Агата Кристи - Немой свидетель

– Вы полагаете, что это не похоже на мисс Аранделл?

– Да, совершенно не похоже.

– А что, если она действовала против своей воли? Не считаете ли вы, что она находилась под чьим-то влиянием?

Миссис Таниос снова нахмурилась.

– Знаете ли, я попросту не могу представить, чтобы кому-то удалось повлиять на тетю Эмили, – без особой охоты призналась она. – Тетя была очень независимой женщиной.

– Да, ваши слова соответствуют истине, – одобрительно кивнул Пуаро. – Вот мисс Лоусон – дело другое, ее никак не назовешь человеком с характером.

– Она славная женщина, хотя и не очень умная… Но зато на удивление добрая. Вот почему я отчасти чувствую…

– Да, мадам? – выжидающе бросил Пуаро, поскольку она умолкла.

Миссис Таниос, нервничая, снова переплела пальцы.

– По-моему, было бы крайне недостойно… пытаться опротестовать завещание, – сказала она. – Я совершенно уверена, что мисс Лоусон тут ни при чем. Она просто не способна на всякие интриги…

– Тут я совершенно с вами согласен, мадам.

– Вот почему я считаю, что обращение в суд – занятие недостойное и пустое. К тому же это стоит больших денег, не так ли?

– Да, расходы будут немалые.

– И, вполне возможно, напрасные. Вам следует поговорить об этом с моим мужем. Он куда лучше меня разбирается в делах.

Выждав минуту-другую, Пуаро спросил:

– Как вы думаете, чем можно объяснить появление нового завещания?

– Не имею ни малейшего понятия, – вспыхнув, пробормотала миссис Таниос.

– Я уже сказал вам, мадам, что я не адвокат. А вы почему-то даже не спросили меня, чем я занимаюсь.

Она подняла на него вопрошающий взгляд.

– Я детектив. И незадолго до своей кончины мисс Эмили Аранделл написала мне письмо.

Стиснув руки, миссис Таниос подалась вперед.

– Письмо? – переспросила она. – О моем муже?

Не спуская с нее глаз, Пуаро выдержал паузу и многозначительно изрек:

– Боюсь, у меня нет права отвечать на этот вопрос.

– Значит, она и вправду написала вам о моем муже. – Голос у нее зазвенел. – Что именно? Могу уверить вас, мистер… Извините, не знаю, как ваша фамилия.

– Пуаро. Меня зовут Эркюль Пуаро.

– Могу уверить вас, мистер Пуаро, что все выпады против моего мужа абсолютно безосновательны! Уж я-то знаю, кто вдохновил тетушку на написание этого письма! Вот еще почему я предпочла бы не иметь ничего общего с Терезой и Чарлзом! Терезе всегда был не по душе мой муж. Она про него много чего говорила! Я знаю, говорила! Тете Эмили он тоже был не по вкусу, потому что он не англичанин, вот она и верила всему, что бы ей Тереза про него ни наболтала. Но все это неправда, мистер Пуаро, можете поверить мне на слово.

– Мама, я уже написала письмо.

Миссис Таниос оглянулась. Ласково улыбаясь, она взяла письмо, которое протягивала ей девочка.

– Очень хорошо, моя родная, очень хорошо. И как красиво ты нарисовала Микки-Мауса![48]

– А что мне теперь делать, мама?

– Хочешь купить себе открытку с картинкой? Вот тебе деньги. Пойди к джентльмену в холле и выбери такую, какую ты бы хотела послать Селиму.

Девочка ушла. Я вспомнил слова Чарлза Аранделла. Миссис Таниос в самом деле была верной женой и любящей матерью. И действительно чем-то напоминала уховертку.

– Это ваш единственный ребенок, мадам?

– Нет, у меня есть и сынок. Он сейчас на прогулке с отцом.

– Вы брали их с собой, когда ездили в «Литлгрин-хаус»?

– Иногда. Ведь тетушка была уже старой, и дети доставляли ей беспокойство. Но она была очень доброй и непременно присылала им чудные подарки на Рождество.

– Скажите, когда вы в последний раз видели мисс Эмили Аранделл?

– По-моему, дней за десять до ее кончины.

– Ваш муж и двое ваших родственников все были там, не так ли?

– О нет, то было неделей раньше. На Пасху.

– Но вы с мужем провели там выходные и на Фоминой неделе?[49]

– Да.

– И мисс Аранделл пребывала в добром здравии и приятном расположении духа?

– Да, она была такой, как всегда.

– Она не лежала в постели?

– После падения ее уложили в постель, но, пока мы были там, она спускалась вниз.

– И ничего не говорила вам о том, что составила новое завещание?

– Ни слова.

– И ее отношение к вам было таким же, как прежде?

– Да, – на этот раз чуть замешкавшись, отозвалась миссис Таниос.

Я был уверен, что мы с Пуаро пришли к одному мнению: миссис Таниос лжет!

– Возможно, мне следовало бы выразиться точнее, – выдержав паузу, заговорил Пуаро, – когда я задал вопрос об отношении мисс Аранделл к вам. Я имел в виду только вас лично.

– Понимаю, – мгновенно откликнулась миссис Таниос. – Тетя Эмили была очень мила со мной. Она подарила мне брошечку с жемчугом и бриллиантами и дала детям по десять шиллингов.

Она явно успокоилась. И отвечала теперь без опаски.

