Джеймс Хэдли Чейз - Миссия в Венецию

— Ну и ну! Сюда, должно быть, приходят позабавиться служащие похоронного бюро.

Девушка ничего не сказала. Дон видел лишь ее гладкие волосы. Она позволяла тискать себя, уткнувшись носом в галстук, и ничто, казалось, не могло бы ее разговорить.

Сделав еще круг по площадке, Дон начал снова:

— Я не хотел бы вам мешать спать, можем постоять и отдохнуть.

Партнерша отстранилась, в ее взгляде промелькнуло любопытство. Он мог бы воспользоваться этим, чтобы заглянуть в декольте, однако был слишком воспитан для этого и быстро отвел глаза. Черные, окруженные тенями глаза девушки выражали лишь презрение и усталость.

— Что, Джек, полежать захотелось? — спросила она холодно и резко.

— Конечно, — согласился Дон. — Но если для вас это слишком быстро…

— Если вам не нравится моя манера танцевать, вы знаете, как надо поступить, — сказала она, еще более распаляясь.

Внезапно перейдя с английского на итальянский, Дон воскликнул:

— Как мне поступить, я знаю, но тут не совсем подходящее место.

Досада, раздражение и усталость внезапно исчезли с лица девушки. Ее взгляд оживился, красные чувственные губы раздвинулись в улыбке.

— Как вы узнали? — удивленно спросила она. — Вот уже почти год, как никто со мной не говорит по-итальянски.

— Я экстрасенс, — с улыбкой заверил Дон.

— Вы просто пьяны, — ответила девушка и надула губки.

— Вот это мысль! Что, если мы прекратим ненужное топтание и придумаем, чем сможем заняться в другом месте?

— Как хотите, но в любом случае это будет стоить вам фунт в час.

— Об этом не беспокойтесь, — заверил ее Дон. — Я набит деньгами. Что вы хотите?

Она заказала неизменную бутылку шампанского, а Дон вторую порцию виски. Когда напитки были оплачены, он спросил, откуда она родом.

— Я родилась в Неаполе, — сделав глоток, сказала девица, — и вышла замуж за американского солдата, который привез меня в Лондон. Мы прожили не более двух недель, как он перевернулся в такси и умер от испуга.

— Скверная история, — посочувствовал Дон.

Она пожала плечами:

— Ничего интересного не было. Я была довольна, что от него избавилась.

— Вы вышли замуж совсем молодой?

Она засмеялась.

— В пятнадцать лет. В доме у нас было восемнадцать человек, — миленькая семейка! — а жили мы в четырех комнатах. Я была счастлива удрать из дома. — Она улыбнулась. — Вы же американец, да? И где это вы так научились говорить по-итальянски?

— Мой отец провел во Флоренции почти всю свою жизнь. Как вас зовут?

— Зовите меня Джиной.

Они принялись говорить о Неаполе. Она, очевидно, редко встречалась с земляками и сейчас вовсю изливала душу. Когда они выпили половину бутылки и вид у нее стал достаточно доверчивый, Дон неожиданно спросил:

— Кстати, а как поживает Эд?

Джина продолжала улыбаться, но взгляд ее заметался. Через несколько секунд на лице опять появилась прежняя бесстрастная маска.

— Что вы о нем знаете? — спросила она.

— Хочу с ним поговорить и повсюду разыскиваю. Где он?

— Почему вы думаете, я знаю? — Джина протянула руку за сумочкой. — Мне нужно идти, нет времени сидеть с вами долго.

— Не спешите, — улыбнулся Дон. — Я хочу сделать Эду предложение. Срочно. Для того, кто мне укажет, где он, есть пятьдесят фунтов в качестве благодарности.

Ее глаза снова оживились.

— Вы хотите сказать, что я получу пятьдесят фунтов, если скажу, где он находится? — спросила она, глядя на него в упор.

— Я дам вам пятьдесят фунтов, клянусь, — ответил Дон. — Мне нужно знать, где его найти.

Она провела языком по губам, продолжая внимательно рассматривать Дона.

— Без обмана? Если бы у меня появились пятьдесят фунтов, я могла бы вернуться в Неаполь.

— Покажите мне, где находится Эд, и вы сможете вернуться домой — это я вам обещаю.

— Я не видела его уже три недели, но думаю, что знаю, где он. Когда вы принесете деньги?

— Часа через два.

— Идет. Приходите в час в казино. Я не могу уйти отсюда до полуночи, и мне надо удостовериться в том, что он там, где я думаю.

— Итак, вы согласны?

— Я соглашусь на все что угодно ради того, чтобы вернуться домой! — воскликнула Джина.

— Он вам о чем-нибудь рассказывал?

Она отрицательно покачала головой.

— Разыщите его, но не говорите обо мне. Это очень важно.

— Неужели вы думаете, я предупрежу его! Я еще с ума не сошла. Эд — опасный тип.

Был почти час. Согнувшись под непрерывным дождем, Дон быстро и решительно шагал по Олд-Кромптон-стрит, слыша за собой легкие шаги Гарри. Дон обещал, что не будет вмешивать в это дело полицию, но встречаться один на один с Шапиро ему не хотелось.

— Девушка может и не знать, где прячется Шапиро, но ей нужны деньги, и тогда она попытается сыграть со мной шутку. Тогда придет твоя очередь. Не показывайся, но будь готов меня выручить, если дело обернется плохо, — велел он Гарри.

