— Про Анни?

— Да. Про убитую. Про ту самую девушку, которую мы нашли мертвой на полу магазина в лужах вашего бесценного товара.

— Ах, Анни…

— Давайте немного поговорим о ней. Если, конечно, вы ничего не имеете против, мистер Фелпс.

— Нет, пожалуйста.

— Итак, Анни Бун. Вы знали её под этим именем?

— Да.

— Она работала у вас около года, верно?

— Да, около года.

— Она была замужем?

— Да.

— Вы уверены?

— Да.

— По нашим сведениям, она в разводе.

— Ах да. Конечно, в разводе.

— У неё один ребенок, так? Когда она работала, ребенок оставался с её матерью?

— Да, вроде так. Кажется, у неё мальчик.

— Нет, — сказал Мейер. — Девочка.

— Девочка? Да, действительно, — девочка.

— Анни было тридцать два года, не так ли, мистер Фелпс?

— Да. Тридцать два или тридцать три.

— А вы женаты, мистер Фелпс.

— Я?

— Вы.

— Я думал, мы говорим об Анни.

— Сначала мы говорили об Анни. Теперь говорим о вас.

— Да, женат.

— И давно?

— Четырнадцать лет.

— Дети есть?

— Нет.

— Сколько вам лет, мистер Фелпс?

— Сорок один.

— Ладите?

— Не понял.

— Я говорю, с женой ладите? — повторил Мейер.

— Разумеется. Что за вопрос!

— Не надо так раздражаться, мистер Фелпс. Далеко не все мужья ладят со своими женами.

— Лично у меня с женой прекрасные отношения. И я не понимаю, зачем вам это надо знать? Какое отношение это все имеет к погрому?

— В первую очередь нас интересует убийца, мистер Фелпс.

— В таком случае я должен быть на седьмом небе от счастья, что Анни погибла. Иначе полиция вообще не обратила бы внимания на разгромленный магазин — мол, совершенные пустяки, стечение обстоятельств.

— Не следует так упрощать, мистер Фелпс, — сказал Мейер. И вдруг спросил: — У вас есть револьвер?

— Что?

— Револьвер. Пистолет. Оружие.

— Нет.

— Вы уверены в этом?

— Конечно.

— Учтите, мы можем проверить.

— Я понимаю, что вы можете проверить… — Фелпс вдруг осекся, как человек, внезапно осознавший, что угодил впросак. Он ошалело уставился на Мейера и скривил лицо, отчего брови его поползли вверх. — Что вы сказали?

Мейер только хмыкнул в ответ.

— Вы случайно не меня подозреваете? По-вашему, я мог совершить убийство?

Мейер грустно кивнул головой.

— Вы попали в точку, мистер Фелпс.

* * *

В кабинете лейтенанта Бирнса стоял человек ростом под метр девяносто и весом около девяносто килограммов. У него были голубые глаза, тяжелый квадратный подбородок с ямочкой посередине и рыжие волосы, только над левым виском, куда его однажды ударили ножом, виднелась седая прядь — она появилась после того, как рана зарубцевалась. Нос абсолютно прямой, рот красиво очерчен. Была в его облике какая-то надменность, словно он не одобрял ни лейтенанта Бирнса, ни его кабинета, ни Стива Кареллу, стоявшего рядом.

— Стив, — начал Бирнс, — это… это… — Лейтенант загляну в листок, который он держал в правой руке. — Это Коттон Хейз. — Он вопросительно взглянул на рыжеволосого. — Я не ошибся, Коттон Хейз?

— Да, сэр, Коттон.

Бирнс откашлялся.

— Коттон Хейз, — ещё раз повторил он и украдкой взглянул на Кареллу, после чего замолчал, может быть, для того, чтобы имя и фамилия запомнились получше. — Детектив второго класса, — произнес наконец Бирнс. — Будет работать вместе с вами. Переведен из тридцатого участка.

Карелла кивнул.

— Это Стив Карелла, — представил его лейтенант Бирнс.

— Рад познакомиться, — сказал Карелла и шагнул навстречу рыжему.

— Карелла, — повторил Хейз и крепко пожал протянутую ему руку. Руки у него были большие, на тыльной стороне курчавились рыжие волосы. Карелла заметил, что Хейз не пытался стиснуть ему ладонь, как это порой делают крупные мужчины, чтобы произвести впечатление. Он коротко и крепко пожал руку Карелле и тотчас отпустил её.

— Я думаю, Стив покажет вам наше хозяйство, — сказал лейтенант Бирнс.

— В каком смысле? — не понял Хейз.

— А?

— В каком смысле хозяйство, сэр?

— В обыкновенном, — сказал Бирнс. — Следственный отдел, участок, улицы. Полезно знать, где у нас что.

— Ясно, сэр.

— Ну, а пока, Коттон… — Бирнс запнулся. — Я правильно говорю — Коттон?

— Да, сэр, Коттон.

— Значит… в общем, Хейз, мы рады, что вы будете работать у нас. Конечно, после тридцатого участка наш восемьдесят седьмой вряд ли покажется вам райским уголком, но это и не помойка.

— Хорошего мало, — сказал Стив Карелла.

