— Мне уже ясно, месье Пуаро.

Мистер Гоби хотел подняться, но Пуаро добавил:

— Ну и все случаи ненормальности в семье по обеим линиям.

— Теперь я вас покидаю,— сказал Гоби,— до свидания, сэр...

После ухода Гоби Пуаро еще долго сидел с задумчивым видом. Несколько раз он поднимал и опускал брови. Было ясно, что что-то его сильно удивляет.

Потом он позвонил миссис Оливер.

— Я уже предупреждал вас о необходимости быть осторожной. Повторяю еще раз: будьте предельно осторожны!

— Чего же я должна остерегаться!

— Прежде всего самой себя. Я почти не сомневаюсь, что эта история чревата последствиями, вернее, опасностями. Вы легко увлекаетесь. Опасность же грозит всем тем, кто будет проявлять неумеренное любопытство и совать свой нос туда, где он нежелателен. В воздухе пахнет убийством. Я не хочу, чтобы вы оказались жертвой.

— Получили ли вы предполагаемую информацию?

— Да, кое-что. В основном сплетни и слухи, но похоже, что в Бородин-Меншен что-то произошло!

— Что именно?

— Кровь во дворе.

— Господи! Совсем как заголовок в старинном романе: «Пятно на лестнице». Теперь же чаще встречаются заголовки типа: «Она сама добивалась своей смерти».

— Очень может быть, что в действительности никакой крови во дворе не было, она явилась плодом фантазии ирландца-портье.

— Кто-нибудь расплескал бутылку молока, на земле получились мокрые пятна, ну, а в темноте он не разобрался... Все же, что там случилось?

Пуаро прямо не ответил.

— Девушка считала, что она «могла совершить преступление». Не имела ли она в виду это убийство?

— Вы хотите сказать, что она кого-то и правда застрелила?

— Можно предположить, что она в кого-то стреляла, но, скорее всего, промазала. Несколько капель крови — только и всего. Никакого трупа.

— О, господи! Какая неразбериха! Честное слово, если человек способен удрать с того места, где в него стреляли, никто не посчитает его убитым.

— Мне думается, все это куда более сложно,— сказал Пуаро и повесил трубку.


— Я очень беспокоюсь,— сказала Клавдия Рис-Холланд.

Она налила себе кофе из стоящего посередине стола кофейника. Фрэнсис Кери зевнула. Девушки завтракали на своей маленькой кухоньке. Клавдия была готова отправиться на работу, на Фрэнсис все еще были надеты пижама и цветной халат.

— Беспокоюсь из-за Нормы,— продолжала Клавдия.

Фрэнсис снова зевнула.

— Я бы не стала на твоем месте беспокоиться. Не сомневаюсь, что рано или поздно она позвонит сюда или явится.

— Так ли это? Знаешь, Фрэн, я не могу не думать...

— Не могу никак тебя понять,— протянула Фрэнсис, наполняя вторично свою чашку. Она осторожно поднесла ее к губам и сделала глоточек.

— Я вот что хочу сказать: вообще-то Норма не наша забота, верно? Ведь мы не приставлены смотреть за ней или кормить ее с ложечки. Она не малое дитя и просто разделяет с нами общую квартиру. Откуда в тебе материнское участие? Нет, меня она нисколько не волнует!

— В этом я как раз и не сомневалась. Ты вообще не способна ни о чем волноваться. Но у меня, к сожалению, другой характер. И потом, у нас разное положение...

— Потому что ты ответственная квартиросъемщица, что ли?

— Как ты не понимаешь, что у меня довольно щекотливое положение...

Фрэнсис зевнула во весь рот.

— Вчера я слишком поздно легла. Вечеринка у Базеля. Ужасно себя чувствую. Голова просто раскалывается. Надеюсь, черный кофе мне поможет. Налей себе еще, пока я не выпила все... Базель заставил нас пробовать новые пилюли — «Изумрудные грезы». Честное слово, сомневаюсь, стоит ли пробовать на себе все эти глупости.

— Ты опоздаешь к себе в галерею.

— По-моему, это не имеет значения. Никого это не беспокоит и не трогает. Даже не заметят.

Через минута она добавила:

— Знаешь, я вчера видела Дэвида. Он был замечательно одет и выглядел настоящим красавцем.

— Послушай, Фрэн, только не говори, что и ты в него влюбилась. По-моему, он отвратителен.

Ты, конечно, не можешь его одобрить. Откуда в тебе столько рассудительности, а?

— Дело вовсе не в рассудительности, но мне не по душе ваша художественная братия, ваши нравы и развлечения. Нанюхаться или накуриться какой-то дряни до умпомрачения, так что потом превращаешься в какого-то зверя и набрасываешься с кулаками на людей...

Фрэнсис рассмеялась.

— Я вовсе не наркоманка, дорогая, но мне хочется узнать, что все это дает. И потом, кое-кто среди нашей своры вполне олл райт. Дэвид неплохо рисует, если хочешь знать, когда он не ленится.

— Однако последнее с ним случается нередко?