Силуэт казино возник из темноты. Дон быстро оглянулся и сделал знак Гарри не идти больше за ним. Тот нырнул в тень каких-то ворот и исчез. Довольный тем, что он добрался до казино, Дон посмотрел на часы. Без пяти час. Джины не видно. Он расстегнул плащ, стряхнул капли воды, потом закурил сигарету, прислонился к стене и стал ждать.

Выкурив две сигареты, Дон стал прохаживаться по защищенной от дождя части тротуара. Дон сделал не меньше ста шагов. Четверть второго… Он решил подождать Джину еще минут пятнадцать, а потом подумать, что делать дальше. И снова зашагал взад и вперед, слушая, как дождь стучит по карнизам. На память пришли слова Учелли о том, что Шапиро опасен. Если он заподозрил, что Джина хочет его выдать… Дон опять посмотрел на часы. Половина второго. Он оглядел пустынную улицу и пересек дорогу, чтобы присоединиться к Гарри, стоявшему под прикрытием арки ворот магазинчика.

— Похоже, что она не придет, Гарри, — сказал он. — Это беспокоит меня. Кажется, у нее возникли неприятности.

— Вы знаете, где она живет, сэр?

— Нет, но можно попробовать выяснить. Оставаться здесь не имеет смысла. Надо пойти во "Флорида-клуб". Возможно, там нам подскажут, где ее искать.

Они вновь зашагали под дождем по направлению к Фосс-стрит. Неоновая вывеска клуба все еще полыхала в ночном тумане, отбрасывая на мокрый асфальт кровавые блики.

— Подожди меня здесь, — прошептал Дон. — Попробую что-нибудь разузнать.

Он спустился по ступенькам и остановился перед каморкой портье. Тот поднял на него глаза и стал рассматривать с недовольным видом.

— Закрыто, — проворчал он. — Последние клиенты уходят.

— А что, Джина еще там?

— Ушла домой.

— У меня с ней свидание, но я потерял ее адрес, — продолжал Дон, вытаскивая фунтовую купюру и крутя ею перед носом портье. — Вы не напомните мне его?

Портье потер свой подбородок, посмотрел на деньги и пожал плечами.

— Можно попробовать, — сказал он и, вытащив из ящика записную книжку с потрепанными краями, полистал ее, нашел адрес, прочитал и нахмурился.

— Кажется, она сменила адрес. Если так, то ваше свидание накрылось. Хотите попытаться?

— Конечно.

— 2А, Питерс-роуд. Знаете, где это?

— На Чаринг-Кросс-роуд, не так ли? — спросил Дон, просовывая банкнот в окно.

Деньги мгновенно исчезли.

— Да, в двадцати ярдах от Кембридж-Серкус, налево.

Дон кивнул, поднялся по ступенькам и вышел на дождь. Гарри тут же подошел к нему.

— Кажется, улыбнулась удача, — сказал Дон. — Мне дали адрес, хотя девушка могла и сменить его. Идем!

Они пошли быстрыми шагами и уже через пять минут достигли Питерс-роуд. Это была грязная улочка с многочисленными складами, маленькими магазинчиками и двумя-тремя греческими ресторанчиками. В доме 2А нашел себе приют магазин медицинской аппаратуры. Гарри направил луч фонарика на темное здание.

— Вот 2А, — сказал он и двинулся к нему.

Дон последовал за ним, прикрыв стекло рукой и осторожно осветив дверь. Гарри взялся за деревянную ручку и осторожно повернул ее, но дверь оказалась запертой. Дон отошел и, запрокинув голову, посмотрел наверх. Окна не светились. Окно на первом этаже было не занавешено.

— Посмотрим, нет ли у нас надежды кого-нибудь разбудить, — сказал он.

Гарри нажал на кнопку звонка. Они услышали, как он задребезжал, и стали ждать, а дождь тем временем продолжал лить с прежней силой.

— Похоже, что в этом доме никого нет, — резюмировал Гарри. — Что будем делать?

— Попытаемся войти. Я хочу быть уверенным, что она живет именно здесь.

Гарри изучил замок.

— Пустяки, сэр, куском проволоки его нетрудно открыть.

Он отдал Дону фонарик, нашел проволоку и, сунув в замочную скважину, несколько раз повернул ее. Раздался сухой щелчок. Дон повернул ручку и открыл дверь. Они вошли в коридор, пахнущий плесенью, и Гарри захлопнул дверь. Фонарик Дона выхватил из темноты лестницу, ведущую наверх. Дон бесшумно стал подниматься по ступенькам, вслед за ним последовал Гарри. Фонарик осветил дверь на площадке, короткий коридор и продолжение лестницы. На двери большими буквами было написано: "Аст мануфактуринг и K°".

— Останься здесь, Гарри, — посоветовал Дон. — Если она живет в доме, то только на верхнем этаже.

Он прошел по коридору и поднялся этажом выше. Ступеньки покрывал пыльный темный ковер, который, казалось, не подметали несколько месяцев. Наверху оказалась дверь, выкрашенная красной краской и обитая медными гвоздями. Визитная табличка, прикрепленная гвоздиками, была пустой. Дон приложил ухо к двери. Минуту спустя, не услышав никаких звуков, он повернул ручку и толкнул дверь. К его огромному удивлению, дверь легко открылась. Оставив ее открытой, он с минуту стоял неподвижно, направив луч фонарика в маленькую прихожую. Напротив него находилось большое зеркало в золоченой раме и резной деревянный столик с увядшим цветком в вазочке. По обе стороны от зеркала находились двери.