— Вот я и пытаюсь вам рассказать, что до прошлой субботы, когда Марк вдруг раскрылся перед нами, я всегда считал его своим самым верным другом — по временам немного эксцентричным, но честным и надежным товарищем.

— В каком смысле эксцентричным? — поинтересовался Смит.

— У него было что-то вроде фобии к долгосрочным планам. Даже дату для обеда он не называл за несколько дней вперед. Теперь-то я понимаю почему. Но мне это всегда казалось странным. Хотя, надо признать, подобное поведение имело свои приятные стороны. Благодаря такой его черте у нас прошло много удачных импровизированных вечеринок. Обычно именно спонтанные встречи складываются лучше всего. Мы с Лорин усвоили: если хотим пригласить Марка и Кей, то лучше им об этом не говорить до самого последнего дня, и чем ближе к назначенному часу, тем лучше.

— А как он обходился со своими делами?

— За те шесть лет, что мы работаем вместе, Марк отказался всего лишь от двух крупных дел, по непонятным для меня причинам. Это были очень престижные во всех отношениях дела, которые принесли бы нам выгоду и дополнительную популярность. Но Марк только и сказал, что они «кажутся ему неподходящими». И оба раза предложил возместить мне финансовые потери.

— И вы приняли эти предложения?

— Нет, конечно! — с негодованием воскликнул Джордж. — Я доверял его мнению, и обычно он оказывался прав. Тот факт, что Марк допустил пару ошибок, не означал, что я был им недоволен. Невозможно всегда быть правым на все сто процентов. Разумеется, тогда я не имел ни малейшего представления, что тут и речи нет о его мнении, а кто-то отдает ему приказы, которым он вынужден подчиняться.

— Итак, вы выросли все вместе?

— Да. В нашей компании были Лорин и Марк, Джефф и Кей, Уолтер и Ферн и… мы с Ники, — с едкой горечью добавил Джордж. — Ники все время говорил мне: «Потанцуем, Джордж? Мы кажемся подходящей парой». Меня в компанию втянула Лорин — я был ее преданным и обожающим пажом. А Ники привел к нам Марк. Лишние ребята часто оказываются в таких компаниях, где нет лишних девушек. Во всяком случае, так получилось. Все мы, кроме Ники, поступили в разные колледжи. Марк и Джефф даже жили в одной комнате, когда учились в университете. Война многое забрала у нас — навсегда взяла Уолтера, — а после нее мы с Марком вернулись на юридический факультет. Сразу за тем это и произошло.

— Что именно?

— Ужин с помолвкой, — пояснил Лукас. — Марк пригласил нас всех к себе домой. После смерти Уолтера мы редко встречались с Ферн. Наверное, ей было тяжело вспоминать все, когда она оказывалась с нами. Но в тот вечер должна была прийти, и Марк по телефону попросил меня заехать за ней. Я… У меня было какое-то предчувствие насчет этой встречи. Марк говорил так весело и намекал на какой-то сюрприз. Откровенно говоря, я подумал, что они с Лорин собираются сообщить нам о своем намерении пожениться. При одной мысли об этом мне становилось тошно. И вовсе не хотелось идти, но пришлось.

— Должна была собраться вся компания?

— Не совсем так. Я мог отказаться. Но… я считаю, доктор, нужно уметь проигрывать.

— Не так это просто делается, как говорится, — заметил Смит.

— Словом, мне казалось, что я должен пойти. Помню, я опаздывал заехать за Ферн. Я долго одевался, никак не мог завязать галстук. Понимаете, это был торжественный обед. Марк это особо подчеркнул. «С шампанским и все в этом духе», — сказал он по телефону.

Обед проходил в доме судьи на высоком холме сразу за городом. Я знал, что судьи не будет, иначе Марк не пригласил бы нас туда. Судья старался вести себя с нами снисходительно, но как-то угнетал своим внушительным видом и тяжеловесным юмором, так что мы никогда у них не собирались, если он был дома.

Когда я добрался до Ферн, она была уже пьяна. Я тогда очень жалел ее. Да и сейчас тоже. По-моему, она могла бы найти себе какого-нибудь парня, который заменил бы ей Уолтера, но даже не искала. Помню, мы только отъехали от ее дома, как она положила голову мне на плечо. «Бедный Джордж, — сказала Ферн. — Мы с тобой потерянные души. Я всегда считала, что нам нечего там делать. Интересно, почему же мы все-таки едем?»

Так же как и мне, ей казалось, она знает, что нас там ждет. Для меня это означало потерять единственную девушку на свете, которую я любил. Для нее — видеть, как другие люди обрели счастье, которое она потеряла. Когда-то у нас состоялась другая вечеринка, на которой они с Уолтером объявили о своей помолвке, — до того, как он ушел на войну.

Мы с Ферн приехали последними. У судьи работала одна супружеская пара, которая вела его хозяйство, и у дверей нас приветствовал дворецкий с таким достоинством, как будто мы были иностранными дипломатами. Когда из холла мы шли по длинному темному коридору, то слышали доносившиеся из гостиной веселые голоса. Казалось, все были очень довольны, особенно Марк. Он попенял нам за опоздание и налил нам по двойному мартини, чтобы мы их «догнали».