– А ваш муж – в ее отношении к нему тоже не было перемен?

Скованность и напряженность опять вернулись. И, старательно не глядя на Пуаро, миссис Таниос ответила:

– Нет, разумеется, нет. С чего бы это?

– Но поскольку, по вашим собственным словам, ваша кузина Тереза Аранделл могла нашептать вашей тетушке…

– Нашептала! Уверена, что нашептала! – Миссис Таниос подалась вперед. – Вы совершенно правы. Перемена была! Тетя Эмили стала гораздо к нему холоднее. И вела себя крайне странно! Он порекомендовал ей средство, способствующее пищеварению, и даже взял на себя заботу отправиться к аптекарю и заказать лекарство. Тетушка поблагодарила его, но очень сдержанно, а потом – я видела собственными глазами – потом она вылила микстуру в раковину.

Она явно была возмущена.

У Пуаро блеснули глаза.

– Действительно странно, – сдержанно согласился он.

– Такая неблагодарность! – воскликнула жена доктора Таниоса.

– Вы сами говорите, что пожилые дамы не всегда доверяют иностранцам, – заметил Пуаро. – Они считают, я уверен, что только английские врачи умеют лечить. Типичное мышление жителей островной страны.

– Да, наверное, – уже чуть успокоившись, сказала миссис Таниос.

– Когда вы возвращаетесь в Смирну, мадам?

– Через несколько недель. Мой муж… А вот и мой муж и с ним Эдвард.

Должен признаться, что, впервые увидев доктора Таниоса, я был порядком удивлен. Мне он все время представлялся человеком, наделенным самыми дурными качествами. Я представлял себе смуглого бородача с вполне зловещей физиономией.

Вместо этого я увидел веселого, русоголового, с карими глазами толстяка. У него и в самом деле была борода, но не черная, как я думал, а самая обычная, русая, она делала его похожим на художника, а не на разбойника.

По-английски он говорил превосходно.

Приятного тембра голос как нельзя лучше соответствовал добродушию, разлитому по его лицу.

– А вот и мы, – улыбнулся он жене. – Эдвард потрясен своей первой поездкой в подземке. Ведь пока ему доводилось ездить только на автобусах.

Эдвард внешне был похож на отца, однако и он, и его сестричка чем-то явно отличались от здешних детей. Мне стало понятно, что имела в виду мисс Пибоди, причислив их к желтой расе.

При появлении мужа миссис Таниос почему-то разнервничалась. Чуть заикаясь, она представила ему Пуаро. А про меня и вовсе забыла.

– Пуаро? Мосье Эркюль Пуаро? – остро отреагировал доктор Таниос. – Слыхал, слыхал. Что же привело вас к нам, мосье Пуаро?

– Обстоятельства смерти мисс Эмили Аранделл, – не мудрствуя лукаво, ответил Пуаро.

– Тетушки моей жены? Какие же именно?

– В связи с ее кончиной возникли некоторые вопросы… – туманно пояснил Пуаро.

– Касательно завещания, Якоб, – не выдержав, вмешалась миссис Таниос. – Мосье Пуаро имел беседу с Терезой и Чарлзом.

Выражение лица доктора Таниоса стало менее настороженным. Он опустился в кресло.

– А, завещание! Крайне несправедливое завещание, но меня это не касается.

Пуаро коротко пересказал свой разговор с обоими Аранделлами (не могу утверждать, что совершенно точно) и осторожно намекнул на возможность опротестовать завещание.

– Вы весьма меня заинтересовали, мосье Пуаро. Должен признаться, что я разделяю ваше мнение. Кое-что можно предпринять. По правде говоря, я даже позволил себе посоветоваться с адвокатом, но ничего обнадеживающего не услышал. Поэтому… – Он пожал плечами.

– Адвокаты, как я уже сказал вашей супруге, люди осторожные. Они не любят рисковать. А у меня совсем другой характер. А у вас?

– Да я чистой воды авантюрист! – беззаботно расхохотался доктор Таниос. – И охотно иду на риск, правда, Белла? – Он улыбнулся ей, она тоже ответила улыбкой, но несколько искусственной, на мой взгляд. – Я не юрист, – снова повернулся он к Пуаро. – Но даже мне очевидно, что завещание было составлено уже тогда, когда мисс Аранделл была не в состоянии отвечать за свои поступки. А мисс Лоусон – женщина умная и ловкая.

Миссис Таниос беспокойно задвигалась. Пуаро быстро взглянул на нее.

– Вы не согласны, мадам?

– Она всегда была добра ко мне, – тихо сказала миссис Таниос. – И я бы не назвала ее умной.

– Она была добра к тебе, – заметил доктор Таниос, – потому что ей нечего было бояться тебя, дорогая моя Белла. Тебя нетрудно приручить.

Тон у него был добродушным, но его супруга вспыхнула.

– Со мной же все было иначе, – продолжал он. – Я ей не нравился. И она не пыталась этого скрыть. Приведу пример. Мисс Аранделл упала с лестницы во время нашего пребывания у нее в доме. Я твердо решил приехать и на следующие выходные – посмотреть, как она себя чувствует. Но мисс Лоусон изо всех сил старалась помешать нашему визиту. Ей, правда, это не удалось, но я-то видел, как она недовольна. Причина? Она явно хотела остаться с мисс Аранделл наедине.

– Вы согласны, мадам? – обратился Пуаро к миссис Таниос.