— А вы не вспомнили больше никаких деталей, которые могли бы иметь отношение к этому делу?

Она томно взглянула на Питера и покачала красивой головой:

— Нет. Я много раздумывала над этим, но я абсолютно ничего не могла вспомнить из того, что могло бы иметь хоть малейшее отношение к этому делу и быть хоть в малейшей степени вам интересно...

Питер больше не настаивал. Гледис была очень красивой, очень пикантной, как раз такой, какая могла бы заставить даже его забыть о делах на этот вечер. Он сразу же стал настойчиво ухаживать за ней, что и ее не оставило равнодушной. Не переставая флиртовать, они закончили свой ужин около одиннадцати часов.

Внезапно Питер решил, что теперь настало время сыграть большую игру и, прежде чем спросить ее, обнял молодую женщину за талию.

— Не кажется ли вам, что теперь мы можем уже уйти?

В темных глазах Гледис появилось выражение лукавства. Она нагнулась к Питеру, давая ему возможность увидеть ее великолепную грудь в глубоком вырезе платья, и спросила, почти не шевеля губами:

— Чтобы пойти куда?

Он придвинулся к ней совсем близко и шепнул ей на ухо:

— Например, ко мне, выпить последний бокал...

Она отстранила свое лицо, чтобы прямо посмотреть на него, и, вдруг покраснев, продолжила свой вопрос:

— А... после последнего бокала?

Он дотронулся рукой до ее бедра и ответил совсем безразличным тоном:

— Потом мы увидим...

Она на мгновение опустила свои тяжелые веки под его возбужденным взглядом и прошептала дрожащим голосом:

— Решено, Питер. Мы отправимся сейчас к вам, а потом — «посмотрим».

Он отнял руку от ее бедра, чтобы отодвинуть стулья, и в этот момент к нему быстрыми шагами подошел метрдотель.

— МистерЛарм?

— Да, — ответил Питер.

— Вас срочно просят к телефону.

Луч надежды промелькнул в глазах детектива. Он извинился перед Гледис и последовал за метрдотелем.

То была Флосси, обезумевшая и говорившая, как ненормальная.

— Это вы, патрон? Поскорее приезжайте в контору. Сейчас туда придет миссис Мак-Линен. Полчаса тому назад был убит Грегори Мак-Линен!

Питер переменился в лице. Он крепко выругался и ответил Флосси:

— Бегу! Вы там будете?

Она тотчас же ответила:

— Я немедленно иду туда.

Питер быстро вернулся в зал и нашел Гледис уже одетой в пальто. По выражению его лица она сразу же поняла, что что-то случилось. Он обнял ее за плечи:

— Я очень огорчен, Гледис, но я вынужден немедленно покинуть вас и вернуться к себе в контору. Очень срочное дело. Вы хотите, чтобы мы увиделись завтра?

Красивое лицо молодой женщины выразило неудовольствие, и она капризным тоном спросила:

— А это действительно так срочно?

Он сразу же взял ее под руку, увлекая к выходу:

— Да, — уверял он. — Произошло убийство.

Он попросил швейцара позвать такси и посадил Гледис в него.

— Позвоните мне завтра утром в девять часов в мою контору. Я постараюсь освободиться, чтобы позавтракать с вами.

Он захлопнул за ней дверцу и подождал, пока такси не уехало, потом быстро направился к своей машине.


Через щель неплотно закрытой двери пробивался свет. Питер быстро вошел в комнату и оказался перед Флосси, лицо которой потеряло свойственное ему обычно выражение лукавства и задора. На одном дыхании молодая женщина выпалила:

— Она здесь...

Питер прошел в свой кабинет. Сидя в кресле, нервно теребя носовой платок, миссис Мак-Линен не обратила внимание на его приход. Ее лицо было восковой бледности, обведенные черными кругами глаза были полны отчаяния, слезы текли по щекам.

Ошеломленный ее видом, Питер сел за письменный стол и проговорил, откашлявшись:

— Вся моя симпатия и сострадание на вашей стороне, миссис Мак-Линен. Вы можете мне рассказать, как все это произошло?

Она внезапно разразилась рыданиями, и Питер отвел свой взгляд. Через некоторое время, вытерев свои покрасневшие глаза, миссис Мак-Линен начала дрожащим голосом:

— Я поехала за сыном в полицию, к сержанту Билу Ха-стену. Мы вместе вышли оттуда и пообедали в маленьком ресторанчике на Шестой авеню. Потом Грегори сказал мне о своем нежелании провести эту первую ночь у себя дома, и я тотчас же предложила ему переехать на некоторое время в комнату, которую он занимал раньше в моей квартире.

После обеда, около половины десятого, мы вместе отправились к нему, чтобы взять кое-что из белья. Мы, вероятно, пришли туда где-то около десяти, без четверти или без десяти минут десять. Оказавшись в квартире, в которой он, безусловно, провел немало счастливых минут со своей подругой, на него вдруг напало отчаяние, и он чуть ли не плакал. Потом, немного придя в себя, он стал складывать свой чемодан. Я, будучи очень усталой, прилегла на диван. Переживания многих дней его заключения совсем вывели меня из равновесия и обессилили меня. — Она слегка всхлипнула, проглотила слезы и продолжала: — Грегори уже закрывал чемодан, когда кто-то позвонил в дверь. Мой сын выпрямился, побледнев, а я приподнялась на диване, собираясь пойти открыть дверь. Но Грегори помешал мне сделать это и вышел из комнаты, направляясь к входной двери.

