– Кто тебе все это рассказал? – спросил я.

– Маленькая птичка.

– А кто эти субподрядчики?

Селлерс посмотрел на меня и опять проманипулировал во рту сигарой:

– Почему ты спрашиваешь?

– Я хочу выяснить.

– Если честно, Дональд, то я не знаю, – сказал Селлерс и добавил: – Я почему-то думал, что об этом знаешь ты. И если ты что-то скрываешь, то я тебя, черт побери… – Он задумчиво посмотрел на меня. – Ну ладно, я, пожалуй, дам тебе шанс.

– Спасибо.

– Ты должен благодарить меня. Другой полицейский уже давно разделался бы с тобой. Так вот что я тебе скажу. В связи с этим делом мы ищем женщину. Есть доказательства, что в то время, когда Финчли убили, у него в доме была женщина. Есть предположение, что стреляла именно она. Известно также, что после выстрела она выбежала из дома и исчезла. Мы не знаем, куда она пропала, но ты находился по соседству с этим местом. Когда дело касается женщины, ты – донкихот, и можно предположить, что именно ты привез ее туда и ожидал на улице, когда она вернется.

– Доказательства? – сказал я.

– Их много, – ответил он, – но мы не говорим подозреваемому обо всех уликах.

– А я подозреваемый?

– Да.

– Спасибо.

– Не за что… И вот что я тебе еще скажу: мы знаем, что ты знаком с женщиной по имени Дафни Крестон, что ты заезжал вместе с ней в отель «Травертин», взял ее вещи и уехал. Вы очень спешили и подозрительно себя вели. Что ты на это скажешь?

– Ничего.

– Ты не признаешь этого?

– Почему?

– Тогда признаешь?

– Тоже нет.

– Кто такая эта Дафни Крестон?

– Я работаю на одну женщину, – ответил я, – но имени ее я не называл.

– Берта ничего не знает, – сказал Селлерс. – К вам в контору Дафни Крестон не приходила. Это не относится к твоей текущей работе.

– Последнее время я был очень занят и не смог рассказать Берте обо всех деталях этого дела.

– Чем ты занимаешься для этой Дафни Крестон?

Я сделал вид, что раздумываю – сказать или не сказать, а потом покачал головой:

– Это секрет.

– Ладно, Шустрик, – предупредил Селлерс, – я займусь тобой. – Он подошел к телефону, набрал номер и произнес: – Говорит Фрэнк Селлерс. Вот приказ: 16-72-91-4, срочно! Поняли? Ладно, пока.

Потом он пожевал сигару, устроился в самом уютном кресле так, будто собирался просидеть здесь неделю, и сказал:

– Я должен заметить тебе, Дональд, что если то, о чем я говорил, или большая часть этого – правда, то тебе несдобровать.

– Да, но лишь в том случае, если именно я привез эту женщину к дому Финчли, ждал, пока она застрелит его, потом посадил в машину и повез к отелю, где она остановилась, забрал ее вещи и наконец спрятал ее. Если все это так, мне придется очень долго есть казенный хлеб.

– Точно, – подтвердил Селлерс.

– А если я выполняю заказ одной женщины, то не должен выбалтывать полиции все связанные с этим тайны только потому, что какая-то Кэтрин Эллиот пытается мне напакостить.

– Как ты сказал? – спросил Селлерс, вынув изо рта сигару и выпрямившись.

– Кэтрин Эллиот.

– Кто это?

– Вздорная женщина, которая хочет подложить мне свинью.

– Отчего ж это она так на тебя рассержена?

Я пожал плечами:

– Почем я знаю. Я хотел собрать для своего клиента кое-какие сведения, а меня отшили.

– Какого рода сведения?

– Насчет объявления об автомобильной аварии, имевшей место пятнадцатого апреля.

Селлерс хотел было засунуть сигару обратно в рот, потом с отвращением взглянул на нее, поднялся, пошел в ванную и спустил ее в унитаз. Я понимал, что он тянет время.

– Расскажи мне еще что-нибудь об этом происшествии, – попросил он, – или о работе.

– Пусть рассказывает Берта. Ты же веришь всему, что она говорит, – сказал я. – И не веришь ничему, что говорю я. Почему ты не спросишь ее?

– Кое-что совпадает, – сказал он. – Берта говорила, что ты работаешь с каким-то странным объявлением, что тебя наняла крупная ассоциация страховых компаний, чтобы ты разоблачил шайку мошенников.

– Ну что ж, – сказал я, – не знаю, могу ли я все это рассказывать тебе, но раз Берта считает нужным, пусть так и будет. Кэтрин Эллиот связана с этим делом не знаю насколько, но меня она очень невзлюбила. У нее были неприятности с «Беттер бизнес-бюро».

– Да, черт побери!

– Вот-вот. И теперь она сделает все, чтобы мне навредить, ведь ей известно, что я расследую это дело, и она очень боится.

Селлерс подошел к окну, уселся на маленький столик и принялся барабанить по нему пальцем.

– Возможно, ты и выкарабкаешься, – сказал он.

– Может быть.

– Будем надеяться, – сказал Селлерс, – в противном случае у тебя будут большие неприятности и ты втянешь в них и Берту. А в этом нет ничего хорошего. Конечно, она очень скупа, но всегда помогает полиции.

– И я всегда помогаю полиции.

– Конечно, помогаешь, – согласился Селлерс, – иногда!