— Чего там говорить, хорошего действительно мало, но вы к нашему участку привыкнете. Или он к вам привыкнет. Трудно сказать, кто у нас к кому привыкает.

— Думаю, я разберусь, что к чему, сэр, — отозвался Хейз.

— Ну, если больше вопросов нет, то… — Бирнс снова замолчал. В присутствии Хейза ой чувствовал себя на удивление неуютно, однако не мог взять в толк, в чем тут дело. — Ты покажешь ему все, Стив! — наконец произнес он.

— Да, сэр, — ответил Стив и подвел Коттона Хейза к двери, ведущей в комнату следственного отдела. — Вообще-то у нас тут все, как и в других участках, — сказал он, когда они вышли из кабинета Бирнса.

— Более или менее, — отозвался Коттон Хейз.

— Коттон — редкое имя, — сказал Карелла.

— Мой отец был без ума от одного пуританского проповедника. — Интересно, кто бы это мог быть…

— Коттон Мэзер. Отец считал его одним из величайших людей Америки. Но могло случиться и хуже.

— В каком смысле?

— С него бы стало назвать меня Инкризом[2].

— Запросто, — согласился Карелла и улыбнулся. — Вот наш отдел. Столы, окна, доска объявлений — кто в розыске, всякие гам приказы и инструкции, которые больше некуда девать. Справа картотека со всеми нашими делами. Досье на местную шпану, списки разыскиваемых преступников, сведения о задержаниях и кражах. Черт побери, да у вас в тридцатом участке наверняка все то же самое.

— Конечно, — сказал Хейз.

— У нас есть ещё картотека пропавших велосипедов, — сообщил Карелла. — Может быть, хоть этого у вас нет?

— Этого нет.

— Может пригодиться. В нашем районе полным-полно подростков.

— Угу.

— Единственный свободный стол — у окна. Мы на него сваливаем всякий хлам. Там ты найдешь все, кроме разве что собственной тещи.

— Я не женат, — сказал Хейз.

— Понятно. Мы сейчас все уберем, и можешь считать его своим. И не горюй, что не женат!

Карелла улыбнулся, но Хейз не ответил на его улыбку. Карелла замолчал в раздумье, и тут его взгляд упал на Мейера Мейера.

— Мейер! — окликнул его Карелла, и тот оторвался от пишущей машинки. — Мейер, познакомься с Коттоном Хейзом. Его перевели в наш участок. Коттон, это Мейер Мейер.

Мейер протянул руку и начал было: «Рад позна…» — потом осекся и переспросил:

— Как вас звать?

— Коттон Хейз.

— Рад познакомиться, — и пожал руку Коттона.

— Мейер — единственный человек на свете, у которого целых два имени, — пояснил Карелла. — Или целых две фамилии, в зависимости от того, как на это смотреть.

— Не считая Генри Джеймса, — сказал Хейз.

— Почему Генри Джеймса? А, тоже два имени. Это точно, — согласился Карелла и откашлялся. — А над чем ты трудишься, Генри… тьфу, Мейер?

— Убийство в винном магазине, — сказал Мейер. — Только что закончил допрос владельца. Похоже, я не попаду на бар-мицву.

— Почему?

— Никак не управлюсь с отчетом, — ответил Мейер и поглядел на часы.

— Что это ты так расписался? — удивился Карелла. — Закругляйся поскорее.

— Не торопи меня. А вдруг мне не так уж хочется на эту паршивую бар-мицву?

— Теперь ты будешь часто видеть Коттона, — сказал Карелла. — Надеюсь, вы сработаетесь.

— А то как же, — равнодушно отозвался Мейер и вернулся к своей пишущей машинке.

— Там, за перегородкой, коридор. Он ведет в раздевалку. Слева канцелярия, справа сортир… Ты в армии служил?

— Во флоте, — отозвался Хейз.

— Понятно. Там вас учили дзюдо?

— Немножко.

— С нами работает великий дзюдоист, Хэл Уиллис. Он творит чудеса. Тебе с ним будет интересно пообщаться. Главное — не здороваться с ним за руку. Сразу бросит тебя через плечо.

— Правда? — сухо произнес Хейз.

— Хэл — лихой малый… — Карелла снова откашлялся. — Дальше по коридору комната для допросов. Можешь ею пользоваться, если тебе понадобится уединение. Вообще-то мы допрашиваем в отделе. Шеф не любит грубого обращения.

— В тридцатом участке с задержанными грубо не обращались, — сказал Хейз.

— У вас там приличный район, — заметил Карелла.

— Но преступления тоже случаются, — сказал Хейз.

— Я и не сомневаюсь, что… — начал было Карелла, но не окончил фразы. — Справа, в конце коридора, раздевалка, вниз по ступенькам — дежурный пост, а с той стороны — гостиница «Уолдорф-Астория».

— Что?

— Камеры предварительного заключения.

— А-а!

— Пошли, познакомлю тебя с дежурным сержантом. Потом можно прогуляться по району, если есть охота.

— Как скажешь.

— Буду счастлив составить компанию. — Впервые в голосе Кареллы прозвучала ирония, но Хейз пропустил это мимо ушей. В молчании они спустились по металлической лестнице на первый этаж.

Глава 3