Не закрывая входную дверь, Дон шагнул в прихожую. Он подошел к правой двери и открыл ее. Темнота и тишина царили в комнате. Он нашел выключатель и нажал кнопку. Зажглась затененная абажуром лампа, свисавшая с потолка. Обстановка комнаты оказалась очень скудной: перед трюмо маленький мягкий пуфик, одну стену целиком занял платяной шкаф. Бледно-голубой ковер покрывал пол. Напротив стены находилось окно и широкий диван-кровать под бледно-голубым покрывалом. Именно этот диван и приковал к себе внимание Дона. Там, в темной луже крови, лежал Эд Шапиро. Его губы были сведены в предсмертной гримасе. Окровавленная рука сжимала деревянную ручку кинжала, клинок которого уходил ему в грудь по самую рукоятку. Дону не нужно было подходить к нему близко, чтобы убедиться в его смерти.

Наклонившись над лестничным пролетом, он тихо позвал:

— Гарри, иди сюда!

Гарри бесшумно поднялся по лестничному пролету и остановился как вкопанный, увидев ошеломленное лицо своего хозяина.

— Шапиро там… Он мертв, — объявил Дон. — Иди взгляни.

Они вошли в комнату, и Гарри потрогал рукой труп.

— Прошло уже много времени с тех пор, как он здесь лежит. Посмотри на кинжал. Точная копия того, каким убили Гвидо Ференци.

— Его сообщники решили, должно быть, что не будет больше никакого проку от Шапиро, и расправились с ним, — сказал Гарри, пятясь от дивана.

— Да, наверняка.

Дон еще раз оглядел комнату и вышел в прихожую. Он направился к левой от зеркала двери и открыл ее. Она вела в маленькую кухню. На столе громоздились консервные банки.

— Похоже, он хотел переждать здесь до тех пор, пока полиция не перестанет его искать, — сказал Дон. — Пошли, Гарри.

Они вышли из квартиры и спустились по лестнице. Дождь все еще шел. Гарри закрыл входную дверь, и они быстро зашагали по Питерс-роуд.

— Хотите предупредить полицию, сэр?

— Вначале я все же хотел бы отыскать Джину Пасеро. Может быть, Учелли знает, где я могу ее поймать. — Он посмотрел на свои часы при свете фонаря. — Почти два часа. Возможно, он еще не лег. Идем!

Учелли еще не спал. Он сам открыл дверь Дону.

— Я обязательно должен найти Джину Пасеро, — сказал Дон, извинившись. — Ты не знаешь, где она?

— Входи, — сказал Учелли. — И так уже промок. Ты был в клубе?

Дон и Гарри последовали за стариком в комнату.

— Я застал ее в клубе, и она мне назначила свидание в час, но не пришла. Шапиро убрали. Я беспокоюсь за девушку.

Учелли вытаращил глаза.

— У нее квартирка на Питерс-роуд, но я слышал, что она переехала.

— Мы были на той квартире, но там только мертвый Шапиро.

— А почему ты думаешь, что у нее могут быть неприятности? — спросил старик.

— Я предложил ей пятьдесят фунтов за сведения о том, где находится Шапиро. Ей очень хотелось получить деньги, но она не пришла.

Учелли слегка поморщился.

— Даже не знаю, где она может быть… Разве что в отеле "Миремар" на Вестерн-роуд. Она часто останавливалась там до того, как сняла квартиру на Питерс-роуд.

— Отлично, попытаюсь ее там найти. — Дон обратился к Гарри: — Сходи за машиной.

Когда Гарри вышел, Дон сел в кресло и продолжал:

— Мы немного опоздали, Джорджо. Он прятался в квартире Джины. Его убили таким же кинжалом, что и Гвидо Ференци. Судя по всему, это сделал физически очень крепкий человек, так как кинжал вошел в грудь по самую рукоятку.

Учелли пожал плечами:

— Это для него лучший выход. Он не смог удрать из Лондона, а потому представлял опасность для Черепахи.

— Я обязан предупредить полицию, — добавил Дон. — Понимаешь?

— Конечно.

— Ты ничего не узнал о рыжеволосой девушке?

— Пока нет. Кое-какие расследования провел, но только даром потерял время.

Дон услышал, как "Бентли" затормозил возле подъезда.

— Как ты понимаешь, я не скажу в полиции, откуда я получил информацию.

— Знаю… Кстати, тебе может помочь ночной портье отеля "Миремар". Его зовут Кавалино. Скажи ему, что пришел от меня.

— Прекрасно. — Дон поднялся. — Буду держать тебя в курсе.

Он вышел в мокрую ночь и сел в машину. Несколько минут быстрой езды, и они оказались на Вестерн-роуд.

— Кажется, это здесь, — сказал Гарри, останавливаясь. — Мне пойти с вами, сэр?

Здание отеля было расположено между аптекой и бензоколонкой. Название отеля было выписано золотыми буквами поперек стеклянной двери.

— Подожди меня, — сказал Дон, вылезая под дождь.

Он бегом преодолел шесть ступенек, отворил дверь и вошел в холл, скудно меблированный четырьмя креслами, обитыми кожей, бамбуковым столом и папоротником в позеленевшей медной кадке.

Он остановился перед конторкой портье. Тусклая лампа освещала ряды ключей и пустых ящичков позади стола, за которым сидел бледный черноволосый человек, зевающий над бульварным романом.

