Он присоединился к Эду в холле. И снова Том подумал о том гнетущем настроении, в котором Эд находился утром, и остановился, взявшись за дверную ручку.

— Что случилось?

— Ничего особенного. Раз уж я... доверил тебе свои тайны... — Том запустил пальцы в свои прямые каштановые волосы. — Ну, мне пришло в голову сегодня утром, что Прикхард мог вести дневник — или даже она, что более вероятно. Они могли оставить запись, что нашли кости, — Том продолжил, понизив голос и глядя в широкий дверной проем, ведущий в гостиную, — и бросили их на моем пороге — не далее как вчера. — Здесь Том открыл дверь, чувствуя, что ему необходимы солнечный свет и свежий воздух. — И что спрятали голову где-то на своем участке.

Они оба вышли на посыпанную гравием площадку перед домом.

— Полиция может обнаружить дневник, — продолжал Том, — и достаточно быстро поймет, что одно из развлечений Притчарда состояло в том, чтобы изводить меня. — Том не любил говорить о своих опасениях, обычно всегда таких быстротечных. Но Эду, конечно, можно доверять, напомнил он себе.

— Но ведь они оба были чокнутыми! — Эд, нахмурив брови, посмотрел на Тома. Его шепот прозвучал не громче, чем шорох гравия. — Что бы они ни написали — это может быть фантазией и не обязательно правдой. И даже если так, ведь их слово будет против нашего слова, разве нет?

— Если они написали, что привезли кости сюда, я просто буду отрицать это, — произнес Том спокойным и твердым тоном, так, словно на этом дело закончено. — Не думаю, что это случится.

— Верно, Том.

Они пошли пешком, словно желая избавиться от нервного беспокойства, бок о бок, потому что машин на дороге было мало, а временами и вовсе ни одной. Какого цвета машина Ива, подумал Том, и нужно ли обкатывать новые автомобили в нынешние времена? Он вообразил, что автомобиль желтого цвета, вероятно спортивный.

— Как ты думаешь, Джеффу захочется приехать сюда, Эд? Просто ради развлечения? — спросил Том. — Он говорил, что может освободиться. В любом случае, Эд, я надеюсь, что ты останешься по крайней мере еще на два дня. Ты сможешь?

— Смогу. — Эд взглянул на Тома. Английский румянец вернулся на его щеки. — Ты можешь позвонить Джеффу и спросить. Отличная мысль.

— У меня в мастерской есть кушетка. Достаточно удобная. — Тома очень вдохновила мысль провести в Бель-Омбр еще два дня в обществе старых друзей; в то же время он спрашивал себя, не звонит ли телефон в этот момент, десять минут первого, потому что полиция, вероятно, захочет поговорить с ним. — Смотри! Вон там! — Том указал направление. — Желтая машина! Держу пари!

Автомобиль с опущенным верхом приближался к ним. Элоиза, сидевшая рядом с водителем, махала рукой. Она приподнялась, насколько ей позволял ремень безопасности, ее белокурые волосы развевались от встречного ветра.

— Том!

Том и Эд оказались на той же стороне дороги, по которой ехала машина.

— Привет! — Том помахал обеими руками. Элоиза выглядела очень загорелой.

Водитель затормозил, но все же проехал мимо Тома и Эда, которые побежали за машиной.

— Привет, дорогая! — Том поцеловал Элоизу в щеку.

— Это Ив! — представила Элоиза темноволосого молодого человека, сидевшего за рулем «альфы-ромео».

— Рад познакомиться, мсье Рипли! — сказал Ив, улыбаясь. — Пожалуйста, садитесь в машину, — предложил он по-английски.

— Это Эд. — Том показал жестом. — Нет, спасибо, мы за вами, — сказал он по-французски. — Смотрите, вот наш дом!

Заднее сиденье машины было завалено чемоданами. Там не было места даже для маленькой собачки. Они с Эдом сначала припустили рысью, потом, смеясь, перешли на более умеренный бег и были на расстоянии не более пяти метров от желтой «альфы» к тому времени, когда она, повернув направо, въехала через ворота Бель-Омбр.

Появилась мадам Аннет. Затем последовали взаимные приветствия и представления. Они все сообща как-то управились с багажом, поскольку весь багажник был забит пластиковыми пакетами с бесчисленными мелкими вещицами. На этот раз мадам Аннет предложила отнести самые легкие вещи наверх. Элоиза стояла рядом и, указывая на пластиковые пакеты с patisserie et bonbons de Maroc[57], предупреждала, чтобы их не помяли.

— Я не помну, — заверил Том, — только отнесу их на кухню. — Он так и сделал и тут же вернулся. — Могу я предложить вам что-нибудь выпить, Ив? И приглашаю вас остаться на ланч.

Ив поблагодарил, но отклонил предложение, сказав, что у него свидание в Фонтенбло и что он и так немного опаздывает. Последовали слова прощания и благодарности.

Затем мадам Аннет по требованию Тома принесла две «Кровавые Мэри» для него и Эда и апельсиновый сок для Элоизы. Том не мог отвести от нее глаз. Она совсем не похудела, подумал он, и округлости ее бедер под бледно-голубыми брюками кажутся такими прекрасными, просто произведение искусства. Ее голос, когда она болтала то по-английски, то по-французски о Марокко, звучал для него музыкой, более восхитительной, чем Скарлатти.

Том, взглянув на Эда, стоявшего со своим томатно-кровавым напитком в руке, обнаружил, что тот, как и он сам, не может отвести взгляда от Элоизы, выглянувшей из высокого окна гостиной. Элоиза спросила об Анри, о том, когда последний раз шел дождь. Она оставила два пластиковых пакета в холле, их нужно принести гостиную. В одном — латунная ваза, простая, без всяких украшений, сказала Элоиза. В другом пакете подарок для мадам Аннет, подумал Том.

— И это! Смотри, Том! Такой прелестный и совсем мало стоит! Портфель для твоего стола. — Она продемонстрировала прямоугольник мягкой коричневой кожи, обработанной не слишком искусно и то лишь по краям.

Для какого стола, удивился Том. Если только для письменного в его комнате, но...

Элоиза открыла портфель, показывая Тому четыре внутренних кармана, по два с каждой стороны, также из кожи.

Том предпочитал смотреть на Элоизу, которая была так близко к нему сейчас, что он вообразил, что ощущает запах солнца от ее кожи.

— Чудесно, дорогая. Если это для меня...

— Конечно, для тебя! — Элоиза рассмеялась и быстро взглянула на Эда, откидывая назад белокурые волосы.

Опять ее кожа немного темнее волос. Том видел это несколько раз прежде.

— Это бумажник, дорогая, да? Ведь у портфеля обычно бывает ручка.

— О, Том, ты такой серьезный! — Она шутливо шлепнула его по лбу.

Эд засмеялся.

— Как бы ты это назвал, Эд? Письмодержатель?

— Английский язык... — Эд начал и не закону чил. — В любом случае это не папка. Я бы сказал, что это письмодержатель.

Том согласился.

— Прекрасно, дорогая, я очень тебе благодарен. — Он сжал ее руку и быстро поцеловал. — Я буду любить эту вещь и постоянно чистить — заботиться о ней.

Мысли Тома большей частью витали где-то в другом месте. Где и когда рассказать ей о трагедии Притчардов? Мадам Аннет не упомянула об этом в течение прошедших двух часов, поскольку была занята приготовлением ланча. Но телефон может зазвонить в любой момент, и кто-нибудь, Грэ, а может и Клеги, сообщат какие-нибудь новые подробности, которые распространяются так быстро. Том решил в любом случае получить удовольствие от ланча и послушать рассказы о Марракеше и двух французских джентльменах, Андре и Патрике, которые так хороши оказались для обеда.

Элоиза сказала Эду:

— Мы рады принимать вас здесь, в нашем доме! Надеемся, что вам у нас нравится.

— Спасибо, Элоиза, — ответил Эд. — Прекрасный дом — очень удобный. — Эд взглянул на Тома.

Том в этот момент задумался, закусив нижнюю губу. Может быть, Эд знал, о чем он думает: о том, что вскоре ему придется рассказать Элоизе о Прит-чардах. Если Элоиза спросит о них во время ланча, Том приготовился уклониться от ответа. Он был счастлив, что она о них не упомянула.

23

После ланча никому не захотелось кофе. Эд сказал, что он предпочел бы пройтись «через весь город».

— Ты действительно хочешь позвонить Джеффу? — спросил он.

Том объяснил Элоизе, курившей за столом: они с Эдом подумали, что их старый приятель Джефф Констант, фотограф, мог бы заехать к ним погостить на пару дней.

— Мы случайно узнали, что он сейчас свободен, — объяснил Том. — Он вольный стрелок, как и Эд.

— Конечно да, Том! Почему бы и нет? А где он будет спать? В твоей мастерской?

— Я уже подумал об этом. На пару дней я переберусь к тебе, а он займет мою комнату. — Том улыбнулся. — Как пожелаешь, дорогая.

Они и раньше несколько раз так делали: ему проще было спать у Элоизы, чем ей переносить вещи в его комнату. У них в спальнях стояли двуспальные кровати.

— Ну конечно, Том, — сказала Элоиза по-французски. Она встала, а за ней Том и Эд.

— Я на секундочку, — сказал Том, в основном Эду, и вышел в кухню.

Мадам Аннет, как всегда, ставила тарелки в посудомоечную машину.

— Мадам, сегодня был прекрасный ланч, спасибо. У меня к вам два дела, — добавил Том, понизив голос. — Я сейчас расскажу мадам Элоизе о Притчардах — чтобы она не узнала это от незнакомых людей... может, тогда она не станет так волноваться.

— Да, мсье Том. Вы правы.

— И второе. Я приглашу еще одного моего друга-англичанина приехать завтра. Не уверен, что он сможет, но решил вас предупредить. В таком случае он займет мою комнату. Я через пару минут позвоню в Лондон, а потом дам вам знать.

— Очень хорошо, мсье. А как насчет обеда — le menu?

Том улыбнулся.

— Если возникнут трудности, мы поужинаем завтра где-нибудь в городе. — Завтра воскресенье, но мясная лавка утром всегда открыта.

Он поспешил вверх по лестнице, боясь, что в любую минуту может зазвонить телефон — например, позвонит Аньес Грэ, которая знала, что в это время Элоиза должна быть дома, и начнет говорить о Притчардах. Телефон наверху был на этот раз в комнате Тома, а не у Элоизы, как обычно, но она вполне может взять трубку, если окажется в его комнате.