— У тебя всегда для него припасен камень за пазухой. Клавдия:.. Ты ненавидишь его и сердишься, что он приходит сюда к Норме... Поскольку речь зашла о нем...

— Да?

— Я долго колебалась, рассказать тебе или нет?

Клавдия взглянула на свои часики.

— Слишком долго думала. Сейчас у меня нет ни одной минуты больше. Коли ты думаешь мне что-нибудь рассказать, в твоем распоряжении будет весь вечер. Да и потом, у меня дурное настроение... Господи, знала бы я. что мне делать!

— В отношении Нормы?

— Ну да. Не уверена, нужно ли сообщить ее родителям, что мы не знаем, где она.

-- Это было бы не по-товарищески. Падшая Норма, почему ей нельзя немного повольничать, если пришла такая охота?

— Ну, Норма не совсем...

Клавдия помолчала.

— Ясно. Ты хотела сказать, что наша Норма в психическом отношении не совсем нормальная? Звонила ли гы в то ужасное место, где она работает? «Хоумбердс» или как она называется? Верно, звонила. Ты мне говорила. Теперь припоминаю.

— Где же она? Дэвид тебе вчера ничего не говорил?

— Похоже, что он не знает. Честное слово. Клавдия, я не могу понять, что тут особенного? Какое это может иметь значение?

— Для меня имеет. Потому что мой босс ее отец. И если только с ней что-нибудь стряслось, они же с меня спросят, почему я их не предупредила, что она пропала.

— Верно, они могут на тебя накинуться. Но с другой стороны, ведь такой договоренности не было, чтобы Норма нам докладывала, когда ей взбредет в голову день или два не появляться дома. Или даже неделю. Ведь она же взрослая девушка, а в наш монастырь парня не приведешь! Нет, нет, ты за нее не отвечаешь.

— Да, но мистер Рестарик мне говорил, что он очень доволен тем, что Норма живет со мной в одной квартире.

— Разве это обязывает тебя бежать к нему и наушничать каждый раз, когда Норма не ночует дома? Скорее всего, она завела себе нового дружка.

— Она была без ума от Дэвида,— ответила Клавдия.— Послушай, а ты уверена, что она не скрывается у него?

— Да нет, вряд ли. Понимаешь, на самом деле он ее совсем не любит.

— Тебе просто хочется так думать, потому что ты сама неравнодушна к этому Дэвиду.

 Глава 7

Миссис Оливер проснулась с чувством недовольства. Впереди ее ожидал «пустой день», который ей нечем было заполнить. Правда, в тот момент, когда она заворачивала в бумагу свою рукопись, чтобы отправить ее в издательство, она испытывала естественное чувство облегчения: закончен изнурительный труд. Теперь она сможет отдохнуть, насладиться радостями жизни, ходить в гости, бывать в театрах, на концертах, рано ложиться спать и поздно вставать. Блаженное ничегонеделанье, пока в один прекрасный день она вновь не почувствует непреодолимое желание заняться сочинительством.

Она бесцельно расхаживала по квартире, не зная, чем бы заняться. Без нужды перекладывала с места на место какие-то книги, переставляла безделушки, изредка поглядывая с отвращением на порядочную пачку писем, ожидавших ее на письменном столе. На них давно бы следовало ответить, но столь нужное и бесполезное занятие ее совершенно не устраивало. Ей хотелось чего-то интересного...

Чего-то такого...

В самом деле, чего ей хочется?

Ей припомнился разговор с Пуаро. Почему он так настойчиво предупреждал ее о возможной опасности? Какая чушь! В конце-то концов, почему бы ей не принять участие в решении этой проблемы, которая так заинтересовала этого маленького бельгийца? И потом, если действительно существовала какая-то опасность, то она распространяется и на него тоже! Конечно, у Пуаро свой метод работы! Он сидит себе дома в удобном кресле, сложив на животе руки, и дает задания своим «серым клеточкам», совсем как программисты это делают с какой-нибудь счетно-решающей машиной. Возможно, для него это было и хорошо, но миссис Оливер нисколько не устраивало. И после получасовой беготни по своему кабинету писательница пришла к бесповоротному решению, что она должна что-то предпринять. Пожалуй, надо поподробнее узнать все, что связано с этой таинственной девушкой. Где скрывается Норма Рестарик? Чем она занимается? И где те источники информации, которые смогут дать ответ на эти вопросы?

Шаги Ариадны Оливер становились все более неровными, она то останавливалась на месте, то принималась метаться из угла в угол. Что она могла сделать? Решить далеко не просто. Куда поехать и начать расспросы? В Лонг Зейсаг, возможно? Но Пуаро там уже побывал и выяснил, по всей вероятности, все то, что можно было выяснить. Да и под каким предлогом она может появиться в доме Рестариков?

Так, ну а если повторить визит в Бородин-Меншен? Может быть, там еще можно что-то разнюхать? Только надо как следует обставить свое появление. Пока она еще не придумала подходящего предлога, но ей казалось, что это единственное стоящее место, где можно приложить свою энергию по части получения сведений. Который час? Ага, самое время. Начало одиннадцатого. Значит, у нее есть какие-то шансы...