Агата Кристи - Мистер Паркер Пайн

– Другими словами, если называть вещи своими именами, – вздохнул Пайн, – вас использовали как полного простофилю, мистер Джеффриз.

– Но послушайте…

– Да-да. Шутка стара как мир, но она часто срабатывает с молодыми идеалистами. Полагаю, что, когда было объявлено о вашей свадьбе, мышеловка захлопнулась?

– Да. Я получил письмо. Если я не заплачу определенной суммы, то все будет раскрыто моему будущему тестю. Как я… как я увел эту несчастную женщину у ее мужа и как ее видели входящей ко мне в номер. Муж подаст на развод… Правда, мистер Пайн, все это выставляло меня в ужасном свете!

Эдвард дрожащей рукой вытер бровь.

– Да-да, я все понимаю, – кивнул Паркер. – И вы заплатили. И время от времени продолжали платить.

– Да. Ну, а сейчас это уже была последняя капля. На нас сильно повлиял экономический спад, и у меня в распоряжении просто не было достаточно наличности. Вот мне и пришлось придумать этот план. – Молодой человек взял свою чашку уже остывшего кофе, недоуменно посмотрел на нее и выпил залпом. – Что же мне делать? – спросил он с пафосом в голосе. – Что мне делать, мистер Пайн?

– Вы должны следовать моим рекомендациям, – ответил тот. – Я разберусь с вашими мучителями. Что же касается вашей жены, то вы немедленно вернетесь к ней и расскажете ей всю правду. Или, по крайней мере, ее часть. Единственное, в чем вы должны будете отойти от истины, так это в описании того, что произошло в Вест-Индии. Вы должны будете скрыть от нее тот факт, что вас провели как истинного простофилю, как я вам уже об этом сказал.

– Но…

– Мой дорогой мистер Джеффриз, вы совсем не понимаете женщин. Если женщине будет предложено сделать выбор между простофилей и Дон Жуаном, она обязательно выберет Дон Жуана. Ваша жена, мистер Джеффриз, – очаровательная, невинная, высокоморальная девушка. Единственное, что может придать остроту ее жизни, так это вера в то, что ей удалось укротить настоящего распутника.

Эдвард смотрел на собеседника, широко раскрыв рот.

– Я полностью отдаю себе отчет в том, что говорю, – заметил тот. – В настоящее время ваша жена в вас влюблена, но я уже заметил признаки того, что она может быстро разочароваться в вас, если вы не прекратите вести себя с вашей всегдашней правильностью и высокой нравственностью, которые в один прекрасный день могут стать для нее синонимами скуки. Идите к ней, мой мальчик, – продолжил мистер Пайн мягким голосом, – и признайтесь во всем – во всем, что придет вам в голову. А потом объясните, что с того момента, как вы встретили ее, вы порвали с той жизнью. Вам даже пришлось совершить кражу, чтобы информация о вашей прежней жизни не дошла до ее ушей. Она с удовольствием простит вас.

– Но прощать, вообще-то, нечего…

– А что такое, по-вашему, правда? – задал вопрос мистер Паркер Пайн. – По моему опыту, это именно та соломинка, которая ломает спину верблюда! Фундаментальной аксиомой в жизни женатого мужчины является то, что он должен лгать своей жене. Женщины любят это! Идите и получите свое прощение, мой мальчик. И живите после этого счастливо. Думаю, что ваша жена будет в будущем внимательно следить за вами, особенно если где-то рядом будет появляться хорошенькая женщина – некоторым мужчинам это не нравится, но вы, я думаю, против этого возражать не будете.

– Кроме Элси, меня никогда не интересовали другие женщины, – просто сказал мистер Джеффриз.

– Вот и великолепно, мой мальчик, – ответил ему мистер Паркер Пайн. – Но я бы на вашем месте не говорил ей об этом. Ни одной женщине не понравится, если у нее муж – тюфяк.

– Так вы действительно думаете… – Эдвард Джеффриз встал.

– Я просто уверен в этом, – с нажимом ответил мистер Паркер Пайн.

«Четыре входа в городе Дамаске… – чуть слышно прочитал мистер Паркер Пайн строки Флекера[36]. – Врата судьбы, Врата пустыни, Пещера бед, Форт страха… Я, страж судьбы, вам открываю проход в Багдад, в Диярбакыр…»

Стоя на улице Дамаска, он наблюдал, как перед отелем «Ориентал» припарковался один из громадных шестиколесных «Пульманов»[37], который завтра утром повезет его и еще одиннадцать других пассажиров через пустыню в Багдад.

Теперь все было по-иному. Раньше Багдадские ворота были действительно воротами смерти. От них начинался путь на Багдад длиной в четыреста километров. Долгие изматывающие месяцы пути. А теперь вездесущие монстры, пожирающие бензин, проделывали этот путь за какие-то тридцать шесть часов.

– Что вы сказали, мистер Паркер Пайн?

