— Очень хорошо! — Судья поджал губы и снова стукнул молотком. — Задавайте вопросы, мистер Левин.

Отвечая на вопросы, я сообщил, почему решил, что Флетчер — самое слабое звено этой команды, поведал и о том, как пытался убедить его признаться в содеянном. Именно с этой целью я наведался в его квартиру утром того дня, когда было совершено убийство. В этот же день, ближе к вечеру, я в первый раз услышал о существовании фермы Гэроу. Я поехал туда и обнаружил труп Флетчера. На вопрос Левина я ответил, что около полуночи посетил жену Флетчера, чтобы известить ее о том, что произошло. Она очень испугалась, узнав, что в убийстве ее мужа я подозреваю Марвина Лукаса, и стала просить меня остаться у нее до тех пор, пока она немного не придет в себя. Потом зазвонил телефон, это оказался Лукас, которому она, по моему настоянию, позволила подняться к ней. И мне удалось при помощи оружия задержать его.

— Благодарю вас, лейтенант! — Помощник прокурора послал мне ободряющую улыбку, потом повернулся к адвокату: — Свидетель к вашим услугам, сэр!

Крэнстон медленно встал, как бы в нерешительности провел рукой по лысой голове, расправил плечи.

— Ваша честь, я прошу разрешения обратиться к суду, — почтительно произнес он.

— Разрешаю! — сказал судья.

— Ваша честь, я намеревался вызвать лейтенанта на заседание суда как свидетеля защиты, по этой причине он и получил соответствующую повестку. — Говоря это, Крэнстон подошел к самому возвышению, где сидели судьи. — Но помощник прокурора привлек его как свидетеля обвинения, а выступление лейтенанта приобрело такую широту и глубину, что даже вы, ваша честь, вмешались, чтобы поддержать элементарные законные права моего клиента, потому я прошу высокий суд разрешить мне опросить свидетеля так же подробно, как это было сделано обвинением.

— Ваша честь! — Левин в ярости вскочил с места. — Я протестую! Это…

— Протест отклонен!

Удар молотка выразительно подтвердил слова судьи, и Левин, раздосадованный, плюхнулся на свое место.

— Ваша просьба удовлетворена судом, но я оставляю за собой право определять правомерность ваших вопросов, — бархатным голосом сказал судья Клебан. На его худом лице появилась пугающая улыбка. — Мистер Крэнстон, уж не хотите ли вы заманить меня в западню?

— Ваша честь! — Адвокат придал своему лицу выражение полнейшей невинности. — Я никогда бы не позволил себе…

— Начинайте, адвокат.

Крэнстон подошел к трибуне для свидетелей, облокотился о барьер и уставился на меня притворно доброжелательным взглядом.

— Вы рассказали очень запутанную историю кражи драгоценностей, лейтенант, — вкрадчиво начал он. — Я хотел бы вернуться к некоторым фактам, только для того, чтобы удостовериться, правильно ли я вас понял.

— Хорошо, сэр, — вежливо ответил я.

— Значит, Дэн Гэроу отнес драгоценности своей супруги в контору ювелира. Ему нужно было возместить двести тысяч, которые он украл у «Дауни электроникс», пользуясь своим положением директора фирмы, располагающего специальными фондами?

— Да, сэр.

— Как вы утверждаете, эти деньги были им украдены, чтобы расплатиться с шантажистом, который угрожал скомпрометировать Гэроу, предъявив его жене интимные фотографии, которые были сделаны на его ферме несколько месяцев назад, когда он проводил там уикэнд со своей секретаршей.

— Да, сэр.

— Вы знаете имя этой секретарши?

— Рита Блэр.

— Где она в настоящее время?

— Не знаю.

— Вы хотите сказать, что она исчезла?

— Да, сэр.

Крэнстон бросил взгляд на присяжных и слегка покачал головой.

— Исчезла! — медленно повторил он. Потом он снова уставился на меня. — В ночь кражи мистер Вулф покинул здание после того, как вручил двести тысяч долларов мистеру Гэроу и запер драгоценности в надежном, как он думал, месте, то есть в сейфе. А Гэроу настоял на том, чтобы выждать в конторе, пока ювелир не покинет здание.

— Да, сэр.

— На следующее утро ночной сторож был найден умирающим от огнестрельных ран, сейф в конторе мистера Вулфа был взорван, а драгоценности исчезли! — Он помолчал некоторое время, потом поинтересовался: — Где же Дэн Гэроу?

— Не знаю, сэр, — ответил я.

— Вы хотите сказать, что он исчез?

— Да, сэр.

— И до сих пор о нем ничего не известно?

— Нет, сэр.

Крэнстон снова кинул взгляд на присяжных, изображая откровенное удивление.

— Какое совпадение, лейтенант! Секретарша Гэроу, она же его любовница, исчезла, драгоценности его жены исчезли, а теперь узнаем, что и сам Дэн Гэроу исчез! Вместе с ним исчезли и те двести тысяч, которые мистер Вулф дал ему в тот вечер. Не думаете ли вы, лейтенант, что если знать, где искать, то можно найти все это вместе?