Она снова замолкла, ее бледные руки дрожали на коленях. Огромным усилием воли она взяла себя в руки и продолжила едва слышным голосом:

— Я слышала, как он открыл дверь, и сразу же у него вырвался изумленный крик, и одновременно раздались два выстрела, громко прозвучавшие в квартире.

Я вскочила, как сумасшедшая, но у меня так закружилась голова, что ч была вынуждена схватиться за стену, чтобы не упасть.

Как только я вбежала в переднюю несколькими секундами позже, я увидела, что мой сын лежит на спине, скрестив руки, около входной двери, которая была настежь открыта. Мне кажется, что я стала кричать, но потом потеряла сознание. ..

Закрыв лицо ладонями, она разразилась громкими рыданиями. Напряженный, барабаня нервно по столу пальцами, Питер ожидал продолжения.

— Когда я пришла в себя, я бросилась к моему сыну. Он был совершенно неподвижен, и я сразу же поняла, что он мертв. Даже не подумав закрыть дверь, я вернулась в комнату, чтобы позвонить по телефону сержанту Билу Хастену. Он приехал четверть часа спустя, или что-то около того, со своими сотрудниками. Выслушав мои показания, они позволили мне уйти.

Питер, прежде чем спросить, выждал несколько секунд:

— Вы смогли понять крик удивления, вырвавшийся у вашего сына в тот момент, когда он открыл дверь?

Она покачала головой и с большим трудом ответила:

— Нет, сэр. Я не помню, чтобы он сказал что-нибудь значительное. Просто «О!» или «А!». Больше ничего не могу вспомнить.

Питер изобразил недовольную гримасу и продолжал:

— С того момента, когда вы пришли за вашим сыном в полицию, и до момента совершения драмы вы говорили с ним о деле?

Она покачала головой и ответила:

— Нет, сэр. Мы как будто сговорились не касаться этой темы. Ведь мы всегда успели бы это сделать.

— Ваш сын казался счастливым, когда его освободили, или он чем-нибудь был озабочен? Как вам показалось?

Миссис Мак-Линен подняла на Питера глаза, полные слез, и медленно ответила:

— Он казался очень озабоченным, сэр. Это-то обстоятельство меня сразу удивило... Я ожидала увидеть его прыгающим от радости...

В глазах Питера загорелся странный свет. Он продолжал, как бы разговаривая сам с собой:

— Там, в квартире, сейчас находится Хастен со своими людьми, и мне совершенно бесполезно сейчас идти туда. При всех обстоятельствах посещение квартиры ничего не могло бы дать, так как драма разыгралась около двери.

Он в задумчивости ущипнул себя за кончик носа и долгое время оставался в таком состоянии, внимательно глядя на миссис Мак-Линен, потом поинтересовался:

— Ваше присутствие здесь означает, что вы хотите, чтобы я продолжал начатое ранее следствие?

Она стойко выдержала взгляд детектива, и ее взгляд посуровел.

— Да, — ответила она твердо. —И я жалею, что не послушалась вас раньше. Если бы я вам больше доверяла, это ужасное несчастье могло бы и не произойти. По крайней мере, я так предполагаю.

Питер не стал ей возражать. Такого рода признания всегда оставляли его равнодушным. Он встал со своего места и обошел стол, чтобы приблизиться к женщине. Дотронувшись до ее плеча, он предложил:

— Вы теперь должны вернуться к себе и попробовать заснуть. Я обещаю вам, что сделаю даже невозможное, чтобы ваш сын был отомщен.

Она тоже поднялась и стала вытирать слезы.

— Я благодарю вас, сэр. Я вам сейчас же дам новый аванс.

Питер энергично покачал головой и взял ее под руку, чтобы проводить до дверей.

— Обо всем этом мы поговорим позднее, миссис Мак-Линен. Позвоните мне завтра утром, около девяти часов...

Не ответив, она с рыданиями покинула комнату.

Проводив миссис Мак-Линен, Флосси вернулась к Питеру с озабоченным лицом.

— Грязная история, патрон. А вы опять оказались правы.

С устремленным куда-то вдаль взглядом Питер Ларм машинально тер очки и кончик своего носа. Внезапно застекленная дверь с шумом отворилась и появился Джемс с усталым видом и нахмуренными бровями. Увидя патрона, он осторожно закрыл за собой дверь и проговорил тихим голосом:

— Я подождал пока она уйдет, чтобы войти сюда. Как ты мне и сказал, я следил за ней весь день. Выходя отсюда, она отправилась к Хастену за Мак-Линеном. И они вместе пообедали в ресторане на Шестой авеню. Ушли они оттуда около половины десятого и взяли такси, которое привезло их к дому, где жил Мак-Линен. Я остался стоять на тротуаре в надежде, что женщина вскоре выйдет оттуда. Было уже приблизительно одиннадцать часов, когда я увидел Хастена, примчавшегося со своими молодчиками. Тогда я понял, что случилось что-то необычное...