– Мне хотелось бы осмотреть его студию, – задумчиво сказал я, – когда там никого не будет. И неплохо было бы сделать это сегодня ночью. Вы не хотите мне помочь?

– С превеликим удовольствием! – воскликнул Людд. – Ночные работы, разумеется, оплачиваются по двойному тарифу?

– Хорошо, – прорычал я в ответ. – Сто долларов.

– Очень великодушно с вашей стороны, Дэнни. – Он поднялся и заботливо налил себе еще рюмку. – Могу я полюбопытствовать, с какой целью затевается эта экспедиция?

– У Дюваля есть нечто, по праву принадлежащее моему клиенту, – объяснял я. – Добровольно он присвоенную вещь возвращать не хочет, поэтому мы должны изъять это другим путем. Вся загвоздка заключается в том, что она наверняка спрятана в каком-нибудь надежном местечке.

– Вы имеете в виду сейф?

– Что-то в этом роде.

Доминик задумчиво поизучал жидкость в рюмке.

– Во время войны я в результате недоразумения по вине идиота-писаря оказался зачислен в саперную роту, вместо того чтобы участвовать в боевых действиях. И большую часть времени мы тратили на то, чтобы следовать за другой саперной ротой и взрывать все то, что после нее оставалось. Поэтому я вправе именовать себя подрывником-профессионалом.

– Вскрыть сейф – не то же самое, что взорвать мост, – заметил я. – Разница все-таки есть.

– Только в силе заряда, малыш, – спокойно заметил Людд. – За какие-то вшивые сто долларов я готов сегодня ночью продемонстрировать свое мастерство.

– Послушайте, Доминик, мне все более кажется, что занятие громилы подходит вам больше, чем амплуа актера. Вы уверены, что не вы убили Элиш Хоуп, чтобы иметь предлог качать из меня денежки?

Кустистые брови Доминика сошлись над крючковатым носом в одну прямую линию, на лице проступило сатанинское выражение.

– Да что вы можете об этом знать, малыш, – сказал он с достоинством. – Было время, когда я получал гонорар до двух сотен за одно лишь дневное представление, причем по будням.

– Ну хорошо, хорошо, – проворчал я. – Сколько вам необходимо времени, чтобы все подготовить?

– Час, – ответил Людд.

Я посмотрел на часы. Половина седьмого.

– Приходите сюда около девяти. Отправимся в студию Дюваля.

– А не рановато, Дэнни? В такое время в доме наверняка кто-нибудь будет.

– Не пытайтесь делать то, о чем вас не просили, Доминик, – вспылил я. – По части выпивки вы, безусловно, специалист высочайшего класса, но процесс мышления предоставьте мне.

– Как вам будет угодно, – снисходительно ответил он. – В любом случае благодарен вам. К девяти буду.

Я внимательно посмотрел на него, но лицо Доминика выражало исключительно только дружелюбие и благодарность. Через несколько секунд после его ухода я понял причину такого благодушия – бутылка виски, стоявшая на столике, исчезла. Вероятно, мои слова о выпивке он понял буквально.

Все шло к тому, что ночь не обойдется без приключений, а за спиной у меня был насыщенный событиями день. Неплохо бы перекусить. Однако не успел я дойти до двери, как зазвонил телефон. «Да и черт с ним, пусть звонит!» – подумал я, но затем все-таки взял трубку. И зря.

– Дэнни, так что там с Дювалем? – прозвучал взволнованный голос Беллы Люкас.

– Пока не знаю. У меня еще не было времени нанести ему визит.

– Чем же вы занимались целый день?

– Не надо сейчас задавать вопросов, – отрезал я. – А как у вас с Майером? Вы сподвигли его пригласить вас на ужин?

– Пыталась, – ответила Белла без воодушевления. – Но он меня не пригласил, хотя я просто навязывалась. Думаю, в этом направлении искать не стоит, Дэнни. Он не обращает внимания на девушек, скорее даже боится их.

– Ну, в таком случае можно вычеркнуть его из списка подозреваемых. Это уже кое-что.

– Я хотела спросить вас: вы не будете против пересмотреть нашу договоренность?

– Нашу договоренность? – Я попытался вспомнить, о чем идет речь. – Ах, ну да! Мы же договорились сегодня вечером обсудить все вопросы, которые я должен задать Дювалю.

– Появились новые обстоятельства, – пробормотала Белла виноватым голосом. – Очень важные для меня… Понимаете, это очень личное. Сегодня вечером мне нужно встретиться с одним человеком. Вы не очень сердитесь?

– Разумеется, нет, – ответил я, испытывая огромное облегчение. – Наверное, встречаетесь с каким-нибудь молодым человеком из вашего родного Арканзаса?

– Канзаса, – поправила она меня и недоверчиво добавила: – Дэнни, вы смеетесь надо мной?

– Что вы, мое сокровище! Просто хочу быть в курсе всех ваших дел, – пояснил я. – Мне казалось, что секса для вас не существует.

– Есть разница между… между этим мерзким словом и настоящей любовью, – холодно ответила девушка. – Но я вовсе не требую, чтобы вы меня понимали, Дэнни.

– Звякните мне завтра утром и расскажите все подробности вашей встречи. И желаю вам как следует повеселиться.

– Я повеселюсь, но совсем не так, как вы думаете! – отрезала она и повесила трубку.

Я спустился в ресторан и заказал бифштекс и салат. Чтобы я не скучал в ожидании заказа, официант принес мне мартини.

Глава 9

Доминик постучался в номер ровно в девять часов, держа в руках потрепанный портфель. Мой подручный насквозь пропитался запахом виски, но тем не менее крепко стоял на ногах. Внимательно осмотрев комнату, Людд с испугом уставился на меня.

– Что-то случилось, малыш? – спросил он.

– На этот раз все будет по-другому, – ответил я. – Вы получите виски только после того, как мы закончим работу в студии Дюваля.

– Суровый вы человек, Дэнни, – мрачно заявил он.

– А чем набит ваш портфель?

– Вы имеете дело с очень предусмотрительным человеком. Я одолжил на вечер парочку инструментов, которые могут нам понадобиться, – самодовольно изрек Доминик. – Это обойдется вам в самую малость – каких-то пятьдесят долларов.

– Пятьдесят долларов? – возмутился я. – Кто дал вам право распоряжаться моими деньгами?

– Не стоит на этом экономить, Дэнни, – с упреком заметил Людд. – Это инструменты настоящего специалиста своего дела. В этом портфеле есть все, что нам может потребоваться.

– Что ж, придется поверить вам на слово, – буркнул я.

– Мне неприятно задавать вам этот вопрос, дружище… – Он посмотрел на меня с неуверенностью. – Поскольку вы наложили запрет на спиртное… В мою трезвую голову лезут всякие мысли. Вы уже продумали, как мы проникнем в студию Дюваля?

Я позвонил и попросил соединить меня с номером Элейн Керзон. Она почти сразу сняла трубку.

– Дэнни Бойд, – представился я. – Ты одна?

– Дэнни! – Она гортанно рассмеялась. – Неужели ты думаешь, что после сегодняшних бурных событий я захочу выступать на бис?

– Меня бы это ничуть не удивило, – рассмеялся я в ответ. – Я собираюсь сегодня вечером навестить нашего приятеля Дюваля… Вернее, его студию. Нужна твоя помощь.

– Ты получил от меня чек на тысячу долларов. – В ее голосе чувствовался холодок. – Все остальное тебе следует сделать самостоятельно.

– Речь всего лишь о телефонном звонке, – сказал я. – Позвони ночному сторожу, управляющему или тому, кто следит там за порядком. Скажи, что тебе срочно понадобились кое-какие фотографии, сделанные Клодом Дювалем на конкурсе. Причем они нужны сегодня вечером. Поэтому ты послала за ними своего помощника. И будет лучше позвонить предварительно в студию – выяснить, не задержался ли там Дюваль.

– Значит, звонить придется два раза, – нервно сказала Элейн. – Я представлюсь как Элен Ричмонд, и если потом возникнут неприятности, пусть она и расхлебывает кашу. Тебе перезвонить?

– Разумеется.

Через пять минут телефон зазвонил.

– В студии никто не берет трубку. Похоже, там никого нет. Я позвонила управляющему. Он был счастлив побеседовать с самой Элен Ричмонд. Он знает все о конкурсе. Одна из девушек, работающая в студии, показывала ему фотографии. Словом, он с нетерпением ждет моего помощника мистера Джонса, который появится с минуты на минуту.

– Чудесно! Спасибо от меня и вашего помощника Джонса, мисс Ричмонд.

– Все идет как-то слишком гладко, – пробурчал Доминик, когда я повесил трубку. – Нужно быть осторожными. Я вовсе не тороплюсь оказаться за решеткой.

– У вас все еще страх перед рампой, малыш? – насмешливо спросил я. – Несмотря на весь свой профессиональный опыт? Раз уж вы так нервничаете, можете заглянуть в бар.

– Замечательная мысль! – Он счастливо улыбнулся. – Каких-нибудь три порции – и я все увижу в другом свете!

Мне удалось утянуть его из бара после двух порций. Мы вышли из отеля и миновали пять кварталов по Артур-Годфри-роуд, потом свернули, прошли еще квартал и оказались перед пятнадцатиэтажным офисным зданием, в котором располагалась студия Дюваля.

Я нажал кнопку звонка. Через несколько секунд дверь осторожно приоткрылась, и показалось обветренное лицо, над которым нависала синяя форменная фуражка.

– Добрый вечер, – вежливо сказал я. – Меня зовут Джонс. Я из фирмы «Русалка». А это наш сотрудник мистер Бух. Если не ошибаюсь, мисс Ричмонд звонила вам?

– Да, да, все в порядке.

Дверь распахнулась, и человек отступил в сторону. Судя по кобуре, это был охранник. Я предпочел бы иметь дело с управляющим, который, в случае если наш план сорвется, может пустить в ход разве что веник.

Я прошел внутрь. Доминик последовал за мной. Охранник проводил нас к лифтам. Одна из кабинок была открыта.

– Студия Дюваля на тринадцатом этаже, – пробурчал малый в форме и нажал кнопку. – Я вас провожу. Вы там долго пробудете?

– Нам нужно просмотреть фотографии, чтобы отобрать лучшие, – ответил я. – Дело в том, что внезапно перенесли день выпуска журнала, поэтому необходимо сегодня же отправить фотографии самолетом в Нью-Йорк. Нам понадобится какое-то время, чтобы выбрать лучшие.

Лифт остановился, мы двинулись по коридору следом за охранником и остановились у стеклянной двери, на которой золотыми буквами было выведено: «Клод Дюваль, фотограф». Охранник нашел в связке нужный ключ и отпер дверь.