— Возражаю! — завопил Левин. — Защита навязывает свидетелю вывод…

— Снимаю вопрос, — любезно сказал Крэнстон. — Лейтенант, вы только что сказали, что взлом и кража были произведены шайкой, состоящей из убитого, обвиняемого и еще одного человека по фамилии Мандел?

— Да, сэр.

— У вас есть доказательства?

— В делах, заведенных на Мандела и Флетчера, говорится…

— О, конечно! — Он едко улыбнулся. — Я чуть не забыл… Но не на обвиняемого. Вот пункт, который я хотел бы прояснить, не возражаете, лейтенант? Есть ли судебное дело на моего клиента?

— Нет, — пришлось мне признать. — Ничего не было установлено.

— А он привлекался к суду?

— Нет, сэр.

— Интересно!

Он так и стоял, глядя на меня с усмешкой, заставляя меня долгие секунды потеть под взглядами всего зала, затем наконец провел рукой по лысине и продолжил:

— Вы тут заявили о своей уверенности, что именно эти три человека совершили названную кражу. Но так как у вас не было ни единого доказательства, то вы решили нажать на Флетчера, которого считали самым слабым из троих и способным выдать остальных?

— Да, сэр.

— И с этой целью вы посещали его?

— Да.

— Сколько раз вы приходили к Флетчеру за пять дней, между совершением кражи и его смертью?

Я немного подумал:

— Пять… нет, шесть раз.

— Где происходили эти встречи?

— В квартире Флетчера.

— Каждый раз?

— Да, за исключением первой встречи в номере Мандела и Лукаса. Я об этом уже говорил.

— Как долго продолжались ваши беседы с Флетчером?

— Около часа. — Я пожал плечами. — Время не засекал.

— Действительно, лейтенант, вы не засекали.

Крэнстон повернулся ко мне спиной и не спеша направился к столу, за которым сидел Лукас с непроницаемым лицом.

— Лейтенант, — спросил меня адвокат, даже не поворачивая головы, — кто присутствовал при ваших визитах?

— Флетчер и его жена, — ответил я. — В тот день, когда было совершено убийство, там были Мандел и обвиняемый.

— А не получалось когда-нибудь так, что во время вашего визита Флетчера не было дома?

— Да, сэр, два раза.

— А в этих двух случаях что вы делали, лейтенант? Вы приходили позже, когда Флетчер возвращался?

— Нет, я ждал его возвращения в квартире.

— Один?

— Дома была его жена.

— А она никогда не протестовала?

— Не могу утверждать, чтобы она приветствовала мое присутствие, — уклончиво сказал я.

— Лейтенант… — Он все еще стоял ко мне спиной, опершись руками о стол и немного наклонившись вперед. — Опишите миссис Флетчер.

— Ну… — Я на секунду задумался. — Это брюнетка, лет двадцати пяти…

— Вы можете назвать ее хорошенькой?

— Да.

— Красивой?

— Можно сказать и так.

— Значит, с вашей точки зрения, она привлекательна как женщина?

— Протестую! — Левин вскочил. — Вопрос неправомерен и не имеет никакого отношения к делу. Такие вопросы выяснить, виновен или не виновен обвиняемый, не помогут!

— Протест принят, — медленно проговорил судья Клебан.

— Ваша честь! — Крэнстон быстро повернулся лицом к присяжным. — Показания свидетеля относительно вдовы убитого имеют прямое отношение к защите. Дальнейший допрос подтвердит это мое заявление. Я прошу суд пойти навстречу…

Судья Клебан ударил молотком.

— Я дам вам возможность продолжить, — ледяным тоном сказал он, — но предупреждаю вас, адвокат: вы вступаете на скользкий путь, запрещенный процедурными правилами.

— Благодарю, ваша честь! — Крэнстон удовлетворенно кивнул, потом снова повернулся ко мне. — Лейтенант, как вы определите отношение к вам миссис Флетчер?

— Как неприязненное.

— Почему?

— Я полагаю, ее возмущали мои попытки сделать мужа изобличающим свидетелем, — ответил я осторожно.

— Она сохраняла эту неприязнь на протяжении всех шести визитов в ее квартиру?

— Протест! — злобно выкрикнул Левин. — Это была квартира ее мужа, и визиты наносились ему.

— Протест принят! — Судья Клебан сердито посмотрел на Крэнстона. — Вы ведь все понимаете, адвокат!

— Я прошу прощения у суда, — смиренно произнес Крэнстон. — Миссис Флетчер продолжала испытывать эту неприязнь во время ваших визитов к ним, лейтенант?

— Да, сэр.

— В день убийства вы снова пришли в их квартиру, на сей раз, чтобы сообщить ей о смерти мужа?

— Да, верно.

— В котором часу это было?

— Около полуночи.

— Послушайте, лейтенант, — сказал он добродушно, — человек вашей профессии должен быть более точен.

— Скажем, от одиннадцати пятидесяти пяти до двенадцати, — проворчал я.

— В котором часу в квартиру пришел обвиняемый?

— В час пятнадцать, — сказал я. — Я помню, что посмотрел на часы, когда зазвонил телефон: было час десять, и минут через пять, не больше, он пришел.