Албан вздрогнул.
— Какое отношение имеет к этому мисс Джетро? — спросил он.
— Решительно никакого, — ответила Эмили. — Она говорила со мною о своих собственных делах. Это длинная история — и она покажется вам не интересна. Позвольте мне закончить. Миссис Рук, конечно, вспомнила об убийстве, когда услышала, что моя фамилия Браун; и конечно, была поражена — так же, как и я, совпадением смерти моего отца с убийством его несчастного тезки. Это и объясняет ее волнение, когда она взглянула на медальон! Мы с самого начала озадачили ее, а потом стали подозревать бог знает в чем, только потому что эта бедная женщина растерялась. Разве вы не видите этого?
— Я вижу, что ваше мнение значительно изменилось, с тех пор как мы говорили об этом в школьном саду.
— На самом деле и вы переменили бы ваше мнение. Завтра же напишу миссис Рук.
Албан слушал ее с испугом.
— Послушайте моего совета! — сказал он убедительным тоном. — Не пишите этого письма!
— Почему?
Сознаться в том, что он не только читал то, что читала Эмили, но старательно списал весь отчет, было просто невозможно после того, что он слышал теперь. Невинное заступничество Эмили за экономку сэра Джервиса сняло с него малейшее сомнение, оставшееся в его уме. Прочтя о том, что тело убитого взял «родственник», он спрашивал себя: почему этот «родственник» не был назван и заключил, что явившиеся за телом люди сослались на какие-нибудь частные и убедительные причины, принятые коронером и репортерами с сочувствием и покорностью. Он теперь мог понять, почему не было упомянуто имя «родственника». Цель, очевидно, была не допустить Эмили узнать, при каких ужасных обстоятельствах умер ее отец. Ее душевное спокойствие зависело положительно от молчания Албана. Молчание было состраданием, но и обманом; и ему — постороннему — ничего более не оставалось, как сделаться сообщником в семейном обмане.
Между тем Эмили напомнила ему, что он еще не ответил ей.
— Я против этого, — ответил Албан, — потому что миссис Рук грубая и дерзкая женщина. Она может воспользоваться вашим письмом для какой-нибудь собственной цели, и вы после можете об этом пожалеть.
— Это все?
— Разве этого недостаточно?
— Это может быть достаточно для вас. Что касается меня, то когда я обижаю кого-нибудь незаслуженно, я всегда извиняюсь.
Терпение Албана было неистощимо.
— Я могу только предложить вам совет с честным намерением принести вам пользу, — ответил он кротко.
— Вы имели бы гораздо большее влияние на меня, мистер Моррис, если бы были несколько откровеннее со мной. Может быть, я неправа — но я не люблю следовать совету, который дается загадочно.
Его невозможно было обидеть.
— Это весьма естественно, — сказал Албан, — я не могу вас порицать.
Румянец ее сгустился, и голос сделался громче. Терпеливое согласие Албана со всеми ее взглядами — так вежливо и внимательно выражаемое — начинало раздражать ее.
— Сказать проще, я должна верить, что ваше мнение о другом лице не может быть ошибочно?
В дверь коттеджа позвонили. Но Эмили так горячо старалась обличить Албана, что не услышала звонка.
— Я не ожидаю, чтобы вы считали меня непогрешимым, — сказал Албан, — может быть, вы вспомните, что я имею некоторую опытность. Я, к несчастью, старше вас.
— О, конечно, мудрость приходит с годами, — ответила Эмили колко, — ваша приятельница, мисс Редвуд, по годам может быть вашей матерью — а она подозревала миссис Рук в убийстве только потому, что эта бедная женщина не хотела занимать комнату возле беспокойной старой девы.
— Давайте говорить о чем-нибудь другом, — взмолился, наконец, Албан.
Она взглянула на него с лукавой улыбкой.
— Загнала я вас наконец в угол? И вот как вы стараетесь выпутаться.
Даже его терпение истощилось.
— Вам хочется раздражить меня? — спросил он. — Неужели вы не лучше других женщин? Я не поверил бы этому, Эмили.
— Эмили? — повторила она свое имя удивленным тоном, который напомнил ему, что он заговорил с нею фамильярно в самое неудобное время — когда они готовы поссориться.
Он так сильно почувствовал упрек, что не мог ответить спокойно.
— Я думаю об Эмили — я люблю Эмили — моя единственная надежда состоит в том, чтобы Эмили полюбила меня. О! Неужели для меня нет извинения, если я забываю назвать вас «мисс», когда вы огорчаете меня?
Все нежное и правдивое в ее натуре тайно приняло его сторону. Она последовала бы этому доброму побуждению, если бы только у Морриса хватило спокойствия понять ее. Но раздражение кроткого и великодушного человека, раз возбужденное, утихает медленно. Албан вдруг встал со своего места.
— Мне лучше уйти! — сказал он.
— Как вам угодно, — ответила она. — Уйдете вы, мистер Моррис, или останетесь, я все-таки напишу к миссис Рук.
Доктор Олдей отворил дверь именно в ту минуту, когда Эмили говорила последние слова. Ее запальчивость показалась ему забавной.