Естественно, я посмотрел на Лорин, надеясь прочесть на ее лице, что здесь происходит. Она была раскрасневшейся и возбужденной, но не так, как я этого ожидал. И только я принялся за свой коктейль, как Лорин подошла ко мне и прошептала на ухо: «Ты не знаешь, Джордж, в чем дело?» — Лукас смущенно закашлялся. — Для меня ее вопрос был равносилен тому, как осужденный на смерть узнает об отмене приговора! Выходит, Лорин ничего не знает! А значит, здесь произойдет вовсе не то, чего я так боюсь! Нельзя же устроить объявление о помолвке так, чтобы невеста ни о чем не подозревала! От радости у меня сразу от души отлегло, и теперь уж я мог вовсю наслаждаться вечеринкой.

Ники, Пол и Пег все подзадоривали Марка сказать, по какому случаю торжество. Он вел себя очень таинственно и обещал, что мы узнаем обо всем в нужный момент, а он не собирается испортить всю постановку только для того, чтобы удовлетворить их любопытство.

Обед, сервированный в большой гостиной, был просто роскошным. Не могу сейчас сказать точно, что подавали, но помнится, я тогда подумал, что он дороже и изысканнее, чем обычно. Я имею в виду, что под каждую смену блюд подавали особые вина и все в этом роде. Больше всего я радовался тому, что случайно оказался за столом рядом с Лорин. После десерта подали кофе и бренди. Наконец, когда дворецкий покинул комнату, Марк постучал ложечкой по своей тарелке, приглашая всех замолчать. Потом поднялся, сияя улыбкой. От выпивки он немного раскраснелся, и я никогда не видел, чтобы его светлые глаза так сверкали.

«Леди и джентльмены!» — начал он.

Тут Ники захлопал в ладоши и закричал: «Внимание! Слушайте, слушайте!»

Затем Марк продолжил. Сказал, что у него есть известие, которое, как он надеется, обрадует всех так же, как и его. Сообщил, что собирался совершить самый важный в жизни шаг, который предстоит каждому мужчине.

«Короче говоря, — поведал Марк, — я как раз размышлял обо всех опасностях, которые таятся в браке, когда моя любимая девушка, к моему огромному удивлению и восхищению, приняла мое предложение! Поэтому предлагаю выпить в честь будущей миссис Марк Дуглас!»

Естественно, все посмотрели на Лорин, но Марк дотронулся до руки Кей и попросил: «Встань, дорогая, чтобы все могли тебя видеть в новой роли».

Кей встала. Она была бледной, но спокойной и улыбалась. Лорин схватила меня за руку и с такой силой стиснула ее острыми ноготками, что я почувствовал, как у меня потекла по ладони кровь. Я едва не закричал от боли, но сдержался. Возможно, меня заставило промолчать выражение лица Джеффа Корнуолла. На какое-то мгновение мне показалось, что он вот-вот умрет на месте. Он был смертельно бледен и как будто не дышал.

Первым очнулся от потрясения Ники и поднял бокал. «За Марка и Кей!» — провозгласил он и продекламировал какие-то глупые, невыразительные стихи. А когда поднес бокал ко рту, все уже немного пришли в себя и шумно заговорили — все, кроме Лорин, которая так и не отпускала мою руку, и Джеффа, который сидел словно помертвевший.

«В гостиной подано шампанское, — сообщил Марк. — Пойдемте выпьем по бокалу».

Он взял Кей за руку и направился в гостиную, а за ним двинулись Пол, Пег и Ники. Лорин в ярости обернулась ко мне.

«Черт тебя побери! — закричала она, как будто это я был во всем виноват. — Почему ты мне ничего не сказал?!» — «Господи помилуй — я же ничего не знал! — ответил я. — Ей-богу, не имел ни малейшего представления! Мне очень жаль, Лорин, правда, ужасно жаль». — «Придержи при себе свою жалость!» — огрызнулась она, резко отодвинула стул, встала и направилась за остальными, глядя прямо перед собой.

Я остался за столом, осматривая ранки от ее ногтей и пытаясь остановить кровь салфеткой. Вы понимаете, на самом деле мне вовсе не было жаль. Я страшно обрадовался. Это означало, что я еще могу добиться Лорин.

Наконец я поднялся, чтобы выйти за ней, и тут заметил, что Джефф тоже так и сидит за столом. Рядом с ним стояла Ферн, обняв его за плечи. Другой рукой она нежно гладила его по волосам. Ферн ничего не говорила. Лучше всех остальных она понимала, что он чувствует. — Лукас судорожно вздохнул. — Вот так и прошел тот знаменитый ужин с объявлением помолвки, — закончил он.

Доктор Смит немного помолчал, затем сказал:

— Любопытная драма, мистер Лукас, но она не дает нам никаких ключей к разгадке преступления. Вы с Ферн прибыли позже, поэтому не знаете, что происходило до вашего появления. Однако что скажете относительно того, как все было потом?

— Что касается Лорин и Джеффа, они, конечно, чувствовали себя крайне стесненно и напряженно. А остальные ребята пили слишком много шампанского и, пожалуй, были преувеличенно оживленными, стараясь замять неловкость. Но как только позволили приличия, Лорин попросила меня отвезти ее домой.

— Вы уехали первыми?

— Да.