— Мисс Пасеро остановилась здесь? — обратился к нему Дон.

Портье бросил на него подозрительный взгляд.

— Очень жаль, но я не могу ответить на такой вопрос посреди ночи, — сказал он. — Если вы придете завтра утром…

— Вы ведь синьор Кавалино, не так ли? Учелли посоветовал обратиться к вам.

Лицо Кавалино осветилось, выражение недоверия мгновенно исчезло.

— Извините меня, я не знал, кто вы. Учелли — мой добрый друг. Да, мисс Пасеро живет здесь.

Дон с облегчением вздохнул.

— Я хочу поговорить с ней, — сказал он. — Это очень важно.

Кавалино сделал удивленный жест.

— Это не так просто, сэр. Не думаю, чтобы она скоро вернулась. — Портье посмотрел на часы. — Уже половина третьего…

— Так она не у себя? — настойчиво спросил Дон.

— Нет, она вышла около половины второго. За ней приехала подруга.

— Какая подруга?

Кавалино нахмурился.

— Извините меня, сэр, но вы слишком любопытны. В мои обязанности входит…

— У меня есть серьезные причины для такого любопытства, — остановил его Дон. — Джина Пасеро была в близких отношениях с Эдом Шапиро. Он был убит на ее старой квартире, и я считаю, что она в опасности. Кто была ее подруга, заехавшая за ней?

— Не знаю, — ответил Кавалино, с беспокойством глядя на Дона. — Молодая женщина, которую я раньше не видел. Мисс Пасеро вернулась из клуба вскоре после полуночи. Ее вызвали к телефону. В половине первого она спустилась по лестнице. Я спросил, собирается ли она уходить, но она, казалось, не услышала и вышла. Я стоял у дверей. Ее ждала машина. Мисс Пасеро поговорила с той молодой дамой, они сели в машину и уехали.

Сердце Дона учащенно забилось, предчувствуя недоброе.

— Как выглядела та женщина?

Его голос встревожил Кавалино.

— Я не мог разглядеть ее, но заметил, что волосы ее были необычного цвета, таких называют "венецианскими блондинками".

Дон уставился на Кавалино невидящим взглядом, потом крикнул:

— Телефон, скорее!

Кавалино поспешно пододвинул телефон.

— Скажите, что, неприятности? — спросил он.

— Хотел бы я это знать, — отозвался Дон, набирая Уайт-холл 12–12.

Лорелли сидела за рулем "Хамбера", заткнув уши руками и закрыв глаза. Старая помятая машина стояла на обочине у дороги под деревьями в нескольких ярдах от Ризенгс-Лейк. Было темно. Густой сырой туман поднимался над рекой.

Все произошло до смешного просто. Ей удалось разыскать Джину в отеле "Миремар". Джина сразу же узнала ее, хотя с тех пор, как они виделись в Сиене, прошло пять лет. Увидев Лорелли, она решила, что ей предложат новую работу в Италии, и очень обрадовалась. Полная нетерпения, не ожидая никакого подвоха, Джина села в машину в надежде обсудить подробности. Но на заднем сиденье прятался Крантор. Он приподнялся и ударил Джину сзади по голове мешком с песком. Удар был яростный и жестокий и пришелся по самой макушке. Она свалилась на Лорелли, которая оттолкнула ее, дрожа от ужаса. Крантор перегнулся через сиденье, подхватил безжизненное тело девушки и положил на пол у своих ног.

— Отлично, — сказал он. — Все в порядке. Я покажу вам, куда ехать.

Чтобы добраться до Ризенгс-Лейк, им понадобилось полчаса. Дорога была пустынной. Крантор вышел из машины и некоторое время стоял неподвижно, вслушиваясь в шум дождя, журчание воды и шелест ветра в листве. Потом он схватил тело Джины и вытащил на мокрую дорогу.

— Подождите меня, — сказал он.

Приподняв неподвижное тело Джины, он положил его на плечо и исчез в темноте. Лорелли ждала, зажав уши руками. Она не хотела слышать звук падения тела Джины в реку. Через несколько минут, показавшихся ей бесконечными, Крантор вернулся, тяжело дыша. Передняя часть его плаща была совершенно мокрой.

— Пересядьте, — грубо сказал он. — Я поведу машину.

Лорелли освободила место за рулем. Крантор сел, включил мотор. Через сотню ярдов он повернул налево, и машина помчалась по шоссе. Они ехали быстро, держа путь на Лондон, и ни он, ни она не раскрыли рта до самого Лондонского шоссе.

Внезапно Крантор прервал молчание:

— Что вы теперь собираетесь делать?

— Работа закончена, — сказала Лорелли. — Улечу в Рим десятичасовым самолетом.

— А это не рискованно? За аэропортом наверняка следят.

— Мои бумаги в порядке. Меня не узнают. Никакого риска.

— Не будьте так самоуверенны. Они очень дотошные.

— Мне никто ничего не сделает.

— Вы скажете Феликсу, что я проделал неплохую работу? — ухмыльнулся Крантор.

— Да, скажу, — безразличным тоном ответила девушка.

Крантор глянул на нее уголком глаза.

— Вы не горите энтузиазмом. Мне очень важно, чтобы он знал, на что я способен.