— Кто она, миссис Рук? — поинтересовался доктор.
— Очень почтенная женщина, — с негодованием ответила Эмили, — экономка сэра Джервиса Редвуда. Вам не следует насмехаться над нею, доктор Олдей! Она не всегда была в услужении — она была содержательницей гостиницы в Зиланде.
Доктор, клавший свою шляпу на стул, остановился. Гостиница в Зиланде тотчас напомнила ему о мисс Джетро.
— Отчего вы так горячитесь? — спросил он.
— Оттого, что я ненавижу предубеждения!
Эмили указала на Албана, спокойно стоявшего на другом конце комнаты.
— Вот самый предубежденный человек на свете — он ненавидит миссис Рук. Хотите, я вас ему представлю. Вы философ; вы можете принести ему пользу. Доктор Олдей — мистер Албан Моррис.
Доктор узнал человека, наружность которого тогда произвела на него столь неблагоприятное впечатление.
«По каким же причинам мистер Моррис враждебно относится к женщине, которая может быть замешана в преступлении, сделанном в ее доме? — подумал доктор Олдей. — Недурно было бы еще раз увидеть мистера Морриса при первом удобном случае».
— Я рад познакомиться с вами, сэр, — сдержанно сказал он.
— Вы очень любезны, доктор Олдей.
Обменявшись условными вежливостями, Албан подошел к Эмили проститься с сожалением и тревожным желанием — сожалением, что позволил себе выразиться опрометчиво, тревожным желанием расстаться с нею в хороших отношениях.
— Вы меня простите за то, что я не согласен с вами?
Вот все, что он отважился сказать в присутствии постороннего.
— О, да! — сказала она спокойно.
— Вы подумайте, прежде чем решитесь!
— Конечно, мистер Моррис. Но это не переменит моего мнения.
Доктор насторожился. В чем у них было разногласие? И какое мнение Эмили отказывалась изменить?
Албан кротко взял руку Эмили.
— Увижу я вас завтра в Музее? — спросил он.
Она была равнодушно вежлива до конца.
— Да — если только что-нибудь не удержит меня дома.
Лицо доктора выражало нескрываемую заинтересованность. Для чего была назначена эта встреча? И почему в Музее?
— Прощайте, доктор Олдей.
— Прощайте, сэр.
С минуту после ухода Албана доктор стоял в нерешимости. Вдруг он схватил свою шляпу и торопливо обратился к Эмили.
— Я привез вам новости, милая моя, которые вас удивят. Кто, вы думаете, сейчас был у меня? Миссис Элмазер! Не прерывайте. Она решилась опять поступить в услужение. Ей надоело вести праздную жизнь — так она говорит, и она просит меня рекомендовать ее.
— Вы согласились?
— Если я буду рекомендовать ее, меня спросят, по каким причинам она оставила свое последнее место. Хороша дилемма! Или я должен сознаться, что она бросила свою хозяйку на ее смертном одре, — или солгать. Когда я честно признался в своих сомнениях, она вышла от меня в мертвом молчании. Если она обратится к вам, примите ее, как я, — или совсем не принимайте, что будет еще лучше.
— Почему мне не принимать ее?
— Потому что она так поступила с вашей теткой. Я сказал все, что хотел сказать, и не имею больше времени отвечать на вопросы. Прощайте.
Поспешный отъезд доктора Олдея оставил Эмили в некоторой задумчивости. Она начала находить извинения для поступка миссис Элмазер. Может быть, внезапное бегство старой служанки не имеет оправдания. Дружелюбный прием позволит ей объясниться.
— Если она придет ко мне, — решила Эмили, — я непременно приму ее.
После этой решимости мысли ее вернулись к Албану.
Глава XXVII
Ментор и Телемах
Албан Моррис остановился, прежде чем прошел до конца той дороги, на которой стоял коттедж. Сердце его было полно нежности и горести; желание вернуться к Эмили он не мог преодолеть. Было бы легко подождать окончания визита доктора. Он решил вернуться и услышал приближение быстрых шагов. Это был (черт бы его побрал) сам доктор.
— Я желаю сказать вам кое-что, мистер Моррис. В какую сторону вы идете?
Албан оставил без ответа его обращение.
— Повернем к моему дому, — предложил доктор. — Посторонние не имеют обыкновения делать откровенные признания друг другу. Позвольте мне подать пример в нарушении этого правила. Я желаю поговорить с вами о мисс Эмили. Могу я взять вас под руку? Благодарю. В мои лета девицы вообще — кроме моих пациенток — не интересуют меня. Но эта девушка в коттедже — должно быть я от старости выжил из ума — говорю вам, сэр, она околдовала меня! Клянусь, я испытал желание заботиться о ней. И заметьте, я по природе человек, привязывающийся нелегко. И вы тоже о ней беспокоитесь?
— Да, — признался Албан.
"Мой ответ — нет" отзывы
Отзывы читателей о книге "Мой ответ — нет", автор: Уильям Уилки Коллинз. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Мой ответ — нет" друзьям в соцсетях.