— Или это на станции, или пробки, — изрек полковник. — А там что за базар?

Где-то за дверью вопил, разрывался женский голос. Он завопил еще истошней, и кто-то забарабанил в дверь. Тихо всхлипывающая Дора Баннер вскрикнула:

— Это Мици! Мици убивают…

— Как же! Дождешься такого счастья! — пробормотал Патрик.

Мисс Блеклок сказала.

— Надо достать свечи. Патрик, ты не мог бы…

Но полковник уже открыл — дверь. Они с Эдмундом, светя перед собой зажигалками, ступили в холл и чуть не споткнулись о лежавшего человека.

— Похоже, подбит, — сказал полковник. — Ну, где эта ваша горлодерка?

— В столовой, — сказал Эдмунд.

Двери столовой выходили в холл. Кто-то бился о стены и визжал.

— Ее заперли, — сказал, наклоняясь и ища замочную скважину, Эдмунд. Он повернул ключ, и Мици выпрыгнула из комнаты, как тигр из клетки. В столовой свет горел. Стоя против него, Мици являла собой картину неописуемого ужаса и продолжала визжать. Во всей ситуации было нечто комическое, потому что в момент нападения она чистила столовое серебро и до сих пор сжимала в руке шкурку и длинный нож для рыбы.

— Прекрати, — сказал Эдмунд, но, поскольку Мици явно не собиралась замолкать, он подался вперед и влепил ей звонкую пощечину. Мици глотнула воздуха, икнула и замолчала.

— Достаньте свечи, — сказала мисс Блеклок. — Они на кухне в шкафу. Патрик, ты знаешь, где у нас пробки?

— В коридоре за посудомоечной? Сейчас посмотрю.

Мисс Блеклок вступила в полосу света, падавшего из столовой, и Дора Баннер захлебнулась рыданиями. Мици издала еще один вопль, от которого прошел мороз по коже.

— Вас стреляли, мисс Блеклок… Вы умерели от крови.

— Не глупи, — оборвала ее мисс Блеклок. — Я совсем не ранена. Только слегка ухо задето.

— Но, тетя Летти, — сказала Джулия, — это правда кровь.

И на самом деле белая блузка мисс Блеклок, ее жемчужное ожерелье и руки — все было заляпано кровью.

— Уши всегда сильно кровоточат, — сказала мисс Блеклок. — Но надо зажечь свет.



— У меня есть свечи, — сказала Мици.