– И за это надо расплачиваться, – сказал я и добавил: – Тебе.

– Да, – согласился Селлерс. – Ну, мне пора. Я оставлю тебя ненадолго. Но предупреждаю: не лезь в грязные делишки. – Он пошел к двери, потом обернулся и сказал: – Не обижайся.

– Не обижаюсь.

Он вышел.

Я догадался, что по телефону он отдал кодированный приказ прислать сюда машины для наблюдения за мной в случае, если я выйду из дома.

Я подождал минут пятнадцать, чтобы дать полиции время подготовиться, потом вынул из кармана заметку с фотографией выигравшего большой приз на тотализаторе Денниса Фарлея и прочитал адрес: «дом 1328, Северэндж-авеню». Я открыл бюро, в котором лежал мой револьвер, и положил его в кобуру, которая висела под мышкой. Эта штука, как бы я ее ни пытался скрыть, здорово выпирала из-под пиджака. Я терпеть не мог носить оружие. Но сейчас я думал, что неплохо бы иметь его при себе.

Глава 9

Дом 1328 по Северэндж-авеню был похож на коробку из-под печенья. Такой тип домов очень выгоден для подрядчиков. У них есть четыре различных плана, и они строят четыре разных дома подряд, потом еще четыре и так далее, пока не будет готов квартал из сорока домов или десяти одинаковых групп.

Дом Денниса Фарлея был из недорогих: в нем были две спальни, ванная и гостиная, которая служила одновременно столовой и кухней.

Фарлей был дома. Я почувствовал запах готовящегося обеда. Очевидно, Фарлей еще не ел, а только выпил коктейль. Это был высокий, широкоплечий юноша, подарок для женщины. Только вот рот у него был слишком большим.

Он свысока взглянул на меня и даже и не подумал впустить в дом.

– Чем могу быть вам полезен?

– Я хотел бы немного поговорить с вами наедине.

– Как это?

– Может быть, отойдем? – предложил я.

– Хорошо.

– А если мы сядем в мою машину, там нас точно никто не услышит.

– А о чем вы хотите поговорить со мной? – осведомился он.

Я показал ему визитку:

– Я частный детектив.

– Ну-ну. Я всегда хотел узнать, как выглядит частный детектив. – Он оглядел меня с ног до головы и вдруг засмеялся.

– Что тут смешного? – спросил я.

– Вы.

– Да?

– Точно. Я видел вашего брата по телевизору, читал о вас в книжках. Частный детектив – это такой бугай, который сначала врежет по морде, выбьет все зубы, использует пару приемов карате, сломает одну-две руки, потом отряхнет руки и прыгнет в постель к своей беби.

– И?.. – сказал я.

– Вы не такого сорта.

– Ничего, я тоже кое-как справляюсь.

– Интересно, каким образом?

Я чуть повернулся и засунул руку в карман так, чтобы пистолет под пиджаком стал заметнее. Фарлей посмотрел на меня и сообразил.

– Понятно, – сказал он, – чего вы от меня хотите?

– Хочу поговорить.

– Это вы уже сказали.

– Это конфиденциально.

– Опять повторяетесь.

– Это касается общей собственности.

– Ну и что?

– Собственности Дафни.

Он дернулся так резко, как будто я ударил его по лицу мокрым полотенцем. Глаза его похолодели, а губы сжались.

– Не понимаю, о чем вы говорите.

– Может, все-таки пойдем к машине или вы хотите послушать здесь?

– Я никуда не пойду. А если вы будете донимать меня, то отниму пушку и сотру вас в порошок.

– Ладно, я хотел дать вам шанс решить все полюбовно, – сказал я и не спеша направился по дорожке к месту, где оставил машину, но через минуту услышал за спиной тяжелые шаги. Мне на плечо легла здоровенная рука.

– Вот что, Лэм, я не хочу, чтобы вы уходили с тем, чтобы причинить мне неприятности.

Я не обернулся:

– Вы уже сделали это за меня.

Я открыл дверцу машины и сел за руль.

– Вот что, подождите минуту, – сказал Фарлей. Он обежал вокруг машины и сел рядом со мной: – Расскажите мне, в чем дело.

– Это о вашей с Дафни общей собственности, – повторил я. – Вы выиграли на тотализаторе сто двадцать с чем-то тысяч долларов. Сколько из этой суммы вы намереваетесь отдать Дафни за то, что сбежали с ее деньгами и…

– Вот что, Лэм, в этом браке не было ничего хорошего. Она это знала. Она согласилась на формальный брак со мной, чтобы в глазах своих друзей придать себе видимость респектабельности.

– Вы записали все это в свидетельстве о браке? – спросил я.

– Не говорите глупостей!

Я промолчал.

– Сколько она хочет? – наконец спросил он.

– Не знаю, – ответил я, – я посоветую ей удовлетвориться пятью тысячами, если буду иметь на руках деньги.

– Пять тысяч! – воскликнул он. – Вы с ума сошли? Знаете, сколько у меня осталось после того, как государство запустило в мой карман свою лапу?

– Поэтому я и прошу пять тысяч. Иначе я сказал бы – пятьдесят.

– Слушайте, Лэм, я женат. У меня дочка семи лет. Она славный ребенок. Подумайте, что будет с ней, если…

– Если я проболтаюсь?

– Вот именно.

– Почему же вы не думали об этом раньше? – спросил я.