— Какого рода?

— Любовь к деньгам. Она может увести с прямой дороги здравомыслия и осмотрительности.

— Но это может случиться с каждым, — заметил я.

— Верно, но в любом случае и вы и я сможем вовремя заметить опасность, взвесить все за и против. А вот если человек слишком любит деньги, только их и видит, то они заслоняют от него все остальное.

Я рассмеялся над серьезностью моего друга и ехидно сказал:

— Королева гадалок цыганка Эсмеральда за работой.

— Психология вообще очень интересная вещь, — продолжал Пуаро, не обращая внимания на мою колкость. — Без нее нельзя браться за расследование преступления. Сыщика должно интересовать в первую очередь не само убийство, а что стоит за ним. Понимаете, о чем я говорю, Гастингс?

Я ответил, что прекрасно понимаю.

— Я заметил, что, когда мы работаем вместе, вы всегда стараетесь принудить меня к физическим действиям, — продолжал Пуаро. — Вы хотите, чтобы я измерял следы обуви, брал анализы сигаретного пепла или, ползая на коленях по полу, выискивал какие-то вещественные доказательства. Вам никогда не приходит в голову, что, когда сидишь с закрытыми глазами в кресле, удается быстрее подойти к решению проблемы, потому что ум видит больше, чем глаза.

— У меня так не получается, — пожаловался я. — Когда я сижу в кресле, со мной всегда происходит одно и то же.

— Я это заметил, — ответил Пуаро. — Очень странно. В такие моменты мозг должен лихорадочно работать, а не проваливаться в бездеятельный сон. Умственная деятельность так увлекательна, она так стимулирует. Работа маленьких серых клеточек доставляет субъекту моральное удовольствие. Только они могут провести сквозь туман к истине.

Боюсь, что у меня выработалась привычка переключать свое внимание на другие вещи, едва Пуаро упоминал маленькие серые клеточки. Я слишком часто слышал от него одно и то же.

В данном случае мое внимание было привлечено к соседнему столику. Когда мой друг закончил, я, посмеиваясь, сказал:

— А вы пользуетесь успехом, Пуаро. Прекрасная леди Эдвер не может глаз отвести от вас.

— Несомненно, ей сказали, кто я такой, — заметил Пуаро, стараясь ничем не выдать своего удовольствия. Это ему не удалось.

— Думаю, что это из-за ваших знаменитых усов, — продолжал я. — Они ее очаровали.

Пуаро украдкой погладил предмет своей гордости.

— Они уникальны, это правда, — сказал он. — Ах, мой друг, эта «зубная щетка под носом», как вы изволите называть усы, на самом деле — величайший дар природы. И искусственно сдерживать их рост — это же преступление! Прекратите их подстригать, умоляю вас.

— Вот это да! — воскликнул я, не обращая внимания на слова Пуаро. — Кажется, леди Эдвер хочет подойти к нам. Брайен Мартин, похоже, против, но она его не слушает.

Действительно, Джейн Уилкинсон порывисто поднялась со своего места и направилась к нашему столику. Пуаро встал и поклонился. Я последовал его примеру.

— Мистер Пуаро, не так ли? — произнесла актриса тихим хрипловатым голосом.

— К вашим услугам.

— Мистер Пуаро, я хочу поговорить с вами. Я должна поговорить с вами.

— Разумеется, мадам. Садитесь, пожалуйста.

— Нет, нет, не здесь. Я хочу поговорить с глазу на глаз. Давайте поднимемся в мой номер.

В это время к нашему столику подошел Брайен Мартин. С просительной улыбкой он обратился к леди Эдвер:

— Джейн, не будь такой нетерпеливой. Мы же еще не кончили ужинать. Да и мистер Пуаро тоже.

Но переубедить Джейн Уилкинсон было не так легко.

— Брайен, ну какая разница? Закажем ужин в номер. Поговори, пожалуйста, с официантом. И еще, Брайен…

Она отвела его в сторону и стала в чем-то убеждать. По виду Мартина я понял, что он не соглашается: актер хмурился и качал головой. Но Джейн Уилкинсон заговорила еще более горячо, и в конце концов Мартин, пожав плечами, сдался.

Во время этого разговора Джейн Уилкинсон несколько раз взглянула в сторону столика, за которым сидела Карлотта Адамс, и я подумал, что их беседа, возможно, имеет к ней какое-то отношение.

Убедив Мартина, довольная Джейн вернулась к нам.

— Мы пойдем прямо сейчас, — заявила она, одарив ослепительной улыбкой не только Пуаро, но и меня.

Похоже, ей в голову просто не приходила мысль о том, что мы можем отказаться. Она повела нас к лифту даже не извинившись.

— Какая удача, что я встретила вас сегодня, мистер Пуаро. Видно, мне везет. Я как раз думала, как же мне быть, а потом смотрю: за соседним столиком вы. И я сказала себе: мистер Пуаро посоветует, что делать.

Она прервала свою речь и бросила мальчику-лифтеру: «Третий этаж».

— Если я смогу вам помочь… — начал Пуаро.