Это прозвучал энергичный голос мисс Нетты Прайс, самой молодой и самой очаровательной представительницы их группы путешественников. Несмотря на то что она находилась под жестким контролем строгой тетушки, у которой была какая-то подозрительная поросль на подбородке и неискоренимая жажда посетить библейские места, Нетта умудрялась получать удовольствие от жизни множеством легкомысленных способов, которых пожилая мисс Прайс могла бы и не одобрить, если б что-то о них узнала.

Мистер Паркер Пайн еще раз повторил строки Флекера.

– Как волнительно! – произнесла его молодая попутчица.

Рядом с ними стояли трое молодых людей в форме военных летчиков, и один из них, поклонник Нетты, вмешался в разговор:

– В этом путешествии все еще сохранилась масса волнительного. Время от времени конвои обстреливают бандиты. А иногда, и это тоже случается довольно часто, путешественники теряются. И тогда нас отправляют на их поиски. Один парень блуждал по пустыне целых пять дней. Хорошо еще, что у него был большой запас воды. Ну, и кроме того, есть еще рытвины на дороге. И какие рытвины! Одного пассажира убило. Это абсолютная правда! Он спал, и когда его подкинуло на очередной рытвине, несчастный ударился головой о потолок и умер.

– И они ехали на шестиколесном автобусе, мистер О’Рурк? – уточнила старшая мисс Прайс.

– Нет-нет! – успокоил ее молодой человек.

– Нам необходимо осмотреть окрестности! – воскликнула Нетта. Ее тетушка достала путеводитель, но девушка постаралась отойти от нее подальше и прошептала: – Знаю, она сейчас потащит меня к какому-нибудь месту, где Святого Павла вытащили через окно. А мне так хочется увидеть базар!

– Пойдемте со мной, – мгновенно откликнулся О’Рурк. – Мы начнем с улицы, которая называется Стрейт… – И они удалились.

Мистер Паркер Пайн повернулся к молчаливому мужчине, стоявшему рядом с ним. Звали этого человека Хенсли. Он был сотрудником Управления общественного строительства в Багдаде.

– Когда видишь Дамаск впервые, то он слегка разочаровывает, – заметил Пайн извиняющимся тоном. – Слишком уж здесь все цивилизованно. Трамваи, современные здания, магазины…

Хенсли согласно кивнул. Говорил этот мужчина мало.

– Плохо. Ощущаешь себя, как у черта на куличках, – выдавил он из себя.

К собеседникам подошел еще один молодой человек. Он был светловолосым и носил итонский[38] галстук; у него было приятное, хотя и слегка отстраненное лицо, на котором временами появлялось беспокойство. Они с Хенсли работали вместе.

– Привет, Сметхёрст, – кивнул Хенсли. – Что-то потеряли?

Капитан Сметхёрст отрицательно покачал головой. Соображал он довольно медленно.

– Просто так, смотрю, – туманно ответил он, а потом вдруг словно неожиданно проснулся. – Надо бы устроить сегодня пирушку, а?

Два друга ушли вместе. Мистер Паркер Пайн купил местную газету на французском языке.

Ничего интересного он в ней так и не нашел. Местные новости для него ничего не значили, а в остальном мире, если судить по газете, не происходило вообще ничего интересного. Мистер Паркер Пайн просмотрел рубрику «Вести из Лондона», в которой было две новости: одна касалась финансовых вопросов, а вторая – возможного местонахождения мистера Сэмюэла Лонга, сбежавшего недавно финансиста. Сумма его мошенничеств составляла три миллиона фунтов, и ходили слухи, что он уже давно прячется в Южной Америке.

– Совсем не плохо для человека, которому еще не исполнилось и тридцати лет, – сказал мистер Пайн себе под нос.

– Простите, что вы сказали?

Паркер Пайн повернулся на голос и увидел итальянского генерала по фамилии Поли, с которым вместе плыл на пароходе из Бриндизи в Бейрут. Пока мистер Пайн объяснял, что он имеет в виду, генерал несколько раз согласно кивнул.

– Этот человек большой жулик, – заявил Поли. – Даже в Италии мы от него пострадали. Ведь он заставил весь мир себе поверить! И говорят, что он из хорошей семьи.

– Да, он учился в Итоне и Оксфорде, – осторожно заметил Пайн.

– Как вы думаете, его поймают?

– Все зависит от того, сколько у него было времени, пока его не хватились. Он может быть все еще в Англии, а может перебраться в любую другую страну.

– Может быть, он даже среди нас? – рассмеялся генерал.

– И такое возможно, – согласился мистер Пайн, сохраняя серьезность. – Вполне возможно, что им являюсь я, например.

Итальянец удивленно посмотрел на него, а затем на его лице появилось понимающее выражение.

– Ах, вот как! Неплохо, совсем неплохо. Но ведь вы…

Он осмотрел англичанина с ног до головы. Мистер Паркер Пайн правильно истолковал его взгляд.