Тень легла на снег рядом с капитаном. Генри поднял голову и увидел Герду. Спецци тоже повернулся к ней и на сей раз, похоже, не рассердился, что его приказ нарушен. Тихим голосом он сказал:

— Фройляйн, сможете ли вы когда-нибудь простить меня за подозрения?

Герда не ответила, и Генри увидел, что она плачет.

— Фройляйн… — начал было Спецци, но Герда очень мягко перебила его:

— Со мной все в порядке, герр капитан. Это слезы счастья.

Генри развернулся и начал медленно спускаться к Имменфельду.

Глава 20

Когда Генри наконец добрался в тот вечер из Имменфельда до «Белла Висты», его встречала мрачно-сдержанная компания. Книпферов не было видно, и Герда находилась при Марии Пиа, но все остальные собрались в баре. Эмми, естественно, забрасывали вопросами, ответить она могла лишь одно:

— Мне известно не больше, чем вам, если не считать того, что Генри уже сегодня утром знал правду о Пьетро. Придется подождать его возвращения.

— Не могу поверить, — без конца повторял Роджер. — Пьетро — последний, на кого я мог бы подумать! Неужели он действительно хотел нас убить?..

— В этом нет никаких сомнений, — угрюмо заявил полковник. — Он ведь сказал нам, что нужно съехать с трассы и что, если мы будем держаться левее, то прямо, как Schuss[37], выедем на лесную дорогу.

— И мы ему, разумеется, поверили, — подхватил Роджер. — В конце концов, до того мы ездили по этой трассе всего один раз, и погодные условия тогда были совсем другими. Мы бы влетели прямо в расселину, остановиться на краю не удалось бы. Собственно говоря, мы были уже почти на краю, когда барон окликнул нас…

— Стыдно вспомнить, что мы говорили о бароне, — добавил Джимми. — Я чувствую себя подлецом…

— Но Пьетро… — сказала Каро в беспомощном замешательстве. — Эмми, как это может быть, чтобы Пьетро…

Разговор продолжался, возвращаясь по кругу к одному и тому же.

Когда вошел Генри, наступила мертвая тишина. Все были потрясены тем, каким утомленным и постаревшим он выглядел. Инспектор подошел к столу, за которым все сидели, поцеловал Эмми и выдвинул стул для себя.

— Я бы выпил виски, — устало выдохнул он.

Все мужчины разом вскочили на ноги, и Джимми опередил Роджера на одну секунду у самой барной стойки. Генри с благодарностью выпил и сказал:

— Полагаю, вы жаждете разъяснений. Думаю, вы их заслужили.

Он окинул взглядом сидевших за столом и поинтересовался:

— А где Герда?

Эмми ответила, он согласно кивнул, после чего приступил к повествованию:

— Эту историю трудно рассказать, хотя на самом деле она чрезвычайно проста. Наверное, вы хотите, чтобы я обратился к началу?

Все хором подтвердили свое желание, и инспектор продолжил:

— Ключом ко всему, конечно, были личность и род занятий Фрица Хозера. Рискну предположить, что к настоящему времени всем известно: львиную долю своих прибылей он получал от контрабанды наркотиков.

Все кивнули, а миссис Бакфаст густо покраснела — быть может, впервые в жизни.

— Хозер, — продолжил Генри, — вел необременительную и безбедную жизнь в Берлине, потом в Риме. Он был квалифицированным врачом и пользовался своей медицинской практикой как прикрытием. Главным же его занятием, приносившим доход, было снабжение кокаином сомнительных личностей, имевших больше денег, чем разума. И только когда его обнаружившаяся связь с делом Карони сделала это занятие слишком опасным, он решил переключиться на контрабанду. Родился и вырос он в этой долине, ему ли было не знать, как идеально она расположена для переброски через границу контрабанды: зимой — на лыжах, летом — с помощью альпинистов. Первое, что он сделал, — установил полный контроль над этим отелем, внедрив сюда в качестве управляющего человека, находившегося в его власти. Тут он устроил себе штаб-квартиру. Поначалу, думаю, он рассматривал только возможность переправлять наркотики через австрийскую границу — там у него была масса клиентов, ведь он когда-то практиковал в Вене. Отдыхающие были здесь не более чем камуфляжем. Потом Хозеру пришла в голову идея использовать некоторых туристов в качестве курьеров, чтобы доставлять эту дрянь в Англию. Но в это нам сейчас незачем углубляться: к счастью, эта часть операции закончилась без особого успеха.

Стараясь не пересекаться с виноватыми взглядами Роджера и миссис Бакфаст, инспектор продолжил:

— Для осуществления австрийской операции ему требовались услуги первоклассных лыжников и альпинистов. По временам жизни в Санта-Кьяре, он знал, что семейство Веспи может предоставить ему человека, обладающего необходимыми умениями, хладнокровием и беспринципностью. Должно быть, он пришел в восторг, выяснив, что оба молодых человека, Джулио и Пьетро, унаследовали от деда не только безрассудную храбрость, но и алчность, — качества, которые он мог с легкостью эксплуатировать. Одержимость богатством, видимо, передалась через поколение, ведь в Марио ее не было и в помине. Так или иначе, Хозер выбрал Джулио — старшего брата и более опытного лыжника. С самого начала я был уверен, что смерть Джулио играет чрезвычайно важную роль в этой драме. Разумеется, все в деревне знали, чем он зарабатывает деньги, — контрабанда как таковая в здешних местах рассматривается как своего рода спорт, а не преступление. Но я ни минуты не сомневаюсь — местные жители даже не подозревали, насколько отвратительна торговля, в которой тот замешан.