— Я уверена, что сможете. Все вокруг исключительно высокого мнения о ваших способностях. Я оказалась в чрезвычайно затруднительном положении, и кто-то должен помочь мне. Мне кажется, что вы и есть тот самый человек.

Лифт остановился на третьем этаже, мы прошли по коридору и вошли в один из самых роскошных номеров отеля.

Мисс Уилкинсон небрежно бросила свою белую меховую пелерину и маленькую, украшенную бриллиантами, сумочку. Потом села в глубокое кресло и воскликнула:

— Мистер Пуаро, я должна избавиться от своего мужа!

2. Ужин

После секундного замешательства Пуаро пришел в себя.

— Но мадам, — сказал он, смешно моргая глазами. — Вы не по адресу: я не избавляю от мужей. Это не моя профессия.

— Я это знаю.

— Вам нужен адвокат.

— Здесь вы не правы. Я по горло сыта этими адвокатами. Сколько у меня их было, и честных, и мошенников, но ни те, ни другие не принесли мне пользы. Законы-то они знают, но, похоже, не имеют ни капли здравого смысла.

— А я, по-вашему, имею?

Она засмеялась.

— Я слышала, что вы на этом собаку съели, мистер Пуаро.

— Comment[17]? Собаку? Какую собаку?

— Ну, в общем вы то, что надо.

— Мадам, одни люди умны, другие не очень. К чему притворяться — я умен. Но ваша просьба, это не мой genre[18].

— Почему нет? Это ведь задачка.

— О! Задачка!

— Да. И к тому же трудная, — продолжала Джейн Уилкинсон. — А вы, я знаю, трудностей не боитесь.

— Примите мои поздравления по поводу вашей проницательности, мадам. Но все равно я не занимаюсь разводами. Для меня не представляет интереса ce metierla[19].

— Мой дорогой, я не прошу вас шпионить. Здесь это все равно не поможет. Но мне просто необходимо избавиться от своего мужа, и я уверена, что вы можете подсказать, как это сделать.

Пуаро помолчал. Когда он заговорил, в его голосе послышалась новая нотка.

— Сначала скажите мне, почему вы горите таким желанием «избавиться» от лорда Эдвера?

Джейн Уилкинсон ни секунды не раздумывала. Ее ответ был коротким и предельно ясным:

— Все очень просто. Я хочу выйти замуж за другого человека. Какие еще могут быть причины?

Ее голубые глаза невинно смотрели на Пуаро.

— А почему вы не разведетесь? Ведь это нетрудно.

— Вы не знаете моего мужа, мистер Пуаро. Он… он… — она передернула плечами. — Я не знаю, как сказать… Он странный… не такой, как все.

После небольшой паузы она продолжала:

— Ему вообще не надо было никогда жениться. Я знаю, что говорю. Я не могу объяснить все, как следует, но он… странный. А вы знаете, что первая жена просто сбежала от него? Даже трехмесячного ребенка бросила. Он так и не дал ей развода, и она умерла в нищете где-то за границей. Потом он женился на мне. Но у нас ничего не вышло. Мне было почему-то страшно жить с ним. Я уехала от него в Штаты. У меня не было оснований для развода, но даже если бы я их и нашла, лорд Эдвер не обратил бы на них внимания. Он… он фанатик.

— В некоторых американских штатах можно получить развод и без согласия супруга.

— Мне это не подходит. Я собираюсь жить в Англии.

— Вы собираетесь жить в Англии?

— Да.

— За кого вы хотите выйти замуж?

— В том-то и дело. За герцога Мертона.

Я застыл от удивления. До сих пор герцог Мертон внушал лишь отчаяние тем мамочкам, которые пытались заинтересовать его своими дочерьми. Молодой человек с монашескими склонностями, истинный англокатолик[20], он был, как говорится, целиком под каблуком своей матери, грозной вдовы-герцогини. Мертон вел жизнь, аскетичную до предела. Он коллекционировал китайский фарфор и обладал, по общему мнению, тонким эстетическим вкусом. Женщинами, похоже, он не интересовался вовсе.

— Я просто с ума от него схожу, — сказала Джейн сентиментально. — Такого человека я еще не встречала. Он чудесный, он такой симпатичный, ну, как монах-мечтатель. Это так романтично.

Она помолчала.

— Когда я выйду замуж, то брошу сцену. Меня это больше не интересует.

— А лорд Эдвер стоит на пути ваших романтических надежд, — сухо заметил Пуаро.

— Да… и это меня раздражает, — она откинулась в кресле и задумалась. — Конечно, если бы мы были в Чикаго, я бы нашла кого надо, и моего супруга прикончили бы, а здесь, в Англии, вы, как видно, не держите наемных убийц.

— А здесь, в Англии, мы считаем, что каждый человек имеет право жить, — сказал Пуаро улыбаясь.

— Ну, не знаю. Я полагаю, что без кое-кого из ваших политиканов вполне можно обойтись. Если бы вы знали о лорде Эдвере то, что знаю о нем я, вы бы поняли, что общество ничего без него не потеряет. Скорее, наоборот.

Раздался стук в дверь, и вошел официант с подносом. Джейн Уилкинсон продолжала, не обращая на него никакого внимания:

— Я не хочу, чтобы вы его убивали, мистер Пуаро.