Хью Пентикост - На грани безумия

Все письма были короткими, и вскоре доктор прочел всю накопившуюся груду. Он посмотрел на Марка, который сидел на скамье, бледный, покрытый потом.

— Ничего хорошего, да, доктор? — спросил тот.

— Да уж, — согласился Смит. — Должен признаться, Марк, они мне не очень помогли. Единственное, что можно из них выжать, — это тот факт, что ни один из этих восьмерых не мог знать, что должно было произойти в определенный момент в вашей жизни.

— Теперь вы понимаете, как все это безнадежно? Во все мои планы были посвящены Кей, Пег, в большинство из них также и Джордж. Но все трое, доктор, могут быть совершенно невиновны — они могли передавать информацию кому-то еще, не подозревая, что тот человек использует ее, чтобы сводить меня с ума.

— Думаю, вот что произошло, — медленно проговорил доктор. — Вероятно, Пег поделилась с кем-то информацией, что она вспомнила или попробует вспомнить то, чего никто, кроме того человека, не мог знать.

— Пег никогда не видела этих писем, — возразил Марк. — До сих пор их вообще никто не видел и ничего о них не знал.

— Но ей было известно о том, как часто вы меняли свои намерения, — подсказал Смит.

Марк с силой ударил кулаком по скамье.

— Бесполезно! Я тысячу раз все обдумывал. Неужели вы не понимаете, что именно это и довело меня до такого состояния? Я не могу докопаться до истины. Но в последний момент, когда мой враг поймет, что его жизни угрожает реальная опасность, он может, он должен будет признаться!

Доктор молча переждал, пока Марк справится с приступом отчаяния. Затем сказал:

— За последние сутки наружу выплыло достаточно правды, Марк. Например, теперь я знаю, почему на всех ваших вечеринках и уик-эндах присутствует Ники.

Марк приподнялся:

— Он сам вам сказал?

— А почему нет, Марк? Ники не надеется выбраться отсюда живым. И даже если это случится, Банта понимает, что больше уже не сможет пользоваться вашим прошлым.

Марк опустился на скамью, медленно успокаиваясь.

— А остальные об этом знают? — спросил он.

— Не думаю. Ники рассказал мне, потому что думал, что я до чего-то догадался. Он обвинил Кей в убийстве Пег… и в том, что она вас шантажировала.

— Кей?!

— Понадобилась моя помощь, чтобы Джефф не вышиб ему мозги. Я убедил Ники объяснить мне загадку его власти над вами. Почему вы защищали вашего отца, Марк?

Дуглас глубоко вздохнул:

— Это было несложно. Ники всегда был пройдохой, но на самом деле никому не делал зла. Если его молчание можно было купить, позволив ему ошиваться рядом со мной, это было самое малое, что я мог сделать для отца.

— И вас это не возмутило?

— Что и говорить, я не находил в этом удовольствия, — признался Марк. — Но я всем обязан отцу. И… и понимал, почему это произошло. Моя мать умерла при родах. Отец ее обожал. Больше он не женился, как я думаю, потому, что не мог представить себе такой близости с другой женщиной. Но ведь он был мужчина! Вы не можете насильно отказаться от своих сексуальных потребностей только потому, что это неприлично. Отец поступал так, как и большинство людей его поколения, — покупал то, в чем нуждался, и избегал огласки. Я не стал думать о нем хуже, узнав, что он посещает публичный дом. Понимал, что будет для него означать, если в городе об этом узнают. Одно дело — нарушить законы общественной морали, и совсем другое — быть застигнутым на месте преступления. Если бы Ники проболтался, мой отец был бы уничтожен и политически, и как адвокат. Я… мне очень хотелось помочь ему.

— И что еще вам приходилось делать для этого, кроме того, чтобы пасти Банту?

— Ну, время от времени Ники нужны были деньги. Ничего особенного. Когда отец был жив, он давал ему денег. А потом — я.

Не сводя глаз с бледного лица Марка, доктор достал трубку и кисет.

— А почему вы внезапно решили жениться на Кей? Вы ведь любили Лорин.

Лицо Марка окаменело.

— Я передумал. Выяснил, что люблю Кей.

— По-моему, вы лжете, Марк, — прямо заявил доктор и принялся набивать трубку табаком.

— А зачем это мне? Лорин была моей детской любовью. А потом я влюбился в Кей, Лорин ничего для меня уже не значила.

— Думаю, это тоже ложь, Марк.

— А мне наплевать, что вы думаете! — грубо отозвался тот. — Так оно было, и все тут.

— Хорошо, но почему же Кей вышла за вас? Ведь она любила Джеффа.

— Просто так получилось. Мы вдруг поняли, что любим друг друга, вот и все.

— Помню, в нашем первом разговоре вы сказали, что, когда вы поженились, Кей вас не любила.

Марк раздраженно тряхнул головой:

— Я… я сказал, что она…

— Что она вас не любила.

— Это она так думала. Кей этого не понимала, пока не стало слишком поздно и она не осознала, что совершила ошибку.

— Можете так думать, Марк, но это неправда. Кей вышла за вас замуж, потому что вынуждена была так поступить.

Марк снова вскочил на ноги, обеими руками сжимая автомат. Доктор не шелохнулся.

— Да что вы такое говорите? Что значит — была вынуждена?

— Ваш отец однажды спас от тюрьмы старого Сэма Тэннера, ее деда. А потом потребовал вернуть долг — заставил Кей стать вашей женой.

— Это ложь! — закричал Марк. — Он не имел ничего общего с Сэмом Тэннером. Это было… это было…

— По-другому? — мягко подсказал Смит.

— Не важно! Все это демагогия!

— Ваш отец сказал вам, что у Тэннера есть на него какой-то копромат?..

— Нет!

— И что Тэннер угрожает выдать его, если вы не женитесь на Кей?

— Нет!

— Именно поэтому вы и сделали предложение Кей, хотя любили Лорин. И поэтому ничего не объяснили Лорин — так как не могли этого сделать!

— Нет! — Голос Марка осекся, и он вдруг осел на скамью.

— Все это устроил ваш отец, Марк. Это он вынудил вас с Кей пожениться, зная, что вы не любите друг друга, внушив вам мысль, что вы должны так поступить, чтобы спасти близких вам людей: она — своего деда, а вы — его. Ваш отец все это подстроил.

— Это безумие, — тихо проговорил Марк. — Зачем ему нужно было такое?

— Потому что он был старым распутником с невероятной гордостью. Потому что он не мог смириться с тем, что кто-то его отверг.

— Да кто его отверг? Кто?

— Лорин. Ваш отец заигрывал с ней еще с тех пор, как она была маленькой девчушкой. Наконец, в тот год, когда вы закончили юридический факультет, Лорин дала ему достойный отпор — пообещала рассказать о его приставаниях, если он не оставит ее в покое.

— Но Лорин никогда не говорила мне об этом! — срывающимся голосом выкрикнул Марк.

— Естественно. Ведь она вас любила. Это никак не должно было отразиться на ваших с ней отношениях. Лорин могла за себя постоять — так она думала. И не знала, на что готов пойти ваш отец, чтобы рассчитаться с ней за унижение. Лорин не подозревала, что он расстроит ваш брак с ней, сломает ее жизнь и жизнь Кей — только бы отыграться за ее отказ.

— Просто невозможно! — простонал Марк. — Вы все это придумали!

— Я догадался, что ваш отец сообщил вам, будто его шантажирует Тэннер, чтобы вынудить вас жениться на Кей, — сообщил доктор. — Это ведь так, верно?

— Да, но…

— Насчет Кей мне не пришлось гадать — она сама мне все рассказала. И насчет Лорин тоже — она откровенно призналась мне во всем. И вот вы попались, Марк. Понимаете, ваш отец, выяснив еще по тому случаю с Ники, что вы готовы защитить его от скандала, использовал это для того, чтобы исковеркать вашу жизнь и рассчитаться с девушкой, которая нашла его для себя старым и некрасивым.

Марк повернулся спиной к доктору, закрыв лицо руками, содрогаясь всем телом от приглушенных рыданий.

— Я рад! — выкрикивал он. — Что ж, я рад!

— Чему вы рады, Марк? — очень тихо спросил доктор.

— Рад, что убил его! — Дуглас резко повернулся к доктору, его глаза сверкали от слез. — Об этом вы собирались спросить меня, да? Почему я его убил?

Доктор Смит не шелохнулся, хотя в висках у него оглушительно застучала кровь. Он чувствовал себя бегуном, только что коснувшимся ленточки в тяжелом соревновании. Но лишь фотофиниш зафиксирует, добился ли он победы. Пока что результат оставался неопределенным.

Марк признался, но что это будет означать? Он признался в своем преступлении — той самой тайне, которую так стремился сохранить между собой и шантажистом. Одна-единственная верная догадка почти полностью изменила всю картину. Предположение доктора, что Марк был принужден жениться на Кей — ради злобной мести судьи гордой Лорин, — оказался прямым попаданием. Таким образом, все представление Марка о ситуации оказалось перевернутым. Добрый папа, умоляющий сына о помощи из-за вполне понятной человеческой слабости, мгновенно превратился в тщеславного, мстительного старика, который никого не любил, кроме себя. Оценка престарелого родителя круто изменилась на полную противоположность.

Доктор Смит хорошо представлял, что сейчас творится в душе Марка, которого душили рыдания. Он мог не жениться на Кей, его женой стала бы любимая Лорин. Судью не нужно было, да и не стоило защищать. Его и не от чего было защищать, за исключением оскорбления его собственной гордости. Всех этих бед могло и не быть.

Постепенно рыдания Марка затихли. Доктор разжал стиснутые ладони, взмокшие от пота.

— Значит, вы убили его, Марк? — тихо спросил он.

— Да, убил.

Смит сосредоточенно рассматривал ногти на своих руках.

— Я этому не верю, — спокойно произнес он.

— Но это не меняет самого факта, — возразил Марк.