— Но что вызвало у вас подозрения с самого начала? — не удержался от вопроса Джимми. — В конце концов, каждый лыжник может стать жертвой несчастного случая.

— В рассказах о его смерти меня все время смущала маленькая неувязка, — ответил Генри и посмотрел на Роджера. — Думаю, вы догадываетесь, о чем я.

Роджер кивнул.

— Лыжные палки.

— Именно, — подтвердил инспектор. — Одну палку выбило у Джулио из рук, когда он падал, и она, очевидно, сама собой съехала вниз и утонула в сугробе. Это вполне объяснимо. Но нам сказали, что ни одну из палок так и не нашли. Помимо того, что кожаная петля прикрепляет палку к запястью так, что ее трудно потерять, естественно, что, падая подобным образом и стараясь спастись, человек машинально цепляется за лыжные палки как за соломинку. Палки должны были упасть вместе с Джулио, а стало быть, кто-нибудь их бы нашел. Когда я услышал, что Пьетро первым обнаружил тело брата, я понял, что нашел их он — нашел и спрятал.

— Зачем? — спросила Каро.

— Именно этот вопрос задал себе и я. Ответ оказался прост. Лыжные палки внутри полые, и в каждую из них можно спрятать приличное количество кокаина. Простой и надежный способ. Джулио спускался в Имменфельд, шел в один из лыжных магазинов и менял свои палки на другую пару такой же конструкции — с отвинчивающейся под кожаным ремешком верхушкой. Получал плату и возвращался в Санта-Кьяру за следующей партией.

— Вы вычислили человека из лыжного магазина? — спросил Роджер.

— Да, — коротко ответил Генри. — Ваши поиски оказались чрезвычайно полезны. Они подсказали мне, в какой магазин обращаться.

— Это тот коротышка с крысиной мордочкой? — спросил Роджер. — Он перепугался до чертиков, когда я спросил его, принимают ли они заказы на особые палки. Но я не понимаю, чем это могло вам помочь.

— Эмми провела расследование в обоих магазинах, — ответил Генри. — И хозяин одного из них честно признал, что вы интересовались лыжными палками. А вот тот, что с крысиной мордочкой, сказал, будто вы заходили, чтобы смазать лыжи. Мне это показалось неправдоподобным. Я знаю, что вы всегда носите мазь в кармане анорака. И даже если бы вы свою забыли, у полковника Бакфаста мазь наверняка имелась. Кстати, а зачем вам это было нужно? Небольшое неофициальное расследование?

Роджер почувствовал неловкость.

— Я, как вы знаете, попал в весьма затруднительное положение и подумал: если удастся раздобыть улики против Хозера… — Он запнулся, потом закончил: — Я не думал, что это может причинить какой-то вред.

— Расскажите же нам о Пьетро, — поспешила сменить тему Каро.

— Пьетро был гораздо более жесток, чем Джулио, и безумно завидовал богатству брата. Мне бы хотелось думать, что он спустился в расселину, искренне желая помочь Джулио, но, увидев сломанные палки и их содержимое, все понял. И тогда, как я уже сказал, он забрал палки и спрятал. Теперь в его распоряжении было солидное количество кокаина, и он твердо вознамерился получить за него сполна. Единственным препятствием было то, что он не знал, как сбыть порошок. Джулио хватало ума держать в строгом секрете подробности своих путешествий. Поэтому Пьетро решил связаться с Хозером и сделаться преемником Джулио. По правде говоря, думаю, ему и беспокоиться не пришлось. По моим соображениям, Хозер сам пришел к нему с этим предложением. Конечно, именно смерть Джулио заставила Хозера изменить свои планы и задержаться в Санта-Кьяре. Он хотел до отъезда найти нового курьера, и Пьетро был самым очевидным кандидатом.

— Тогда зачем, господи помилуй, Пьетро убил его? — проскрипел полковник.

— И как? — подхватил Джимми. — В тот вечер Пьетро был с нами в «Олимпии» и остался там после нашего ухода.

— И что насчет пистолета? — добавила Каро.

Генри обвел их грустным взглядом и сказал:

— Вы все неправильно поняли. Пьетро не убивал Хозера.

— Вы хотите сказать… кто-то другой… — начал было Роджер и осекся. В баре повисла тревожная тишина, которую наконец прервал Генри.

— В убийстве Хозера меня больше всего поразило то, что, если бы его застрелил кто-то из находившихся тогда на подъемнике, это было бы результатом неправдоподобной, фантастической случайности. Видит бог, у многих из вас был мотив, и это усложняло дело. Не буду вдаваться в детали, но минимум пять человек, ехавших тем вечером на подъемнике, были бы счастливы увидеть Хозера мертвым. Тем не менее это не отменяет того факта, что ни один из вас не мог знать, что Хозер поедет вниз именно тогда, когда вы будете подниматься. Как справедливо заметила Герда, все вообще считали, что он уже покинул отель, причем гораздо раньше. Единственными находившимися в отеле людьми, которые точно знали, что он поедет вниз в это время, были Книпферы, Россати и миссис Бакфаст.