла оттуда кое-какие китайские блюда.

— Дальше?

— После того как она ушла, раздался стук в дверь. Сперва я решил не отвечать, но стук повторился, а мне не хотелось привлекать внимание к своему убежищу, не открывая двери. Я открыл ее. На пороге стоял Экзеттер со своей отвратительной масляной улыбкой. «Я войду, Горас»,— сказал он и буквально оттеснил меня в сторону, силой ворвавшись в помещение.

— Говорите все, не пропуская подробностей. Меня крайне интересует личность Ральфа Экзеттера,— сказал Мейсон.— Так что же было?

— Повторяю, Экзеттер ворвался в комнату и без обиняков заявил, что он распоряжается моим будущим, что, если я заплачу ему 125 тысяч долларов, он отпустит меня на все четыре стороны и позаботится о том, чтобы Борден Финчли с супругой исчезли с моего пути, так что я смогу свободно распоряжаться остальными моими деньгами. Но если я не пожелаю с ним «поделиться», то он немедленно передаст меня в руки властей, покажет под присягой, что я совершенно невменяем, так что до конца дней своих я буду находиться в санатории под воздействием наркотиков, да еще привязанным к койке.

— Продолжайте.

— Вы не представляете себе, что я почувствовал, мистер Мейсон. Если бы я до этого не побывал в «Гудвилле», я бы поднял его на смех, подошел бы к телефону и вызвал полицию. Но в подобной ситуации никто бы не принял моих слов всерьез. Меня считали ненормальным. Я был в отчаянии.

— Что вы сделали?

— Дафния дала мне несколько таблеток снотворного на тот случай, если я не смогу без этого заснуть. Я пошел в ванную, бросил несколько штук в стакан, вернулся обратно к Экзеттеру, надеясь, что мне удастся подсыпать их ему в еду или в питье. Экзеттер буквально играл мне на руку. Когда я вернулся он разглядывал китайские блюда, оставленные Дафнией. Он спросил у меня: «У вас найдется тарелка, куда бы я мог положить эту снедь?» Я ответил, что у меня есть несколько палочек, что это остатки того, что у меня было на ужин. Он потребовал палочки.

Я позабыл сказать, что таблетки я растолок, использовав для этого футляр от зубной щетки. Ну и вот в тот момент, когда Экзеттер занимался палочками, мне удалось всыпать снотворное в еду. Наверное, он был очень голоден, потому что съел все до капельки.

Я сказал ему, что постараюсь обдумать, как достать требуемую сумму. В принципе я не возражаю, но такие деньги в кармане не лежат, нужно все организовать, тем более что надо мной учреждена опека. Снотворное подействовало на него почти сразу же. Через несколько минут он растянулся на моей кровати,, зевнул и погрузился в крепкий сон.

— Что вы тогда сделали?

— Вымыл картонки, в которых Дафния принесла еду, вышел из номера, сел в машину и поехал в отель «Хол-ланд-Хис», где мне посчастливилось снять номер рядом с комнатой Дафнии.

— Почему вы взяли его машину?

— У меня не было другого выхода, чтобы раздобыть машину, я должен был выйти на перекресток и долго стоять в ожидании проходящего мимо такси. А это было опасно. Днем я испытал это удовольствие,

— Куда вы ездили на такси?

— Поехал в город, на Центральный вокзал. Потом решил, что разумнее ехать в аэропорт. У меня были деньги, и я хотел взять напрокат машину. В районе аэропорта есть несколько бюро прокатных машин, как вы, наверное, знаете. Но ни в одном из них мне не дали машину, поскольку у меня не было с собой водительских прав.

— Разве у вас их нет?

—  У меня вообще не было никаких документов, да и вещей, кстати, тоже. Дафния купила мне пижаму, зубную щетку, туалетные принадлежности и кое-какие мелочи, вот и весь мой багаж.

— Что же вы сделали?

— Доехал автобусом до Эль-Мирара и четыре квартала прошел пешком к мотелю.

— Продолжайте, что произошло после того, как вы приехали в отель «Холланд-Хис»?

— Дафния сидела в моей комнате, она не слышала, как к ней кто-то постучался. Она повесила специально на двери надпись «Не беспокоить», но допустила ошибку, заперев комнату изнутри на задвижку, так что ее посетители сразу же узнали, что она дома. Ей необходимо было что-то быстро предпринять. Она проглотила остальные таблетки, которые оставались у меня, скинула с себя одежду, надела ночную сорочку и легла в постель. После этого она поднялась, чтобы отпереть дверь. Девочка рассчитывала, что она как-то протянет время, пока не начнет действовать снотворное... Так или иначе, но она дала мне возможность незаметно скрыться.

— Что же вы сделали после этого?

— Дафния довела дело до конца. Мне же пришлось немного подождать, чтобы не натворить глупостей. Я положил все то, что она мне купила, в пакет, спустился вниз в холл и расплатился, после чего вывел из гаража машину Ральфа Экзеттера и доехал до Сан-Диего. Там я оставил ее на официальной стоянке, провел ночь в мотеле, утром пошел на склад подержанных машин, где никого не интересуют формальности вроде водительского удостоверения, если человек располагает необходимой суммой денег, и приобрел себе подержанную машину.

Мне хотелось уехать куда-то подальше, в Мексику, это конечный пункт, далее требуется туристическое удостоверение, а чтобы его получить, надо предъявить соответствующие документы.

— Правда ли, что Дафния дочка вашей экономки?

Шелби посмотрел прямо в глаза адвокату:

— Правда. Но кроме того она и моя дочь.

— Что???

— Я сказал вам чистую правду. Я хотел жениться на матери Дафнии, но она не была разведена и не могла добиться развода. Потом мой брат с женой погибли при автомобильной катастрофе, ну я и воспользовался этим, чтобы представить Дафнию как свою племянницу. Но, конечно, Борден Финчли знал, что это не так, поэтому я сказал ему, что она дочь моей экономки, которая поступила ко мне на работу уже беременной, когда я приехал с Востока. Борден Финчли никогда не питал ко мне никаких родственных чувств, так же как и я к нему. Он даже не знал о моем финансовом положении. Полагаю, именно Ральф Экзеттер сообщил ему о том, что я довольно состоятельный бизнесмен. Борден сильно задолжал Экзеттеру, проиграл ему огромную сумму в карты. Экзеттер стал на него нажимать, требуя эти деньги. И тогда они все втроем приехали ко мне, так сказать, на разведку.

Это был первый визит Бордена и его жены за двадцать с лишним лет. Начали они с дьявольского плана отделаться от Дафнии, а потом принялись меня всячески изводить и раздражать, пока не довели меня до черт знает какого состояния.

Вы даже не представляете, как они издевались. Ну а под видом лекарств они начали накачивать меня наркотиками, да так, что у меня в голове вскоре все перемешалось... Ну да хватит об этом. Теперь я снова стал самим собой. Я вернусь и не побоюсь ответить за то, что я сделал. Если Ральф Экзеттер действительно умер от слишком большой дозы снотворного, которое я подсыпал ему в еду, пусть меня за это накажут. Но я-то просто старался усыпить его, чтобы суметь удрать из этого мотеля. Клянусь вам, это так!

Мейсон улыбнулся.

— Снотворное его не убило. Кто-то отвинтил газовую трубу, он отравился газом.

— Что? — Шелби был потрясен.

Мейсон кивнул.

Шелби подумал о чем-то несколько минут, потом сказал со вздохом: